Белла

«Мой милый мальчик, жаль, что наша встреча откладывается. Именно так. Она обязательно состоится. Желаю вам жизненных сил, чтобы как можно быстрее выйти из больницы. Белла Ахмадулина ». Тоненькая книжечка стихов много лет хранилась в квартире моей мамы. У сборника с серой обложкой непростая история. Белла Ахмадулина была рада встрече с Саранском. Вернее, с его жителями… Фото: Столица С

« Стас , есть возможность пригласить в Саранск Беллу Ахмадулину », - в дни, когда недуг отпускал Аркашу Бачинского , он жил идеями. Фонтанировал. Становился легким на подъем и слова. Заходил в каждый кабинет редакции. В неизменных рубашечке и жилетке. Купал в комплиментах каждую сотрудницу «Столицы С», улыбчиво шевеля усами. В газете его любили все. Или мне просто верилось в это За мудрость, талант, честность и бородатую доброту. Жили тогда газетчики одинаково напряженно, не особо думая о завтра. Бачинский выделялся богатством речи. Аркаша - один из немногих, кто сразу стал «столичником», забив на какую-либо субординацию. Меня он иногда называл мальчишкой. И мог себе такое позволить, учитывая разницу в возрасте и пропасть в жизненном опыте.

- Аркаш , а дорого это?!

- Нет! Но я узнаю, если надо. Но ты подумай! Белла в Саранске! Блестящая, загадочная, обворожительная, сказочная! Несравненная Белла ! Звезда поэзии в городе, где даже не пахнет поэтами! Событие! Подарок для всех мыслящих. Когда такое было?

Реклама

- Красиво, да. Договаривайся! Где делать вечер?

- В русской драме, конечно Атмосферно. И зал не такой большой, как в РДК .

- Пожалуй. Звони

Беллу Ахмадулину я помнил по двум киношедеврам. «Живет такой парень» Василия Шукшина , где Белла сыграла журналистку краевой молодежной газеты. И «Застава Ильича» Марлена Хуциева . «А Пушкин пил вино, смеялся и ругался, - звенит в одной из сцен ее голос. - Друзей встречал, озорничал. Стихи писал, не знал печали, дела его прекрасно шли, и поводила всё плечами, и улыбалась Натали . Для их спасения навечно порядок этот утвержден. И торжествующий невежда приговорен и осужден». Один из ее стихотворных шедевров полюбил весь Советский Союз в 1975 году, когда на широкие экраны вышла двухсерийная мелодрама Эльдара Рязанова «Ирония судьбы, или С легким паром!». Главная героиня голосом набиравшей силу Аллы Пугачевой душевно исполнила: «По улице моей который год звучат шаги - мои друзья уходят. Друзей моих медлительный уход той темноте за окнами угоден » Белла и Борис в Саранске. Фото: Столица С

«Столица С» в 1990-х разрывала газетный формат. Не издание - явление с талантливейшим составом. Самым сильным на журналистскую злость в истории газеты. «Столичка» локомотивом «тащила» по Саранску легкоатлетические пробеги, турниры по бодибилдингу, рок-концерты Без приторно-лживой официальщины. В 1997-м на Советской площади прогремела группа «Рондо». Пятилетие «столички» бурно отметили более 20 тысяч зрителей. Журналисты летали в поисках событий, заполняя страницы «горячим» репортажами. «Я по-доброму завидовал вам, - вспоминает то время бывший директор фирмы «Промтекс» Александр Егоров . - Вы, как воробьи, выбегали на крыльцо офисной многоэтажки и громко что-то обсуждали. Спорили, шутили Счастливое время». Да, команда «Столицы С» тогда еще не была испорчена деньгами. И редакцию еще не сотрясали скандалы из разряда: «Я тут учредитель, а ты - никто!» Молодым и отчаянным художникам слова хотелось заявить о себе. Желательно погромче. И это нормально. Ненормальность началась потом Апрель 1998-го должен был пройти под знаком турнира по бодибилдингу «Железный Самсон - 1998», концерта ветеранов саранского рока «Взгляд назад» и выступления в Русском драматическом театре несравненной Беллы Ахмадулиной . Утром 17 апреля на станции Саранск лязгнул тормозами грязно-зеленый поезд Москва - Саранск. На городской перрон сначала спрыгнул муж Ахмадулиной - народный художник России Борис Мессерер . «Доброе утро, Борис Асафович , - поприветствовал его Аркадий Бачинский и протянул букет цветов задумчиво глядевшей на памятник героям-стратонавтам Белле . «Ваш город - большой и грустный провинциал», - дала она оценку сонному Саранску, принимая цветы. Вместе с Аркашей встречать знаменитую пару должен был и я. Но не смог. Валялся прижатый к кровати трубками в реанимационной палате после покушения. Днем ранее два подонка топорами и ножами попытались выполнить задание «партии и правительства» по уничтожению в республике независимого издания. Я оказался в центре хитросплетений бандитов, силовиков и отморозков от власти. «Столица С» мешала многим. Например, внезапно пришедшему к власти в Мордовии Николаю Меркушкину . Спас меня хирург Анатолий Абудеев . Всего в больнице я провел около месяца. И на концерт Ахмадулиной , естественно, не попал. Букет цветов на сцене драмтетра от меня Белле передал Аркадий Бачинский . Снимок на память. После выступления. Фото: Столица С

« Белле Ахмадулиной пришлась по душе публика, которая продолжительными аплодисментами встречала ее на сцене театра, - материал о визите звездной пары в Саранск вышел в «Столице С» 24 апреля. - К сожалению, не смогла состояться только одна встреча - Беллы Ахмадулиной и нашего главного редактора Станислава Холопова . Хотя ее с одинаковым нетерпением ждали оба. Врачи так и не решились пропустить московских гостей в больничную палату к недавно прооперированному Станиславу . Остался лишь томик стихов с наилучшими пожеланиями и автографом Беллы . И еще слова Ахмадулиной о том, что встреча эта состоится, обязательно в ближайшее время »

Томик стихов в палату мне передали, когда я уже начал что-то соображать Потом тоненькую книжицу с чувственным автографом забрала домой мама. Томик стихов хоть немного грел ее. В тот солнечный апрель, 22-го, маме исполнился 41 год. Главным подарком для нее стало мое спасение

Ахмадулина - единственная звезда из блистательной плеяды поэтов-шестидесятников, согревшая своим светом Саранск. К тому поколению принято относить Андрея Вознесенского , Геннадия Шпаликова , Булата Окуджаву , с которым дружил Бачинский , Беллу Ахмадулину , Евгения Евтушенко , Роберта Рождественского , Юнну Мориц и даже Иосифа Бродского И только Белла с подачи Аркаши Бачинского прошлась по улицам «грустного провинциала». Ее выступление оказалось невероятным событием для местных любителей поэзии. Еще более невероятно то, что публика почти полностью заполнила зал драмтеатра, хотя билеты были платными На встречу с легендой пришли школьные учителя, университетские преподаватели

Саранск никогда не был городом поэтов. И приезд Беллы никак не сказался на его рифме и ритме. Власть в республике в середине 1990-х плотно взяли в свои жадные ручки самые изворотливые и серые партократы с воровато-комсомольской начинкой. Жажда наживы уничтожила в них все живое. Если, конечно, что-то живое в них вообще было. В «эпоху Меркушкина » Саранск уже вовсю плясал под «Эскадрон» и «Морячку» «избранника» мэра Москвы Юрия Лужкова и всегда любящего власть Олега Газманова . Главного акробата российской эстрады на высшем уровне принимали в мордовском Белом доме. А Николай Иванович считал за честь сфотографироваться с ним. Тогда «тюштя» только начинал бронзоветь, а его ближайшие помощники еще не набили мозоли на языках от усердия. Цветы же от имени Меркушкина на сцене получала какая-нибудь безголосая Кристина Орбакайте , которой ее бывший муж Владимир Пресняков советовал не петь, а шептать. Вкусы партократов и завтрашних акул капитализма, как правило, отличались серостью и напором. Какая уж тут Белла ?! Какой город поэтов?! И потому встречу с Ахмадулиной проигнорировали представители власти и прикормленные ими «официальные поэты». Они боялись выглядеть никем и ничем на фоне Ахмадулиной Все эти взращенные советским строем графоманы сидели по большей части в больших кабинетах в доме на Советской, морщили лбы и следили за чистотой пиджаков, натужно рифмуя кровь-любовь-вновь-бровь. Самыми бестолковыми из них были так называемые национальные кадры, чьи имена остались разве только на могильных камнях. И то - не факт. Они каждый год выдавали на-гора по несколько книг. Получали за них бешеные гоноры, которые затем пропивали с воплями: «Я - главный поэт Мордовии !» И даже не подозревали, что у поэзии нет границ, национальностей и званий. Что она куда выше политики или экономики, заметнее царей, президентов, премьер-министров и мэров. Если это, конечно, настоящая поэзия, а не деланная сворой бездарей хренотень. О чванливых нравах, царивших в стане местных псевдопоэтов, мне немало рассказывал Александр Николаевич Терентьев . После службы в армии - в конце 1980-х - я оказался в его литературной студии «Пегас» . И почему-то уроженец Саратова проникся ко мне симпатией. Часто звал на прогулки по Коммунистической, которая, как известно, начиналась в Саранске с болота, а заканчивалась кладбищем Терентьева это нисколько не смущало. Он жил поэзией, а не городом без лица. И все же в Саранске жили поэты. Чаще всего они вообще не издавались. Ну, или почти. Один из них - Александр Арапов - запомнился какой-то нездешней интеллигентностью и тихим голосом, печальным взглядом на все. Он писал на двух языках - русском и эрзянском. Его слова, словно пробитые осенью кленовые листья, неровно ложились на шершавые улицы. Арапов был почти на десять лет старше меня, но держался на равных. Иногда удивлял неожиданными рассказами, как, например, копал дачу Евтушенко . Для Саранска Арапов уж точно был поэтом. А для меня еще и человеком. Чутким, вежливым и стеснительным. Помню, во время одной из встреч на Советской площади он с горечью заметил: « Стас , ты быстро взрослеешь. Уже семья. Газета. Увлечение политикой. Жаль, что все меньше времени уделяешь поэзии. Жаль » Он ушел 14 июня 2011-го. Ему шел 52-й год

По улицам Саранска в то время неслышно и отстраненно ходил Камиль Тангалычев . Всегда внимательно и аккуратно одетый. Как-то Кама подарил мне свой сборник. «Рябиновые бубенцы» . «Поэту Стасу Холопову от автора», - размашисто подписал он свои откровения, признав во мне собрата по перу. Надо как-нибудь посидеть с ним на лавочке. Например, на набережной Инсара. Нам есть о чем помолчать В «Столице С» работал великолепный поэт Виктор Мишкин . В «Вечернем Саранске » - Сергей Казнов и Сергей Сеничев . В общем, в Саранске жили поэты. Только пролетарско-комсомольский город их не слышал, отдавая предпочтение Михаилу Кругу и Газманову .

Вечером 17 апреля 1998-го в русском драмтеатре вершилось поэтическое таинство. Сотни его участников затем долго вспоминали, как Белла со сцены читала посвящения Анне Ахматовой , Марине Цветаевой , Владимиру Высоцкому . Вечер вел Аркадий Бачинский . Он светился от счастья нахождения на одной сцене с великой поэтессой. Где-то в глубине сцены в кресле расположился Борис Мессерер , с любовью наблюдавший за женой.

«Я очень хорошо помню эпоху «Лужников» и Политехнического института , - говорила Белла . - И говорю совершенно откровенно, что не скучаю по тому времени. Слушателей, сохранивших интерес к поэзии до наших дней, я иногда утешаю, когда они испытывают ностальгию по тем дням: «Это вы скучаете по своей молодости » 1960-е не были временем поэтического апофеоза, который будто бы создали поэты-шестидесятники. В 60-м еще был жив Борис Пастернак , а Ахматова умерла в марте 1965-го. Мы были современниками великих поэтов. Просто это время оказалось переломным в общественной жизни. Люди были встревожены, обнадежены, пребывали в смятении чувств. Тогда казалось, что поэты возьмут на себя миссию что-то объяснить, что-то провозвестить. И поэтому количество слушателей было столь велико, что не поддавалось исчислению. Мне часто приходилось говорить, что поэзия не может рассчитывать на такой успех. Она должна быть тем сверчком (может быть, надземного происхождения), который должен знать свой надземный шесток. Этот сверчок не должен тягаться с популярными футбольными командами, с эстрадными кумирами, он должен кротко издавать свою музыку и рассчитывать только на тех, кому эту тихую музыку дано услышать. Они и есть его спасители, его надежда и опека в этом мире. При въезде в Саранске и при входе в театр я услышала добрые слова - большего я никогда и не искала »

Выступление Ахмадулиной снимала телевизионная «Команда 1». Кассету мне потом передали. Ее я посмотрел только в мае, когда под охраной двух милиционеров из больницы перебрался в квартиру мамы. Белла и Борис покинули Саранск вечером 18 апреля, сев в тот же грязно-зеленый поезд. Он увез их в холодную Москву , оставляя слабую надежду на возвращение поэзии в Мордовию . Перед этим Ахмадулина навестила Музей имени Эрьзи , где ответила на вопросы восторженных поклонников из районов республики, и съездила в Санаксарский монастырь к ясновидящему старцу Иерониму . В поездке гостей опекали руководитель благотворительного фонда «ХХХ век. Эра милосердия» Игорь Белорунов , депутат горсовета Сергей Разуваев и, как упоминается в публикации «Столицы С» , представитель независимого профсоюза работников предприятий негосударственных форм собственности Мордовии Станислав Винокуров . Через несколько лет его дважды попытаются убить. Старец Иероним , Игорь Белорунов и Белла . Фото: Столица С

«Мы с ветерком долетели до Санаксарского монастыря, - писал Бачинский . - У развилки на Старый город нас встретил Рашид Муратов - человек, который в выходной день взял на себя заботы гостеприимного хозяина. Он радушно принял на себя все хлопоты о нас - паломниках в монастырь. После ночной предпасхальной службы все в монастыре отдыхали по кельям. Но Муратов быстро нашел монаха-экскурсовода. И мы направились к могиле адмирала Федора Ушакова . Потом была экскурсия в центральный храм монастыря, второй этаж которого только начали реставрировать. Белла внимательно слушала монаха и лишь изредка задавала вопросы молодому послушнику или кому-то из сопровождающих. Борис Мессерер , как только мы вышли их храма, остановился недалеко от центрального входа, достал блокнот и принялся зарисовывать купола и сам храм. Белла в этот момент разговаривала с Игорем Белоруновым и Сергеем Разуваевым . О том, что чувствует себя греховной в стенах церкви и рядом с монахами. Наконец нас пригласили к крыльцу старца Иеронима. Перед старцем все растерялись. Обступили крыльцо. И молча внимали его рассказу о Христе. Мессерер , который перед этим признался, что побаивается старцев, подошел поближе и, поборов смущение и растерянность, принялся внимательно рассматривать лицо Иеронима . Наверное, как всякий мастеровитый и крупный художник. Все мы на несколько долгожданных минут стали богобоязненными паломниками. Когда отец Иероним протянул перед собой бутылочку в деревянном окладе, наполненную миром, который он привез из Земли Обетованной, и предложил помазание - все снова растерялись Печальные глаза Беллы приняли смиренное выражение, и вслед за Сергеем Разуваевым она осторожно сделала шаг к Иерониму». Завершался материл надеждой Бачинского на то, что моя встреча с Беллой обязательно состоится. Белла в Санаксарском монастыре. Фото: Столица С

Весной 1999-го после долгих раздумий и рваных сомнений я бежал из Саранска в Москву . Страх гнал меня в неизвестность. Что ждало меня в Белокаменной?! Ни работы, ни жилья, ни средств к существованию «Прорвемся», - улыбался мой друг Игорь Шуляев , сжимая руль темно-серой «Дэу-Нексии». Примерно через неделю я снял свою первую московскую квартиру. В районе метро «Аэропорт». Ее мне сдал внук поэта Константина Симонова и сын режиссера и правозащитника Алексея Симова - Евгений . Я был страшно взволнован, узнав, что моя соседка по лестничной клетке Анна - старшая дочь Беллы Ахмадулиной . «Вот она, первая встреча с Ахмадулиной . Так уже не бывает», - подумал я тогда, рассказав Ане о саранских приключениях ее мамы. Аня оказалась творчески одаренной личностью. Но, в отличие от своей младшей сестры, стихов не писала, сосредоточившись на художественном творчестве. Наше общение прерывалось по мере моего кочевания по Белокаменной. За два с лишним года скитаний где я только не оказывался! Снимал квартиры в районе станций метро «Сокол» и «Проспект Мира» , ютился в разудалой гостинице «Владыкино» . Пока, наконец, не совершил посадку в любимом «Аэро­порте». На «Соколе», кстати, я обретался в однушке, некогда принадлежавшей маме Беллы Ахмадулиной . На стене в зале висел художественный потрет поэтессы с нервной подписью на обороте: «На память Белле от Евгения Евтушенко ».

« Стас , можно к тебе обратиться с просьбой? - позвонила мне однажды летом 2003-го Анна . - От бабушки остались огромный кованый сундук и ковер. Можно они у тебя в квартире полежат-постоят?

А то у меня не умещаются. Столько вещей накопилось » «Конечно, Ань , какие могут быть вопросы » Так состоялась моя вторая встреча с Ахмадулиной . Можно даже сказать, что на какое-то время она поселилась у меня. Аня рассказывала, что мама сильно занята. Много времени проводит на даче в Переделкине. И больше уделяет времени своему любимому псу Гвидону , чем встречам с любителями поэзии. После таких слов я стеснялся напрашиваться к Ахмадулиной и Мессереру в гости.

Третья встреча с Ахмадулиной тоже получилась случайной. Летний день 2004-го. Я бежал по делам. Театральная площадь. Мысли - в московской мэрией, где решалась моя дальнейшая судьба редактора и журналиста. Где-то в высоких кабинетах меня не слишком ждал пресс-секретарь Юрия Лужкова Сергей Цой , и тут Я наскочил на Беллу и Бориса . Они вышли из Малого тетра и медленно направлялись к скучавшей на обочине Театрального проезда машине. «Ой! - воскликнул я. - Белла Ахатовна , простите » Ахмадулина на мгновенье остановилась, посмотрела на меня теми же печальными глазами, которые смотрели на Саранск в 1998-м с обложки «Столицы С», и произнесла: «Да Я слушаю » Как-то сбивчиво и бестолково я напомнил ей о Саранске. И неожиданно осознал, что та поездка осталась в ее далеком космическом прошлом. И только Борис Мессерер с живым интересом разглядывал человека из прошлого. «Извините, Белла Ахатовна , я просто очень рад вас видеть » - остановил я поток речи. «Да, спасибо » После чего Белла и Борис сели в машину и уехали в сторону Моховой. По-моему, иномарка была грязно-зеленого цвета. Как вагон саранского поезда.

Я же стоял ошарашенный внезапной вспышкой. Забыл про мэрию и призрачную московскую карьеру. И понял, что главная моя встреча с Ахмадулиной случилась тогда. В Саранске. В реанимации. Когда Аркадий Бачинский , пробивая городской шум, передал мне томик ее стихов. С подписью. И пожеланиями выстоять и выздороветь. И я выполнил пожелание Беллы - выжил Чего же боле?..

Холодное московское солнце вернуло меня на грешный асфальт. И я зашагал в ближайший «Кофе бин» . Согреться кофе и остыть от воспоминаний. Решил, что в такой день в мэрии мне делать нечего. Петровка встретила меня шумными иностранцами. В витрине огромного магазина работал телевизор. С экрана за улицей наблюдала Лариса Гузеева . «Жестокий романс» Эльдара Рязанова », - узнал я фильм. «А напоследок я скажу » - касались слов губы актрисы.