Битва за добро
ВОПД РНЕ
Россиянские депутаты стойко защищают наворованное имущество от прокурорских нападок
Несмотря на широко разрекламированную борьбу с коррупцией, россиянская госдума не будет рассматривать законопроект, предлагавший введение конфискации имущества у близких родственников коррупционеров, которые не смогли доказать законность его получения. По мнению “слуг народа”, этот документ якобы нарушает конституционные ст. 23 о “неприкосновенности частной жизни” и ст. 24 о недопустимости “сбора, хранения, использования и распространения информации о частной жизни лица без его согласия”.
Реакция “парламентариев” была вполне предсказуема – в здании на Охотном Ряду заседает предостаточно депутатов с весьма состоятельной родней. В частности, жена коммуниста Некрасова за прошлый год “заработала честным трудом” 645,9 млн рублей, притом что доход ее мужа составил лишь 4,9 млн. Преуспела и жена едроса Синяговского – 187,7 млн рублей, против 3,5 млн рублей своего державного мужа. Совокупный доход супругов думских депутатов составил 2,9 млрд руб. У некоторых депутатов неплохо “зарабатывают” даже несовершеннолетние дети, хотя никаким ликвидным имуществом не владеют. В общей сложности 16 депутатских детей задекларировали доходы на сумму более 6 млн рублей. Что уж говорить о баснословных доходах семей федеральных и региональных чиновников, размеры которых прямо-таки завораживают.
Тем временем 18 апреля верховный суд признал законным изъятие имущества на сумму более 1,8 млрд рублей у членов семьи экс-губернатора Сахалинской области Хорошавина, обвиняемого во взяточничестве. Они “не предоставили допустимых и достоверных доказательств, подтверждающих законное приобретение имущества на такую сумму”. По утверждению прокурорских, за восемь лет легальный доход Хорошавиных составил всего каких-то 55 млн рублей, притом что имущества у них – без малого, на два миллиарда.
А в середине марта судейские влезли в семейные закрома бывшего замглавы управления Росрезерва по Сибирскому федеральному округу Гарифуллина, который обвинялся в получении взятки в виде внедорожника Porsche Cayenne стоимостью 6 млн рублей. У него изъяли имущество на общую сумму 200 млн рублей, оформленное на родню дочь, тещу и тестя Гарифуллина, а также его водителя. Чего там только не было: крупные денежные суммы в рублях и валюте, квартиры, автомобили, коллекции швейцарских часов и охотничьих ружей. При этом его официальная ежемесячная зарплата составляла всего-то 46 тыс рублей.
С приходом Путина конфискация перестала быть видом наказания, трансформировавшись в иные меры уголовно-правового характера. С тех изъятию по приговору суда подлежат деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате оказания влияния на исход спортивных мероприятий или зрелищных конкурсов, коммерческого подкупа, злоупотребления должностными полномочиями или взяточничества. Но куда же подевались иные коррупционные составы? И как быть, если коррупционные доходы грамотно “растворили” в легально приобретенном имуществе? Да и что можно изъять у проворовавшегося чиновника взамен подлежащего конфискации, если все им ранее “заработанное” уже записано на родню, доверенных лиц или выведено в офшоры?
По данным судебного департамента при верховном суде, в минувшем году судейские применили конфискацию всего к 543 коррупционерам, хотя в 2015 году таковых было 600. При этом общая численность осужденных по коррупционному составу преступлений составила 10,4 тыс человек против 11,5 тыс годом ранее.
Недавно Минюст обнародовал проект поправок в уголовно-процессуальный кодекс, который расширяет основания для ареста собственности. Еще дальше в этом вопросе желают продвинуться прокурорские. Они хотят получить право прийти, например, к бывшему чиновнику и потребовать отчет о происхождении его имущества. Если он не докажет законность “нажитого непосильным трудом”, то оно будет конфисковано. Причем проверять хотят не только самих чиновников, но и их родственников. Правда, столь радикальные законодательные “инновации” вряд ли пройдут кремлевский фильтр и едва ли устоят в битве с категорически не желающей восстановления социальной справедливости госдумой.