Бар

Бар.

- Эй, это отличное место. Там есть огромная полка с выпивкой и ещё очень классный настольный футбол. Он говорил и его глаза светились.

- Сэмми, старина, ну что ты так завелся? Как будто это твой первый бар. Сходим туда на выходные, окей?

- Я знаю тебя Кит, ты всегда соглашаешься, а потом едешь к какой нибудь девушке на «чай». Обещай, что в эту пятницу нас не подведешь!

- Клянусь своей тачкой.

К слову, свою тачку он любил до бесконечности, и эта любовь была взаимной. История помнит, как мы разъезжали на ней по всему городу, попеременной высовывая из окон все части тела, минуя светофоры и другие препятствия.

Только после этих слов Кита, мы поверили, что вечер пятницы перестанет быть бесцветным.

Знаете, малыш Сэмми был прав. Бар и вправду был что надо. Высокий потолок, деревянная стойка и чуть приглушенный свет. Полки ломились от всевозможного алкоголя. Сэмми любил коктейль «Ураган». После него действительно сносило крышу. Я предпочитал старый добрый ирландский виски, а Кит пил вино. Не знаю, откуда у него это, но под вином его душа танцует, а любая красотка лезла целоваться. В наш первый поход, мы здорово перебрали. Кит подрался с парнем, который оказался мужем одной девушки. А я разбил телефон и ели расплатился по счёту. Сэм, как всегда, уснул на заднем сидении и все пропустил.

Оставшийся месяц лета мы непременно проводили в этом баре. Он, каким-то невообразимым образом притягивал нас, будто был девушкой с четвертым размером. Каждую субботу смотрели футбол. Помню, как однажды разобрались с фанатами Манчестер Сити. Эти мешки с деньгами пытались нам доказать, что у них богатая история и много трофеев. В ту ночь у них, наконец, появились «трофеи». Выбитые зубы и в клочья разорванная светло голубая форма и разбитая бутылка Джемисона восполнили отсутствие наград и достижений.  

 Иногда мы встречали действительно славных ребят. Пару писателей, трех певцов и одну стриптизёршу. Уверяю, из всей братии, лишь она была достойна внимания. О ней, один из писателей даже собирался написать книгу.  

Как-то раз, Кит прикатил на своём Ягуаре и мы уселись за свой столик. Обычно он не брал машину в пятницу вечером, поэтому мы насторожились. Оказалось, причина была весьма занятная.

- Парни, я женюсь.

Эти слова говорят либо под дулом пистолета, либо по любви. В обоих случаях, я не завидую автору.

Свадьба была роскошной. Море цветов, мы в смокингах, а Кит… Ха, Кит был неотразим и даже без вина. Его невеста, Хлоя, светилась ярко, словно солнце. Сэмми подарил молодожёнам путешествие в Непал. Он у нас такой, выдумщик. Потом еще и расплакался. Конечно же, после того, как гости натанцевались и каждый обнял жениха с невестой, мы большой группой отправились в наш бар.

В ту ночь мы, разумеется, пили. Пили так, словно завтра нам лететь в космос. Бармен тогда сказал, что никогда не видел таких счастливых людей. Я раз пятьдесят наступил на платье Хлои, а она лишь смеялась и стукала каблучками. Малыш Сэмми держал Кита в объятиях и что-то шептал на ухо. Кажется что-то про Непал.

Мы с Сэмми каждую субботу смотрели сквозь граненые стаканы на людей вокруг. Техасский кантри завывал в ушах, а наши ноги болтались, свесившись со стойки. Потом приехали Кит с Хлоей. Чёрные и улыбчивые, они словно побывали в другом измерении. Всё-таки путешествия меняют людей до неузнаваемости, подумал тогда я. Кит купил всем сувениров. Мне досталась расписная доска, какого то племени, Сэмми получил в подарок традиционный нож Кукури, он сразу же успел порезаться. К одной из стен, с разрешения бармена, мы прикрепили большую табличку. Каждый гость бара мог прочесть, то, что было написано красными буквами на светло-коричневом дереве. Громко, что бы слышали другие, бармен прочитал: "У каждого свой путь".

Конечно, было еще много поводов собраться. Повышение на работе, финал Чемпионата Мира и дни рождения. Один из дней был особенно особым. Рождение дочки Кита и Хлои. Ее назвали Лилия. Она даже пахла как цветок. Наш маленький цветочек. Как-то раз мы  встретили новый год вместе с ней. За окном было снежно и каждая лампочка в баре светилась теплом. Зимой Хлоя заворачивала Лили в плед, а летом мы сидели на летней террасе. Бармен ее выстроил специально для таких гостей как мы, старых вояк стакана и бутылки.

В те времена Сэмми хорошо зарабатывал, его контора процветала. Малыш совсем стал мужчиной и начал задумываться о семье. В скором времени, его обольстила одна красотка-адвокат, по имени Карлин. Вы ведь знаете, какие бывают эти дьяволицы адвокаты. Вскоре они сыграли свадьбу. Мы снова были вместе, тем же составом и с той же удивительной влюблённостью в жизнь. Я тогда сказал многоэтажный тост про отношения, дружбу, машины, футбол и много всего другого. Все внимательно слушали, только Сэмми иногда посмеивался и зыркал на меня. Он не исправим. В ночь после свадьбы, Кит и Хлоя поехали домой. Мама Кита сидела с внучкой и нужно было спешить, у неё вот вот начинался какой-то сериал. Карлин тоже не захотела продолжать веселье, у неё должно было начаться серьезное дело в суде. Я стоял возле своей машины, боком упиревшись в ручку двери. Смотрел, как все расходятся. Джентльмены помогали дамам надеть верхнею одежду, таксисты сигналили, а Сэмми что-то говорил Киту на ухо. Так уж у них принято. Свои тайны. Дождавшись пустоты вокруг, я поехал в бар. Сел на свой любимый стул у окна и стал всматриваться в дальнюю часть улицы. Там, под навесом ночного неба горели огни города, такого живого и быстротечного. Повернувшись, я, как и всегда, встретился глазами с нашим барменом. Он аккуратно протирал стаканы и ставил их на стойку. Заметив меня, Тод улыбнулся. Его добрые, светлые черты лица, как и всегда, радовались гостю. Искренне, почти отечески.

Я допивал свой стакан виски, каждый глоток усыплял меня.

- Тод, запиши на меня! - сказал я, надевая плащ и шляпу.

- Конечно Ричард, увидимся завтра, - ответил мне басистый голос старого приятеля.

На улице начался дождь. Крупные капли стучали по улицам, играя ритмичную мелодию. Я достал зажигалку и направился к выходу. Обернувшись у двери, мой взгляд случайно наткнулся на одну деталь нашего бара. На деревянную табличку, привезенную с Непала двумя туристами, у которых вскоре родилась прекрасная дочурка. Я никогда не вчитывался в слова на доске и лишь сейчас ощутил странное чувство ностальгии вперемешку с грустью. Мои губы сами, немым движением, прошептали то, что я не сразу осознал. То, с чем нужно научиться жить каждому.