И того щепотку, и того жменьку - 1
Злам
Утром я прочёл в интернете, что Зомов выступает с лекциями в Киеве. Наконец появился удобный случай чтобы повидаться с ним. Я тотчас позвонил Зомову. Он вёл себя странно: говорил шёпотом, его речь была отрывистой, несколько резкой. На мои расспросы о самочувствии он отвечал как-то раздраженно либо вовсе отмалчивался. Услышав, что я хочу с ним побеседовать вживую, Зомов видимо разволновался и начал лепетать, что это невозможно, ссылаясь на плотный график и неважное самочувствие. Мне еле удалось уговорить его. Так мы условились встретиться в 6 вечера на площади Льва Толстого.
Конечно Зомов был известен своим затворничеством и поэтому стал предметом сплетен. Говорили, что он якобы сидит в высокой келье и днями напролёт пишет теорию, питается мышами и пылью, якобы никогда не видел солнечного света. Где-то я читал, что Зомов был схоласт, а потом упал с кровати и стал революционером, а затем, неудачно сварив суп из блошиных грибов, стал революционным схоластом. Говорили также, что мозги у Зомова перегрелись и по ночам ему стали мерещиться гномы. Все эти сенсации печатались в прессе и забавляли меня.
Зомов знал о моей привычке приходить раньше условленного времени, и уже к 5.40 появился на площади Льва Толстого. Зомов был одет богато и с лоском: золотая толстовка, золотые джинсы, золотые кеды. Его плохо выбритое лицо было жёлтое, болезненное, но довольно подвижное. Зомов окинул меня пристальным взглядом, мы раскланялись и двинулись гулять по городу. Он болтал без умолку, рассказывал нелепые анекдоты и каламбуры. Зомов он оглянулся и внезапно замолк. Я предложил пойти в парк Шевченко. Зомов бросил на меня тревожный взгляд, его как будто сковало ужасом. Мы сели на лавочку, и никто из нас в течение пяти минут не проронил ни слова.
— Они следят за мной, — торопливо зашептал Зомов. — Следят за каждым моим шагом. Назар, вы должны отдавать себе отчёт о последствиях этой встречи...
— О чём вы, Виктор Викторович? — спросил я не без замешательства.
— Видите его? — он указал на человека в шляпе и с газетой в руках, сидевшем поодаль.
— Вижу.
— Это Шляпник - их стукач. Теперь они узнают о нашей встрече. — Зомов протянул тяжёлый рюкзак, — возьмите его. Он мне пока что не нужен. Будьте любезны хранить в целости и сохранности. Отдадите при возможности.
Я удивился, но рюкзак взял.
— Немедленно возвращайтесь в Боров. Вам нельзя оставаться в Киеве.
Мы раскланялись и разошлись по домам. Я ехал в Боров на электричке и мысли крутились как вихрь в моей голове. Поведение Зомова подстрекало моё любопытство. Ведь он сначала вел себя нормально и даже шутил? Дразнит меня? Нет, не был он пьяный. Давно завязал. Может под спидами? Да и не балуется Зомов подобным... Неужели он правда спятил с мозгов? Что в этом чёртовом рюкзаке? Почему он такой тяжёлый? — вот о чём я размышлял под храп соседа и монотонный стук колёс. За окном поезда проносились бесконечные леса. Уже вечерело и солнце клонилось к горизонту. Наконец я вышел в Борове и устремился домой. Убедился в том, что графиня спит, забежал к себе в комнату, заперся, открыл рюкзак и увидел там...
* * *
Лофман - известный практикант. Он перелагал теорию Зомова на ноты, и стихи читал вслух перед смачной аудиторией в парке Ленина у идеального памятника Ленину. В этот день Лофман стоял возле чёрного выхода и караулил. Он был одет в кепку с щегольским козырьком и звездой, шаровары, сапоги и кожанную тужурку, в вырезе которой выглядывала матросская тельняшка. Лофман курил махорку и щурился. "Уматово" - весело подумал Лофман. Раздались шаги. Лофман швырнул бычок, надвинул козырёк на глаза и притаился. В соседнем подъезде стоял на шухере Ванька, а в соседнем доме снайпер, высунувшись из под окна, ожидал сигнала — на всякий случай.
— Добрый вечер, — выпалил Зомов, проходя мимо Лофмана.
— Доброе утро, — безразлично ответил Лофман, уткнувшись в телефон. Был вечер.
— Доброй ночи! — кричал Зомов, спускаясь по лестнице.
— И вам не хворать.
Зомов скрылся за ближайшем поворотом. Лофман опомнился, бросился в погоню, но след простыл. Затем поздней ночью к Зомову постучались.
— Кто там?
— Открывай, Зомов. Я знаю ты там.
— Нет!!! Уходи отсюда!!!
— Не глупи. В этот раз не смоешься.
Зомов был зол. У него вспотели ноздри, лицо налилось пунцом. Он взял керосиновую лампу и, размахнувшись, бросил в груду своих бумаг. Лампа разбилась, начался пожар. Зомов навалился на дверь и она вывалилась из проёма, придавив Лофмана к полу.
— мАО(Ы, — донеслось из-под двери.
— дебил, — бросил Зомов и побежал вниз.
Спешу доложить о том, что облава на Зомова успехом не увенчалась: ему удалось сбежать и вместе с тем уничтожить всю документацию. В связи с этим требую расширить финансирование нашей внешней разведки, а заодно увеличить оклад лично мне. В противном случае, Зомову удастся улизнуть и в следующий раз. Местные говорят, что Зомов неподалёку держал кабак со свиньями и часто посылал туда повара для того, чтобы договориться с институтками об организации так называемого "пира", на котором инсценировал придворный бал с российским флагом и фрейлинами. Планируем разработку.
26.04.2020, Киев.