Бабушка

Ко мне никогда не приходят гости. Я живу одна на окраине в полупустой высотке. На работу встаю  в пять тридцать, иду через туманное поле к станции, сажусь в электричку с мутными стеклами, еду в офис. Домой возвращаюсь поздно, в лунных лужах мою от грязи туфли, кормлю у дома слепую ворону, в лифте не езжу, в десять ложусь спать. А как-то раз среди ночи я проснулась от головной боли, пошла на кухню принять таблетку, включила свет и вижу - на табурете в белом платке, черном платье сидит моя бабушка, похороненная лет пять назад. Сидит и ест семечки гнилыми деснами, страшная, худая и серая. Я хотела закричать, но по классике, как в этих дурацких книжках, в горле застрял комок. Бабушка посмотрела на меня белками без зрачков и указала на стул около себя. С детства я привыкла слушаться бабушку, и поэтому тихим неровным шагом все-таки подошла. От нее пахло мокрой землей и гарью. Она снова указала на стул. Беззубый рот растянулся в улыбке. Я подумала, что еще не поздно сбежать. Но бабушка знала все мои мысли. Она укоризненно посмотрела и выражение ее лица стало недобрым. Я села рядом с ней. Она была холодная как замороженная рыба. Она открыла рот и я услышала ее голос. Он был не похож ни на человеческий, ни на звериный. Это был тихий и низкий голос, словно из-под земли.

— Одевайся, — сказала, — со мной пойдешь.

Она вела меня через пустое поле. Над нами кружила одна слепая ворона. На мои туфли налипали комки грязи. Бабушка шла босиком. Поле закончилось и мы подошли к лесу. Деревья росли густо как волосы. От леса исходил гнилостный затхлый запах. Бабушка поманила меня за собой пошла по тропинке вглубь.

Тропинка была давно нехоженая и заросла сорняком. Острые ветки царапали мне лицо и рвали одежду. Бабушка все шла и шла, и вот деревья сплелись над нами сплошной кровеносной сеткой и стало совсем темно. Наконец мы вышли на широкую опушку. Она была светлее, потому что в центре горел костер. Вокруг огня, окрашенного в зеленый, сидели фавны, дриады и злые духи. Они увидели меня и стали хлопать, выть и свистеть.
Мне понравился такой теплый прием и я подошла к ним. Бабушка стояла позади меня. Мне показалось, что она за мной наблюдает. Один злой дух встал и подошел ко мне. У него была свиная голова, пришитая к туловищу грубой черной ниткой. А туловище человеческое, но маленькое, будто раньше принадлежало карлику или ребенку. Он взял меня за руку и повел к костру. Фавны и дриады заулюлюкали как зрители на телешоу. Дух прохрипел:
— Разденься и ступай в огонь.

Мне не хотелось этого делать, но выбора не было. Я с мольбой посмотрела на бабушку. Она ведь баюкала меня в детстве, купала, читала сказки и варила кисель из вишни. Но бабушкин взгляд был недобрым. Я сняла всю одежду. Последнее, что я подумала: “это лучше, чем сдохнуть от старости” и вошла в огонь. Он не обжег меня, наоборот был таким холодным, что мои ноги свело судорогой. Существа вокруг прыгали, строили рожи и кричали мне всякие ругательства. Бабушка подошла и протянула мне петуха и огромный нож. “Режь голову! Голову режь!” — кричали духи. Отступать было поздно и я отрезала ему голову одним махом. Голова упала в огонь и превратилась в бабочку. Бабочка вспорхнула в небо. Духи радостно взвыли. Свиная голова преподнес мне корону, сплетенную из птичьих косточек. Я надела ее и стала Лесной Графиней.

И только тогда бабушка улыбнулась.