бабочки
пейринг: Леви Аккерман х Т/и
Леви не знает, когда конкретно ему стали нравиться бабочки.
Скорее всего, в прошлом году, когда в разведкорпус попала одна девушка.
Леви помнил, что перед ее прибытиям он увидел лимонную бабочку. Удивительно лишь то, что мужчина никогда не обращал внимания на подобные мелочи, но она ярко выделялась на зелёной траве и пасмурном небе. Летающее пятнышко.
* * *
Новый солдат прискакал на коне поздно вечером. Она была без униформы, в обычном сером платье и ободком с бабочками на голове. Она оказалась жутко раздражительной, задающая слишком много вопросов и вечно болтающая. На тот момент Аккерман подумал, что она вообще не достойна этого ободка с бабочками.
Леви хмурится, когда она хватает его за локоть, чтобы не поскользнуться на мытых скользких полах.
— Мерзость, — мужчина хотел поскорее завершить экскурсию, чтобы вернуться обратно в кабинет.
* * *
Когда Леви вышел на воздух, он увидел Т/и, освещенную лучами солнца, отчего ее волосы и лицо стали отливать медно-золотыми оттенками. А платье с маленькими синими бабочками гармонично дополняло ее образ.
— Капитан, вы неплохо смотритесь на фоне зеленой травы, — улыбнулась девушка, освободив ему немного места на скамье. Ему показалось, что ее глаза загорелись странным огоньком.
— А тебе бы обращаться к старшим только по делу научиться, — хмуро отозвался он, но всё-таки сел рядом с девушкой.
От неё исходил тонкий аромат хозяйственного мыла и чего-то особенного, неповторимого. Должен ли нравиться ему этот запах?
— Капитан Леви, вы всегда такой?
— И какой же?
— Разговорчивый, — прищурилась девушка, плохо скрывая широкую улыбку.
И почему-то Леви не злился и не уходил, вместо этого молча смотрел вместе с ней в даль, боковым зрением наблюдая за девушкой в платье с бабочками. И, кажется, он всё больше любит этих насекомых.
* * *
Леви было шумно.
У него болела голова.
Каждый шорох отзывался пульсацией в черепной коробке. Аккерман с роду не болел, но этой осенью он побил рекорд по числу подхватывания простуды — целых два раза, и каждый раз приходила она.
— Капитан Леви, я принесла вам лекарство, — с грохотом ворвалась несносная девушка, на ходу расстёгивая коричневую куртку униформы.
Аккерман сонно перевернулся на бок, чтобы разглядеть похитительницу его покоя, но сразу же закрыл глаза, стоило ему заметить тот самый ободок.
— Снова бабочки, — очень сонно пробормотал капитан.
— Вы о чем? — дотронувшись до его щеки, девушка нахмурилась. И вместе того, чтобы отстраниться от прикосновений, Леви незаметно потерся о прохладную ладонь. — Вы очень горячий капитан.
От неожиданности Аккерман приподнял одну бровь, а щеки девушки залились нежным румянцем. Капитан подавил в себе желание коснуться ее лица в ответ.
— Я не о том. У вас температура! Я схожу за влажным полотенцем и вернусь к вам!
— Не уходи. Побудь здесь, — брови Аккермана сошлись на переносице, стоило ему увидеть её непонимающий взгляд. — Это приказ.
Она осторожно присела подле его кровати, бережно откинула чёрные пряди со вспотевшего лба и мягко, так ласково улыбнулась.
— И как вас угораздило, капитан.
«Это потому что всех бабочек потравили».
* * *
— Вам нравятся бабочки?
Новенькая много болтала. Задавала глупые вопросы, словно они были давними друзьями.
Леви она до сих пор не нравилась, но что-то в ней его притягивало.
Они обедали на открытом воздухе, а вокруг летали бабочки. Она кружились, перескакивая с одной травинки на другую. Это завораживало.
Потребовалось ровно три удара сердца, что ответить.
— Нравятся.
— А мне нравитесь вы.
Он побледнел.
Ему было противно. Наверное. Должно было быть противно, но он почувствовал странный укол в груди, а после оно и вовсе ухнуло вниз.
* * *
В воздухе мерцали разноцветные бабочки, покрытая землю цветными пятнами.
Прошёл год, и девушка заметно посерьёзнела.
И где эти её сопливое «Вам нравятся бабочки»? Она теперь редко улыбалась и смеялась.
Даже когда они вместе купали коней, девушка не произнесла ни слова за прошедшее время. Не то, чтобы его это беспокоило, но ее поведение отдаленно напоминало его самого.
— Они облепили меня, — спустя какое-то время подала голос она, дотронувшись до его плеча. — Сделайте что-нибудь.
Сначала Леви не понял, но когда повернувшись к ней, он беззвучно ахнул. И, правда, крохотные бабочки сидели на ее волосах.
— Нужно подождать, — спокойно ответил капитан, скрывая расцветающую улыбку где-то у себя внутри. — Стой и не двигайся.
— И долго мне ждать?
Леви фыркнул, после чего подошёл к ней, взял за талию и ненадолго оторвал от земли. Бабочки вспорхнули, испугавшись.
* * *
— Вы хороший, — уверенно сказала она, снова присев к нему поздним вечером на лавку.
— Не понял.
— Вы хороший, — она повторила, а Леви перевернулся к ней лицом, перехватывая её запястья. — Вы хороший, ответственный, надежный, добрый. Вы самый лучший. Вы... именно такой, я знаю. Вы не тот, кем хотите казаться.
— Ты хочешь видеть лишь то, что хочешь видеть.
Девушка покачала головой:
— Я поняла это в самый первый день нашей встречи
— Я могу бросить тебя на съедение титанам в любой момент, если это потребуется.
— Нет, вы не способны на это.
— Я могу это сделать.
— Вы хотите очернить себя в глазах своих солдат. Так нельзя делать. Все остальные повелись на это, но не я. Потому что я вижу вас насквозь, из-за этого я и полюбила вас.
Она поцеловала его в щёку. Впервые.
Вынув руку из кармана, он прижался к ее телу и, наконец, коснулся ее щеки. Когда бабочки стали летать вокруг них, Леви и Т/и растворились в друг друге.
— Я ненавижу тебя, — пробормотал он ей в губы. — За то, что ты делаешь со мной.
Леви не смог остановиться, начав целовать ее в подбородок, в кончик носа и наконец в сомкнутые губы.
Аккерман смотрит в её ясные глаза, что так преданно верят каждому ему движению, и от того так сильно сжимается сердце.
— Я полюбила вас, — прошептала она и провела рукой по гладко выбритой щеке Леви.
Наивная девочка.
Этим вечером они сидели над открытым небом до самого рассвета. Она запрокинула голову на его плечо, а Аккерман медленно рисовал пальцем на её спине бабочек.
Он не замечал ни мороза, жалящего кожу, ни сильного ветра, что бросил колючие снежинки — ведь на душе было как никогда тепло.
* * *
Эта зима была самой холодной и суровой.
Леви смотрел на труп, лежавший у дерева. Смотрел бесцветным, абсолютно пустым и мертвым взглядом.
Стоя на коленях над ее трупом, Леви думал, что судьба лишь снова пошутила над ним.
«Ты же не думал, что она будет жить вечно? Смертные на подобное не способны».
Ему нечем дышать. Мысли путаются, а мир дрожит, трескается и осыпается на осколки.
«Вы любите бабочек?»
Осколки превращаются в пыль.
«Я полюбила вас»
Грудь стягивает и пронзает боль.
Жарко. Душно. Ему нечем дышать.
Верните ее.
* * *
В разведкорпусе было нашествие бабочек. Целый вихрь, миллиарды бабочек летели, будто ураган.
Леви впервые видел подобное.
Завораживало.
Мужчина стоял на крыльце и вспоминал ее. Девушка, на которой сидели бабочки. Она была удивительно хмурая, даже раздраженная. И, вспоминая это, Леви невольно улыбался.
Он безумно скучает.
Он скучает.
Он мертв внутри.
Нашествие бабочек в пронзительно голубом небе.
Леви тянул руку, а они пролетали мимо.
Так ни одна из них не села на него сама. Скорее всего, они знали, что он излучает опасность.
Т/и не знала, и он её сломал.
— Ужасно, — простонал командор Пиксис, встав рядом с мужчиной. — Когда это всё закончится? Это просто невыносимо. Они такие противные. Боже, это нашествие насекомых просто отвратительно. Не понимаю, почему их не перетравили ещё. На улицу не выйдешь, не потренируешься. Фу, как ты можешь ими восхищаться? Мерзость.
— Вы правы. Мерзость.
Через полчаса они улетели.