Атлас.
Бункер.
Бим-Бим относительно часто любил вылазить из бункера и глядеть на серую пустыню внизу. Там постоянно что-то ревело и громыхало. Днем выходить сюда не стоило, ибо вершину горы облепляли неведомые твари, а ночью, когда они в испуге бежали от сгустившегося здесь холода, он карабкался по проржавевшим ступенькам и сидел на краю истертого временем парапета. Снизу ничего не видно, сплошная темень. Зато видно звезды.
Когда-то здесь располагалась обсерватория. Два гигантских телескопа, один радиотелескоп и даже детектор нейтрино были всегда направлены в небо, однако давно уже находились в нерабочем состоянии, стойки обрушились, и остатки былого величия ныне в основном разбросаны в беспорядке по обзорной площадке. Бим-Бим брал из бункера свой бытовой телескоп, разворачивал его у края крутого обрыва и пил всю ночь кипяток с дивным напитком "чай", наблюдая за звездным куполом. Холодно ему не было. Слишком толстая шкура. Кан-Кан как-то объяснил этот феномен — кожа у него многослойна, умеет задерживать энергию и целенаправленно ее расходовать. Как у моржа. Бим-Бим и сам смахивал на моржа — такая же лоснящаяся черная внешность, выпирающие клыки, два непроницаемо темных глаза (и еще два на щупальцах). Правда, вместо лап длиннющие конечности с множеством щупалец на концах. Симпатичный хвостик посередине спины. А мозг почти человеческий. Так что Бим-Бим гордо именовал себя человеком.
Изучать небо он начинал с созвездий Зодиака. Вскоре же осознал несостыковки в звездных картах и наблюдаемой картиной. Умный наставник объяснил и этот феномен:
— Понимаешь, мой мальчик, эти карты были составлены сотни лет назад. Из-за прецессии земной оси границы созвездий сдвинулись и уже не совпадают со старыми координатами. Так что тебе будет сложнее, чем астрономам из докризисных времен. Ни оборудования, ни навыка, карты придется самому править. Да и я наружу вылезти не могу, чтоб тебя на месте обучить, сам понимаешь.
Бим-Бим согласно кивнул. Кан-Кан действительно не может выползти из своей пещеры. У него и конечностей нет, если не считать длинного хоботка и пару отростков на бугристом туловище. И в дверной проем он не протиснется. Давным давно Кан-Кана внесли в эту пещеру еще маленьким детенышем, а сейчас он вырос настолько, что заполнил своей тушей большую часть помещения. "Мальчиком" он называл Бим-Бима зря — тот был старше лет на 50, но все же в разы глупее. Дело в том, что Кан-Кан является одаренным медиумом, способным читать мысли на огромных расстояниях, предсказывать события, просчитывать события, исходя из видимых им линий вероятности. Поэтому и приходится его кормить без остановки — на подобную деятельность уходит невероятное количество энергии. У пещеры всегда дежурит прислужник с лопатой, которой он непрерывно закидывает в ненасытные жвала Кан-Кана отруби, очистки, освежеванные тушки абсолютных уродов — утроба монстра-телепата переваривает любую биоматерию. Он жамкает челюстями, насыщаясь, и попутно руководит деятельностью обитателей бункера.
Звезды привлекли Бим-Бима своим холодным светом. Он очень удивился, когда узнал, что это такие же небесные тела, как и жаркое солнце, что ярко светит днем. Еще большее изумление почему-то вызвал факт о трехмерности пространства — оказывается, в одном созвездии звезды зачастую находятся на разном расстоянии от Земли. А еще, как сказал Кан-Кан, эти дико горячие шары плазмы окружают такие же планеты, как Земля, в основном безжизненные, но, возможно, населенные местными видами флоры и фауны, а может быть.. Может, и разумом? От услышанного Бим-Бим пораженно просидел всю ночь, до боли в глазах вглядываясь в сумеречные небеса, кляня на чем свет стоит рваные клочья облаков. У него в сознании билась единственная мысль — что там, на неодолимом расстоянии миллионов световых лет, сидит такой же Бим-Бим и смотрит на него сквозь окуляр.
— Мальчик, если он и смотрит на тебя, то все равно и не увидит. Так же, как и ты его. Он сможет увидеть только динозавров, которые обитали здесь в мезозое.
— Кто такие динозавры?
— Неважно. Изучай пока астрономию, не отвлекайся.
— Наставник, а ты можешь связаться с ними телепатически?
— С кем?
— Ну, с этими, с другими разумами.
— Нет, к сожалению, мои способности не столь широки, — расхохотался Кан-Кан и сожрал кинутое в его пасть тельце абсолютного мутанта. Прислужник уже поднял лопату со второй беспомощно извивающейся тушкой, когда Бим-Бим схватил его за плечо.
— Стой! Дай-ка сюда.
Он снял с лопаты младенца. Кожа пупырчатая и тонкая, как у лягушки, один большой фасетчатый глаз, есть рот с острыми зубами, голова, десяток щупалец.
— Он дееспособен! Кто его сюда отправил?
— Принесли стюарды на корм, — пожал плечами служка, — мне что дают, тем и кормлю.
— Унеси быстро в детскую, это либо воин, либо ученый, если мозгов хватит. Погоди минутку, — Бим-Бим отыскал в углу пещеры, около печи, раскаленную кочергу с клеймом An Atomic bomb shelter и выжег знак запрета на заднице у пищащего детеныша.
— Все, теперь уноси.
— Правильный поступок, воин, — пробормотал Кан-Кан, — кадры надо беречь. Хотя по твоей вине я остался без ужина..
— Я договорюсь, чтоб тебе принесли чего-нибудь с кухни.
— Да уж постарайся. Ладно, иди к своим звездам.
В бункере три толстых гермозатвора. Во время Кризиса сюда вроде как согнали именитых ученых и политиков. Ну и еще определенное количество самок. Дело в том, что два затвора заело из-за технических неполадок, а оставшийся все же пропускал радиацию. Находящиеся внутри люди облучились, большинство потеряли способность к размножению. Некоторые и вовсе ослепли от катаракты, ползали по коридорам, пока остальные постепенно сходили с ума. Процентов 80 умерло. И все же природа берет свое — фон снизился, все как-то устаканилось, обитатели бункера жили повседневной жизнью, размножаясь даже в столь противоестественных условиях. Свет починили, проведя ток от вспомогательного генератора. В итоге выжгли за сто лет весь запас энергии и нарожали кучу детишек, в первом и втором поколении еще не столь мутировавших. Ну а потом началось..
Как объяснял Наставник, проблема заключалась скорее всего в питании. Измененный под воздействием радиации геном стал очень восприимчив. Если ты часто питаешься кукурузой, то гены твоего ребёнка на несколько процентов будут состоять из кукурузы. Бим-Бима веселил вывод о том, что кто-то из его предков часто питался моржатиной. Воистину ты то, что ты ешь. Для предотвращения цинги запас продуктов очень разнился. Ну а когда запасы провизии подошли к концу, их предки взломали гермозатвор и вышли в "горячий" внешний мир..
Здесь их не ожидало ничего хорошего. Местность вокруг изобиловала монстрами почище тех, что обитали в бункере. Огромные насекомые, чаще всего потомки тараканов. Почему-то тараканам было проще всего пережить ядерную зиму, последовавшую за взрывом, который тупицы с запада называют Огненным Перстом. Кстати, тараканы очень вкусные.
Так, сегодня понаблюдаем за Луной. Спутник тоже в своем роде интересен. Карт его поверхности почти не сохранилось, так что Бим-Бим самостоятельно картографирует все эти "моря", скалы и кратеры. Жаль, что Луна всегда обращена только одной стороной. А ее левая нижняя часть изуродована взрывом суборбитальной ракеты, выпущенной с военного спутника. Во время Кризиса многое пошло не так. Что-то закоротило в полупроводниках самого спутника, и вместо планеты ядерный заряд бомбардировал Луну.
Он бы еще долго сидел так, если бы не мягкое жужжание внутри головы. Бим-Бим поморщился.
— Что тебе, Наставник?
— Я отправил к тебе стюарда. Нам нужно поговорить.
— А так нельзя позвать?
— Ну ты же знаешь, официоз.
Не дожидаясь гонца, Бим-Бим свернул свой инструмент, зажав в одной из рук, втиснул свое грузное тело в шахту давно неработающего лифта и принялся спускаться в земные недра.
— Привет, мой мальчик.
— Что за дело такое неотложное?
— И очень важное. Даже не знаю, с чего начать..
— С сути.
— Ладно, ты помнишь колонию грибов, которые поселились у нас на северном склоне горы лет 20 назад?
— Да. Мы их всех потом сожрали.
— Грибы-то непростые оказались. Очень проворные. Я даже не представлял, что мутация может зайти так далеко. Они же думать умеют, ты помнишь?
— Ага, типа коллективный разум. Во мне одном нас много. Альтер-эго всего этого сборища некий индивид, именующий себя Яков.
— Как хорошо, что ты такой мозговитый! У меня с этим Яковом сохранилась связь. Он не знает, а я слежу за его мыслями, хоть это и очень сложно. Он совсем не так невинен, как хочет выглядеть. Он строит планы по захвату всего мира.
— По захвату чего? — хохотнул Бим-Бим.
— Не смейся. Это совсем не весело. Причем со временем он станет способен это провернуть. Там, на западе, в бывшей Европе, простирается практически незараженная территория. Там им никто не сможет противостоять. Он нашел способ прорастать в людях. А ты ведь знаешь, для кого мы бережем наше наследие. Эти люди не мутанты. В отличие от нас. Хоть и глупцы. Мы обязаны в дальнейшем передать им наши знания, научить их всему, войти с ними в контакт. Чего бы это ни стоило. И мы не можем себе позволить, чтобы этот треклятый гриб всех там позаражал, подобно чуме.
Кан-Кан выговорился и с удовольствием сожрал тараканье туловище.
— Ух, как я их люблю. Много белка, много..
— И чего ты от меня хочешь? — спросил ошеломленный Бим-Бим.
— Нужны твои навыки. Ты самый опытный и умный воин по эту сторону хребта. Ты единственный, кто сможет пересечь Урал и дойти до бывшей Москвы, а оттуда — в сторону Новой Польши. Ну а потом уже искоренить эту заразу, исходя из ситуации.
— Что?? Ты хоть представляешь, как это далеко? И по этой местности.. Да тут уроды кишат повсюду, я и до гор еле дойду, а в них меня точно сожрут эти твари!
— Не переживай. Тебе не придется идти. Я дам тебе карты. У отрогов находится бывший засекреченный аэродром, там самолеты стоят на консервации.
— Ну и толку с них? Они уже рассыпались со времен Кризиса! Нее, Кан-Кан, как бы я тебя ни уважал, но пошел-ка ты в задницу, а я никуда не попрусь.
— Стоп!
Голову Бим-Бима сжали стальные тиски. Он застыл, не в силах пошевелиться. Взгляд паукообразных глаз Наставника сверлил его насквозь.
— Я ведь никогда и ни в чем тебя не обманывал. Так нужно сделать, иначе этот Яков в конечном итоге доберется и до нас. Требуется уничтожить это грибное отродье, пока они еще слабы. А по поводу самолетов не беспокойся. Ты просто не знаешь значения слова "консервация". Они могут там простоять еще хоть 500 лет, и ничего им не станет. Угомонился?
Бим-Бим кивнул, и тут же невидимая сила отпустила его члены.
— Управлять самолетом я тебе помогу, да и инструкции там есть. Я буду постоянно общаться с тобой. Когда перевалишь за горы, будет сложнее, но все же не потеряем связь. Ты готов?
Мутант потеребил свой хвост, грустно оглядел стены родного бункера и спросил:
— А я разве могу отказаться?
Русалка.
Русалка жила на дне Черного озера. В непроницаемо-темном омуте, прошитом серебряными нитями расставленных ее сородичами ловушек. Иногда они просто зарывались в ил либо прятались в скользкие от тины пещеры, но она, следуя перенятым от людей правилам, спала в рубке затонувшего бомбардировщика. На его нержавеющем корпусе было выведено "Enola Gay 2". И звездно-полосатый флаг. Русалка не знала, что это означает, поэтому без зазрения совести заняла свое законное место. Озеро-то ее, она здесь принцесса. Кабину вскрыли, два помятых скелета вытащили. Спала теперь одна-одинешенька на одном из кресел, со вздохом глядя на пустое соседнее. Эх, принца бы сюда хоть какого-нибудь.. Главное, чтоб под водой дышать умел. А то бабы одни вокруг. Тогда и свадьбу сыграть можно. Зацеловать принца, оплодотвориться и зарыться довольно в тихий омут, чувствуя созревающую внутри икру. Ах, и стать королевой уже наконец..
Если бомбардировщик — это трон и опочивальня, то приподнятые камни над водой у берега — место светских бесед и большой камень для будущей торжественной коронации. Батенька-то Тритон умер, убитый лет 100 назад этими, как их, Инквизиторами. Один мужик тут и был, на всем озере Черном. Ну как мужик.. И баба одновременно. Пол умел менять. Сам в воду кончил, семя в ладони набрал, перевоплотился и в себя выпустил. Ну и русалку родил. А потом ее оплодотворять начал. Ариэлью называл, дурак старый. Ну она уж всех этих пигалиц нарожала, так что дочки они ей. Рыбку кушают, зверенышей ловят, что близко к берегу подойдут. Мужика ждут. Поют песни свои грустные, сидя на камнях. Но на песни те из леса выходит только испуганная старуха-ведьма, сказки рассказывает да новости из мира. Тут вот все про какого-то Колека трындела. Пужается, когда Ариэль с девчонками рожи корчат, дура старая. Или это разные ведьмы, дочки и внучки той, первой? Аа, Тритон ее знает, значит весь род у них такой проклятый, ведьмовско-шарлатанский. Все ж ведь знают, что не ведьма она, а знахарка простая.
А тут последние полгода прямо поток гостей. Сначала Волк прибегал. Запыхался весь. Новенький, мол, в лесу, дайте водички испить, девчата, да давайте знакомиться. Затащили в воду да покувыркались, едва не утоп. Отпустили, только шкуру поцарапали. Все равно толку ноль, пущай бегает, икру не оплодотворит. Хотя жаль, как раз нерест.
Потом старуха опять приплелась. Убили, говорит, вашего волка-потаскуна грибы говорящие зарубежные. Какие грибы, дура старая? Ох и ржали с нее. Хотя не врет вроде.
А потом две девочки пришли. Одна страшная, как грех. На полморды красотка, а как обернется — оторопь берет. Алисой.. Яной.. А, нет, Агатой звали! А другая дочка пана Новака, хозяина земли сей. Кристина. Вот из-за Кристины-то Ариэль и встрепенулась. Отец у нее мужчина солидный, придет еще, поубивает весь их косяк.
— Девочки, вам чего надо тут?
Кристина-то, видно, балованная, даже в лес разодетая. Встала, в шоке ладонь к губкам прижала. А Агата похрабрее. Это у Ариэль способность такая ментальная от батюшки — умеет мысли читать людские да имена и помыслы угадывать. А больше ничего не умеет, только петь да трахаться.
— Вам чего тут надо, кошелки? Чего в лес Танцующий приперлись?
— А нам про вас грибы рассказали..
Опять грибы.
— Так, ну-ка подойдите. Да не бойтесь, не съем, у вас мясо женское, невкусное. Что за грибы, рассказывайте.
— Говорящие. Вот там, — Агата показала пальцем на юг, в сторону реки и Збруньского моста, — там дядя Яков главный. А вы правда русалка?
Ариэль рассмеялась, показывая острые акульи зубки.
— Я — принцесса! А вот они русалки. Девочки, идите сюда!
Сестры-дочки подплыли ближе, выныривая из воды. Кристина засунула в рот палец и округлившимися глазами смотрела на рыбье царство.
— Смотрите, девчонки, какая страаашная!
— А ты правда дочка Новака?
— Женихи есть? Приводите, я вам жемчуга дам.
Тут-то Ариэль и опомнилась.
— Так, кыш отсюда!
— Почемууу? — заныли две гостьи.
— Тут эта, как ее, радиация живет! На дне озера. Плохо вам будет, нельзя вам здесь. Кыш отседова, а то укушу.
Убежали, дуры малолетние. И слава Персту.
Потом два мужика приходили. Из самой Варшавы прям. Ну как мужика, может, и парни, только с ног до головы в свинце. Ариэль, как их увидела, заржала сразу, вынырнула и крикнула:
— Deus vult!
Оба так вздрогнули, что их нелепая одежда вся зазвенела. Один неуклюже обернулся и кое-как снял шляпу со свинцового колпака на голове. Смотри-ка, учтивый.
— Простите, пани?..
— Сами вы пани, а я принцесса! — надулась Ариэль и подплыла ближе к берегу, с интересом разглядывая облачение пришельцев.
— А чего это вы так разоделись, рыцари?
— Кхм.. Мы не рыцари, а медики двора Его Величества. Это Андреас, мой ассистент, а я Густав Стокин, дипломированный гоф-медик. Костюмы для защиты от радиации. А к вам как мы можем обращаться, ваше.. кхм.. величество?
— Можно просто Ариэль. А так я Ариэль, дочь Тритона, хозяйка сего болота.
— Ну что вы, вполне милое озеро. Это ведь Черное озеро, мы не ошиблись?
— Оно самое. А что же завело в нашу глушь?
— Служба и любопытство. По повелению Его Величества Короля и местного лорда, почётного шляхтича Тадеуша Новака. Приказано разыскать причину.. кхм.. болезни дочки глубокоуважаемого пана Новака.
— Какого же рода сия болезнь?
— Радиационная болезнь, милостивая госпожа.
Ариэль задумалась. Впрочем, чего ей опасаться? Она ведь ни в чем не провинилась.
— Приходили сыкухи эти. Выгнала я их, знала, что ни к чему хорошему не приведёт. Есть тут радиация, есть.
Врачи переглянулись.
— А причина? Возможно ли устранить?
— Как устранить — не знаю. Лучше просто никому из ваших сюда не соваться. А мы сами скоро отсюда по подземной речке уплывем, надоело дюже здесь.. А причина — трон мой подводный, Enola Gay зовется сей чудный механизм. С крыльями и грузом, аки птица летал. А груз опасный, он-то радиацию и испускает.
— Что?
— Вот что слышали. Орудие Перста это. Может Перст создать. Мне батенька рассказывал. Так что не трогать его лучше. Ступайте с миром..
Ушли ребятки. Ариэль уплыла в кабину пилота и лежала, глядя вверх сквозь толщу воды на облака в тронутом синевой небе. Поглаживала ласково лежащую рядом бомбу.
А потом пришли инквизиторы. Она учуяла их еще заведомо, когда они распяли старую дуру-ведьму около ее избы. Читали молитвы, бесов изгоняли. Ариэль смотрела сквозь обьятые болью глаза старухи на их мерзкие лица и наполнялась ненавистью. Самого главного звали Олесь, и он был самым плохим. Приходите скорее ко мне, чудовища в людском обличье, думала она. Я вам и батюшку Тритона припомню. И знахарку невинную. Приходите ко мне, я утащу вас в омут, и буду шептать вам о своей ненависти здесь, в своем подводном царстве.
И они пришли. Со страшным новым оружием, прозванным динамит. Спокойная глядь озера всколыхнулась от взрывов. Русалки беззвучно кричали, зажимая руками окровавленные уши, чтобы с тоннами оглушенной рыбы всплыть на поверхность. Здесь уже человек с волчьими глазами по имени Олесь Корсак стрелял по ним из длинного мушкета. Курил длинную тлеющую сигару, подкуривал ее кончиком фитиль очередного заряда, а опосля кидал далеко от берега. Взрыв за взрывом. Мучение. Боль.
Она проползла по дну, содрогаясь от каждого выстрела, цепляясь руками за коренья вековых деревьев. Подкралась. Выступила из вспенившейся и помутневшей воды, вся в порезах, с горящими холодным гневом рыбьими глазами. Схватила ближайшего из них, слепца Анджея, и утащила к себе на дно. Давала ему дышать. Откусывала по кусочку. Давала дышать, не позволяла умирать. Ела и смеялась под аккомпанемент разрывов динамитных шашек.
Конечно, они тоже ушли, когда убили всех ее слабых сестер-дочерей. Ариэль осталась одна. Соленые слезы растворялись в пресной воде. Она будет плакать столько, что вода в этом озере станет подобна морской.
И последний гость. Этот пришел с неба. На таком же чудном механизме, как и ее Enola Gay. Даже своим полуоглушенным мозгом она уловила треск из-за лесной чащи. Крылатый аппарат появился над верхушками деревьев, едва не сдирая с них осеннюю листву с иголками, пролетел в сущих метрах над водной гладью, и шумно грохнулся в скопление кривых вечных сосен на противоположной стороне. Сотни птиц вспорхнули в едином порыве над лесом, мозг Ариэль наполнился воплями о помощи всяких белок и зайцев, обитающих в той стороне. Массивный нос самолета пропахал сотню метров земли, передавил множество всяких муравейников и мелкой животины. Его корпус с крыльями повалили массу вековых сосен.
Она ждала. Двигатель прерывисто заглох. Крышка откинулась, и на землю спрыгнуло неописуемо страшное создание. Ростом метра два с половиной. Все какое-то склизское, с иссиня-черной лоснящей шкурой. С четырьмя руками (впрочем, две из них оно попеременно использовало в роли ног) и двумя нижними лапами. На руках шевелящийся пучок щупалец. Ощеренная зубастая пасть. Фу, какая мерзость!
А еще она не могла читать его мысли. Его словно кто-то оберегал.
Существо, слегка пошатываясь, подошло к кромке берега и присело, ополаскивая жуткую морду водой.
— Эй, ты!
Оно подняло на него черные глаза. Ей кажется, или в них светится ум?
— Да, да, ты, урод! Ты какого хера здесь припарковался?
— Потерял управление. А вы кто будете?
— Я — та, кто сейчас оторвет твою тупую башку! Ты вообще знаешь, что ты натворил? — и Ариэль вновь неожиданно для себя заплакала. В последнее время она стала совсем несдержанной. Сначала чертовы инквизиторы убили старуху, всех сестер и половину рыбы в ее озере, теперь этот летчик-залетчик поубивал кучу зверья. Да что ж за жизнь такая? Суки!
Она совсем горько зарыдала, когда неожиданно ощутила себя в крепких мужских объятиях. Существо забрело по грудь в воду, неловко обвило ее щупальцами и теперь ласково смотрело на нее сверху своими абсолютно черными глазами.
— Не плачь.
— Я.. не.. плачу.. Пошел в задницу, урод!
Она дернулась, но он держал ее словно в тисках.
— Отпусти меня! Сейчас укушу!
— Я тоже могу укусить, — внезапно улыбнулся он, ощерив акульи зубы. Такие же, как у нее, — меня, кстати, Бим-Бим зовут. А тебя?
— Что за дурацкое имя? Как у собаки.. Ладно, я Ариэль. Я здесь принцесса.
— Ни разу не видел настоящих принцесс. И имя королевское. Прости меня, Ариэль. Я не хотел причинить зла. Так вышло.
— А ты откуда?
— Очень издалека.
— Оно и видно..
— Это ведь Новая Польша?
— Ты же сам по-польски говоришь!
— Это мой друг в голове мне помогает. А я сам не понимаю.
— Друг в голове?
— Да, он далеко. Его зовут Кан-Кан. Он говорит, что ты тоже медиум и телепат.
— Кто?
— Умеешь видеть помыслы людей и природу вещей.
— Да, умею. Это твой друг тебя сюда отправил?
Бим-Бим отпустил ее и отошел немного назад, грузно присев на мелководье.
— У тебя красивый хвост.
— Что? Ах да, спасибо. У тебя тоже. Да, это мой друг меня отправил. У нас здесь враг, которого я должен найти.
— Этого врага зовут не Олесь Корсак?
— Не знаю такого. Нет, его зовут Яков.
— Есть тут вроде какой-то Яков.. Он не гриб случайно?
— Гриб. А ты что-то знаешь?
— Слыхала, но ничего толком не знаю. Тебе следует спросить в поместье пана Новака, это там, — она указала пальцем на северо-восток, — лес пройдешь, там яблоневый сад, поле, конюшня и усадьба. Спроси у девочки Агаты.
— Спасибо.
Они помолчали. Бим-Бим пожевал губы и неуверенно сказал:
— Ваше Величество, мне тут мой друг сказал, что у вас есть ядерная бомба.
— Давай уже на ты. Ядреная что?
— Ну, орудие Перста.
— Ах, это.. Ну есть, и что?
— Отдай мне ее.
— А тебе зачем?
— Она опасна. Она уже давно фонит. Из-за нее ты такая, какая есть. И она может рвануть в любой момент. А я могу ее обезвредить.
Ариэль непроизвольно хихикнула.
— А мне что за это будет?
Он задумчиво посмотрел на нее. В его потустороннем зрении она представала изящной фигурой с двумя выпирающими сосками и восхитительным рыбьим хвостом.
— Я тебя оплодотворю. Я тоже немного рыба.
— Ах, дурачок! Ты ведь.. стой! Подожди!
Бим-Бим завалил ее на землю. Сел сверху, разведя щупальцами сопротивляющиеся слабые руки. И ведь не кусается, а все так, для вида. Поцеловал. Акульи зубы соприкоснулись. Она слабо застонала.
— Да не тудааа.. Дурак!
— А куда? У тебя же хвост!
— Вот сюда.. Правильно.. Молодец.. Ахх..
— У меня еще щупальца есть, — неуместно пошутил он, двигаясь в такт.
— Помолчи.. Вот так.. Нет, не так! Повернись..
— Да сколько можно?
— Молчи.. Ах, ах, ах! Ааа..
— Ариэль?
— Заткнись уже..
— Хорошо.
— Аа, да, молодец! О, Огненный Перст! Бим-Бим! Мой монстррр. Чудовище! Ты чудовище!
— Чё это я чудовище?
— Мое чудовище:) Вот так.. Где там твои щупальца?
— Вот же.
— Сюда.. Нет, не сюда! Вот так! О, во всем Атласе нет такого дурака! Дай руку! Этими гладь, а этой двигай! Дай поцелую.. Охх.. Даааа.
Он бурно кончил, выплеснув в нее все свое накопившееся семя. Русалка затрепыхалась по-рыбьи, испытывая множественный оргазм. В ее глазах мелькнули мириады звезд, приблизившись и подмигнув ее счастью. Сквозь призму восприятия постчеловека данный акт воспринимался как истинно любовный — чистый инстинкт мутантов, отягощенный лишь низменным законом логики. Птицы, звери, рыбы в озере радостно запели вместе с ней. Она была оплодотворена.
— Куда ты?
— За бомбой.
— Дебил. Сейчас принесу твою бомбу.
Она нырнула в озеро и вернулась спустя 20 минут, волоча за собой цилиндрическую серебристую установку с надписью Kid 2. Аккуратно положила перед ним и села на колени.
— Пожалуйста, не уходи. Останься. Ты будешь моим царем. Мне так скучно здесь. Пожалуйста, я умоляю.
Бим-Бим поцеловал ее.
— Прости, но я не могу. Я должен идти.
— Ты вернешься?
— Я постараюсь. Если не умру, то вернусь.
— Сделаешь для меня кое-что?
— Все, что в моих силах.
— Если встретишь человека по имени Олесь Корсак — убей его.
