Аня

– Хочешь к ним прикоснуться?

Аня кивнула. Марина стянула футболку. Грудь, обнажившись — без пластики, ровно такого размера, чтобы поместиться в руке — вздымалась в такт дыханию. Марина провела рукой по Аниным волосам.

— Ты, кажется, взволнована? — сказала она, положив Анину руку себе на грудь. 

Кожа была гладкой, как будто она прикасалась к шелку. Сердце Ани забилось сильнее.

— Ты чертовски привлекательна. — выдохнула Аня, и потянулась к марининым губам. Они слились в долгом, затяжном поцелуе. Они провели так минуту, а может целую вечность. Сердце забилось сильнее. Отпрянув Аня сквозь туман возбуждения, попыталась подумать, не стоит ли все прекратить. Но Марина, держащая ее за голову, опустила ее губы на грудь. Губы прикоснулись к возбужденному соску. Руками Аня сжимала бедра партнерши. Марина позволяла себя целовать. Руки скользнули ниже и тоже прикоснулись к груди. 

— Хочешь снять? — спросила она.

— Что?

— Мои джинсы. А затем и черные стринги.

Марина улыбнулась.

— Да. Я хочу их снять.

Марина чуть отстранилась. 

— Так сделай это. Я хочу, чтобы ты смотрела на меня без белья.

Аня тоже встала. Рука легла на пуговицу. С легким нажимом девушка расстегнула ее. Разобравшись с ширинкой, Аня поборола соблазн скользнуть рукой ниже и преодолев рубеж черных кружевных стрингов, положить руку на Маринин лобок. Она облизнулась.

— Не бойся. — сказала Марина, чуть выгибаясь, словно хотела помочь Ане поскорее снять с себя джинсы. 

Аня кивнула. Присела на корточки — в этот миг сознание полоснула волна возбуждения, потому что она вспомнила как делала минет самому любимому мужчине на свете. Ей нравилось стоять на коленях и, спустив джинсы и трусы с бедер мужа, захватывать напряженный член своими губами. Ей нравилось, как муж держал ее за голову и трахал в рот так, что иногда она задыхалась. Он вбивал в горло свой член, держал ее за голову и она, стоя на коленях мечтала, чтобы он кончил ей в рот и одновременно ждала, чтобы он скорее бросил ее на кровать, вошел и трахнул ее, как последнюю шлюху. 

— Тебе нравится? — услышала Аня голос подруги.

Спущенные маринины джинсы обнажили белье. Хорошие кружевные черные стринги с узором на голом лобке. Теперь Аня знала, что Марина тоже удаляет все волоски. Ей захотелось стянуть с подруги трусики и впиться в ее половые губы своими губами. Но она осадила себя. Хотела растянуть удовольствие. Медленно, борясь с возбуждением, она спустила джинсы на икры. Марина приподняла сначала одну ногу, высвобождая ее от одежды, а затем и вторую. И вот она уже стояла перед Аней столь близкая, столь соблазнительная в своей наготе. 

— Вставай. — приказала Марина. 

Аня кивнула. В этот момент ей хотелось остаться там внизу, на коленях. Сжимать ягодицы подруги и, не снимая трусиков, пробраться сквозь полоску белья к самому интимному, к самому сокровенному месту. Сжимая упругие ягодицы подруги, Аня не смогла справиться с возникшим соблазном и, чуть сдвинув полоску трусов, скользнула средним пальцем правой руки под ягодицу и тут же ощутила приятную влажность. Она и сама уже сильно намокла. Трусы увлажнились. В этот момент Аня подумала, что ее в чем-то даже детские трусы с Микки Маусом совсем не такие сексуальные как у Марины. Тело изнывало от желания стянуть их и, опрокинув Марину на спину, сесть ей на лицо, почувствовать горячие губы. Ее дыхание сбилось, когда она скользнула рукой во влажную щель. Марина чуть выгнулась, насаживаясь на палец подруги и тут же отпрянула. Расставила ноги, облегчая Ане доступ к сокровенным местам. Чувствуя в себе необычайную силу, Аня развернула подругу. Марина встала, чуть выпятив зад, упершись руками в стол. Сдвинув полоску трусов направо, Аня прильнула поближе, чтобы получше рассмотреть представшую перед ней влажную шелковую плоть. 

— В такой позе ты нравится мне даже больше. — сказала она, еще шире раздвинув ноги подруги. 

— Подожди. — сказала Марина. — Я хочу их снять.

Не дожидаясь ответа, она по-кошачьи быстро скинула с себя трусики и вернулась в столь соблазнительное для Ани положение, открывающее прекрасный обзор на алую от возбуждения плоть. Не в силах справиться с возбуждением, Аня уткнулась лицом между ягодиц. Марина была горячая и влажная. И от нее исходил такой запах, что Аня почувствовала еще большее возбуждение. Она сама потекла. Трусы откровенно намокли. Она чувствовала, как все между ног напряжено, налилось кровью и как раскрыта, желая чтобы марина губами довела до оргазма.

Она лизала малые губы. Пила сок, льющийся из черной пещерки. Покусывала ягодицы и тыкалась языком в упругую черную дырочку. Прикосновение к колечку, которое напрягалось и сжималось всякий раз, когда Аня пыталась проникнуть в него языком, возбуждало ее. Руками она сильнее разводила ягодицы подруги, чтобы облегчить доступ к упругой маленькой дырочке. Марина постанывала. И увлажнялась сильнее. 

 — А теперь прекрати. — приказала Марина и чуть дернула задом.

Превозмогая желание продолжить вылизывать подругу, Аня собрала волю в кулак и отпрянула от ягодиц. Во рту у Ани остался мягкий, обволакивающий вкус марининой смазки. Проведя по губам языком, она почувствовала новый прилив влаги у себя между ног, когда поняла, что впервые узнала вкус женщины. Женщины, с которой познакомилась в клубе. 

— Почему мы остановились? — простонала Аня, испытывая непреодолимое желание продолжить целовать подругу в самых сокровенных местах.

— Потому что ты сама еще не разделась. — Марина развернулась и тоже опустилась на колени так, что их лица оказались рядом друг с другом. В следующий миг Марина прильнула губами к губам подруги, слизывая остатки собственного возбуждения. 

Но в этот миг Аня так некстати вспомнила, что там, внизу, она не совсем идеальна.

«Если бы я знала, чем все это закончится, я бы выщипала все лишние волосы», — подумала так некстати Аня, зная, что муж вернется из командировки только в начале недели. Она планировала заняться эпиляцией лишь в воскресенье и теперь переживала, что Марина увидит ее несовершенство.

— Сейчас я тебя раздену. — сказала Марина, облизываясь. 

Аня вздрогнула, подумав, что она все испрорит. Раздеться. Она никогда раньше не раздевалась перед женщиной, которая хотела ее соблазнить. 

— Не бойся. — тихо сказала Марина. — Я тебе помогу.

С этими словами, Марина взяла майку и осторожной потянула ее вверх. Аня инстинктивно подняла руки. Майка с легкостью соскользнула с плеч. Первым желанием было прикрыться, прикрыть руками маленькие груди. Скрыть от Марины смущение. Но та, словно почувствовав это желание, взяла Аню за запястья. 

— Ты великолепная. — сказала Марина.

Она стала покрывать шею подруги нежными, короткими поцелуями. Прикосновения отзывались на коже легкими электрическими разрядами и одновременно вселяли такое спокойствие, что Аня тут же забыла о страхе, полностью отдаваясь захватившему ее возбуждению. Продолжая целовать шею, Марина освободила запястья подруги и скользнув ладонью по животу, положила руку на правую грудь. Сопротивляясь желанию вырваться из страстных объятий, Аня закрыла глаза и чуть наклонила голову, облегчая подруге доступ к шее, плечам. Отдаваясь волне чувств, она одновременно контролировала происходящий процесс. Старалась сделать так, чтобы Марине было легче ее целовать. 

В этот миг Марина подобравшись к ключице, резко втянула кожу губами. Засосала ключицу, одновременно играя пальцами с затвердевшим от возбуждения соском. Волна удовольствия прокатилась по всему телу Ани, скатываясь в низ живота. Они все также стояли на коленях, и Аня чувствовала, как вязкая жидкость стекает по внутренним сторонам бедер. Она сильнее сжала ноги, чтобы не уронить капли влаги на пол, но Марина, почувствовав непроизвольный рефлекс, свободной от ласк рукой решительно раздвинула анины ноги чуть шире.

Девушка вздрогнула, почувствовав себя такой раскрытой, такой беззащитной. Одновременно она ощутила еще большее желание, чтобы маринина рука легла ей на лобок, опустилась ниже, погладила окаменевший от возбуждения клитор. Но Марина словно специально не делала этого, продолжая ее целовать. 

Аня застонола. Держа ее грудь Марина опускалась ниже. И вот уже перед губами подруги предстала сжатая в ладони грудь. Возбужденный сосок окаменел. Аня зажмурилась, предвкушая поцелуй. И когда Марина опустила губы на него, вскрикнула от удовольствия. Второй рукой Марина гладила мокрые от возбуждения внутренние поверхности бедер. Аня так увлажнилась, что теперь ей было неловко от количества смазки, которую она выделяла. Даже с Егором она не всегда была способна на такие поступки, но теперь с ней происходило что-то необъяснимое, словно кто-то невидимой рукой повернул внутри нее выключатель. Она обильно сочилась. Влага текла из нее. Смазка вытекала из разгоряченной черной пещеры, соскальзывала с опухших от возбуждения губ, текла по ногам. Марина, легкими массирующими движениями гладила бедра. Она опускалась и поднималась вверх по их внутренним сторонам, но когда рука девушки оказывалась в соблазнительной близости от Аниных набухших половых губ, она снова ослабляла напор.

На очередном витке рука Марины как бы невзначай задела лобок. Аня опять задрожала.

— Ты волнуешься? — спросила Марина, отпрянув от Аниной груди.

— Немного. — призналась подруга, дрожа. Ноги подгибались. Ей хотелось рухнуть на землю, чтобы насадиться на Маринину руку. 

Она и правда волновалась, ведь никогда раньше не занималась с девушкой тем, чем они занимались сейчас. И в то же время, она чувствовала необъяснимое спокойствие, зная, что рядом с Мариной ей нечего бояться. Зная, что даже Егор, окажись он сейчас рядом, не смог бы доставить ей такого удовольствия, какое доставляли нежные руки и губы подруги. Нет, она не чувствовала, что изменяет своему мужчине, мужчине, с которым она будет всегда. Она знала, что если бы Егор оказался рядом сейчас, отказавшись от командировки в США, он бы одобрительно наблюдал за тем, как две девушки занимаются чувственным сексом. 

— Ты возбуждена. — сказала Марина.

Она поднесла пальцы, которые только что были у нее между ног к своим губам и облизала.

Аня кивнула.

— Я не думала, что смогу возбудиться так сильно.

Щеки покрылись румянцем.

Аня готова была уже сказать, что чувствует стыд за то, что сейчас происходит, но в этот момент маринина рука без предупреждения скользнула по животу и, наконец, сдавила цепкими пальцами гладкий мягкий лобок. Аня вскрикнула и сжала обеими руками голову подруги, которая вернулась к груди.

— Все хорошо, — успокоила ее Марина, отвлекшись от поцелуев.

— Тебе нравится? — спросила Аня, все еще не до конца уверенная, что все это происходит в действительности.

Марина кивнула.

— Я хочу тебя с момента, как мы увиделись в баре, — сказала она. 

Аня закрыла глаза, наслаждаясь моментом, позволяя Марине овладеть своим телом, исследовать его, выпить всю себя без остатка.

В действиях новой подруги звучала уверенность и одновременно она оставалась такой по-кошачьему ласковой, что страхи, обуявшие Аню в тот миг, когда она поняла, к чему может привести невинный скользящий поцелуй, улетучились. Свет настольной лампы отбрасывал на стену два больших силуэта. 

— Можно? — спросила Марина, показывая на левую руку. 

Аня опустила глаза. Маринина ладонь застыла над гладким лобком.

— Да, — тихо сказала Аня.

Девушки все также стояли на коленях. Когда Аня поняла, что происходит, Марина уже положила руку подруге на влажные губы и нежно накрыла ее раскрытую плоть, словно больше не хотела, чтобы Аня больше изливала из себя ценную янтарную жидкость. Пальцы подруги начали ласкать возбужденное тело, увязая в обилии влаги, которой собралось действительно очень много.

Аня задрожала. Колени подкашивались.

— Да-а-а-а-а. — простонала она.

Теперь Марина отстранилась и внимательно наблюдала за реакциями подруги. 

— Ты такая мокрая. — сказала она.

Анины щеки загорелись. Эти слова еще сильнее возбудили ее.

— Тебе не нужно бояться, сказала Марина, убрав руку с лобка. — Пошли.

Взяв ее за руку, Марина встала и повела Аню в сторону спальни.

На ватных ногах Аня дошла до комнаты, в которой они обычно занимались любовью с Егором. Сев на мягкое одеяло, она задрожала всем телом. 

— Ты волнуешься? — опять спросила Марина.

— Очень. — честно призналась Аня.

— Позволь мне позаботиться о тебе, — нежно сказала Марина, наклоняясь к ней и одарив самым нежным поцелуем, который она когда-либо получала в жизни. — Я хочу, чтобы ты расслабилась.

Положив руки подруге на плечи, Марина с легкостью оттолкнула. Аня легла на спину. Ей почему-то вдруг захотелось встать раком, раздвинув ноги пошире, чтобы Марина как следует могла рассмотреть ее сзади. Но дрожь в теле не унималась, и Аня не была уверена, что устоит на дрожащих коленях. 

— Кажется, я сейчас безнадежно испорчу нашу лучшую простынь, — сказала Аня, чувствуя, как из нее продолжает выделяться обильная влага.

— Да, — улыбнулась Марина. — Тебе придется ее долго отстирывать.

— Какой позор. — сказала Аня. — Я теку как ненормальная.

Марина улыбнулась, поглаживая Анин живот. Легла рядом, поглаживая ладонью живот. Она проводила кончиками пальцев по коже, и эти прикосновения отзывались в теле разрядами.

— У тебя красивое тело. — сказала Марина. — Мне нравится к нему прикасаться.

Аня кивнула. В этот момент она вдруг начала по-настоящему восторгаться своим несовершенным телом. Егор говорил ей комплименты, и она даже верила ему, потому что его возбуждение выражалось такой сильной искренностью, что ей нельзя было не поверить. Но все равно где-то на окраине души в Анино сердце закрадывались сомнения — может ли любящий так сильно мужчина объективно оценить ее внешние данные. Но теперь, сомкнутая в объятиях новой подруги, она вдруг раскрепостилась. Почувствовала необъяснимую свободу, которая, разжатая тисками возбуждения, выливалась из нее также обильно, как и смазка которую она все выделяла и выделяла.

В этот момент Марина наклонилась к ее животу. Девушка вздрогнула, потому что вдруг поняла, что за этим последует. 

— Все… хорошо. — сказала Марина, и опять поцеловала Аню в живот.

Рука подруги заскользила ниже, прямиком к мокрым от возбуждения лепесткам, и в следующий миг, Аня ощутила, как палец с легкостью проскользнул в намокшую от желания щелку. 

— Ты даже не представляешь, какое удовольствие мне доставляют эти прикосновения, — сказала Марина, в очередной раз отвлекшись от живота.

Аня что-то промычала в ответ, потому что ее удовольствие в этот миг усилилось многократно. Палец, проскальзывающий внутрь и выходящий обратно, был тем, что она так долго ждала. И эти нежные уверенные прикосновения, оказались даже лучше, чем она могла предположить.

— Раздвинь их. — приказала Марина.

— Раздвинуть что? — спросила Аня, не открывая глаз. 

— Ты же хочешь облегчить мне доступ? — шепнула Марина.

Аня кивнула и раскинула ноги. В следующий миг, лицо подруги скользнуло ниже, ее губы обожгли затвердевший клитор и тут же отпрянули.

Аня застонала. Она пыталась успокоить дыхание, но тело теперь уже плохо слушалось ее. И совсем перестало слушаться, когда Марина прижалась губами к ее лобку, надавив твердым языком на шелковую плоть, двигая им вверх и вниз.

— Не останавливайся, — закричала Аня. — Я хочу. Хочу, чтобы ты продолжала. 

Но Марина вдруг резко отстранилась, оставив в теле подруги нестерпимое желание, чтобы она продолжила ласки. Аня выгнула бедра, упершись ногами в кровать. Соски затвердели и, руки сами потянулись к грудям. С силой сжав их, Аня продолжала покачивать бедрами, желая, чтобы подруга трахнула ее языком.

— Ты восхитительна, — прошептала Марина.

— Поцелуй меня. — простонала Аня. Дрожащими руками, она нашла руки подруги и притянула к себе. — Не останавливайся.

Но вместо ожидаемого Марина поднялась к Аниному лицу и стала покрывать его поцелуями. Глаза. Щеки. Уголки губ. Проделывая влажную дорожку от губ по шее к ключице, она склонилась над левой грудью и слегка прикусила сосок. Потом отпустила, и прошлась по нему всей поверхностью мягкого языка. Затем опять прикусила. Аня смотрела за действиями подруги со смиренным восхищением. Зрелище сильнее распаляло ее. Отпустив левый сосок, Марина повернулась к правому и тоже прикусила его. Уделяя ему не меньше внимания чем первому, рукой она ласкала грудь. Аня извивалась и постанывала от удовольствия, чувствуя себя мокрой возбуждённой шлюхой, изменяющей мужем с лучшей подругой. Она думала о Егоре и не заметила, как от стонов перешла к крикам, потому что действия Марины стали более решительными, а грудь — более чувствительной. Ане казалось, что она кончит от одних этих поцелуев. Она двигала бедрами в такт поцелую, желая, чтобы Егор оказался сейчас рядом и насадил ее на свой горячий член. Или чтобы рука Марины вошла в нее сразу несколькими пальцами. Или чтобы язык лучшей подруги уделил должное внимание ее окаменевшему клитору.

— Пожалуйста, — простонала Аня. — Прекрати меня мучать. Выеби меня. Выеби как можно сильнее.

Марина оторвалась от сосков и посмотрела на подругу с ехидной ухмылкой.

— Я долго ждала того, чтобы трахнуть тебя, так что теперь и тебе придется подождать. 

Она опять прикусила сосок, что вызвало в Анином теле новую волну электричества, а потом опять отстранилась.

— Насколько сильно ты хочешь кончить сейчас?

— Очень-очень сильно, — простонала Аня, скребя ногтями по простыни.

Не отдавая себе отчета в том, что она делает, Аня обхватила руками спину подруги, впилась в кожу ногтями и резко притянула к себе. Соски подруги прикоснулись к ее соскам. Груди сомкнулись. Аня выгнулась и провела ногтями по коже. Теперь уже Марина застонала. В этот миг Ане захотелось взять инициативу в свои руки, она почувствовала непреодолимое желание снова уткнуться лицом во влажную промежность подруги, но Марина удержала ее и опять отбросила на кровать.

Покрывая тело нежными поцелуями, она стала опускаться все ниже и ниже. Она целовала тело. Покусывала его. Оставляла на коже влажные борозды. Аня не успела понять, что произошло, когда почувствовала, что ее ноги оказались на плечах лучшей подруги.

— Что ты делаешь? — в страхе и одновременно неистовом возбуждении спросила она.

Она прекрасно понимала, что собирается сделать подруга и от этой мысли ее тело пробрала новая судорога. Влага обильно сочилась из нее. Марина опустила руку вниз. И снова вошла в нее резким уверенным движением. А потом также быстро вышла. В следующий миг, она поднесла руку к аниному лицу и опустила пальцы в приоткрытый рот.

— Почувствуй свой вкус.

Аня застонала. Ее вкус отличался от вкуса подруги. Но возбуждал не меньше. Она посасывала пальцы, отлизывала их и не сопротивлялась, когда Марина протолкнула их глубже, в самое горло. В этот момент Аня опять вспомнила, как Егор трахал ее в самую глотку и от этих мыслей, от близости жаркого лета новой подруги, от собственного вкуса на пересохших губах она почувствовала еще большее возбуждение. 

— Трахни меня языком, — просипела Аня.

Марина кивнула и опять нырнула между ног возбужденной подруги. Она делала это с такой страстью и одновременно с такой нежностью, что у Ани закружилась голова. Маринин язык покусывал клитор, гладил его, толкал. 

«Это лучший день наступившего года», — прошептала Аня.

— Ты такая нежная. — сказала она подруге, которая продолжала гладить ее языком и губами. 

— М-м-м-м. — простонала в ответ Марина. — Хочу, чтобы рядом со мной ты всегда была без трусов.

Аня засмеялась. Но смех получился сдавленным, перемолотым возбуждением. Ей все труднее было сдерживать себя.

Марина, словно осознавшая, что пришло время довести эту битву до финала, резко опустилась между ног подруги и припала губами к распухшим половым губам. 

Действуя теперь уже предельно уверенно, она без труда проникла языком в плоть подруги, явно получая удовольствие от процесса.

– Ты превосходна. — сказала она, отстранившись на миг, и снова вернувшись к решительным действиям. 

Аня не в силах была ничего ответить, наслаждаясь невероятными ощущениями в между ног, по всему телу, в голове. Марина сканировала языком каждую ее складочку, целовала раскрывшиеся навстречу языку лепестки, нежно покусывала выпятившийся навстречу языку клитор. Аня дышала резко и прерывисто, чувствуя, что оргазм уже невозможно сдержать. Она проводила языком вверх и вниз по всему радиусу напряженной от возбуждения киски. Она пила влагу, что обильно сочилась из щели. Марина чмокала губами, а Аня в ответ хлюпала мокрыми половыми губами. Эти звуки еще сильнее раззадоривали ее.

А Марина приступила к самому главному. Выдохнув Марина накрыла возбужденный клитор всем ртом. От наслаждения у Ани свело ноги. Она снова выгнулась и зацарапала простынь. Тело напряглось от этих ласк. Язык подруги безошибочно определил степень трения и угол проникновения. Марина покусывала возбужденный клитор, и от этих прикосновений по всему тело разбегалось электричество, отзывающееся ударами тока в затвердевших каменных сосках.

Марина лизала клитор. Входила и выходила в Аню. Язык становился то предельно твердым, то очень мягким, то усиливая, то ослабляя давление. Голова Марины то двигалась вверх и вниз, то замирала и тогда лишь язык совершал поступательные движения. Руки Марины сжимали анины ягодицы. Ногти впивались в кожу и это была очень приятная, острая боль. Не в силах сдерживаться Аня сделала резкий толчок бедрами вперед, ударив лобковой костью по зубам лучшей подруги. Это было невероятное, необъяснимо прекрасное ощущение. 

— Да… Да. Да-да-да! — закричала она. — Пожалуйста! Да!

Обхватив голову подруги обеими руками. Марина погружалась в лоно подруги языком и выныривала обратно. И в тот момент, когда пальцы ее левой руки легко сжала возбужденный сосок, а палец правой нажал на сжавшееся колечко ануса, Аня вскрикнула и не в силах сдерживаться забилась в оргазмических конвульсиях. Аня изгонулась, чувствуя, как изнутри ее все ее органы разрывает сильнейший оргазм. 

С каждым новым толчком она сильнее насаживалась на палец подруги, чувствуя одновременно и стыд от того, что подруга имеет ее языком в раскрытое лоно и одновременно рукой в сжавшуюся от возбуждения попу. Волны сильнейшего оргазма все накатывали и накатывали, и Аня уже не могла разобрать в какой части тела она чувствует эти конвульсии.

Разряжаясь, она чувствовала, как выплескивает из себя не только накопившееся возбуждение, но и эмоции, которые так надолго застряли внутри. Содрогаясь, она чувствовала, как из нее вырываются обиды и радости, мечты и фантазии, слезы и смех. Вздрогнув в последний раз, она еще сильнее впилась руками в волосы лучшей подруги и притянув ее голову к себе, нежно положила на грудь. В теле вдруг наступило необычайное расслабление. Она гладила волосы Марины, положив ее голову себе на плечо. И чувствовала как их груди соприкасаются. Как остаточное возбуждение отзывается приятным покалыванием в смягчающихся сосках. Она вдруг испытала такую необычайную волну нежности, волну любви к девушке, что лежала рядом с ей, что не в силах сдержаться, заплакала. 

Марина резко встала и посмотрела в Анины мокрые от слез глаза.

— Это было прекрасно, — сказала Марина, поглаживая подругу по влажной щеке.

Аня всплипнула еще раз и резко прильнула к мягкой груди. 

— Все хорошо, — шептала Марина. — Все хорошо.

— Кто ты?

Марина поправила волосы.

— Я подарок Егора. Тебе. Он сказал, что хотел бы смотреть. Быть рядом, не прикасаясь к тебе. Делить удовольствие, сделав ставку на нетактильный контакт.

Аня встала, прислушиваясь к дрожи в коленях. Оргазмы истощили ее, и одновременно она лишь сильнее захотела того, кто сделал ей такой бесстыдный и такой желанный подарок. Прокручивая в голове недавнюю сцену близости со стриптизершей из клуба, Аня хотела все повторить. Но чтобы теперь он смотрел. Смотрел на нее. Видел, как она истекает соками спонтанной любви. 

— Ты расскажешь ему? — спросила Марина.

— Что?

— Как ты потеряла невинность со мной. Как кричала. Как дрожала. Как испачкала дорогое белье?

Аня прикрыла глаза. Между ног опять увлажнилось. Но сейчас ей хотелось не секса — секса требовало разгоряченное ласками тело — сейчас ей хотелось любви. Чтобы он оказался рядом. Наклонился к ней и обнял.

Готова ли она была раскрыть Егору подробности ночи, что навсегда изменила ее? Знал ли он, делая этот подарок, прислав в студию стриптизершу, которой заплатили, чтобы ее ублажить, что теперь она навсегда станет другой. Что ее тело познало новый источник блаженства, а ее душа еще сильнее полюбила того, кто так долго ее отвергал.

— Так что? — Марина повторила вопрос. — Ты расскажешь ему?

— Знаешь… — Аня завернулась в халат. — Сейчас я бы хотела остаться одна. Ты можешь уйти?

Марина кивнула. Получив деньги за страстный ночной ритуал, она ждала, когда ее попросят уйти. И одновременно Аня чувствовала, что девушка не хочет идти. Видела желание остаться в больших карих глазах. 

И все же, она встала. Собрала раскиданные по полу вещи, и не обернувшись ушла.

Дождавшись, когда она осталась одна, Аня достала дневник. Фиолетовую тетрадь, что хранила признания. Тайник, который она прятала даже от самых близких друзей. Могильник полуночных признаний.

Направив лампу на лист, она взяла ручку и стала писать. О прошедшей ночи. О возбуждении, что она испытала. О страсти. О яркой истинной страсти, Той, что она уже успела забыть. Страсти, сжигающей ее изнутри. Всепоглощающей, смывающей преграды стыда. Увлажняющей омертвевшее тело. Уснувшее тело, которого забыли любить. Перестали любить. О любви, что в ней опять пробудилась. О предвкушении, что она смогла испытать. Покрывая признанием лист, Аня чувствовала его руки на своей возбужденной груди. Губы на пытающих от желания щеках. Член в переполненном возбуждением рту. Пальцы ног на лобке. Веревки на сомкнутых в принуждении запястьях.

Аня писала, слушая, как все тело дрожит. Как сокращаются сведенные возбуждением мышцы. Как шумит дурман в голове. Рука дрогнула на новой, красной строке, и она отбросила соскользнувшую с черточки ручку. Посмотрела на исписанный лист.

«Курица бы написала ровнее».

Строчки пляшут. Захмелевшие буквы пестрят. Вот так каракули. Первоклассник написал бы ровнее. 

Захлопнув дневник, Аня потянулась к столу. Нащупала рукой телефон. Нажала на кнопку и посмотрела на синий экран.

Четыре двадцать восемь утра. 

В Нью-Йорке обед.

Палец непроизвольно потянулся к меню. Записная книжка. Самый первый контакт, Она нажала на вызов. И тут же включила отбой.

Нет.

Нельзя ему сейчас позвонить.

Он точно на встрече. Что она скажет ему? Какую важную мысль донесет, чтобы его отвлекать?

Что она потекла?

Что безумно любит его?

Что не спит, представляя, как его член забивает возбуждение в горло? 

Грязная шлюха. Нет, она не может звонить. Не имеет права отвлечь его от переговоров или делового обеда. Если он любит, он услышит ее и непременно сам позвонит. Спать. Нужно заснуть.

Отложив телефон, отбросив на пол дневник, Аня свернулась калачом, сжав бедра, чтобы усмирить вспыхнувший в пещерке огонь. 

Спать. Ей нужно заснуть.

Если он любит ее, он услышит.

Он позвонит.