аналитика
Оглавление:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Куайн,_Уиллард_Ван_Орман
https://ru.wikipedia.org/wiki/Две_догмы_эмпиризма
https://en.wikipedia.org/wiki/Paul_Grice
https://en.wikipedia.org/wiki/Pragmatics
https://ru.wikipedia.org/wiki/Стросон,_Питер_Фредерик
"Две Догмы Эмпиризма" - статья Куайна
В защиту догмы - два чела против куайна
Питер Стросон
Уиллард ван Орман Куайн: догмы эмпиризма
В защиту догмы: Грайс и Стросон против Куайна
http://concepture.club/post/obrazovanie/o-ponjatii-kommunikativnoj-implikatury
Питер Стросон отдельно рассказывается как отвечал Куайну и ещё одна книга там есть
https://journals.kantiana.ru/upload/iblock/079/Чалый%20В.А.%20Питер%20Стросон.pdf
По характеру отношений с авторитетными предшественниками философов можно условно разделить на два вида: одни великие ниспровергатели, другие великие основатели. Г. Райл или У.В.О. Куайн, к примеру, могут быть отнесены к первым, Грайс и Стросон ко вторым. Грайс внес огромный вклад в лингвистику и философию языка, став основателем современной прагматики; главная же заслуга Стросона, по-видимому, состоит в создании «дескриптивной метафизики», ставшей отправной точкой для изучения метафизической проблематики в соответствии с исследовательскими стандартами аналитической философии.
Большую часть своей жизни Грайс провел в Оксфордском университете, пока в 1967 г. не переместился в Университет Беркли (США), где проработал до самой смерти. Несмотря на постоянные философские поиски, Грайс публиковался неохотно. Виной тому стремление разработать самую скрупулезную аргументацию. За всю его жизнь было издано чуть более 10 статей, среди которых «Значение» (1957), «Значение и интенции говорящего» (1969), «Логика и речевое общение» (1975).
Несмотря на это, без всякого сомнения, имя Грайса осталось бы в истории философии и в истории лингвистики, если бы единственной написанной им работой была статья «Логика и речевое обще-ние» . В ней вводятся понятие «КОммуниктивная импликатура», знаменитый «принцип кооперации» и формулируются максимы (количества, качества, отношения и способа выражения), без упоминания которых на сегодняшний день не обходится ни один учебник, в той или иной степени касающийся прагматики, будь то пособие по анализу рекламы или учебник по вычислительной семантике.
Что же касается Стросона, то сначала он был студентом Грайса, а потом стал его коллегой. У Стросона остались такие впечатления о своем учителе: «Занятия [с Грайсом], как правило, продолжались дольше обычного часа, и от него я узнал о сложностях и возможностях философской аргументации гораздо больше, чем от кого бы то ни было»2. Стросон написал и опубликовал существенно больше, чем его учитель. Так, его перу принадлежит 8 книг, среди которых ставшая классической работа «Индивиды» (1959).
Предлагаемая вниманию читателя статья «В защиту догмы» (1956) единственная совместная статья Грайса и Стросона Она была написана как реакция на нашумевшую работу Куайна «Две догмы эмпиризма» (1951). Куайн посещал Оксфорд в 1954г., где обсуждал с Грайсом и Стросоном в том числе идеи, изложенные в статье «Две догмы эмпиризма». Особенности семинара в Оксфорде Куайн описывает так: «Питер и Пол поочередно менялись в качестве лектора и комментатора. Лектор читал свою статью, а затем комментатор зачитывал подготовленные комментарии: "На странице 9 внизу, я полагаю, было сказано…" Суть состояла в формулировке обоснованных суждений, никаких спонтанных мыслей. В последней части встречи, когда начиналось публичное обсуждение, Питер и Полне были особо общительны: "Я не уверен, в чем именно состоит вопрос"; "Полагаю, Над этим вопросом это зависит от того, что Вы имеете ввиду под.","На мне следует подумать перед нашей следующей встречей"».
И статья Куайна «Две догмы эмпиризма», и статья Грайса и Стросона «В защиту догмы» практически сразу же после выхода были признаны одними из лучших образцов аналитического стиля философии. К примеру, обе статьи представлены в сборнике «Classics of Analytic Philosophy» (1965). Забавно, что статья Куайна, нанесшая самый сокрушительный удар по логическому позитивизму (именно его Куайн подразумевает под «эмпиризмом»), отнесена в этом сборнике к разделу «логический позитивизм».
Куайн
«ДВЕ ДОГМЫ ЭМПИРИЗМА» статья Куайна.
статья американского логика и философа У Куайна, знаменующая переход в его творчестве от чисто логических исследований в области обоснования математики и теории множеств к созданию собственной оригинальной эпистемологии посредством критического пересмотра центральных идей неопозитивизма. Куайн выделяет две фундаментальные предпосылки, или догмы, лежащие в основании философии науки логического эмпиризма, — дихотомия аналитических и синтетических суждений и редукционизм. Обе догмы объявляются необоснованными и несостоятельными. Отказываясь от них, Куайн приходит к построению антифундаменталистской по сути эпистемологической доктрины «эмпиризма без догм», который базируется на прагматизме и стирании демаркационных линий между спекулятивной метафизикой и научным знанием.Герберт Пол Грайс (Herbert Paul Grice, 1913-1988) и Питер Фредерик Стросон (Peter Frederick Strawson, 1919-2006) два ярких представителя оксфордской философии, наиболее близко связанные с течением, известным как «философия обыденного языка». Хотя обоих в отличие от таких безусловных представителей этого направления, как Дж. Остин, можно отнести к нему лишь с существенными оговорками.
Логический эмпиризм понимал аналитические истины как суждения, которые истинны в силу одного только значения, независимо от фактов. Отвергая восходящий к классическому эмпиризму взгляд на значения как на особые, подобные именуемым объектам психические сущности, Куайн истолковывает значения с точки зрения бихевиоризма, как связанные с языковым выражением способы поведения, и ограничивает теорию значения исследованием синонимии языковых форм и аналитичности. Аналитические высказывания при этом подразделяются на два класса: на логически истинные высказывания, которые истинны при всех интерпретациях их нелогических компонентов (напр.: «Ни один неженатый человек не женат»); и на высказывания, которые могут быть превращены в логические истины путем замены синонимичного выражения синонимичным (так, «Ни один холостяк не женат» превращается в первое высказывание при замене выражения «холостяк» синонимом «неженатый человек»). Констатируя отсутствие должного понимания второго класса аналитических суждений, Куайн осуществляет попытку прояснить понятия синонимии и определения. Если сводимость высказываний второго класса к логическим истинам из первого класса осуществляется посредством определения, то оказывается, что определение, за исключением случая, в котором определяемое выражение представляет собой конвенционально принятый новый способ записи, прямо зависит от предшествующих отношений синонимии. Истолкование синонимии языковых форм как их взаимозаменимости во всех контекстах без изменения истинностного значения, в свою очередь, предполагает предварительное обращение к аналитичности. Искусственно построенные языки с заданными семантическими правилами, в которых предполагается провести ясное различие между аналитическим и синтетическим, согласно Куайну, лишь приписывают некоторым выражениям свойство, которое мы не понимаем. Если же аналитичность высказывания понимается как истинность согласно семантическому правилу, то необъясненное слово «аналитичность» лишь заменяется столь же неясной фразой «семантическое правило». Семантические правила, следовательно, также основываются на предварительном понимании аналитичности.
Догма редукционизма рассматривается на примере радикального редукционизма — позиции, согласно которой любое осмысленное предложение в изоляции от других предложений переводимо в предложение языка чувственных данных. Связующим звеном между обеими догмами оказывается верификационистская теория значения: если отдельное высказывание может подтверждаться или опровергаться посредством чувственного опыта, то в предельном случае может существовать аналитическое высказывание, которое подтверждается любым опытом. Главным аргументом, направленным против двух догм эмпиризма, становится холизм: элементарной единицей эмпирической значимости является не отдельный термин, высказывание или даже теория, а вся наука в целом. Следовательно, высказывания о внешнем мире сопоставляются с опытом не по отдельности, но как связанное целое, а каждая теория должна оцениваться в контексте других связанных с ней теорий. В предельном случае все человеческое знание предстает в виде сети взаимосвязанных предложений, в которой побуждаемая опытом переоценка истинностного значения или исправление одних высказываний влечет за собой, в силу логических связей, переоценку или исправление других, опосредованно связанных с опытом. В такой системе оказывается невозможным проведение границ между наукой и метафизикой, а предпочтение гомеровским богам электронов покоится, скорее, на прагматических основаниях. Куайн формулирует также тезис, который вошел в философию науки как тезис Дюгема—Куайна: любая теория может быть спасена от опровержения опытом посредством надлежащей корректировки ее положений и связанных с ней других научных или философских положений. В науке не существует высказываний, которые гарантированы от исправлений; и наоборот: любое высказывание может оказаться истинным при любых обстоятельствах, если совокупность научного знания будет подвергнута радикальным изменениям. Таким образом, в свете холизма дихотомия аналитического и синтетического, а также редукционизм, теряют свое, значение.
Общее
Куайн обрушился с критикой, с одной стороны, на редукционизм (одна догма), с другой стороны, на различие между аналитическими и синтетическими суждениями (другая догма). Эффект, произведен-ный работой Куайна, без преувеличения можно сравнить с эффектом разорвавшейся бомбы. Например, А. Данто так описывает свои впечатления: «Явосхищаюсь Куайном как писателем, а его критика противопоставления аналитического и синтетического, на мой взгляд, представляет собой одно из величайших событий в истории философии в.»*
От куайновской критикистрадает не только современный ему эмпиризм; он набрасывается, как отмечают в рассматриваемой статье Грайс и Стросон, на «философскую традицию с не самой дурной репутацией», у истоков которой стояли Кант, Лейбниц, Фреге и т.д. Главный аргумент Куайна отсутствие четких критериев, позволяющих разграничивать аналитические и синтетические суждения. Это типичная для Куайна манера аргументации Д. Деннетдаже употребляет неологизм «куайнификация» как описание стратегии отказа от термина из обыденного словоупотребления на основании невозможности его четкой дефиниции.
Стросон и Грайс
Стросон и Грайс вступились за это различие, направив на теорию Куайна ряд контраргументов. С их точки зрения, куайновские сомнения по поводу существования различия между аналитическим и синтетическим приводят к сомнениям относительно того, что суждения вообще обладают смыслом и в принципе могут что-то значить. В отличие от Куайна для Стросна и Грайса понятие синонимии не порождает никаких концептуальных проблем: если унас есть два утверждения, оба из которых имеют смысл и для каждого из которых мы можем сказать, что оно значит то-то и то-то, то синонимичность может определяться так: утверждение А синонимично утверждение В, если и только если истинный ответ на вопрос «Что значит А?» будет также истинным ответом на вопрос «Что значит В?». Стросон и Грайс указывают на существование важного интуитивного различия, которое нельзя отрицать, между следующими утверждениями:
(а) Трехлетний соседский ребенок понимаеттеорию типов Рассела.
(b) Трехлетний соседский ребенок взрослый.
Стросон и Грайс оговариваются, что если слова употреблены в обычном буквальном непереносном значении, то ситуация, описываемая предложением (а), хоть и является неправдоподобной, не может считаться логически невозможной, а ситуация (b) логически невозможна, причем эта невозможность связана именно со значением терминов, входящих в описывающее ситуацию утверждение. Сточки зрения Стросона и Грайса, попытка признать отсутствие интуитивно понимаемого различия между этими утверждениями приведет к невозможности оперировать и понятием значения (смысла). Близкую взглядам Стросона и Грайса концепцию значения Куайн, как известно, в дальнейшем также подверг критике, выдвинув тезис о «неопределенности перевода».
Характер аргументации Куайна, с одной стороны, и характер аргументации Стросона и Грайса с другой, в сильной степени зависят от взглядов на то, каково отношение между естественным языком и искусственными языками.
В целом аргументация Стросона и Грайса типична для полемики между представителями философии обыденного языка и философии логического анализа языка (сходный характер аргументацииносила и полемика между Стросоном и Расселом по поводу истинностной оценки предложений с определенными дескрипциями)5. Разница во взглядах на естественный язык в случае полемики с Куайном состоит в следующем. Куайн смотрит на него с опаской и недоверием, естественный язык полон несовершенств и поэтому к практике обыденного употребления слов без соответствующей логической ревизии следует, по его мнению, относиться осторожно. По Куайну, многие философские проблемы возникают из-за того, что мы некритически относимся к употреблению выражений обыденного языка, которые могут оказаться многозначными, двусмысленными, нечетко определенными. Именно по этой причине Куайн отказывает дистинкции аналитического и синтетического в праве на существование: это различие нельзя провести четко, а значит, его не существует. Стросон и Грайс, напротив, относятся к естественному языку с доверием и почтением, они вглядываются в обыденное словоупотребление, стремясь обнаружить в нем внутреннюю логику и порядок. Если какой-либо философский тезис противоречит нашим интуициям относительно обыденного словоупотребления, значит, с этим тезисом что-то не так. Задача Грайса и Стросона, таким образом, заключаетсяв том, чтобы показать, что предприятие Куайна по ниспровержению догмы следует признать неудачным. И этузадачуони выполняют, прибегая к таким аргументам, которые для Куайна если не неприемлемы, то по крайней меренезнечимы.
Так как же бытьс «догмой»? Следуетли ее отбросить, как предлагает Куайн, или продолжать в нее верить, как предлагают Грайс и Стросон? Здесь нужно отметить, что они говорят немного о разных вещах и преследуют разные цели. Цель Куайна состоит скорее в том, чтобы показать, что аналитическое не совпадает с априорным, ацель Грайса и Стросона показать, что разницу между аналитическим и синтетическим нельзя отрицать.
Для логических позитивистов дистинкция аналитического/синтетического совпадала с дистинкцией априорного/апостериорного. В «Двух догмах эмпиризма» Куайн предоставил аргументы в пользу того, что априорное и аналитическое могут не совпадать. По Куайну, суждение «Все холостяки не женаты» нельзя безусловно относить к классу аналитических, так как требуется процедура установления синонимии (сама по себе сомнительная, с его точки зрения), что отличает данное предложение от предложения «все А суть А».
В этой связи Скотт Сомс отмечает, что Куайн исходил из двух допущений:
1) все необходимые истины являются аналитическими,
2) аналитичность должна объясняться в терминах необходимости.
Оба эти допущения, по мнению Сомса, на сегодняшний день следует признать как минимум спорными.
Последующее развитие философии языка благодаря среди прочих и усилиям С. Крипке привело к возможности оперировать такими конструкциями, как «аналитическое апостериори». Сама архитектура вопроса об отношении между аналитическим, синтетическим, априорным и апостериорным стала совершенно иной. Официальная «догматика» претерпела существенные изменения. Кто знает, может быть, вскоре вновь появится потребность в новом ниспровержении догм и в новой их защите.