Амазонка

Такой технический подход меня явно не устраивал, но объяснить, что такое романтика, нежность и все такое прочее я бы явно не смог. Решил попробовать показать... Я разделся догола, подошел к ней и обнял за плечи. Лита смотрела на меня с удивлением. Я провел руками по золотистой коже, привлек ее еще чуть ближе к себе. Она стояла, расслабившись, не чувствуя никакого смущения. Тогда я взял ее руки в свои и положил себе на бедра. Снова обняв ее и отодвинув в сторону пушистую волну ее волос, я наклонился к нежной шейке моей амазонки и поцеловал ее.

А что, если у амазонок вообще нет никакой реакции на ласки? Может, у них просто нет таких рецепторов или еще чего-то...

Когда я провел кончиком языка от ключицы до розового ушка, мне показалось, что ровное спокойное дыхание Литы на мгновение чуть сбилось. Я поцеловал ее в ямочку за ухом, потом скользнул языком по краю раковины, взял губами бархатистую мочку. Ее пальцы чуть пошевелились на моих бедрах. Мои руки скользили по ее плечам и спине, наслаждаясь нежностью и мягкостью ее кожи. Я посмотрел ей в глаза — прочитал в них удивление и зарождающееся желание. Осторожно поцеловал ее в губы, лизнул кончик ее языка и нежно пощекотал в уголках рта. Я не ожидал ответа на поцелуй, и потому удивился, почувствовав, что язык литы повторяет мои действия... я решил показать, что мне это нравится и ответил с азартом... наши языки сплелись, поцелуй длился не меньше двух минут, за это время мой член успел прийти в боевую готовность, а Лита успела освоить основные приемы оральной ласки... когда я наконец отпустил ее, она часто задышала — то ли от долгого поцелуя, то ли от возбуждения.

Я притянул ее к себе. Лита тоже крепче обняла меня за спину. Целуя ее плечи, я путешествовал ладонями по ее спине, а руки девушки повторяли мои движения... она явно решила учиться, подражая мне. Это было удобно. Я мягко схватил мягкие половинки ее попы, и сразуже почувствовал, как девочка сделала то же самое. Ягодицы всегда были одним из моих самых чувствительных мест, и после нескольких секунд я распалился по полной программе. Подхватив амазонку на руки, я отнес ее на мягкую траву и бережно положил. Не давая остыть нам обоим, я поцеловал ее и сразу спустился ниже, к загорелым холмикам ее груди. От прикосновения к ее нежной, ароматной коже я застонал... я урчал над ее грудью, целуя и обсасывая соски, тихонько разминая ладонями молочную мякоть. Разгоряченная девушка закрыла лицо руками и тихонько поскуливала... не отрываясь от ее груди, я сполз ладонью по ее животу, погладил его, спускаясь все ниже.

Коленки Литы были плотно сжаты, я мягко, но настойчиво ткнулся ладонью между ее ног и через несколько секунд она поддалась. Я погладил пушистую челку на ее лобке, пощекотал внутренние стороны ее бедер, кожа на которых была еще влажной после этого дерева... я почувствовал что-то вроде ревности к этому хуму, обиду какую-то за мужской род, что ли... да нежели деревянный истукан может заменить мужчину? С шумным вздохом я оторвался наконец от сахарных литиных сосков, перебрался на мягкий животик. Тем временем мои пальцы осторожно раздвинули мохнатые губки Литиной письки и чуть не утонули в горячей влаге ее влагалища. Амазонка отозвалась на это нервным стоном. Она хотела меня, хотела, чтобы я ее трахнул, горячо и жарко. Я лег на нее, опираясь на руку. Другой рукой я отнял прижатые к лицу литины ладони и попросил ее обнять меня. Ее пальчики впились в мою спину. Направив ствол в ее лоно, я начал двигаться... я был разогрет до предела, мне ужасно не терпелось разогнаться и кончить, но должен же был я, черт возьми, доказать, что я лучше серебристого истукана? И я был на высоте... я трахал мою красавицу ритмично, меняя темп и амплитуду... стоило ей подстроиться под мой ритм и начать подмахивать, я тут же менял тактику и вызывал очередной хриплый стон обезумевшей от страсти амазонки... только тогда, когда стоны сменились криками, когда тело Литы прогнулось, а пальцы судорожно заскребли по земле, я вышел на последнюю скорость и с криком излился в нее. Обессилев, мы упали на траву и по пологому склону скатились в озеро...

Через восемь с половиной месяцев я вернулся на остров один, без экспедиции, как раз вовремя, чтобы встретить на берегу напуганную заплаканную Литу со свертком на руках — амазонки прогнали ее, потому что впервые за все время женщина племени родила ребенка-демона, у которого, как и предсказывали старинные легенды, внизу живота вместо священного плодородного лона был хобот.