Алена

Со временем, фап перестает быть неким таинством, чем-то импульсивным, незапланированным, чем занимаешься с волнением и, возможно, каким-то скрытым чувством вины, маленьким преступлением, за которое могут наказать. Она, как и все остальное, превращается в рутину, в ещё одно из тех вещей, чем я заполняю свои бесцветные, вялотекущие будни. Я заранее достаю салфетки, кладу рядом с клавиатурой, захожу на привычный порно-трекер, привычный раздел с русскими клипами, привычно листаю темы с привычно идиотскими названиями, сонно разглядываю пару первых скриншотов, ставлю на закачку весь пак и иду заваривать себе чай. Все действия отточены до автоматики, из одного дня в другой, из другого в следующий, год за годом. Никакого запрета, никакого таинства, никаких волнений. Просто тупое удовлетворение с каждым днем все более тускнеющих инстинктов. Иногда я спрашиваю себя, зачем я трачу время на поиски порева, которое уже не доставляет, когда можно просто быстро передернуть проснувшись с утренним стояком, глядя на белый потрескавшийся потолок, который пробуждает во мне чувств не больше, чем все эти бесконечно мельтешащие на мониторе хуи с пездами. По приходу пак уже дожидается меня на винте, я открываю папку и клацаю на файле с приятным мне именем. Алена. С течением видео, я медленно начинаю каменеть. Пробегают мурашки, чувствую реальный озноб, будто меня выгнали на мороз.
Прямо как в те времена. До урока остается минут 20. Я пританцовываю на остановке, пытаясь разогреть онемевшие в ботинках пальцы. Провожаю взглядом уже третий автобус. Наконец, на той стороне дороги появляется она. Становится теплее. Укутавшись в милый алый вязанный шарф, она дожидается зеленного света, и переходит дорогу. Пританцовывая, я направляюсь ей навстречу. Она улыбается, я улыбаюсь шире. "Не успел?", спрашивает звонким голосом, высунув румяное личико из шарфа. "Да, танцую от горя", отвечаю я. Когда она смеется, её глаза сжимаются в две маленькие щелочки, отчего на миг становится так тепло, будто залил в себя чашку теплого чая. "Сколько там осталось?", все ещё улыбаясь, спрашивает у меня. "Если будешь танцевать как я, мы точно успеем". Она кидает быстрый взгляд на пустую дорогу, и мы, скрипя по сугробам, идем пешком. Как всегда. В любом случае нам лишь пара остановок. В лишний раз убеждаюсь, что шутки придумали, чтобы смешить девушек. За все время ходьбы она почти не перестает улыбаться. Когда я вижу, что щелочки глаз начинают расправляться, в моей голове раздается тревожный звонок "Выдумай что-то! Быстрей!", я оглядываю вокруг потенциальный объект для шуток, и всегда нахожу. Ситуация спасена. Но чем ближе мы подходим к школе, тем тише я становлюсь. Уже виднеется вдалеке компания курящих у забора пацанов, все ближе и ближе. Я пытаюсь замедлить шаг, но она оборачивается и спрашивает, смеясь "Чего отстаешь?". Я вяло улыбаюсь в ответ, догоняю. "Че ты тут трешься, блядь, мудло? Давай пиздуй на урок!", прокуренным голосом сплевывает на меня самый высокий из пацанов, её парень. "Ну, Дим, перестань.", пытается она его успокоить. Делаю вид что не обращаю внимания, иду вперед. В затылок врезается, рассыпаясь за пазухой, плотный снежок.

Меня передергивает, будто пытаясь стряхнуть расползшееся по спине ледяное унижение многолетней давности. Внимание возвращается к монитору. Да, это она. Никаких сомнений. Алена. Она сидит на заднем сидении машины с каким-то мужиком. Они разговаривают, но я не слышу о чем: она опять улыбается, образовывая эти щелочки, в этот раз заставляя меня остывать, умирать, каменеть. Она ведет себя несколько скованно, но уверенно, и я панически рисую у себя в голове причины её нахождения там. Долги, страшные долги. Её парень проиграл в казино, и его грозят покалечить. У неё не остается выбора. Но нет. Алена из очень состоятельной и влиятельной семьи. Возможно, просто эксперимент, "жажда новых ощущений". Нет. Я знаю её с пятого класса, она очень умная, скромная, не такая... Она попала в дурную компанию, она на игле, её затянули против силы. Нет. Её взор не затуманен, она в приличной одежде, отвечает связно и с улыбкой.

Но как, как, как? Что может затянуть молодую, красивую двадцатилетнюю девушку, из очень приличной семьи, с кучей друзей, поступившую в один из лучших ВУЗов страны, в совершенно копеечное, тупое порно, снимаемое на любительскую камеру? Ну что? Этот мужик на заднем сиденье, пухлый, небритый, мерзко скалясь стягивает с неё джинсы, потом с себя. У меня першит в горле, я больше всего на свете желаю нырнуть в монитор и затоптать его тупое рыло до кровавого месива. Но я бессилен. Как всегда. Я продолжаю смотреть как эта свинья налегает на неё, на мою хрупкую мечту, на то единственное что было светлого в моей жизни, в воспоминаниях которой я кутался как в теплую шубу перед сном. Я слезно молю Господа, или любое другое высшее существо где-то там, если оно есть, чтобы Алена лежала неподвижно, закусив губы от отвращения, чтобы беззвучно лились слезы по её лицу, но она... стонет. Закатывает глаза, приоткрыв рот, растягивается на сиденье. "Шлюшке нравится", - гогочет оператор за кадром. Алена улыбается, поглаживает по бледной ноге своего потного партнера. "Нравится", хрипло подтверждает последний. Я нервно выключаю проигрыватель. Спихиваю салфетки обратно в ящик. Несколько минут сижу молча. "Неужели нужно было забирать у меня все?" - задаю вопрос куда-то в район потолка. Вопрос растворяется, как и все остальное.