Алая королева

Я спустилась вниз под чопорные аплодисменты, больше думая о том, как бы не оступиться. Но поступь моя была тверда, а лицо бесстрастно. Я спускалась под взглядами сотен глаз — заинтригованных, удивленных, подозрительных. Лукас и его люди остались стоять на возвышении у входа. Я вновь оказалась перед всеми этими людьми, словно голая, несмотря на слой макияжа и все те шелка, что были на мне надеты. Хорошо все же, что меня загримировали. Макияж — это щит между моими личностями, новой и старой, подлинной. Впрочем, я не была уверена, что знаю теперь, кто я такая.

Королева указала пальцем на свободное место в первом ряду. Я направилась к нему. Девушки, принимавшие участие в выступлениях, смотрели на меня, удивляясь, почему моей скромной персоне уделяется столько внимания. В выражениях их лиц не было ни капельки злобы, одно лишь любопытство. Многие взирали на меня с жалостью, в полной мере соответствующей той грустной истории моей жизни, которую им только что поведала королева. Исключение составляла Евангелина Самос. Девушка сидела справа от свободного места. Когда я подошла, наши взгляды встретились. На ней уже не было кожаной одежды, украшенной металлическими заклепками. На девушке сверкало платье, изготовленное из переплетенных между собой металлических колец. По тому, как сжались в кулаки пальцы ее рук, я поняла, что Евангелина готова меня удушить.

— Спасенная от участи, постигшей ее родителей, леди Марина была увезена с фронта и оказалась в деревне красных, расположенной на расстоянии каких-то десяти миль отсюда, — взял слово король, который, должно быть, решил, что теперь настала его очередь поведать о превратностях моей судьбы. — Ее воспитали красные, и она стала служанкой. До сегодняшнего дня леди Марина не догадывалась, что является одной из нас.
Заслышав возгласы удивления, я заскрежетала зубами.

— Марина оказалась алмазом в куче отбросов. Дочь моего покойного друга работала в моем дворце в качестве простой служанки, но этому мы положим конец. Чтобы искупить мой грех неведения и воздать по заслугам памяти ее покойного отца, так много сделавшего для величия королевства, я с радостью объявляю о возрождении дома Титанос и о его объединении с домом Калоре.

Очередные возгласы. На этот раз несдержанность проявили девушки, участвовавшие в празднике выборов королевы. Они думают, что я отобрала у них Кола. Они считают меня их удачливой соперницей. Я подняла глаза на короля, про себя умоляя Тиберия продолжить, пока кто-нибудь из них не бросился на меня.

Я уже воображала, как холодный металл, посланный Евангелиной, вонзается в мою плоть. Пальцы ее крепко сжались. Костяшки побелели. Девушка явно боролась с искушением содрать с меня кожу на глазах у собравшихся. Сидевший по другую сторону от нее отец, явно погруженный в глубокие размышления, положил руку на запястье дочери, желая успокоить.
Когда вперед шагнул Мейвен, напряжение в зале спало.
— Леди Марина!

Он едва не стал заикаться, повторяя заранее заученные ритуальные фразы, но все же справился с собой.
Стараясь не дрожать, я поднялась со своего места и взглянула ему в глаза.
— В присутствии моего августейшего отца и благородного двора я прошу у вас руки и сердца. Марина Титанос! Согласны ли вы стать моей женой?

Сердце мое запрыгало в груди. Хотя его слова звучали словно подлинное предложение, я прекрасно понимала, что не имею права отказать принцу. Мне хотелось отвернуться от него, но я продолжала упорно смотреть Мейвену прямо в глаза. Тот слегка мне улыбнулся. Интересно, какая из девушек должна была стать его суженой?

А кого бы выбрала я сама? Если бы ничего не случилось… Если бы хозяин Килорна не умер… Если бы Гизина рука осталась целой и здоровой… Если бы ничего не изменилось… Если бы… Самое мерзопакостное выражение на свете.
Армия. Спасение. Зеленоглазые дети с моими проворными ножками и фамилией Килорн. Такое будущее прежде было почти невозможно, а теперь его просто не существует.
— Я согласна и вверяю себя вам, Мейвен Калоре, — голос мой дрожит, пока я вколачиваю последний гвоздь в крышку своего гроба.

Чувство полнейшей обреченности. Словно дверь захлопнулась, навсегда закрывая доступ к моему прошлому. Я чувствую, что вот-вот упаду в обморок, но, собрав силы, грациозно опускаюсь на отведенное мне место.
Мейвен сел в свое кресло, радуясь, должно быть, тому, что вновь может уйти в тень. Его мать одобрительно погладила сына по руке. Она улыбнулась вполне искренне. Даже серебряные любят своих детей. Когда же поднялся Кол, ее улыбка тотчас же увяла, а лицо приняло выражение холодной отстраненности.

Каждая девушка в зале затаила дыхание. Так никакого воздуха не хватит… Все с нетерпением ожидали решения наследного принца. Я очень сомневалась, что Кол имел хоть какое-то отношение к выбору своей невесты, но актерскими способностями он точно обделен не был. Впрочем, я и Мейвен тоже достойно сыграли свои роли. Он улыбнулся. Блеснули белые зубы. У некоторых девушек вырвался из груди вздох восхищения. Вот только глаза у него были уж очень грустными.

— Я являюсь престолонаследником моего отца. Я рожден в величии, власти и могуществе. Вы даруете мне свою преданность, а я вам — свою жизнь. Мой долг — наилучшим образом служить вам и моему королевству.
Кол почти что декламировал свою речь, впрочем, пыл его не был притворством. Принц и впрямь верил в свои силы. Он станет хорошим королем или умрет, пытаясь им стать.

— Мне нужна королева, которая готова пожертвовать для общего блага стольким же, скольким намерен пожертвовать я. Мы вместе станем хранителями порядка, правосудия и стабильности.
Девушки подались вперед, с жадностью ловя каждое сказанное им слово. Только Евангелина сохраняла невозмутимость. Несколько презрительная улыбка скользнула по ее губам. Члены дома Самос также хранили полнейшее спокойствие. Они уже знают, на кого пал выбор.
— Леди Евангелина.

Ни удивления, ни радости, ни выражений триумфа не последовало. Другие конкурсантки, сколь бы разочарованы они ни были, позволили себе разве что недовольно передернуть плечиками. Все предполагали, что этим дело и закончится. Я вспомнила, как семья толстяков еще в Спиральном саду жаловалась на то, что Евангелина выиграла досрочно. Они оказались совершенно правы.

С холодной грацией Евангелина поднялась со своего места. Она удостоила Кола лишь беглым взглядом, а потом повернула голову и посмотрела на разочарованных соперниц. Она грелась в лучах своего триумфа. Когда взгляд девушки упал на меня, по ее губам скользнула легкая улыбка. Блеснули острые зубки.
Евангелина вновь повернулась в сторону принца, и Кол слово в слово повторил речь брата:

— В присутствии моего августейшего отца и благородного двора я прошу у вас руки и сердца. Евангелина Самос! Согласны ли вы стать моей женой?
— Я согласна и вверяю себя вам, принц Тиберий, — ответила девушка голосом высоким и чувственным, совсем не гармонирующим с суровым выражением, застывшим у нее на лице.
С видом победительницы Евангелина уселась обратно, а Кол вернулся на свое место. Улыбка его была похожа на броню, но девушка, кажется, этого не заметила.

А потом я почувствовала, как ее ногти впиваются мне в руку. Я поборола в себе желание вскочить с кресла. Евангелина невозмутимо сидела и смотрела вперед на трон, который однажды станет ее троном. В Сваях, случись такое, я бы выбила этой сучке пару зубов. Если прольется кровь, моя красная кровь, игра будет проиграна прежде, чем я ее начну. Но Евангелина не пошла на это, вовремя остановившись. Теперь у меня на руке останется синяк. Придется горничным им заняться.

— Встанешь у меня на пути — убью… медленно, маленькая девочка-молния, — улыбаясь, тихо прошептала она.
Маленькая девочка-молния! Прозвище начинает действовать мне на нервы.

Желая сделать свою угрозу более наглядной, Евангелина превратила до того времени гладкий браслет на запястье своей руки в нечто усыпанное острыми шипами. Каждый шип сверкал острием, жаждущим крови. Я сглотнула подступивший к горлу ком. Но девушка тотчас же отпустила мою руку и вернулась в прежнее положение. Руки скромно сложены на коленях. Прямо-таки оживший портрет хорошо воспитанной девушки из серебряных. Если и есть на свете та, кто каждым своим поступком напрашивается получить локтем в лицо, так это Евангелина Самос.

Быстрого взгляда вокруг хватило, чтобы понять: собравшимся не весело. На ресницах некоторых девушек блестели слезы. На Евангелину и даже на меня бросали косые взгляды. Должно быть, многие из них всю свою сознательную жизнь готовились к празднику выборов королевы, а теперь их постигло горькое разочарование. Я бы с радостью отказалась от своей помолвки, тем более что другая, окажись она на моем месте, будет только счастлива, — но не могла. Я вынуждена изображать счастливую избранницу. Я обязана притворяться.

— День сегодня воистину счастливый, можно сказать чудесный, но я все же обязан напомнить собравшимся обстоятельства, определившие наш выбор, — произнес король Тиберий, делая вид, что не заметил невеселой обстановки, царящей в зале. — Соединившись с могущественным домом Самос, мой сын обретет наследников, способных должным образом управлять страной. Всем вам хорошо известно плачевное положение, в котором пребывает сегодня наше королевство. В то время как мы ведем затяжную войну на севере, глупые экстремисты, враги того образа жизни, который ведем мы с вами, пытаются разрушить наше государство изнутри. Алые стражники пока малочисленны и не пользуются большим влиянием, но они представляют опасность в первую очередь для наших красных братьев.

Многие из собравшихся презрительно хмыкнули, заслышав слово «братья». Я тоже не удержалась.
Немногочисленны и не пользуются большим влиянием… Зачем, в таком случае, я понадобилась серебряным? Зачем я нужна, если алые стражники ничего из себя не представляют? Король лжет. Что он пытается скрыть? Я не была уверена… Быть может, он старается утаить силу алых стражников, быть может, мою личность.
Оба предположения могут оказаться верными.

— Если этот мятежный дух будет расти, — продолжал король, — то нам не избежать кровопролития и разделения народа. Этого я допустить не могу. Мы должны во что бы то ни стало сохранить равновесие. Евангелина и Марина помогут нам в этом ради всеобщего блага.
По толпе прошел ропот. Кое-кто согласно закивал, другие хмуро взирали на победительниц, но никто не высказал вслух своих возражений. Все молчали, впрочем, никто и не стал бы слушать чьих-либо возражений.

Улыбнувшись, король Тиберий склонил голову. Он одержал победу и прекрасно это сознавал.
— Сила и могущество! — произнес король.
Его словам вторило эхо голосов его приближенных.
Я тоже их повторила, хотя лозунг показался мне ужасно чуждым и даже враждебным. Кол взглянул в мою сторону и заметил, что я повторяю за другими. В тот момент я себя чуть не возненавидела.
— Сила и могущество!

Я промучилась весь банкет, смотрела, но ничего не видела, слушала, но ничего не слышала. Даже еда, больше еды, чем доводилось мне видеть за всю мою жизнь, казалась безвкусной. Мне следовало бы лакомиться самыми изысканными угощениями, о которых я прежде понятия не имела, но мне ничего не хотелось.
Я даже не смогла ответить Мейвену, когда принц заговорил со мной вполне будничным, успокаивающим тоном:
— Ты отлично держишься.

Я сделала вид, что не расслышала. Как и у его брата, у Мейвена на руке был порождающий огонь браслет, грозное напоминание о том, что рядом со мной сидит могущественный и опасный факельщик.

Я сидела за хрустальным столом и попивала золотистую жидкость с пузырьками до тех пор, пока у меня не начала кружиться голова. Я чувствовала себя подлой предательницей. Что сегодня у моих родителей на ужин? Они знают, где я сейчас? Быть может, мама сидит на крыльце и высматривает, не вернусь ли я домой к ужину…

А в это время ее дочь сидит в зале, полном людей, которые наверняка убили бы меня, узнай они, кто я такая на самом деле. Король с королевой уж точно избавились бы от меня, будь у них такая возможность. Впрочем, со временем они наверняка так и сделают. Эти люди взяли и вывернули меня наизнанку, превратив из Мары в Марину, из воровки в аристократку, из красной в серебряную, переодев из хлопковой ткани в шелка. Утром я была служанкой, а вечером стала принцессой. Что еще ждет меня впереди? Что еще я утрачу?

— С тебя хватит, — произнес Мейвен.
Голос его был заглушен стоящим вокруг шумом банкета. Принц забрал у меня изысканный кубок и протянул стакан воды.
— Мне понравился этот напиток, — с жадностью глотая воду, произнесла я.
В голове у меня прояснилось.
Мейвен пожал плечами.
— Ты меня поблагодаришь, но после…
— Спасибо, — ответила я отнюдь не искренне.

Я не забыла, как он смотрел на меня сегодня утром, смотрел так, словно я грязь, прилипшая к подошве его сапога. Но сейчас принц смотрел на меня мягче, спокойнее, он чем-то напоминал Кола.
— Я сожалею о сегодняшних событиях, Марина.
Меня зовут Мара.
— Уверена, что так оно и есть, — отрезала я.
— Да… серьезно… — произнес он, наклонившись ко мне.
Мы сидели рядом с остальными членами королевской семьи за высоким столом.

— Обычно право выбора невест предоставляется младшим принцам. Это одна из немногих привилегий для тех, кто не является наследником престола, — добавил он, криво улыбаясь.
Ого!
— Я не знала, — выдавила я, затрудняясь с ответом.
Мне следовало бы посочувствовать ему, но жалеть принца было непросто.
— Понимаю. Это все равно не твоя вина.
Мейвен оглядел пиршественный зал, как рыбак, забрасывающий удочку. Интересно, чье лицо он ищет.

— Она здесь? — спросила я, стараясь, чтобы мои слова звучали вполне примирительно. — Девушка, на которой ты остановил свой выбор?
Помедлив, он отрицательно покачал головой.
— Нет. Я не имел в виду кого-то конкретного. Просто хорошо иметь возможность выбирать. Ты со мной согласна?
Я не знаю. У меня никогда не было возможности выбирать… Не было в прошлом, не будет и в будущем.

— У меня не как у брата. Он всегда знал, что у него нет права выбора. Теперь мне кажется, я понимаю, что он чувствует по этому поводу.
— У вас двоих есть все, чего можно только пожелать, принц Мейвен, — прошептала я с такой горячностью, словно молилась. — Вы живете во дворце. Вы наделены властью и могуществом. Вы никогда не испытывали настоящих трудностей. Жизнь ни разу не била вас по зубам. Поверь мне… Поэтому, уж извини, жалеть вас я не стану.

Ну вот… Я позволила моему языку наговорить лишнего, совсем не думая головой. Когда до меня наконец дошло, что я делаю, я допила воду из стакана, надеясь, что она приведет меня в чувство. Мейвен окинул меня ледяным взглядом, но потом лед начал таять.
— Ты права, Мара. Никто жалеть меня не станет.

В его голосе прозвучала горечь. Я вздрогнула. Мейвен перевел взгляд на Кола. Его старший брат светился солнечной радостью, разговаривая с отцом и смеясь. Когда Мейвен вновь посмотрел на меня, он улыбнулся, правда грустно.
Хотя мне этого не хотелось, я все же испытала жалость по отношению ко всеми забытому принцу. Но эта жалость растаяла, когда я вспомнила, кем являюсь.
Будучи красной девчонкой в мире серебряных, я не имею права на жалость и сантименты, особенно по отношению к детенышу гадюки.

Глава 11

В конце банкета провозглашались тосты. Гости поднимали бокалы, чествуя августейших хозяев торжества. Лорды и леди в разноцветных нарядах соревновались друг с другом в красноречии, ища расположения у королевской четы. Мне следовало поскорее запомнить их имена, а также цвета каждого из высоких домов. Мейвен полушепотом называл имена выступавших, хотя, признаюсь, завтра я их все равно не вспомню. Сначала меня это раздражало, но вскоре я заинтересовалась и, подвинувшись к нему поближе, принялась внимательно слушать.

Последним поднялся лорд Самос. Шушуканье вмиг стихло. Этот человек вызывал уважение даже в среде титанов. Хотя его черные одеяния, отделанные шелком, не производили впечатления особой роскоши, хотя он не был увешан дорогими украшениями и орденами, в старике чувствовалась несгибаемая сила. И без Мейвена я поняла, что лорд Самос занимает место на вершине всей их иерархии «высоких домов». Все его боятся.

— Воло Самос, — тихо говорил Мейвен. — Глава рода Самос. Он владеет железорудными шахтами. Все оружие производится на его земле.
Значит, дело не только в пышном титуле. Его влияние зиждется не на одной лишь родословной.
Тост Воло был кратким и содержательным.
— За мою дочь, будущую королеву, — низким, зычным голосом произнес старик.
— За Евангелину! — вскакивая на ноги рядом с отцом, воскликнул Птолемей.

Он окинул взглядом пиршественный зал, выискивая тех, кто посмеет что-либо возразить. Кое-кто из лордов и леди показался мне несколько раздраженным, но все послушно подняли бокалы, а те сверкали, отражая свет. Каждый — крошечная звездочка в руке бога.

Когда лорд Самос уселся на свое место, поднялись королева Элара и король Тиберий. Оба улыбались гостям. За ними встали Кол, Евангелина, Мейвен, а через мгновение и я. А потом поднялись из-за столов гости. Ножки кресел скрипели на мраморном полу, словно кто-то затачивал о камень гвозди. Поклонившись в знак признательности, король и королева спустились по ступенькам, ведущим с возвышения, на котором стоял их стол. Банкет завершен. Я справилась.

Взяв Евангелину за руку, Кол повел ее вслед за родителями. Я и Мейвен замыкали процессию. Когда принц дотронулся до моей ладони, его кожа оказалась невероятно холодной на ощупь.
Со всех сторон серебряные глядели на нас. Стояла гнетущая тишина. Любопытные, коварные, жестокие лица. За каждой любезной улыбкой скрывалось напоминание о том, что они внимательно следят. Взгляды этих людей искали во мне изъяны, малейшую возможность для сомнений, но, несмотря на страх, я не дрогнула.

Я не имею права оступиться ни сейчас, ни в будущем. Я одна из них. Я особенная. Я уникум. Я лгунья. Моя жизнь зависит от умения искусно лгать и притворяться.
Мейвен сжал мои пальцы сильнее, ведя меня вперед.
— Почти закончилось, — произнес он, когда мы приближались к выходу из зала.

Ощущение, что меня душат, отступило, когда банкетный зал остался позади. Но неприятное чувство, вызываемое объективами видеокамер, которые неотступно следили за нашим передвижением своими мертвыми электрическими глазами, никуда не делось. Сосредоточившись, я начала определять местоположение видеокамер наблюдения еще раньше, чем замечала их под потолком. Поразмыслив, я пришла к выводу, что эта моя способность является следствием моего «дара». Прежде вокруг меня никогда не было столько электричества. Не исключено, что подобные чувства возникают у многих, или… я просто опасная аномалия.

В коридоре нас ожидали хранители. Они должны были сопроводить нас наверх. Интересно, чего могут опасаться члены королевской семьи? Кол, Мейвен и король Тиберий повелевают огнем. Элара подчиняет себе сознание других людей. Чего им бояться?

Однажды вы увидите красный рассвет, когда мы восстанем все вместе. Голос Фарли. Слова, написанные братом. Лозунг алых стражников. Они уже натворили дел в столице. Летняя резиденция может стать их следующей целью. Я могу стать их следующей целью. Фарли может захотеть продемонстрировать меня на видеоэкранах, чтобы подмочить репутацию серебряных по всему королевству. «Только взгляните на этих лжецов, особенно на нее», — скажет она и покажет мое окровавленное лицо на экране. Пусть весь мир об этом узнает!

Мысли одна другой безумнее приходили мне в голову. Каждая последующая безумнее и гротескнее предыдущей. После одного дня пребывания во дворце я начала терять свое здравомыслие.
— Все прошло хорошо, — заявила Элара.
Как только мы достигли приватной части дворца, королева освободила свою руку из руки Тиберия. Короля, по-видимому, это ничуть не задело.
— Отведите девушек в их покои.

Слова не были обращены к кому-то конкретному, но четверо хранителей вышли из общего строя. Их глаза сверкали из-под прорезей черных масок.
— Лучше я, — одновременно вызвались Кол и Мейвен.
Оба удивленно переглянулись.
Элара приподняла одну из своих идеально очерченных бровей.
— Это не совсем удобно.
— Я проведу Марину, а Мейви — Евангелину, — тотчас же предложил Кол.

Мейвен, заслышав свое прозвище, сердито поджал губы. Мейви. Так, скорее всего, Кол называл своего младшего брата, когда тот был еще маленьким, а потом это прозвище к нему прилипло. Младший брат всегда будет находиться в тени старшего, всегда будет вторым.
Король пожал плечами.
— Да ладно, Элара. Девочкам надо хорошенько выспаться, а хранители любую девушку до кошмаров доведут, — издав сдавленный смешок, Тиберий беззаботно кивнул в сторону хранителей.

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь