афера
Последнюю неделю моё утро начиналось со звонка из банка. Вежливая девушка напоминала мне о просроченном платеже по кредитной карте и штрафе, потом спрашивала, когда я собираюсь платить и собираюсь ли вообще, на что я честно отвечал, что денег у меня нет. Девушка просила подождать, пока она соединит меня со специалистом из другого отдела. Так как мне всё равно нечего было делать, я покорно ждал, кивая головой и подхмыкивая привязчивой мелодии. Наконец, специалист подключался и начинал, уже не так вежливо, как девушка, уговаривать меня оплатить хоть какую-то малую часть долга, угрожая коллекторами, судом и изъятием имущества. Я повторял и ему, что денег у меня нет и я не знаю, когда смогу заплатить. Он предлагал мне перекредитоваться в другом банке, занять у родственников, продать машину, и всякие другие способы погасить долг в их банке, но по его голосу я слышал, что он просто отрабатывает сценарий и не испытывает того возмущения моей безответственностью, которое хотел изобразить. Я скоро уставал от идущего по кругу разговора и, попрощавшись и пожелав сотруднику банка удачи, клал трубку. Блокировать номер не было смысла: каждый день они звонили с нового. Скоро звонили из другого банка. Я отвечал, но как только узнавал, из какого банка звонят, бросал трубку, в чём меня часто попрекали на следующий день, если я не отключался и доходил до второго специалиста. Я мог бы вообще не брать телефон, но тогда они начали бы названивать моей родне, а я совсем не хотел, чтобы их беспокоили или расстраивали. Я не платил по картам уже больше полугода.
Совокупный долг по всем трём или четырём картам неумолимо приближался, с каждым месяцем всё быстрее, к роковой отметке в три миллиона рублей. Больнее всего было от того, насколько бездарно я растратил эти деньги, до самого конца не желая признаться себе, что не смогу вечно поддерживать такой стиль жизни, и если сейчас мне везёт, то эта удача может закончится в любой момент. И полгода назад она закончилась.
Основным и достаточно стабильным источником доходов сверх моего более чем скромного оклада была хитрая схема, важной частью которой был я сам. Я работал в банке (oh irony!) и время от времени приятель из другого отделения рассказывал мне, что если заранее узнать о намерении обналичить деньги через карту нашего банка (как он получал эти данные, я не знаю до сих пор), то можно договориться с it-отделом, выпустить копию этой карты и снять с неё деньги раньше, чем их успеют обналичить — всё равно, никто не заявит об их пропаже. Но в его отделении это провернуть уже не получится, потому что они делали это слишком часто и вызвали подозрение. Поэтому он предлагает мне свести его с кем-то из нашего, чтобы наладить продуктивное сотрудничество по отъёму денег у каких-то безликих обнальщиков. Узнав от приятеля, о каких суммах идёт речь и какой процент буду получать я, если захочу поучаствовать, я пообещал подумать.
Весь день я никак не мог сосредоточиться на работе, продолжая взвешивать за и против, но на самом деле пытаясь понять, смогу ли я радоваться полученным через аферу деньгам или меня замучает совесть. Близость лёгкой наживы быстро помогла мне придумать всевозможные оправдания, чтобы приглушить навязчивый голос и успокоиться: всё равно, эти деньги были получены преступным путём, или обналичка была частью какой-то другой мошеннической схемы, так что честные люди от моих действий не пострадают, да и не так уж много я на этом заработаю. Всё же я ещё раздумывал и никак не мог принять решение и был в таком рассеянном состоянии, что делал всё на автомате и даже не заметил, как я вышел из офиса и очутился на улице.
На влажный асфальт падали и таяли крупные бесформенные снежинки; дул сырой, промозглый ветер. От офиса до автобусной остановки я всегда ходил по тому же маршруту: сначала по широкой мощёной улице, только недавно ставшей пешеходной, под уклон, потом направо в переулок, где по обеим сторонам светились витрины ювелирных и часовых магазинов и до самого конца, где переулок выходил на шестиполосное шоссе, по которому автобус вёз меня почти до самой окружной, где я сходил в полутьме и брёл по своем спальному району мимо серых пятиэтажек, в одной из которых жил сам.