Адам

Мой отец вознесся. Однажды он сказал мне: “Дети всегда лучше своих родителей”. А я спросил его, “Я хороший человек?” Он ответил: “Ты никогда не узнаешь. Это решат там”, и указал пальцем вверх. 

Мы жили с ним в этом городе, сколько я себя помню. А мама ушла. Однажды она ушла в лес, и не вернулась. Ее видели однажды бродившей между деревьев, и она сказала, что ей лучше с дикими зверьми. В ее глазах я видел черное звездное небо. 

Я злился на отца. Я помнил плачущую мать, сидевшую на полу. Отец ничего не делал, чтобы ее успокоить. Он был спокоен сам и ничего не говорил. 

Она ушла, потому что он не ценил ее. Он постоянно унижал ее, принимая все, что она делает как данность, — думал я. — Она ушла из-за него. Она оставила меня из-за него. 

Я видел мать в лесу, метрах в ста от меня. Она смотрела на меня, а потом бежала в чащу. Я находил в кровати бумажный кораблик, как те, что мы делали с ней вместе, когда я был совсем маленький. Но этот кораблик, как будто слишком долго плавал, и прибыл не в тот порт, вызывал во мне отчуждение. 

Я отстранялся от людей.

Я хотел стать ветеринаром, но бросил занятия. 

Однажды я встретил на улице девочку, которая гордо вздергивала нос и смотрела испуганными глазами. Я подошел к ней и протянул руку. Она взяла ее, и я ее сжал. Быть может, она увидела в моих глазах звездную ночь, и поэтому вскрикнула и побежала прочь. 

Я остался стоять на дороге, и на мои глаза почему-то навернулись слезы. Я не мог остановиться и рыдал. Опустившись на землю я плакал, пока не выплакал всю свою душу насухо. 

Я стал больше работать по дереву. Я делал мебель. Кажется, у меня все было хорошо, когда я снова увидел ту девочку. Она подошла ко мне и взяла за руку. Я улыбнулся ей, а она улыбнулась мне. 

Спустя какое-то время я шел по лесу, замечая повсюду следы животных, и мне пришла в голову мысль, что мой отец делал все, что было в его силах. Он делился своим спокойствием, но моя мать — не могла его взять и сама убежала в лес. 

Тогда я перестал злиться на своего отца. 

Мне не хватает его спокойствия. 

Он говорил, что дети лучше родителей. Но я боюсь. Очень боюсь.