А вот оно как бывает...

Как музыка жизнь спасла. 

-Вставайте! Прибываем. Стоянка - одна минута. Проводник разбудил нас и ушел в свое купе. 

Полустанок носил смешное название Брантовка. Наспех соскочив с поезда, мы бухнулись на белую гальку железнодорожной отсыпки. Ночная прохлада и комары, решившие нас сожрать прямо там, разбудили окончательно. Но романтика неизведанного кружила голову, свежий ветер ворошил чуб и от сладости приключений сосало под ложечкой. 

Это ведь первый стройотряд, думали мы. А мы самые-самые. Развед группа, заброшенная в тыл для подготовки дислокации всего отряда. Так рассуждали мы о своей миссии.

Я, Колька - мой другалек, Светка и Маринка - спортсменки, комсомолки. Приставленные к нам в нагрузку. Двухдневный запас еды и гитара. Вот и весь набор. 

Старый пазик, встречавший нас, долго трясся по ухабам и выгрузил нас у заброшенной школы. 

Шофер провел нас в какую-то комнату, где раньше сидел вахтер или сторож. 

-Вот тебе Егорыч, помощники из города. - Принимай студентов, - сказал он и уехал.

Егорыч жил здесь, а заодно и охранял школу. Он сидел к нам боком на табурете. Перед ним стоял стол, застеленный выцветшей газетой. На столе стояла трехлитровая банка с водой, а в ней кипятильник. На столе еще было много всякой снеди. Остатки еды. Закоптевшая кастрюлька с обломанной ручкой, консервная банка, полная окурков папирос.

В комнате сильно пахло. Не знаю, как сказать. Старым домом, что ли, людьми, которые в нем живут, кошками и едой, которую он постоянно здесь готовил. Это был запах Егорыча и его конуры в целом.

Нашему визиту он был явно не рад. Не поворачиваясь, и глядя куда-то в стену, он сказал:

-Ну, коль приехали, располагайтесь! Матрасы в классе. Кровати сами соберете.

Помещение класса, где предстояло ночевать, было сырое и тут тоже пахло какой-то кислятиной. Не заморачиваясь с кроватями, притащили каких - то матрасов, застелили своими спальными мешкам и на первую ночь устроили себе лежанку.

На следующий день было необходимо достать в прачке белье человек на тридцать, договориться в колхозной столовой с питанием. И с бригадиром поговорить насчет объема работ и оплаты. 

Глубокой ночью нас разбудил шум мотоциклов. Они круг за кругом ездили вокруг школы и светили в окна. Потом остановились. Кто-то постучал в стекло.  

- Городские?

-Ну да. - Осторожно подойдя к окну, ответил Коля.

-Че прикатили?

-Дорогу строить. Лес валить…

-Девки чьи?

-Наши.

-Были ваши - станут наши,- все громко за окном засмеялись.

-ПонЯл?- после паузы, продолжил сиплый голос.

-Не очень,- ответил Коля.

-Ща порежем вас, поймете. А если девок отдадите, не тронем…

Я посмотрел на девчонок. Измотанные дорогой, они тихо сопели в дальнем углу класса в походных мешках.

- Коль, - сказал я шепотом, - тут Советской власти нету. Похоронят - не найдут. Ты поговори с ними, время потяни, а я милицию вызову. Не нравится мне все это.  

Я долго стучал в дверь коморки, пока сонный голос Егорыча не ответил мне:

-Чего барабанишь?

-Телефон нужен!

-Да его давно ужо нет. Как школу закрыли, так и сняли.

-А где ближайший?

- Сейчас выйдешь на улицу, по тропинке мимо коровника вниз, леском. Пару километров. Увидишь сеновал, в углу велосипед найдешь. А там километров семь, прямо по дороге до сельсовета. Там есть телефон. Если в конторе нет никого, то председатель в крайнем доме - разбуди его, он откроет. Только стучи в третье окно от светелки, он там спит. Да громче стучи, он глухой...А что стряслось то?

Растерянный, я вернулся обратно.

-Колян, нам пиздец!Отбиваемся сами.

-Как? Я их человек шесть насчитал. Один с ружьем. Да и ножи наверно у каждого...

Да хрен его знает… Ножки от кровати возьмем. Ты встаешь у двери. Я открываю. Ты первого глушишь, я второго. А там как пойдет…  

-Колян, ты меня  слышишь? Коля сидел на полу, спиной к стене, с гитарой в обнимку и мурлыкал себе что - то под нос.

-Да что ты в неё вцепился-то?- Я тряс его за плечо.

-А что я должен делать?- исподлобья тихо сказал он,- Мих, тут как не суетись, а войны нам, минуты на две осталось…

- Понимая всю нелепость ситуации, я присел рядом. Так не хотелось умирать в этой вонючей школе. Девчонки заворочались.

-Ну давай с ними поговорим что ли?- пытался я что-нибудь придумать.

-О чем? Они бухие. Им бабы нужны. Мы не отдадим. Значит, не договоримся…

Слышны стали шаги по коридору. Дверь распахнулась.

- Че, заждались нас?

-Да нет, не ждали, - ответил я.

-Мы за вашими кралями. Буди! - Обвел взглядом класс, и прохрипел в сторону Коли:

-А ты что Паганини? Мурку играешь? 

Все засмеялись. 

-Ну, так сбацай что-нибудь напоследок.

Колян запел дворовую песню о нашем летчике, воевавшем во Вьетнаме. После слов «Саня бей, я хвост прикрою, мы Фантом сейчас накроем…» их старший вдруг сказал:

- Пацаны, а он нормально поет. И песни нормальные. И я тоже Саня…

Все замерли. Мы, молча, переглянулись. 

-Че мы тянем, концерты слушаем, - вдруг выпалил самый мелкий. - Берем девок, а этим по рогам ... 

-Погодь, - осадил его Саня.- Спой еще что нибудь...

И Коля, едва ли понимая, что вся ситуация у него в руках, запел - «До свиданья, Афган, этот призрачный мир, не престало добром вспоминать тебя, вроде. Но о чем-то грустит полковой командир. Мы уходим, уходим, уходим».

Все. Музыка сделала чудеса. Это была победа! 

И сразу появилась трехлитровая банка браги из черники. Синяя, вязкая, больше похожая на машинное масло…

Девчонки проснулись от шума и, ничего не понимая, с опаской выглядывали из своих гнезд.

Саня расчувствовался, стал что- то толкать про Кандагар, ДШБ и Гнилое ущелье, где весь взвод потерял… 

А потом мы, упившись самопалом, сидя на полу,обнявшись как закадычные друзья, до утра горлопанили и « Про извозчика и два червонца как с куста» и как «прибыла в Одессу банда из Ростова…» и, конечно же, "Вальс Бастон"…

Весь следующий день сильно болела голова и страшно хотелось спать. А наши барышни, так ничего и не поняв, беспощадно пилили нам мозг обещаниями сообщить в райком о нашем пьянстве в стройотряде. И ходатайствовать об исключении нас из Комсомола…

Апрель 12