Зеркало

но я и не думал клевать носом, слушая рассказ Старика. Тот лишь изредка прикасался обветренными губами к кружке и подумав продолжал свое повествование. «И вот однажды в отель вошел человек. Он был высокого роста, в старинном, но прекрасно выглядящем костюме времен прошлого столетия. Он ему был на удивление к лицу. Мужчина был темноволос, коротко стрижен, с острыми чертами лица и ослепительно-голубыми глазами. Он спросил, где проживает графиня О... ва (опять же, я убираю фамилию, дабы не проводить параллели с лицами, не имеющими отношения к истории). Портье ответил ему, что, вероятно, дама, о которой он говорит, проживает на втором этаже... Фамилии этой женщины никто уже и не помнил, так как жила она в отеле более пяти лет.

Молодой человек легко поднялся по ступеням и властно постучал в Ее дверь. Она приподнялась с кровати, спрашивая, кто это, но Он молчал. Тогда она, лихорадочно путаясь в складках одеяла, встала и бросилась к двери. Открыв ее, она на мгновение остолбенела. На пороге стоял персонаж Ее зеркальных видений. Он прошел в комнату, закрыв за собой дверь и, приблизившись к Ней, нежно и тепло обнял Ее, зарывшись пальцами в светлые ее волосы. Женщина лишь прижалась к его груди, направив взгляд куда-то в сторону зеркала.» Старик потянулся, зевнул и, посмотрев на меня усталым, но одновременно хитрым взором, предложил докончить историю завтра за новой бутылкой почти опустевшего сейчас Скотча, но я громко запротестовал, требуя продолжения рассказа.

«Он взял ее за руку и повел за собой на балкон,» — продолжал старик. «Встав позади нее, он обнял женщину за плечи и устремил свой взгляд в сторону моря. Оно было темным, неспокойным. Ветер поигрывал с занавесками, изредка подвывая. Звезды загадочно светили с неба, изредка перемигиваясь. Она испугалась, но Он еще крепче обнял ее, прижав к себе. Затем, подхватив Ее на руки, молодой человек понес женщину в комнату и положил на кровать. Медленно и не спеша он раздел ее, расстегнув все пуговицы на платье и приник губами к шее, призывно обнажившейся под светом луны. Женщина чуть застонала, тогда он спустился ниже и начал губами ласкать грудь, целуя соски и играя с ними языком. Она положила руку на Его голову и, затем, отняв его от груди, начала нетерпеливо раздевать его. Молодой человек улыбнулся едва заметно, затем стал помогать ей. Затем они любили друг друга так, как могут любить мужчина и женщина. С пылкой страстью и обволакивающей нежностью. Она чувствовала, что сейчас взлетит на пик наслаждения...

Потом лежала у Него на плече, доверчиво смотря на него, называя любимым, милым, родным... А он лаского гладил ее рукой по волосам в ответ. Так она заснула. Наутро, когда женщина проснулась, первое, что она увидела, была пустота рядом с ней и лишь Его запах, едва различимый, который мог быть просто плодом ее воспаленного от бессоных ночей воображения.» Вот такой рассказ, сказал мне старик, тихо шурша пальцами по песку. Когда я спросил его, что же случилось потом, он посмотрел на меня своими поблекшими голубыми глазами и ответил, показав на город, что отсюда можно как раз увидеть эту гостиницу. Ее окна выходят на эту сторону. Слуга, пришедший утром с завтраком, не обнаружил в комнате никого, хотя из гостиницы никто не выезжал. Единственным изменением в обстановке было разбитое вдребезги зеркало. Старик задумался на мгновение и сказал, что ходит слух о душе, обитающей в этом номере. Будто иногда в этой комнате зажжен свет и по ней бродит темная фигура. Я кинул взгляд на гостиницу, пытаясь отыскать ее окна и увидел светлое окно на втором этаже. И вдруг, на мгновенье, мне показалось, что я и вправду разглядел там какую-то фигуру. Но может, мне лишь показалось из-за навалившейся вдруг неожиданно усталости...

Я поблагодарил старика, пообещав зайти завтра, чтобы послушать еще несколько его рассказов, а он лишь улыбнулся мне в ответ и посмотрел на меня своими голубыми как волна глазами...

На следующее утро я не нашел ни лачуги, ни самого старика на том месте, где я был прошлой ночью. Более того, обходив все побережье, я не встретил и следов человеческого жилья; только несколько рыбацких пирсов и пристань. Не смог я так же найти ту гостиницу, окна которой я видел в ту ночь. Расспросы о ней мне ничего не дали, гостиница словно и не существовала. Прошла еще пара дней, и мне надо было возвращаться домой. Собирая чемоданы, особенно тщательно завернул подаренные мне зеркальце. И сейчас, когда я сижу дома перед камином, мне иногда кажется, что я вижу в подаренном зеркале две фигуры, слившиеся в страстном любовном танце. Так как не считаю возможным подглядывать, я обычно сразу кладу его обратно, в ящик стола, заперев на ключ, который всегда ношу с собой на тонкой серебряной цепочке.