Женщина в окне

Глава 44

Бина, приоткрыв рот, таращится на меня.
Наконец медленно, но плотно закрывает его. Прямо как венерина мухоловка. Ничего не говорит.
Мы в библиотеке Эда, я свернулась калачиком в кресле «с ушами», Бина развалилась в клубном кресле, которое обычно занимает доктор Филдинг. Свои длинные, как водосточные трубы, ноги она подвернула под сиденье, и Панч облачком дыма вьется вокруг ее лодыжек.
В камине догорает огонь.
Но вот Бина переводит взгляд на крохотные языки пламени.

– Сколько же ты выпила? – спрашивает она, поморщившись, словно я собираюсь ударить ее.
– Не так уж много – галлюцинаций от этого быть не могло.
Она кивает:
– Ладно. А таблетки?..
Я хватаюсь за плед, прикрывающий колени, комкаю его.
– Я встречалась с Джейн. Два раза. В разные дни.
– Правильно.
– Я видела ее с семьей в их доме. Несколько раз.
– Правильно.
– Я видела, как Джейн истекает кровью. С ножом в груди.
– Это точно был нож?
– Ну уж точно не долбаная брошка.
– Просто я… ладно, хорошо.

– Я видела ее через камеру. Очень четко.
– Но снимка ты не сделала.
– Нет, не сделала. Я пыталась помочь ей, а не… документировать это.
– Ладно. – Она лениво поглаживает волосы. – А теперь они говорят, что никто никого не зарезал.
– И пытаются доказать, что Джейн – это кто-то другой. Или кто-то другой – Джейн.
Бина наматывает прядь на длинный палец.

– Ты уверена… – начинает она, и я напрягаюсь, поскольку знаю, что последует дальше. – Ты определенно уверена, что здесь не может быть никакого недораз…
Я подаюсь вперед.
– Я знаю, что видела это.
Бина опускает руку.
– Не знаю… что и сказать.
Медленно роняю слова, словно пробираюсь по лесу в темноте:
– Они не хотят поверить, что с Джейн что-то случилось, – говорю я скорее себе, чем ей, – и принимают за Джейн женщину, которая вовсе не она.
Немного путано, но Бина кивает.

– Однако почему бы полиции не попросить у этой особы удостоверение личности?

– Нет-нет. Они просто принимают на веру слова ее мужа. Почему бы и нет? – (Кот подкрадывается ко мне по ковру, потом залезает под мое кресло.) – И никто прежде ее не видел. Расселы здесь всего неделю. Эта женщина может быть кем угодно. Родственницей. Любовницей. Невестой по переписке. – Я поднимаюсь, иду за выпивкой, потом вспоминаю, что у меня ее нет. – А я видела Джейн с ее семьей. Видела на ней медальон с фотографией Итана. Господи, да она прислала ко мне сына с подарком – сувенирной свечой.

Бина снова кивает.
– А ее муж не вел себя, как…
– Как человек, только что зарезавший кого-то? Нет.
– Это точно он?..
– Что «он»?
Бина ерзает.
– Ну… сделал это.
– Кто еще мог такое сотворить? Их ребенок – просто ангел. Если он и решился бы кого-то зарезать, то это своего отца. – Я снова протягиваю руку к бокалу, шарю в воздухе. – И как раз перед этим я видела Итана за компьютером, так что, если только он не помчался вниз, чтобы воткнуть нож в маму, думаю, он вне подозрений.

– Ты рассказывала об этом кому-то еще?
– Пока нет.
– А своему врачу?
– Расскажу.
Эду тоже. Поговорю с ним позже.
Тишина, лишь потрескивает пламя в камине.
В отсветах пламени кожа Бины отливает блестящей медью. Я спрашиваю себя, не потакает ли она мне, или, может быть, ее гложут сомнения. История невероятная, это точно. «Мой сосед убил свою жену, и теперь какая-то самозванка выдает себя за нее. А их сын слишком напуган, чтобы сказать правду».
– Где, по-твоему, Джейн? – тихо спрашивает Бина.

Молчание.


– Я и понятия не имела, что была такая актриса, – говорит Бина, склонившись к моему плечу. Я вижу только волну ее волос.
– Главная красотка пятидесятых, – бормочу я. – Позже снималась в жестком порно.
– А-а.
– Неудачный аборт.
– О-о.

Мы сидим за моим столом, прокручивая двадцать две страницы фотографий Джейн Рассел – увешанной драгоценностями («Джентльмены предпочитают блондинок»), полураздетой в стоге сена («Вне закона»), кружащейся в цыганской юбке («Горячая кровь»). Мы справлялись в «Пинтересте». Прочесали траншеи «Инстаграма». Изучили газеты и сайты Бостона. Просмотрели фотогалерею Макмаллана. Ничего.
– Разве не удивительно, – говорит Бина, – что, судя по Интернету, некоторых людей не существует?

С Расселом проще. Вот фото Алистера в тесном костюме для статьи в «Консалтинг мэгэзин». Заголовок поясняет: «РАССЕЛ ПЕРЕХОДИТ В „АТКИНСОН“». В его профиле в «Линкедине» та же фотография. А вот портрет в информационном бюллетене выпускников Дартмутского колледжа, где он поднимает бокал на благотворительном мероприятии.
Но Джейн нигде нет.
Еще более странно – нет Итана.

Его нет ни в «Фейсбуке», ни в «Форсквере», ни где бы то ни было – и «Гугл» не дает ничего, кроме отсылок к фотографу с таким же именем.
– Разве большинство ребят не пользуются «Фейсбуком»? – спрашивает Бина.
– Отец ему не разрешает. У него даже нет мобильного. – Я закатываю сползший рукав. – И он на домашнем обучении. Вероятно, он мало с кем знаком. Возможно, никого здесь не знает.

– Но у его матери должны быть знакомые, – говорит Бина. – В Бостоне или… В общем, кто-нибудь да есть. – Она подходит к окну. – А как же фотографии? Разве полиция не была сегодня у них дома?
Я размышляю над этим.
– Не исключено, что в доме были снимки той, другой женщины. Алистер мог показать и рассказать полицейским что угодно. И они не собираются делать обыск в их доме. Они ясно дали это понять.
Бина кивает и, обернувшись, смотрит на дом Расселов.
– Шторы опущены, – говорит она.
– Что?

Я подхожу к ней и вижу своими глазами: в каждой комнате – в кухне, гостиной, спальне Итана – окна зашторены.
Дом закрыл свои глаза. Плотно зажмурил их.
– Видишь? – восклицаю я. – Соседи больше не хотят, чтобы я смотрела на них.
– За это я не стала бы их упрекать.
– Они осторожничают. Разве это не доказывает их вину?
– Да, подозрительно. – Бина наклоняет голову. – Они часто опускали шторы?
– Никогда. Никогда. Дом был как на ладони.
Она в нерешительности.

– Тебе не кажется… не кажется, что ты можешь быть… в опасности?
Такое не приходило мне в голову.
– Почему? – медленно спрашиваю я.
– Потому! Если тебе не померещилось то, что ты видела…
Я вздрагиваю.
– Не померещилось.
– …то ты свидетель, понимаешь?
Я судорожно вздыхаю – раз, другой.
– Пожалуйста, останься у меня на ночь.
Бина поднимает брови.
– Это принуждение! – протестует она.
– Я тебе заплачу.
Она смотрит на меня, прищурившись:
– Дело не в этом. У меня завтра с утра дела, и все мои вещи…

– Прошу тебя. – Я заглядываю ей в глаза. – Пожалуйста.
Она вздыхает.

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь