Вот что заключенные желают на Рождество
https://t.me/badmedia
Я находился в заключении с 1993 по 2015 год за первое ненасильственное хранение ЛСД. Это 21 день Криса Крингла за решеткой. С момента освобождения я действительно наслаждался Рождеством —покупал подарки для своих близких и объедался. Во время праздников, за эти последние три года для меня открылся целый мир. Однако во время моего пребывания в Федеральном Управлении тюрем мне посчастливилось получить пакет конфет или деньги или книги, которые удалось отправить моей семье. Конечно, работники тюрьмы, которых я знал, пытались обеспечить какую-то праздничную атмосферу. К сожалению, это только усиливало мрачное существование, которое я был вынужден вести. Без семьи, без роскошного ужина и десертов, и, конечно же, без яичного коктейля, Рождество там просто напоминало мне обо всём, что я пропускал на воле.
Пребывая в тюрьме, и оставаясь незамеченными, заключённые обычно не получают того, чего хотят. В тесном аквариуме — и имея ограниченные возможности, ограниченный доступ и нехватку ресурсов — жизнь может быть невыносимой. Но даже ребята, которых я знаю и которые отбивают пожизненное, продолжают жить. Они не полностью разочаровались в жизни, и определённо не отказались от празднования Рождества. Я поговорил с некоторыми из моих дружков, чтобы узнать, что они хотят на Рождество в этом году. От типичной просьбы о «свободе» и «быть со своей семьей» до просьб о реформе системы уголовного правосудия и лечении мужского облысения, вот что они пожелали.
Регистрационный номер: #43268-061
Отбывает 5-летний срок за подделывание выписываемых рецептов в Федеральном исправительном учреждении Бекли в Западной Вирджинии
Если бы я мог получить всё что угодно на Рождество, это была бы моя свобода. Возможность провести этот особый день с моими близкими. Будучи заключённым и вдали от дома на протяжении многих лет, я начал понимать, насколько важны эти особые дни. Прежде всего, когда в прошлом я воспринимал всё как должное, прогулки на улице и тому подобное. С возрастом, я начал воспринимать своё время всё тяжелее. Это из-за того, что я перестал быть безразличным к неотвратимому ущербу, который я причинил своей жизни, а также тем, кто любит меня. Они, в свою очередь, пострадали из-за моего отсутствия, особенно в канун этого замечательного праздника. Когда я повзрослел и стал более осведомлённым, и действительно смог понять этот мир, то начал намного больше чувствовать это в своём сердце. А до этого я просто не видел истину.
Из тюрьмы я по-другому смотрю на Рождество. Я не хочу подарков или денег, ничего из этого. Мне просто хотелось бы провести день со своей семьей, в основном с моими родителями, которые становятся всё старше. Я наблюдаю за их возрастом через фотографии, которые они мне присылают. Я был бы более чем доволен и по-настоящему счастлив просто посидеть и пообщаться с мамой или папой, без необходимости звонить на 15-минут и слышать 60-секундное предупреждение, что нужно положить трубку. Люди должны понять и осознать настоящее предназначение Рождества и наслаждаться им. Речь идёт не о расходовании денег, и не о покупке новейших iPhone или подарочных сертификатов. Речь идёт о создании прекрасного воспоминания, которое будет намного дольше, чем телефон. И это то, что я не могу сделать отсюда.
Регистрационный номер: #47510-053
Отбывает пожизненное по «закону трех преступлений» в Федеральном исправительном учреждении города Отисвиль, штат Нью-Йорк
Я хотел бы, чтобы политический климат в этой стране стал более внимательным к людям, чтобы у них была возможность заняться насущными вопросами, касающимися будущей стабильности и сохранения нашей планеты. Климат нашей страны непрерывно вращается в бесконечном кругу обречённости. Мы не обретаем никаких побед, потому что больше внимания уделяется [большим деньгам в политике], чем человеческой жизни. Есть политики, использующие своё положение благодаря кумовству, и они стали ещё хуже, чем любая уличная банда, о которой мне когда-либо было известно. Что случилось с жизнью, свободой и любовью к стране?
Планета разваливается на части и делает нам основные предупреждения, и люди забывают о том, что неважно, за какую партию вы голосуете. Когда мир перестанет функционировать, жизнь на Земле станет невозможной для человечества. Столько всего можно сделать, если те лица, которые должны быть решающими советниками, просто встанут и совершат благородный поступок. Никого не будут помнить за его деньги, автомобили, имущество и тщеславие. Люди, чьи имена [вошли в историю], — это те, которые понимали других людей и стали голосом разума и искупительной душой. Мир во всём мире — неужели я прошу слишком многого?
Регистрационный номер: #91912-054
Отбывает 15-летний срок за взяточничество в Федеральном исправительном учреждении Дэнбери, штат Коннектикут
Было бы очень легко дать стандартный ответ здесь и связать всё со мной и моей семьей, но это не то, что меня научили по другую сторону стены. Кажется, что каждый день моего тюремного заключения я слышу совсем другую историю, в которой изображен человек, образно сбитый с ног и поставлен на колени. Оставленный на грани смерти, и всё во имя справедливости. Я прислушиваюсь к рассказам о разрушенных семьях, браках и о детях, растущих без отцов, с целью необходимости создания системы, которую продолжают использовать. Система, которая полностью противоречит своей первоначальной цели бытия. Реабилитация так и не была обнаружена ни в одном чулке, повешенном над камином в рождественское утро.
Этого просто не существует. Это миф, как и «Фрости-Снеговик», «Рудольф красноносый олень» и все остальные праздничные истории из моего детства. То, что мы имеем здесь, в Америке, – это система правосудия, в которой следователи и прокуроры вознаграждаются бонусами – называемыми поощрительными наградами – за успешное завершение своей работы: легализованная форма взяточничества. Так что же мне нужно на Рождество? Помимо очевидной свободы — я хочу просыпаться в рождественское утро и включить телевизор и увидеть, что тюремная реформа была принята. Я хочу услышать своих товарищей-заключённых, когда они радуются и поздравляют друг друга, в то время как они радостно обсуждают, что для них означают новые перемены. Я не так уж много и прошу, не так ли?