Великий Гэтсби

Если тебе вдруг захочется осудить кого-то, вспомни, что не все люди на свете обладают теми преимуществами, которыми обладал ты.

Гэтсби верил в зеленый огонек, свет неимоверного будущего счастья, которое отодвигается с каждым годом. Пусть оно ускользнуло сегодня, не беда — завтра мы побежим еще быстрее, еще дальше станем протягивать руки… И в одно прекрасное утро…

Так мы и пытаемся плыть вперед, борясь с течением, а оно все сносит и сносит наши суденышки обратно в прошлое.

Важно быть человеку другом, пока он жив, а не тогда, когда он уже умер. Мертвому это все ни к чему.

Никакая ощутимая, реальная прелесть не может сравниться с тем, что способен накопить человек в глубинах своей фантазии.

Ты или охотник, или дичь, или действуешь, или устало плетешься сзади.

Это большое преимущество – быть трезвой, когда все кругом пьяны. Не наговоришь лишнего, а главное, если вздумается что-нибудь себе позволить, сумеешь выбрать время, когда никто уже ничего не замечает или всем наплевать.

Живешь ведь только раз, только раз

Ей казалось, что я очень много знаю, потому что знания у меня были другие, чем у нее.

Ведь все напускное чему-то служит прикрытием, и рано или поздно истина узнается.

Сдержанность в суждениях - залог неиссякаемой надежды.

Я не знаю смятения более разрушительного, чем смятение неглубокого ума

Всегда очень тягостно новыми глазами увидеть то, с чем успел так или иначе сжиться.

Чутье к основным нравственным ценностям отпущено природой не всем в одинаковой мере.

Жизнь видишь лучше всего, когда наблюдаешь ее из единственного окна.

В нашей жизни для женщины самое лучшее – быть хорошенькой дурочкой.

Он улыбнулся мне ласково, — нет, гораздо больше, чем ласково. Такую улыбку, полную неиссякаемой ободряющей силы, удается встретить четыре, ну — пять раз в жизни. Какое-то мгновение она, кажется, вбирает в себя всю полноту внешнего мира, потом, словно повинуясь неотвратимому выбору, сосредоточивается на вас. И вы чувствуете, что вас понимают ровно настолько, насколько вам угодно быть понятым, верят в вас в той мере, в какой вы в себя верите сами, и безусловно видят вас именно таким, каким вы больше всего хотели бы казаться

Мне исполнилось тридцать. Впереди, неприветливая и зловещая, пролегла дорога нового десятилетия. Тридцать — это значило еще десять лет одиночества, все меньше друзей-холостяков, все меньше нерастраченных сил, все меньше волос на голове.

Поведение человека может иметь под собой разную почву — твердый гранит или вязкую трясину; но в какой-то момент мне становится наплевать, какая там под ним почва.

Каждый человек склонен подозревать за собой хотя бы одну фундаментальную добродетель.

Сочувствие ближнему имеет пределы.

– Мне тридцать лет, – сказал я. – Я пять лет как вышел из того возраста, когда можно лгать себе и называть это честностью.

Американцы легко, даже охотно, соглашаются быть рабами, но упорно никогда не желали признать себя крестьянами.

Одно завораживающее мгновение сведет на нет пять лет непоколебимой верности.

Огни тем ярче, чем больше земля отворачивается от солнца.

Но я тяжел на подъем и опутан множеством внутренних правил, которые служат тормозом для моих желаний.

Я вообще живу не раздумывая, поэтому мне всегда весело.