Убить нельзя помочь

Кровавая война президента Филиппин Дутерте с потребителями веществ является самой последней в регионе, где употребление обычно встречается драконовскими мерами. Таиланд начал это делать 13 лет назад, и тюрьмы полны потребителей каннабиса и кратома.

Законодатели на Филиппинах замышляют восстановление смертной казни за вещества.

В июле 2016 года Индонезия казнила за вещества четверых. 17 ноября в Сингапуре были казнены нигериец и малазиец — за аналогичные преступления.

Отражая позицию своих государств-членов, АСЕАН также приняла жесткую позицию, заявляя о « нулевой толерантности » к запрещённым веществам на своем ежегодном саммите в 2017.

Но среди исследователей широко распространено мнение, что война с наркотиками, которая обычно состоит из карательных мер и принудительной реабилитации, не работает. А ещё это сопровождается нарушениями прав человека и огромными социальными, моральными и медицинскими издержками — от полицейского произвола и необоснованно огромных сроков, до внесудебных расправ и изгнания из общества — просто за то, что человек что-то запрещённое хранил для себя.

Например, нейробиолог Колумбийского университета Карл Харт замечает, что суровые наказания не помогают, зато попадающаяся впервые на мелочи молодёжь после отбытия наказания не интегрируется в общество. Такие меры в конечном итоге оказываются более вредными, чем сами вещества.

Хуже всего то, что война с наркотиками непропорционально сказывается на бедных и других социально изолированных группах. Но если война с наркотиками не работает , что делать?

Успехи в снижении вреда

История успеха Португалии является очень показательной. В стране на 2001 год было только официально 1% героиновых наркоманов и самая высокая в ЕС смертность от СПИДа. В стране царила антинаркотическая истерия и полиция массово сажала потребителей в тюрьму. В 2001 полицейским запретили задерживать человека, если у него на руках веществ не более, чем на 10 дней ежедневного употребления.

Полицейские могли только переписать себе паспортные данные, потом человеку звонили и предлагали пережить "ломку" с помощью медиков, а позднее консультации психолога, который помогает разобраться, почему человек употребляет во вред себе — и что нужно изменить, чтобы так не делать. На крайний случай, если не выходит бросить с ходу, у них есть бупренорфин и метадон, временно заменяющие героин, но не убивающие здоровье и бесплатные. Тех, кто не вменяется словом, можно оштрафовать до 150 евро, запретить покидать страну, посещать ночные кабаки, конфисковать вещества, отобрать пособие по безработице или водительские права — на выбор комиссии.

После этого, кстати, упала не только смертность и ВИЧ, но и само употребление веществ (в 2-3 раза!), хотя казалось бы, приобрести для себя их стало безопаснее и проще.

Полностью опыт Португалии мало кто перенимает (Нидерланды), хотя казалось бы, люди меньше болеют, умирают и употребляют, что ещё надо?

А что в Юго-Восточной Азии?

Но даже в странах с лютой политикой по веществам отдельные действия по снижению вреда дают заметный успех:

В Малайзии начали бесплатно раздавать шприцы (которые стоят 3 рубля за штуку) — новых ВИЧ-инфицированных в год было 5 176 в 2002 году, а стало 680 в 2014 году. 5000 не заболевших (и не заразивших по незнанию другого) в год!

Во Вьетнаме обкатали метадоновую программу в двух городах на ~1000 человек: люди, которые кололись 2-4 раза в день, теперь лечились от болячек, не воровали, заявляли о сильном улучшении отношений с семьёй и окружающими — теперь программа открыта в 162 клиниках для 32.000 пациентов.

На Филиппинах обратили внимание, что безработные наркоманы часто бросают, если всего лишь дать им работу.
На Филиппинах, где президент призывает убивать потребителей веществ и хвалится лично застреленными наркоманами, министр здравоохранения вслух говорит о наркомании как об «области общественного здравоохранения» и «проблеме психического здоровья».

Хочется надеяться, что это не случайные флуктуации, но первые признаки того, что даже в сравнительно тоталитарных обществах происходит осознание злоупотребления веществами не как моральной испорченности и преступности, но как следствия несчастливости.

Во вред себе люди употребляют не от хорошей жизни, и неправильно делать её ещё хуже — а вот доброе отношение сильно недооценивается, и малая его толика даёт великие плоды.