Трагедия общин и трагедия антиобщин

Первые лучи солнца только начали пробиваться из-за крон деревьев, а С. Джон Ленд уже был на ногах. Ему предстоял непростой день – сегодня он поведет на пастбище целых пять коров.

Прежде он владел лишь одной коровой, как и все сто жителей его деревни. Все, как один, они пасли коров, занимались рукоделием, продавали молоко и поделки городским – на то и жили. Все бы так и продолжалось, но в какой-то момент С. Джон Ленд понял, что, если он купит еще одну корову, его прибыль удвоится. Так он и поступил, и дела его и вправду пошли в гору – он стал продавать в два раза больше молока и зарабатывать в два раза больше. Да и пастбищу это вреда не причиняло: пока трава на одной части пастбища потреблялась уже сто одной коровой, вторая часть пастбища как раз восстанавливалась. «Пастбище легко могло бы прокормить двести коров», - именно так рассуждал С. Джон Ленд, когда покупал еще три коровы, увеличивая их общее количество до пяти.

Время шло, прибыль Ленда росла, чего не могли не заметить остальные жители деревни. Следуя его примеру, они также увеличили поголовье скота, в результате чего сто жителей деревни теперь имели около пятисот коров. Все они пасли животных на старом пастбище, которое легко могло прокормить двести коров, не могло дать достаточно травы для пятисот. Если раньше коровы съедали траву лишь на одной его половине, в результате чего другая часть успевала восстановиться, то теперь выедалось и не успевало восстанавливаться все пастбище.

Животные стали возвращаться с пастбища худыми, и теперь пять коров начали приносить столько же молока, сколько приносили бы две, когда поле еще не было истощено. Пять коров теперь приносили меньше прибыли, чем две прежде. Таким образом, стратегия, выигрышная для одного человека, оказалась пораженческой для группы.

С. Джон Ленд долго размышлял об этом и нашел выход – он решил забить четырех коров, тем самым уменьшив издержки на их содержание и увеличив количество травы, которую могла бы потреблять оставшаяся корова.

Однако это не принесло ожидаемого результата: четыре коровы в масштабах деревни – это меньше процента. Не учел С. Джон Ленд и того, что процент этот распределяется среди всей деревни. В итоге С. Джон Ленд остался с коровой, приносящей столько же молока (ну или на 0.8% больше, чем прежде), с большим количеством мяса и с еще одним жизненным уроком: решение одного игрока о снижении потребления не влияет или незначительно влияет на ситуацию в целом.

Окончательно разочаровавшись в сложившейся ситуации, он продал все свои ресурсы, в том числе и оставшуюся корову, и перебрался в город, намереваясь вместе со своим приятелем – Майклом Геллером [1] – заняться бизнесом.

Встретившись с Геллером, С. Джон Ленд рассказал тому о злоключениях с увеличением поголовья коров в деревне.

- Понимаю, - отвечал ему Геллер, – здесь налицо трагедия общин.

- Какая трагедия? – переспросил С. Джон Ленд.

- Трагедия общин, - терпеливо пояснил Геллер. – Она заключается в ситуации, когда какой-то общий ресурс используют по максимуму, тем самым истощая его. То есть рациональное поведение каждого отдельного индивида по получению максимальной выгоды из ресурса противоречит их общим интересам.

- Но почему так происходит?

- Потому что выгоды индивидуальны, друг мой, а издержки распространяются на всех. Поскольку пастбище было общим, у вас не было стимула сохранить его для долгосрочной перспективы. Общее – значит, ничье. Примерно так вы рассуждали, когда увеличивали поголовье коров до пяти. Каждый желал урвать кусок побольше, выжать из пастбища максимум здесь и сейчас. Вам было плевать, что будет дальше, ведь пастбище не ваше, вина за его истощение не лежит на ком-то конкретно, вот вы и возжелали вытащить из него все, что только можно.

- Но я попытался исправить ситуацию и оставил лишь одну корову!

- Усилия одного человека не играют значительной роли для ситуации в целом, Ленд. Для восстановления пастбища нужны были коллективные действия по сокращению поголовья коров. При таком раскладе пастбище действительно можно было бы восстановить, но вот в чем проблема: сокращая поголовье коров, ты уменьшаешь свои собственные выгоды, а восстановление пастбища – выгода коллективная. А кто захочет сокращать личные выгоды, если не уверен, что конкуренты, в твоем случае другие жители деревни, поступят так же?

- Понятно, - разочарованно произнес Ленд. – Но сейчас, когда мы хотим открыть магазин, трагедия общин не повторится, верно?

- Не повторится, - усмехнулся Геллер. – Каждый из нас будет собственником, мы не будем воспринимать магазин как что-то общее, нам не принадлежащее.

Решение было принято, и С. Джон Ленд и Майкл Геллер начали искать подходящий магазин для покупки. Вскоре выяснилось, что денег их двоих решительно недостаточно, и им пришлось привлечь к покупке еще двенадцать косвенно знакомых им людей.

Магазин был куплен, торговля началась. Первое время они держались на плаву, но совсем скоро стало ясно: идея не сработала. Правом на магазин обладало слишком большое количество собственников, и они просто не могли договориться друг с другом о том, как лучше всего использовать собственность. Кто-то хотел торговать одним ассортиментом товаров, кто-то другим; одни хотели сдавать часть магазина в аренду, а другие это неприемлели, за что несостоявшиеся арендодатели в отместку блокировали многие инициативы других собственников. В результате всего этого магазин использовался не в полной мере, отчего прибыль собственников уменьшалась.

Таким образом, возникла зеркальная проблема трагедии общин – трагедия антиобщин. Суть ее заключается в том, что в антиобщинах существует множество собственников, каждый из которых наделен правом исключать другого из дефицитного источника, и ни один из них не имеет эффективной привилегии на использование. Соответственно, когда существует так много собственников, обладающих исключительными правами, источник подвержен опасности использования не в полную силу [2].

Разочарованный делами в бизнесе, С. Джон Ленд продал свою долю собственности в магазине и решил вплотную заняться проблемами трагедии общин и трагедии антиобщин. В ходе своих исследований он выяснил, что трагедия антиобщин существует во многих сферах человеческой деятельности. Например, она существует в сфере патентования. Владелец патента получает исключительные права на изобретение, и, если создание некоего товара включает в себя использование патентов различных людей, придется заплатить за это каждому. В итоге, если в новом продукте используется много патентов, производителю приходится существенно увеличивать цену товара из-за платежей за использование каждого отдельного патента, а потребителям приходится покупать дорогой товар.

Многолетние труды С. Джона Ленда привели его к следующим решениям. Так, проблему трагедии антиобщин в сфере патентования он предлагал решить посредством создания «патентных пулов», то есть соглашений патентообладателей о перекрестном лицензировании принадлежащих им патентов в отношении определенной технологии.

Трагедию общин же С. Джон Ленд предложил решить просто – договориться. На примере того же поля он писал, что если позволяют условия, то поле можно разделить и приватизировать. Если возникают какие-то дополнительные сложности, то часть поля можно оставить общей, выработав определённые договорённости. Многие авторы спорили с ним и доказывали, что лучший способ разрешить трагедию общин – национализация, но С. Джон Ленд с этим не согласился. И даже решил провести социологический опрос в своем пабе, уверенный, что постояльцы поддержат его решение.

Зайдя в паб, С. Джон Ленд спросил у постояльцев: «Как же разрешить трагедию общин: (1) национализировать общий ресурс; (2) приватизировать общий ресурс; (3) договариваться в каждом отдельном случае?»

[1] Майкл Геллер – профессор Колумбийской школы права, который первым использовал термин теория антиобщин в своей статье «Трагедия антиобщин: Переход собственности от Маркса к Рынкам».

[2] Майкл Геллер, «Трагедия антиобщин: Переход собственности от Маркса к Рынкам».

Открыть список всех рассказов

Канал: Паб С. Джона Ленда