Толерантность и аутгруппа, ч.2

Начало статьи: http://telegra.ph/Tolerantnost-i-autgruppa-09-21

VI.

«Но расизм, сексизм, цессексизм и антисемитизм — гигантские всеобъемлющие социальные факторы, почти что человеческие универсалии! Ты же не можешь заявить, что какие-то политические убеждения могут сравниться с ними!»

Один из способов, благодаря которым мы точно знаем, что расизм — гигантский всеобъемлющий социальный фактор, — имплицитный ассоциативный тест. Психологи просят испытуемого быстро определить, какие из представленных слов или фотографий относятся к выдуманным категориям вроде «это лицо белого человека или позитивная эмоция» или «лицо чернокожего человека или негативная эмоция». Если у человека возникают трудности с тем, чтобы соединить белого человека с негативными эмоциями (как показывает время, потраченное на раздумья), значит, ему проще соединить его с позитивными эмоциями, а значит, на подсознательном уровне у него возникают позитивные ассоциации с белым цветом кожи. Попробуйте пройти его сами.

И конечно, самое знаменитое открытие, сделанное благодаря этому тесту, — что даже у тех, кто утверждал, что у него вообще отсутствуют расистские взгляды, возникали позитивные ассоциации с белыми людьми и негативные — с чернокожими. Вокруг возможных интерпретаций этого результата ведутся ожесточенные споры, но он все равно уже стал еще одним подтверждением популярной сегодня концепции, что каждый белый человек хотя бы чуточку, но расист.

В любом случае, через три месяца кого-то наконец посетила блестящая идея провести тот же имплицитный ассоциативный тест, но с политическими партиями. И выяснилось, что подсознательные политические предубеждения в нас развиты в полтора раза сильнее, чем расистские (см. Bloomberg). Например, если вы белый демократ, то показатель вашего подсознательного предубеждения против чернокожего человека (он измеряется в д-баллах) равен 0,16, но против республиканца — уже 0,23. Этот показатель у Коэна в отношении расы равнялся 0,61, что является умеренным эффектом, а в отношении партии — 0,95, крупным эффектом.

Хорошо, хорошо, но мы же все понимаем, что раса чревата последствиями в реальной жизни. Например, был проведен ряд исследований, в которых рассылались абсолютно идентичные резюме, за исключением того, что к каким-то прикреплялись фотографии чернокожих, а к каким-то — белых. Было отмечено, что наниматели с намного большей вероятностью пригласят на собеседование мнимого белого соискателя. Нельзя же с такими фактами сравнивать результаты какого-то дурацкого имплицитного ассоциативного теста, ведь так?

Айенгар и Вествуд решили провести тест, аналогичный вышеописанному, но с политическими партиями. Они попросили определить, кому из нескольких кандидатов следует назначить стипендию (решение принимал исключительно университет, с которым связались исследователи). К некоторым резюме были прикреплены фотографии чернокожих, а к некоторым — белых. Также в некоторых резюме было указано, что кандидат состоит в обществе юных демократов Америки, а в других — в обществе юных республиканцев Америки.

И снова дискриминация по принадлежности к партии была намного более сильной, чем дискриминация по расовому признаку. Влияние расы на решение по отношению к белым кандидатам оказалось только в пропорции 56:44 (ожидалась обратная зависимость). Влияние же партии оказалось в пропорции около 80:20 для демократов и 69:31 для республиканцев.

Если вы хотите узнать про их третий эксперимент, в котором они применили еще один классический способ определения расизма и снова выяснили, что «партиизм» сильнее, можете прочесть об этом в их научной работе.

Ученые проделали необыкновенно тщательную работу, но предмет изучения не является чем-то новым или передовым. Люди на протяжение десятилетий изучают «теорию сравнения убеждений», главная идея которой состоит в том, что наши убеждения влияют на формирования социальных групп куда сильнее, чем демографические факторы. Уже в 1967 году Смит и соавт. проводили исследования по всей стране и выяснили, что люди куда охотнее сближаются с представителем другой расы, чем с представителем другой веры. И за сорок прошедших лет это наблюдение подтверждалось множество раз. В реферате Инско, Моу и Накосто «Сравнение убеждений и дискриминация по расовому признаку», изданном в 2006 году, ученые заключили, что:

Было решено, что данная литература поддерживает менее радикальную версию теории сравнения убеждений, которая утверждает, что, если социальное давление отсутствует или его сила его влияния минимальна, вера является более определяющим фактором при расовой или этнической дискриминации, чем раса. Подтвердить радикальную версию теории сравнения убеждений, в которой считается, что, если социальное давление отсутствует или сила его влияния минимальна, вера является единственным определяющим фактором при расовой или этнической дискриминации, намного более проблематично.

Один из самых известных примеров расизма — сюжет фильма «Угадай, кто придет к обеду?», в котором родители возмущены тем, что их ребенок собирается сочетаться браком с представителем другой расы. Пью провел отличное исследование этого вопроса и выяснил, что 23% консерваторов и лишь 1% (!) либералов были бы по их собственным словам расстроены, случись такое с их ребенком. Но ученый, кроме того, спросил у родителей, как бы они отреагировали на то, что их ребенок сочетается браком с приверженцем другой политической партии. И тут уже 30% консерваторов и 23% либералов признались, что такая ситуация их бы расстроила. Возьмем среднее арифметическое и получим 12% недовольства из-за расы и 27% недовольства из-за политических взглядов — разница больше, чем вдвое. Да, дорогие мои, можете сколько угодно врать людям, проводящим социальные опросы, но тут картина ясна.

(С Гарвардом, кстати, все неясно. Там больше чернокожих студентов (11,5%), чем студентов-консерваторов (10%), но среди профессорско-преподавательского состава больше консерваторов, чем чернокожих.)

Вот тут-то мои читатели с радостью и бросятся неверно истолковывать написанное, давайте я еще раз сделаю упор на том, чего я не имею в виду. Я не говорю о том, что представителям определенной партии приходится хуже, чем чернокожим или что дискриминация по политическим признакам — проблема более серьезная, чем расизм или еще что-то подобное из бесконечного списка глупостей, в вере в которые, я абсолютно убежден, меня все равно будут обвинять. Расизм намного хуже хотя бы потому, что обе партии имеют примерно равное число последователей и ресурсов, в то время как вся тяжесть расизма в стране падает на небольшую группу ущемленных в правах людей. Я лишь говорю о том, что соображения, приводящие к политической дискриминации в нас сильнее тех, что приводят к расизму. И совершенно не обязательно, что за этим последует какой-либо эффект в реальной жизни общества.

Но если мы решили рассматривать человеческую психологию и мотивацию, то дискриминация по политическим признакам, а также по принадлежности к определенному «племени» — весьма плодородная почва.

VII.

Каждый раз во время избирательного цикла консерваторы как заведенные обвиняют либералов в недостатке патриотизма. И каждый раз во время избирательного цикла либералы как заведенные на редкость неубедительно отрицают это.

«Дело не в том, что мы, так сказать, против Америки как таковой. Дело в том, что… ну, знаете ли вы, что здравоохранение в Европе значительно лучше, чем у нас? А уровень преступности ниже? Как они этого добились? А мы все стоим на месте, не можем даже решить вопрос однополых браков, ну в самом деле, что не так со страной, которая не в состоянии… простите, о чем мы говорили? Ах, да, об Америке. С ней все в порядке. Сесар Чавес тоже так считал. Как и многие другие личности за пределами мейнстрима, снискавшие известность за счет критики в адрес большей части населения. Именно это и есть своего рода величие США, оно именно в том, чтобы указывать на то, как плохи другие. Голосуйте за меня!»

(простите, я издеваюсь над вами, потому что люблю вас)

Несколько лет назад, когда стало очевидным, что шансы Обамы одержать победу на выборах 2008 года высоки, большую шумиху вызвали слова Мишель Обамы: «Впервые за всю свою взрослую жизнь я испытываю гордость за свою страну».

Республиканцы ухватились за этот комментарий, спрашивая, отчего же она не испытывала гордости прежде, и она была вынуждена отказаться от своих слов, утверждая, что, разумеется, всегда гордилась и пламенно любила США и лишь пыталась сказать, что кампания Барака Обамы была особенно вдохновляющей.

Если говорить о неубедительных отрицаниях, это как раз хороший пример одного из них. Но никто не вменял ей это в вину на самом деле. Вероятно, большинство сторонников Обамы разделяли ее позицию. Я тоже голосовал за Обаму и с гордостью вспоминаю, как в детстве при праздновании Дня Независимости разоблачал искренние чувства патриотизма среди других людей. Аарон Соркин:

[Что же делает США величайшей страной в мире?] Это не величайшая страна! Мы на седьмом месте по уровню грамотности, на 27-м по математике, 49-м по ожидаемой продолжительности жизни, 178-м по детской смертности, третьем по среднему доходу домохозяйств, четвертые по трудовым ресурсам и по объемам экспорта. Поэтому когда меня спрашивают, что делает США величайшей страной в мире, я не понимаю, о чем, на хрен, вообще идет речь.

(Вот пример еще одного колкого ответа: «Мы номер один? О да, номер один по количеству заключенных и беспилотников, а также по принуждению молодых родителей возвращаться на работу!»)

Конечно, все это правда. Но поразительно то, что это неизменно вызывает интерес у членов Синего племени, а представители Красного племени этот вопрос, кажется, никогда не поднимают.

(«Мы номер один? Конечно — номер один по размахам сексуальных отклонений/уровню сексуальной испорченности! Пожалуй, номер два после Нидерландов, но ведь эта страна невелика, и ее можно не считать».)

Я подозреваю, что по какой-то причине у представителей и Красного, и Синего племени «США» ассоциируются с Красным племенем. Если вы спросите о типично «американских» вещах, то в ответ услышите — оружие, религия, барбекю, регби, гонки «Наскар», ковбои, внедорожники, неограниченный капитализм.

Это значит, что Красное племя очень патриотично в отношении «своей» страны, а Синему племени кажется, что оно обитает в укрепленном анклаве на враждебной территории.

Вот популярная заметка, опубликованная на сайте крупнейшего СМИ под заголовком «Америка: гигантская, жирная и тупая нация». Вот еще одна: «Америка: толпа испорченных ноющих сопляков». Американцев характеризуют как невежественных, далеких от науки фанатиков, чей «патриотизм» есть не что иное, как нарциссизм. «Вы не поверите, насколько невежественны американцы», а также нам следует «Винить инфантильных необразованных американцев».

Стоит ли говорить, что все эти статьи были написаны американцами, и читали их в основном только американцы. Этим американцам наверняка очень понравились эти статьи и нисколько не задели их чувства.

Да и посмотрите на источники: Huffington Post, Salon, Slate. Может ли у них быть что-то общее?

По обе стороны, «американец» может означать как обыкновенный этнохороним (название жителей определенной местности, образованное от названия этой местности — прим. Newочём), так и кодовое слово для представителя Красного племени.

VIII.

Однажды я зарегистрировался на OKCupid и нашел там симпатичную девушку. При изучении ее аккаунта я обнаружил такую фразу:

Не пиши мне, если ты белый сексист

Моя первая мысль была: «Стоп, то есть черный сексист —это ок? Почему?»

(Сама девушка была бела, как первый снег)

Во время начала первых беспорядков в Фергюсоне публиковалось множество материалов под такими заголовками, как «Почему белые не понимают жителей Фергюсона», «Почему белым так сложно понять жителей Фергюсона» и «Белые, слушайте сюда, и я объясню вам, что такое Фергюсон». В последней статье было написано:

В социальных медиа сторонники различных взглядов выдвигают свои предположения и верят тому, чему хотят верить. Но именно белые не понимают сути дела. Позвольте мне объяснить вам ситуацию максимально доступно […]

Не столь важна ваша оценка действий Мартина Трейвона и Майкла Брауна, думаю, все согласятся с тем, что смерти они не заслуживали. Я хочу, чтобы вы, белые, осознали, что именно в этом и заключен источник агрессии. Ваше внимание зациклено на мародерстве…

По наитию я проверил фотографии авторов статей, и оказалось, что все они были написаны белыми.

«Белые уничтожают США»? Белый автор. «Белые — это все еще позор»? Белый. «Белые парни: простите, но мы лохи»? Белый. «Пока-пока, белые сопляки»? Белый. «Дорогие белые гетеросексуальные мужчины, я больше не пущу вас в собственную жизнь»? Белая. «Хватит объяснять все с позиции белых»? Белый, как и автор поста «Причина №1, почему американцы - отстой: белые».

Всем нам приходилось видеть статьи и комментарии подобного содержания. Сомнительные личности используют их, чтобы доказать, что именно белые становятся настоящими жертвами СМИ или СМИ настроены против белых. Добрые и оптимистично настроенные пытаются продемонстрировать, что некоторые белые не лишены самосознания и расположены к самокритике.

Но я полагаю, что ситуация с «белыми» очень похожа на ситуацию с «американцами» — слово может применяться как в прямом значении, так и служить кодовым обозначением представителей Красного племени.

(исключение составляет блог «То, что нравится белым», где это слово очевидно служит синонимом для Синего племени. Я не знаю, как это произошло. Я к этому не причастен.)

Я понимаю, что делаю громкое заявление, но едва ли оно будет беспрецедентным. Когда звучат фразы вроде: «геймеры нетерпимы к женщинам», имеют ли в виду говорящие 52% игроков женского пола? Подразумевают ли 59% американцев различных социальных слоев, которые время от времени играют в компьютерные игры? Нет. Под «геймерами» понимают Серое племя — наполовину отделившуюся ветвь либертарианских технически подкованных ботаников, и почти все это знают. Как и при разговоре о шляпах-федорах имеют в виду Индиану Джонса. Когда упоминают «городскую молодежь», имеют в виду первокурсников Нью-Йоркского университета. Каждый точно знает, кого подразумевают под «городской молодежью», и молодые люди, живущие в городе, имеют самое отдаленное отношение к данному понятию.

И я утверждаю, что слова «американец» и «белый» работают по одному принципу. Билл Клинтон был «первым черным президентом», но если бы Херман Кейн (черный кандидат-республиканец — прим. Newочём) одержал победу в 2012 году, он стал бы 43-м белым президентом. А когда обозленный белый пространно сетует на то, как ненавидит «белых парней», он вовсе не скромничает и не предается самокритике.

IX.

Представьте, как либеральный ведущий ток-шоу и комик, обозленный действиями ИГИЛ, записывает и публикует видео, в котором на протяжении 10 минут кричит на них и обзывает их «фанатичными террористами» и «настоящими дикарями» с «ценностями дикарей».

Если бы мне довелось увидеть такое, я был бы, мягко говоря, поражен. Это не согласуется с моим представлением о поведении ведущих либеральных ток-шоу.

Но история, на которую я как раз ссылаюсь, и есть либеральное ток-шоу, которое ведет комик Рассел Брэнд. В ходе шоу ведущий выступает с напыщенной речью против канала Fox News и его поддержки войны с ИГИЛ, добавляя в конце, что «Fox News хуже ИГИЛ».

Это идеально подходит под мое видение. Вы не станете праздновать смерть бен Ладена, только смерть Тэтчер. И вы не будете называть ИГИЛ дикарями, только Fox News. Fox News — это аутгруппа, а ИГИЛ — лишь кучка случайных людей где-то в пустыне. Вы испытываете ненависть к аутгруппе, а не к случайным людям в пустыне.

Я скажу больше. Брэнд не просто не склонен ненавидеть ИГИЛ, у него есть серьезный мотив не ненавидеть. Этот мотив состоит в том, что Красное племя яростно и открыто ненавидит ИГИЛ. Ненависть к ИГИЛ подразумевает причастность к Красному племени: это равноценно тому, как зайти в подконтрольный одной уличной банде район с татуировками, сообщающими о твоей принадлежности их врагам.

Но может, я несправедлив. Как Рассел Брэнд отреагирует на вопрос, на каком основании он испытывает к Fox News большую ненависть, чем к ИГИЛ?

Он может парировать словами: «Очевидно, что в буквальном смысле Fox News не хуже ИГИЛ. Но я обращаюсь к своей аудитории, представленной в основном британцами и американцами. Им уже известно, что ИГИЛ — это зло; нет смысла повторять им это снова и снова. На самом деле, агрессия по отношению к ИГИЛ на настоящем этапе едва ли способна изменить чье-либо отношение к ИГИЛ, но вполне может спровоцировать исламофобию. Риск того, что моя аудитория станет поддерживать ИГИЛ, равен нулю, однако риск исламофобии среди них вполне реален. И потому громкая риторика в адрес ИГИЛ будет контрпродуктивна и опасна.

С другой стороны, среди моих белых британских и американских зрителей вполне может быть немало зрителей и сторонников Fox News. А вот канал Fox, хоть и не такое зло, как ИГИЛ, все же большое зло. И потому здесь я обладаю вполне реальным шансом достучаться до людей и повлиять на их взгляды. Следовательно, мое решение выступить против Fox News и с преувеличением сказать, что «канал хуже ИГИЛ» оправдано в свете обстоятельств».

Я глубоко сопереживаю бездоказательности Брэнда, в особенности когда дело касается исламофобии. Кажется, действительно возможно донести до публики зверства ИГИЛ с целью ослабить кучку уже итак социально отчужденных мусульман . Нам нужно сражаться с терроризмом и его ужасами — поэтому нормально кричать на бедную девушку за десять тысяч километров от вас за то, что она смеет носить хиджаб в общественных местах. Христиан казнят за их веру в Судане — тогда давайте пикетируем людей, пытающихся построить мечеть по соседству.

Но вся моя солидарность с Брэндом растворяется, когда он начинает действовать так, будто его публика — фанаты Fox News.

В мире, где незначительное число пользователей Reddit выступают против однополых браков, где 1% читателей LessWrong определяют как консерваторов и где я знаю 0/150 креационистов, многие ли из тех людей, кто смотрит на YouTube известного либерального активиста, оформление канала которого вдохновлено Че Геварой, кто смотрит канал с видео вроде «Что хорошего в войне?» и «Сара Сильверман рассказывает о феминизме» — много ли среди них поклонников Fox News?

Таким образом, Рассел Брэнд был бы гораздо отважнее, если бы выступал против ИГИЛ. Если бы он «атаковал» ИГИЛ, его зрители были бы просто-напросто сбиты с толку. В то время как каждый раз, когда он налетает на Fox, аудитория кричит: «ХА-ХА! ДА-А! ТАК ИХ! ПОКАЖИ ЭТИМ НЕВЕЖЕСТВЕННЫМ КСЕНОФОБАМ ИЗ НАШЕЙ АУТГРУППЫ, КТО В ДОМЕ ХОЗЯИН!»

Брэнд действует так, словно его смотрят просто две страны — Британия и Америка. Нет. Есть две параллельные вселенные, и он вещает только для одной из них.

В случае с исламом результат именно такой, как мы и предсказывали. Завалите людей фотографиями далеких мусульманских земель, которые они уже ненавидят, скажите им ненавидеть их еще сильнее, и тогда нетерпимость обрушится на тех ослепленных и отстраненных представителей исламской культуры, которые застряли на вашей стороне баррикад. Конечно, если индустрия, культура или сообщество поддерживает Синих, то членов Красного племени преследуют, увольняют с работы (например, как в случае с Брэнданом Айком) или как-то иначе намекают, что им здесь не место.

Подумайте о Брэндане Айке как о члене крошечного религиозного меньшинства, окруженного людьми, которые его ненавидят. Внезапно его увольнение уже не кажется таким благородным.

Если вы соедините техасский Поданк и иракский Мосул, вы сможете доказать, что мусульмане — очень страшные и очень властные люди, только и занимающиеся убийством христиан. Таким образом, у нас есть мощное оправдание, чтобы забить ногами какую-нибудь мусульманскую семью, случайных людей, которые никогда никому не причиняли боли.

И если вы совместите открытую ИТ-индустрию с параллельной вселенной, где нельзя надевать футболки FreeBSD и не рисковать при этом, вы докажете, что христиане — очень страшные и властные люди, которые при любом удобном случае всех выгоняют. У вас появится мощное оправдание, чтобы забить ногами людей, вступающих в Красное племя, вот, например, того парня, который никогда никому не причинял боли.

Когда моя подруга узнала, что Айка уволили, она не увидела в этом ничего плохого: «Я могу терпимо отнестись ко всему, кроме нетерпимости».

«Нетерпимость» теперь работает примерно так же, как слова «белый» и «американец».

«Я могу терпимо отнестись ко всему, кроме аутгруппы». Теперь это не звучит так благородно, не так ли?

X.

Миллионы людей явно поддерживают и нахваливают каждую аутгруппу, какую только могут выдумать, и при этом явно осуждают свои ингруппы; такое положение дел полностью противоречит всему, что мы знаем о человеческой психологии. С этого вопроса мы начали. Так что же тогда происходит?

Мы уже отметили, что аутгруппы редко бывают буквально «группами, принципиально отличающимися от вашей», и, на самом деле, гораздо выше вероятность, что члены вашей аутгруппы окажутся очень на вас похожими, будут разделять почти все ваши характеристики и жить с вами в одной местности.

Потом мы обозначили, что, хотя либералы и консерваторы живут в одной и той же местности, они могут практически не взаимодействовать друг с другом, будто находятся в разных вселенных.

Вопреки привычной идее о том, что они отличаются только тем, за кого голосуют, мы описали либералов и консерваторов как два очень разных племени с совершенно непохожими культурами. Можно говорить об «американской культуре» только в том же смысле, что и об «азиатской культуре», то есть замалчивая кучу границ внутри этого обобщения.

В аутгруппе Красного племени иногда встречаются черные, геи и мусульмане, но чаще всего — Синее племя.

Синее племя совершило некий загадочный акт алхимии и превратило всю свою ненависть к аутгруппам в ненависть к Красному племени.

Неудивительно. На этнические различия, как уже доказано, вполне можно закрыть глаза перед лицом общей стратегической цели. Даже нацисты, не славящиеся своей этнической терпимостью, вполне смогли скооперироваться с японцами ради общего дела.

Исследования показывают, что предрассудки Синего племени/Красного племени, на самом деле, намного сильнее, чем более известные стереотипы вроде расизма. Стоило Синему племени завербовать черных, геев и мусульман, как они сразу же стали удобными союзниками. Их реабилитировали при помощи слегка снисходительных хвалебных песен. «Никогда не было труса там, где растет трилистник».

Потратить всю жизнь на оскорбление других племен и на разглагольствование, какие они ужасные — это, по меньшей мере, фанатично. Очевидно, это не здорово. Таким образом, когда члены Синего племени решают посвятить себя воплям о ненависти к Красным, они невольно говорят не «Красное племя», а «Америка», «белые» или «гетеросексуальные белые мужчины». Вот и получается скромная самокритика. Им настолько хочется справедливости, что они готовы критиковать их собственную дорогую и любимую сторону, хотя это и причиняет им боль. Мы знаем, что они не преувеличивают. Можно преувеличить недостатки врага, но свои — нет; это противоречит критерию стыда.

У Синих всегда под рукой есть оправдание преследовать и крушить Красных, которым «повезло» попасть в их вселенную светлой материи, — Синие просто определяют их как злостных и властных угнетателей. Они апеллируют к тому факту, что точно так же это работает и во вселенной из темной материи Красного племени. К тому же, находятся они в одной и той же стране, значит, и сообщества должны быть одинаковыми во всех отношениях. В результате, Синим всегда разрешено, хотя и необходимы чрезвычайные меры, выступать против Красных, в противном случае это, как минимум, вызывает беспокойство.

А как благородно, как добродетельно Синее племя! Безукоризненно толерантное отношение к самых различным группам, которые — как-то так сложилось — оказались их союзниками. Никакой нетерпимости, разве что нетерпимость к нетерпимости. Синие никогда не опускаются до уровня мелких межплеменных конфликтов, как эти ужасные Красные, зато всегда мужественно критикуют свою собственную культуру и стараются улучшить ее!

Уж извините, но это, как минимум, почти неубедительно. Я не верю в эту странную тенденцию боготворить аутгруппы и пренебрегать ингруппами. Это просто старый добрый фаворитизм по отношению к ингруппам и обыкновенные атаки аутгрупп, просто чуть более замысловатые и подлые.

XI.

Это плохое эссе, и мне должно быть стыдно.

Мне должно быть стыдно, потому что я допустил точно такую же ошибку, о которой пытался предупредить, и я заметил ее только ближе к концу.

Какой же я, должно быть, добродетельный и благородный! Я никогда не опускаюсь до участия в мелких межплеменных неурядицах, типа как с Красным племенем, но всегда разумно критикую мое собственное племя и стараюсь сделать его лучше.

Ага. Раз уж я написал эссе на десять тысяч слов и при это жестоко «напал» на Синее племя, либо я очень-очень особенный человек, либо все они — моя аутгруппа. И нет, я не настолько особенный.

Если вы можете выглядеть смиренно-самокритичными, если вы убеждаете свою аудиторию, что существует только американская культура, тогда, может быть, вам удастся обмануть людей и убедить их, что существует только одно Синее племя.

Я уверен, что я не Красный, но я говорил и о Сером племени тоже, и у меня есть все симптомы того, что я один из них. Значит, хотя моя критика Синих может быть верной или неверной, с точки зрения мотивации она происходит оттуда же, откуда и разговоры Красного племени о том, как они ненавидят Аль-Каиду. Или разговоры члена Синего племени о том, как он ненавидит безграмотных шовинистов. И когда я похвастался, что могу относиться терпимо к христианам и южанам, я был не совсем толерантен. Я просто обратил внимание на людей, находящихся очень далеко от меня и не способных образовать хорошую аутгруппу.

Мне было весело писать эту статью. Людям обычно не весело, когда они пишут статьи, жестоко критикующие их ингруппы. Люди могут критиковать свои ингруппы, это не человечески невозможно, но это требует стальных нервов, от этого буквально вскипает кровь. Это не должно быть весело.

Вы, безусловно, можете показать мне какого-нибудь белого парнишку, который стабильно каждую неделю выкладывает на Gawker тексты вроде «Почему белые люди такие ужасные» и «Вот то, чего тупые белые не понимают» и при этом веселится. Но от этого ни у кого кровь не закипит. Он не критикует свою ингруппу, он даже не думал критиковать ее. И я не могу осудить его. Критиковать свою ингруппу — это действительно сложно, и я только начал тренировать свои ментальные навыки, чтобы можно было хотя бы об этом задуматься.

Мысленно я критикую свое собственное племя. И это важная критика, правдивая. Но одна лишь мысль написать об этом заставляет меня кипеть.

Наверное, я себя чувствую как какой-нибудь либеральный мусульманский лидер из США, который, скажем, пришел на шоу О’Райли, а там О’Райли начал наседать на него, требовать объяснений, почему мусульмане не так сильно осудили зверства ИГИЛ, и требовать критики их действий в прямом эфире. И вы, зрители, сможете буквально услышать его мысли: «Хорошо, я безусловно ненавижу жестокость, как и все вы. Но вы совсем нисколько не переживаете за жертв их злодеяний. Вам просто хочется найти удобный способ набрать побольше Баллов против меня, чтобы можно было осуждать всех мусульман. И, поверьте, я бы лично казнил каждого человека в этом мире, лишь бы не дать вам, глупым и самодовольным ханжам, еще один повод поглумиться!»

Вот как-то так я себя чувствую, когда от меня требуется покритиковать мое собственное племя, даже по корректным причинам. Если вы думаете, что у вас получается критиковать ваше племя и вы при этом сохраняете спокойствие, задумайтесь — возможно, это не ваше племя.

Но если мне все же хочется Баллов Самокритики, то критика Серого племени — один из самых честных способов получить их. А если мне хочется Баллов Толерантности, то терпимость к Синему племени — это мой крест. Но мне постоянно приходится напоминать себе, что, если среди них я встречу плохих людей, то это будут плохие люди не уровня бен Ладена, а скорее уровня Тэтчер. Зато, если я встречу среди них хороших людей, это будут властные и всему миру необходимые воины-крестоносцы, борцы со злом мирового масштаба.

Самое худшее, что может случиться с этим эссе — это его возможное превращение в крайне удобное непотребство, которым, в случае необходимости, можно будет бросить в Синее племя. Учитывая, что произошло с моими последними опусами, это вполне ожидаемо.

Но если это эссе заставит людей, а особенно меня, понять, как стать более терпимыми, это будет лучшее, что могло бы с ним случиться. Не в том смысле, что «естественно я толерантен, почему бы и нет?», как думал Император из первой главы. А в смысле, что «быть толерантным тяжело, это заставляет меня буквально закипать, но, черт возьми, я все равно буду толерантен».

Оригинал: Slate Star Codex.

Автор: Скотт Александер.

Переводили: Наталья Очкова, Маргарита Коковихина, Кирилл Козловский, Маргарита Баранова, Анна Василенко, Влада Ольшанская.

Редактировала: Анастасия Железнякова.