Страничка истории: О причинах начала Первой мировой войны (13) #history

Как видим, для России главной проблемой в связи с распадом Османской империи всегда оставались черноморские проливы, и она предпринимала необходимые, правда, не всегда успешные действия для снижения угрозы в отношении свободы судоходства. Австро-Венгерская же империя в какой-то момент стала видеть в этих активных действиях России на Балканах угрозу своим интересам. И на то у нее были серьезные основания.

Вслед за Грецией (1832), независимость в 1878 получили Сербия и Румыния, а Болгария быстро двигалась от автономии в составе Османской империи к полной независимости. Появление этих государств было бы невозможно без участия великих держав, в том числе в принятых решениях Берлинского конгресса. Однако через некоторое время эти вновь образованные государства стали реализовывать собственные националистические проекты, как за счет территорий, находящихся под контролем Османской империи, так и за счет друг друга.

Австро-Венгрия хорошо понимала, что, хотя по отдельности эти страны не представляют для нее большой опасности, создание военно-политической коалиции под патронажем России тут же создало бы для нее немедленную угрозу. Начальный этап соперничества Австро-Венгрии и России на Балканах продолжался до 1897, когда, осознавая опасность возникновения между ними конфликта, они все же достигли договоренности о сохранении статуса-кво на Балканах. А вскоре после начала Русско-японской войны в 1904 обе державы подписали еще и такой нужный для России договор о взаимном нейтралитете.

Вместе с тем, эта временная передышка в соперничестве великих держав не решала еще одну серьезную проблему. Австро-Венгерская империя была многонациональной страной с очень неоднородным по своим характеристикам населением. Весьма пестрым был этнический, языковой и конфессиональный состав. Кроме того, большие различия были в социальном статусе и уровне доходов. В привилегированном политическом и экономическом положении находились две государственно-образующие нации: немцы и венгры. Остальные же народности, а среди них чехи, сербы, хорваты, словаки, словенцы, поляки, румыны, босняки, итальянцы, русины, и другие, – подвергались определенной политической, социальной и культурной дискриминации. Кроме того, так исторически сложилось, за исключением промышленно развитых Богемии, Моравии и Силезии, остальные регионы с преобладанием национальных меньшинств были отсталыми в социально-экономическом отношении.

Во второй половине XIX века по всей Европе происходил повсеместный подъем национального самосознания, сопровождающийся культурным ренессансом. Это в существенной мере было связано со становлением национальных государств, которые приходили на смену феодальным монархиям. Затронул этот процесс и малые народы, но здесь, по-видимому, это была ответная реакция на великодержавный национализм. Ну а возможным это явление стало благодаря появлению у малых народов собственной интеллигенции в результате быстрого развития промышленности и роста городского населения.

Для многонациональной Австро-Венгрии, или как ее еще называли «лоскутной империи», подъем национального самосознания создавал потенциальную проблему: со стороны многих малых народов все громче звучали требования о политической и экономической эмансипации. Причем эта проблема имела тенденцию к обострению в тех случаях, когда на бывших землях Османской империи образовывались новые государства, национальная идентичность которых была той же, что и у национальных меньшинств Австро-Венгрии. И здесь речь, прежде всего, идет о Сербии, особенно после того, когда среди разных слоев сербского общества получили широкое распространение идеи Великой Сербии, которая должна была включать Косово, Черногорию, Новопазарский Санджак, Боснию и Герцеговину, а вдобавок еще и Далмацию, Хорватию и Славонию (историческая область на востоке современной Хорватии).

Интересно, но отношения Сербии с Австро-Венгрией не всегда были антагонистическими. С момента получения независимости (1878) и до падения династии Обреновичей (1903) Сербия проводила проавстрийскую и антироссийскую политику, которая в общем виде была сформулирована в тайной конвенции (1881) между двумя государствами. Лишь с приходом к власти в результате переворота Петра Карагеоргиевича (1903), за которым стояли сербские националистически настроенные военные, Сербия переориентировалась на Россию. Может, в каком-то высшем историческом смысле, это стало роковой ошибкой как для самой Сербии, так и для России.

Экономики Австро-Венгрии и Сербии ранее были тесно связаны, в том числе благодаря существовавшему между ними таможенному союзу. Однако уже в 1906 новая сербская власть достаточно демонстративно прекратила закупку вооружений для своей армии у Австро-Венгрии, заключив крупный военный контракт с французами. В ответ Австро-Венгрия прекратила действие договора о таможенном союзе и ввела запрет на поставки сербской свинины под надуманным санитарно-эпидемиологическим предлогом, так называемая «Свиная война» (привет Онищенко!).

А уже в 1908 Австро-Венгрия, как об этом говорилось выше, своей аннексией Боснии и Герцеговины чуть не спровоцировала общеевропейскую войну. Сербия рассматривала эти исторические провинции с преобладанием сербского населения как исконные сербские земли и рассчитывала, что с окончательным распадом Османской империи эти земли отойдут к ней. Через Боснию и Герцеговину Сербия, в обход Новопазарского Санджака, выходила на сухопутную границу с Черногорией, а через нее получала доступ к Адриатическому морю. С аннексией Боснии и Герцеговины одной из великих держав все надежды на Великую Сербию рушились.

Дипломатические попытки России добиться разрешения кризиса на сколько-нибудь приемлемых для Сербии условиях закончились безрезультатно. Россия вышла из кризиса с серьезными репутационными потерями для своего статуса великой державы, а Сербия почувствовала себя оставленной один на один с усилившемся противником. При сохраняющейся общей напряженности на Балканах возрастающая враждебность между Австро-Венгрией и Сербией стала новой реальностью для всей балканской ситуации.

Образование Балканского союза (1912) и последовавшие за этим Первая и Вторая балканские войны, о которых речь шла выше, в очередной раз серьезно изменили ситуацию на Балканах. Последняя война закончилась территориальными приобретениями для Сербии и усилением влияния Австро-Венгрии на балканские события. Сербия разделила с Черногорией Новопазарский Санджак и имела хорошие шансы на получение части территории Македонии, что вновь давало надежду на реализацию проекта Великой Сербии. Австро-Венгрия была удовлетворена распадом Балканского союза, снижением влияния России и ослаблением Болгарии и Румынии (особенную радость из-за Трансильвании испытывали венгры). Кроме того, ей удалось поставить на место Сербию, которой пришлось вывести войска из Албании. Однако очевидным итогом двух этих войн стал также и тот факт, что противоречия между самой Австро-Венгрией и Сербией были как никогда далеки от разрешения.

Уже начиная с аннексии Австро-Венгрией Боснии и Герцеговины правительства великих держав уже по-настоящему глубоко погрузились в изучение разных военно-политических раскладов для выработки правильной стратегической линии. Однако те многочисленные допущения, которые приходилось при этом делать, приводили к слишком большой неопределенности, и ни о чем невозможно было говорить с достаточной степенью уверенности. В такой ситуации субъективное мнение тех государственных деятелей или военных, которые по каким-то причинам имели большее влияние, часто становилось основным при принятии решений. Это стало своего рода генеральной репетицией той роковой цепи ошибочных суждений, которые позднее привели к развязыванию Первой мировой войны. Но об этом в свое время…