"Ставить Южную Осетию в один ряд с Донбассом оскорбительно". Можно ли сравнивать события 2008 и 2022 годов?

Накануне президентских выборов в самопровозглашенной Южной Осетии нынешний глава республики Анатолий Бибилов заявил, что готов провести референдум по вхождению в состав России, после чего Южная Осетия объединится с Северной.

С подобными инициативами он выступал и ранее, еще будучи спикером парламента, – это также было перед выборами, которые он в итоге и выиграл. Кремль на новое заявление Бибилова отреагировал сдержанно, отметив, что не предпринимает никаких действий для включения в состав России самопровозглашенной республики.

Кавказ.Реалии поговорил с экспертами из Тбилиси, Цхинвали и Владикавказа, чтобы узнать, насколько вероятно, что геополитическая картина Закавказья может в ближайшее время измениться, что общего между событиями августа 2008-го и февраля 2022 года, а также может ли Грузия применить силу для решения территориального спора.

"Ошибка Саакашвили"

Люди, которые сравнивают Южную Осетию с самопровозглашенными территориями на юго-востоке Украины, абсолютно не понимают, что такое международное право, объясняет политический обозреватель Руслан Тотров.

"Когда развалился Советский Союз, было так называемое окно возможностей, когда Грузии как суверенного государства, признанного ООН, еще не существовало. В то же время определенные части Грузии – Южная Осетия и Абхазия – заявили о своем выходе из Грузинской АССР Советского Союза, – рассказывает Тотров. – Это международный казус и прецедент, но с точки зрения правового континуитета (теория и практика в международном праве о непрерывности государства как субъекта международного права и непрерывности международных государственных обязательств. – Прим.) все тогда было выполнено безупречно".

Тотров говорит, что сторонникам независимости Южной Осетии было важно выстроить возможный диалог в правовом поле, и это ключевое отличие действий местных властей от непризнанных "ДНР" и "ЛНР".

"В Донбассе на ровном месте создаются сепаратистские настроения и устраивается заваруха – и кто-то еще смеет Южную Осетию ставить в один ряд с непонятными территориями. Для меня, как для осетина, как для человека, который считает, что впервые за 800 лет появилось суверенное государство осетин, оскорбительно, когда мою страну стараются принизить до этого уровня. Более того, это часто делает сам президент Анатолий Бибилов, что, на мой взгляд, является одним из главных показателей, что это случайный человек у власти", – говорит Тотров.

По мнению эксперта Центра стратегического анализа и института Центральной Европы Томаша Баранца, в отличие от вторжения в Украину, масштаб подготовки России к югоосетинскому конфликту – не с военно-стратегической точки зрения, а с точки зрения работы с местным населением и международной общественностью – был совсем разным.

В той же Словакии люди с пророссийскими настроениями сейчас осуждают это вторжение

"Как началась война в 2008 году? Постепенной эскалацией напряженности между Россией и Грузией, а также усилением сепаратистских настроений, – объясняет Баранец. – Все это достигло того уровня, когда президент Саакашвили отправил армию в Южную Осетию обстреливать Цхинвали. Грузинские войска штурмовали город и входили в него. И реакцию на это российской армии мы знаем. В результате у Кремля появилась возможность поддерживать нарратив о том, что он там защищал мирных жителей".

По мнению Баранца, именно решительный шаг Саакашвили помог убедить и большую часть российского населения, и даже страны Запада в необходимости силовых методов.

"В этот же раз Кремль начал свои действия внезапно. Попытка подготовить почву, утверждая, что украинцы хотят взять обратно Донбасс, была, – говорит эксперт. – Но мы не наблюдали постепенного создания напряженности, чтобы спровоцировать украинцев. Может, по отношению к россиянам Кремль был способен поддерживать эту легенду, но по отношению к Западу – нет. В той же Словакии [например] люди с пророссийскими настроениями сейчас осуждают это вторжение".

Угроза Западу

Рассуждая о том, почему в 2008 году Запад выступил только лишь с осуждением действий России, но не стал вводить санкции, Баранец выделяет несколько факторов.

Ситуация развилась очень быстро, это в целом был шок

"Один из них очень простой – война длилась несколько дней, и Запад просто не успел отреагировать, – указывает собеседник. – Было и другое отношение к режиму Владимира Путина по сравнению с 2014-м или с 2022 годом. Думаю, что и действия Саакашвили в Цхинвали сыграли свою роль, хоть Запад и понимал, что это провокация России, какой-то замысел Кремля. Но ситуация развилась очень быстро, это в целом был шок. И нужно было какое-то время, чтобы узнать, что происходит, среагировать и создать план, а о происходящем стало известно, когда война уже заканчивалась".

Баранец отмечает, что в 2008 году случаев уничтожения инфраструктуры и число жертв было гораздо меньше, чем сейчас в Украине. Кроме того, в Южную Осетию не успели приехать все журналисты, и поэтому "не было того психологического эффекта, когда видишь столько убитых людей".

"В принципе Запад после решения Саакашвили пойти на Цхинвали, наверное, решил, что это политика перезагрузки, что это такой эксцесс, что все наладится. А после 2014 года он стал понимать, что это не эксцесс, а систематическая политика Кремля по отношению к соседним странам", – резюмирует Баранец.

Действия России в 2008 году и сейчас отличаются прежде всего масштабами, считает эксперт грузинского центра стратегического анализа Гела Васадзе.

"Тогда удалось убедить общественность, что вторжение в Грузию было исключением, что это не [президент России Владимир] Путин, а Михаил Саакашвили такой негодяй, – рассуждает эксперт. – Кроме того, в Грузии не стояло задачи геноцида. Сейчас же (имеется в виду война в Украине. – Прим.) цель была поставлена абсолютно четко поставлена – в программных речах Путина говорилось, что украинской нации не существует и что украинский язык – не самостоятельный".

Васадзе отмечает, что когда в 2008 году Россия напала на Грузию, Запад не увидел для себя никакой угрозы, а когда Россия напала на Украину, стало понятно, что следующий – именно он.

Югоосетинский депутат Давид Санакоев согласен с такой точкой зрения, он считает, что сейчас санкции "приобрели более жесткие формы еще и потому, что Украина находится ближе к центру Европы".

Бриллиантовый дым российского бизнеса

"Грузия с самого начала присоединилась к полному пакету международных санкций в отношении РФ, потому что не могла по-другому, – указывает Васадзе. – Если бы не присоединилась, сама бы попала под санкции. Но наш премьер постоянно повторяет: "Мы не будем вводить свои санкции". Меня терзают смутные сомнения, что ведутся переговоры в обход санкций. На протяжении 10 лет шла диффузия российского бизнеса с грузинскими фамилиями, сейчас для него настал звездный час. Бриллиантовый дым – как у Воробьянинова. Время делать деньги. И тут прилетает такой "нежданчик" – война".

Васадзе подчеркивает, что грузинская риторика вокруг санкций никак не связана с российскими туристами.

"Вы что, думаете все эти "тойоты" и "макдональдсы" ушли с российского рынка только по моральным соображениям? Конечно, репутационные потери очень важны для этих компаний, но они их как-нибудь потерпели бы, если бы не главная причина. Закончился российский рынок! Он схлопывается, – утверждает Васадзе. – В этом году еще, может быть, кто-то из россиян приедет в Грузию. А если санкции продлятся год? Рынка не будет. Поэтому российский турист не приедет".

Даже при идеальном варианте развития событий, если Россия сейчас отведет войска и вернет Украине Крым и Донбасс, улучшения уже не произойдет, считает эксперт.

Если бы два месяца назад мне сказали, что Макрон предлагает отказаться от российской нефти, я бы решил, что этот человек сумасшедший

"А куда девать детей Мариуполя? А куда девать жителей Бучи, Гостомеля и Ирпеня? Причем это только условные названия – такое творилось во всех оккупированных городах. Мир изменился, поделился на черное и белое. Макрон призвал отказаться от закупки российской нефти и угля – если бы два месяца назад мне об этом сказали, я бы решил, что этот человек сумасшедший", – говорит Васадзе.

Томаш Баранец, рассуждая о санкциях, обращает внимание, что Грузия имеет свою историю конфликта с Россией, который "хорошо для нее не закончился".

"Есть нарратив, который создала партия "Грузинская мечта". Он прагматичный - не пророссийский, но уже не такой прозападный. И он должен приносить какую-то пользу. И если бы сейчас после вторжения России в Украину "Грузинская мечта" ввела какие-то санкции, она призналась бы, что их политика была неправильной. А это противоречит основам, на которых эта партия построена", – говорит Баранец.

"Единственный засаленный козырь"

Серьезные разговоры о вхождении Южной Осетии в Россию могут быть только в Москве, но никак не в самой самопровозглашенной республике, считает Васадзе.

"Если операция по присоединению этой территории удастся, то, соответственно, Москва возьмет на себя конкретные обязательства ее содержать. В России сейчас наступают, мягко говоря, трудные времена. Вряд ли при Путине, но после него перед руководством России сразу же встанет вопрос: "А зачем нам эта территория?" И первым, от чего откажется Россия, будет Южная Осетия", – уверен эксперт грузинского центра стратегического анализа.

По мнению Руслана Тотрова, президент Бибилов использует любую возможность, чтобы остаться у власти, и действует по проверенной схеме.

Если Бибилов проведет референдум, никаких санкций Россия на него не давала, – это все бибиловские игры

"Он как та мышь, которая в крынке масло сбивает, чтобы не потонуть. Он ведь провернул этот фокус на прошлых выборах, – вспоминает осетинский политолог. – У Бибилова тогда была программа "Пять шагов в Россию", хотя с самого начала было очевидно, что это трюк, профанация. Сейчас он снова вытаскивает из рукава один-единственный засаленный козырь, который у него остается. [Президент] играет на самых тонких струнах осетинской души – не секрет, что население Южной Осетии хочет в состав России, это без референдума понятно. Даже если он референдум проведет, никаких санкций Россия на него не давала, поэтому это все бибиловские игры".

Собеседник обращает внимание, что сам факт, когда президент суверенного государства, каким себя считает Южная Осетия, хочет этот суверенитет "растоптать и вручить другой стране", является нонсенсом.

"Я полагаю, что Бибилов вполне искренне хочет, чтобы присоединение к России произошло, потому что у него нет осетинского национального самосознания вообще. Все, о чем он говорит, это так называемый "русский мир". Он не живет интересами осетинского народа и не понимает, что его интересы могут существовать в отрыве от так называемого "русского мира", – объясняет Тотров.

По его мнению, Бибилов прежде всего русский офицер, который оказался во главе осетинского государства, но, как считает политолог, находится не на своем месте "географически".

По мнению депутата Давида Санакоева, президент Южной Осетии действительно эксплуатирует идею присоединения республики к России еще с 2014 года.

"Перед президентскими выборами 2017 года Леонид Тибилов (бывший президент Южной Осетии. – Прим.) и Анатолий Бибилов подписали соглашение, что не будут использовать эту риторику во время выборов, а избранный президент просто проведет референдум. Но Бибилов благополучно забыл про это и вспомнил только сейчас, потому что его рейтинг близок к нулю", – говорит Санакоев.

В то же время реакция и Министерства иностранных дел России, и Администрации президента четко дает понять, что вопрос вхождения Южной Осетии в состав РФ не актуален на сегодняшний день, подчеркивает Санакоев. Однако, как заявил Томаш Баранец, в отличие от предыдущих случаев Москва в этот раз отреагировала намного мягче на риторику Южной Осетии.

"С одной стороны, ничего не изменилось: Бибилов сделал такое заявление, чтобы повысить свои шансы на выборах. Но Москва тоже не хочет терять свой стратегический инструмент по отношению к Грузии. Грузия – главный приз, который хочет Кремль. В то же время заявление Бибилова было достаточно аккуратным, чтобы как-то не дестабилизировать ситуацию в де-факто Южной Осетии", – объясняет Баранец.

Эксперт предполагает, что есть и второе объяснение происходящему – Бибилов мог сделать это заявление, получив поддержку Москвы, готовой допустить аннексию Южной Осетии.

Югоосетинская оппозиция атакует Бибилова за то , что он не смог выстроить отношения с Кремлем

Югоосетинская оппозиция атакует Бибилова за то , что он не смог выстроить отношения с Кремлем. "В таком случае это означает очень высокий уровень паники и страха в Кремле. Конечно, это была бы кратковременная пропагандистская победа, мол, мы присоединили другие регионы в то время, как Россия имеет большие проблемы в Украине. Но эффект от этой победы будет длиться недолго - Москва так потеряет очень важный стратегический инструмент по привлечению Грузии в свою сферу влияния и "Грузинскую мечту". Кремль так провалит план, над которым работал много лет", – продолжает Баранец.

Эксперт считает, что есть и третье объяснение происходящему – "из разряда теории заговоров".

"Будет де-факто референдум, а после Россия скажет, что она уважает волеизъявление югоосетинских граждан, но еще не время для присоединения, – говорит Баранец. – В таком случае это будет проблема для Бибилова – югоосетинская оппозиция его и так постоянно атакует за то, что он не смог выстроить хорошие отношения с Кремлем", – считает Баранец.

От такого развития событий выиграла бы "Грузинская мечта", которая могла бы сказать, что Россия готова была аннексировать Южную Осетию, но прагматические отношения помогли предотвратить этот сценарий, считает Баранец.

"Россия может вернуться и отомстить"

Среди возможных вариантов развития событий в Закавказье некоторые эксперты назвали открытие второго фронта и восстановление территориальной целостности Грузии силовым путем сейчас, когда Россия занята Украиной.

Зачем возвращать контроль над территориями, которые в общем-то потом некуда девать?

"Но первый вопрос – это зачем, а второй вопрос – как. Военный конфликт возможен только в случае нападения на Грузию. А нечем! Все в Украине и там же будет утилизировано. Тем более сейчас вообще это бессмысленно. Зачем возвращать контроль над территориями, которые в общем-то потом некуда девать?" – говорит Васадзе.

По мнению Руслана Тотрова, в официальном Тбилиси прекрасно понимают, что силовой метод решения проблемы будет смертоубийственным.

"Судя по нынешней риторике Тбилиси, можно говорить, что определенный урок эти люди выучили. И это не комплимент, а предостережение нам, осетинам, о том, что грузинские политики намного гибче и маневреннее, чем их предшественники 10–15 лет назад, – говорит эксперт. – И это таит в себе определенные геополитические угрозы для Южной Осетии. Но о силовом решении вопроса сейчас речи идти не может. Хотя какого-нибудь 18 января, глядя на все маневры, невозможно было бы представить и то, что сегодня происходит в Украине".

Тотров полагает, что надо думать о долгосрочной перспективе: несмотря на то что военным путем ничего сейчас решаться не будет, общество "должно быть готово к куда более коварному и непредсказуемому развитию событий, чем лобовая военная операция".

С точки зрения Давида Санакоева, если исходить из официальных данных, которые поступают от Комитета госбезопасности, поводов для беспокойства нет.

"Мы оцениваем в то же время и то, что происходит на политических площадках. Например, некоторые оппозиционные партии пытаются использовать нынешнее положение дел, чтобы устроить реванш в отношении Южной Осетии. Как погода в горах меняется, так и здесь решение может приняться быстро. Как например, по санкциям. Не применяли, не применяли, а сейчас вот приняли и присоединились", – говорит Санакоев.

По мнению Томаша Баранца, у Грузии нет поддержки населения для силового варианта событий и есть бизнес-интересы по отношению к России.

Восстановление территориальной целостности силой нелогично, не в интересах "Грузинской мечты" и не имеет поддержки населения

"Еще до начала войны здесь было проведено несколько исследований, согласно которым, грузины не хотят брать силой территории обратно, – рассказывает эксперт. – Они понимают, что Россия может вернуться и отомстить, а во-вторых, они бы против себя настроили население де-факто Южной Осетии и Абхазии. Если бы сейчас шла гражданская война и пришлось разбираться с местным населением, это было бы плохо для экономики и играло бы в пользу российской пропаганды. Восстановление территориальной целостности силой нелогично, не в интересах "Грузинской мечты" и не имеет поддержки населения".

По мнению Баранца, геополитическая ситуация в Закавказье скорее может измениться в связи с решением вопроса Нагорного Карабаха, но никак не Южной Осетии.

***

Выборы президента Южной Осетии прошли 10 апреля – кандидаты не смогли набрать достаточно голосов для победы, что означает необходимость второго тура голосования.

ЦИК огласил данные лишь по Кваиси после обработки 68% протоколов – у Алана Гаглоева 43,51%, у Анатолия Бибилова 42,02%, у Гарри Мулдарова 4,94%. Данные по Джавскому району ЦИК, предположительно, огласил ошибочно – сообщается, что после обработки 67% протоколов Гаглоев набирает 4,40%, Бибилов – 3,6%, Мулдаров – 0,63%.

К участию в выборах ранее не допустили 12 оппозиционных кандидатов. При этом сам Бибилов не был снят с выборов, несмотря на то что не смог сдать экзамен на знание осетинского языка.

Текст может содержать терминологию и топонимы, используемые в самопровозглашенных республиках Южной Осетии и Абхазии.

‏Source www.kavkazr.com