Скальпель, деньги, два шприца!

Без прелюдий: деньги берут. Брали и будут брать.

Только трансформируется идеология. В лихие 90-е, мздоимство было как средство выживания.

И в ту злопамятную эпоху идеология примерно была такая: нет денег, нет операции.Потому что не было чем оперировать, и чем проводить анестезию.

У персонала, обеспечение, такое-же.

Зарплату не платили по 5-6 месяцев, а ту косточку, что кидали, хватало на 5 дней.Макароны, гречка и гороховая каша в одной тарелке, были царским блюдом.Ужин из полбулки хлеба на двоих и соуса Чили с чаем, обычное дело. На 8 марта отварной картофель поджаренный на сковороде без масла не считался оскорблением. Банка тушенки на три дня...

Сейчас пишу и трудно представить. Как трудно представить сегодня жизнь без сотового телефона.

Выживали, как могли. Я был юн, полон романтизма и всецело предан постулату... сгорая сам, свети другим. Но, с появлением в моей семье первенца, мой альтруизм разрушался ежедневно под необходим денежным минимумом: пачка памперсов + сухая молочная смесь...Удавалось где-то перехватить, помогали родители. Брать деньгу с больного, считал не по гиппократовским понятиям (хотя, тот лупил с болящих-будь здоров). Однако «девственность» в вопросе этом, улетучилась не по моей воле.

Предстояла большая операция по замене тазобедренного сустава. Беру историю болезни: сервисная палата, 32 года. В палате девушка и ее муж. Не сиротки, но без разпальцовки и ново русского пафоса. Стандартный опрос, рекомендации и такое же стандартное, что все будет хорошо. И только я собрался уходить, как супруг взглядом приглашает меня пройти во вторую комнату сервиса. Закрывает за мной дверь.

Немного помявшись, начинает описывать всем известную экономическую ситуацию в стране, в медицине и его личной жизни. Чую пуржит. Собираюсь его деликатно прервать и уйти, а он мне смущенно говорит: просьба у нас одна есть: снять с жены трусы в операционной только после того, когда она заснет.

Ну думаю, у каждого свои причуды.

Хоть это формально и нарушает правила поступления больных в операционную. Однако сантехник же заходит в бахилах, на кирзачах чинить батарею, и ничего.

Сделал, как договорились, прооперировали. Через дней 10, вызывают меня из ординаторской на выход. У входа стоит муж пациентки, и мне протягивает пакет. Как рентгеном определяю: коробка конфет. Про себя думаю, что палка колбасы была бы лучше. Но, дареного коня к стоматологу не водят. Принес домой, как-то сели пить чай. Открываю... а там денежные знаки, в двойном размере моей зарплаты...Мой внутренний протест и некоторое смятение были начисто уничтожены, новой финансовой разнарядкой: мое дите прибаливало, и простым аспирином тут было не обойтись.

В будущем, я дважды или трижды проводил анестезию этой больной. Деньги давали уже не в конфетах и наперед. Брал: Д’Артаньяна из себя не строил. На часть этих денег, мчался в одну медицинскую конторку и покупал все одноразовое: интубационную трубку, бактериальный фильтр, набор для эпидуральной анестезии для нее и немного про запас.

Сейчас это тоже дико, а тогда все в нашей клинике обрабатывалось-стерилизовалось, пока в лохмотья не превращалось.

Тотальный дефицит. Правда, он был не у всех. Кое-кто из хирургической братии, организовал себе «маленький свечной заводик» и жил припеваючи. Но, любая хитроумная схема, рано или поздно дает сбой. Жадность и чувство безнаказанности -сломает любую, пусть даже супер гениальную методу.

Продолжение следует....
@anesthesiologblog- будьте зоровы.