Россыпь в Даниле
Россыпь в ДанилеРоссыпь в Даниле
Рады представить вашему вниманию магазин, который уже удивил своим качеством!
И продолжаем радовать всех!)
Мы - это надежное качество клада, это товар высшей пробы, это дружелюбный оператор!
Такого как у нас не найдете нигде!
Наш оператор всегда на связи, заходите к нам и убедитесь в этом сами!
Наши контакты:
Telegram:
ВНИМАНИЕ!!! В Телеграмм переходить только по ссылке, в поиске много фейков!
К террасе прижималась центральная Колымская трасса. Ниже несла свои воды неширокая речка Чай-Урья, которая создала уникальную золотоносную россыпь. На протяжении всего лишь шестнадцати километров действовало четыре прииска. Разработка россыпи производилась открытым способом. Мы стояли на террасе ключа Власыч, где геологи обнаружили золотоносную россыпь. Перед нами на правой стороне речки громоздились экскаваторные отвалы торфов, высокие галечные терриконики, низкие эфельные отвалы, слышался шум экскаваторов, грохот приборов, на которые по сплоткам с верховьев Чай-Урьи самотёком поступала вода. Мы — это две группы руководящих и инженерных работников. Во главе одной меньшей был главный инженер Чай-Урьинского горнопромышленного управления Данил Артемович Осепян. Высокий, стройный, поджарый, с черными, как смоль, волосами, коричневыми глазами, правильными чертами лица, в черной гимнастёрке, перетянутой широким кожаным ремнём, в брюках, заправленных в хромовые сапоги — этот человек невольно вызывал к себе симпатию. Во главе другой группы был начальник прииска Пётр Михайлович Фролов, человек невысокого роста и с удивительно круглым лицом. Это лицо могло вызвать улыбку. Но стоило встретиться взглядом его внимательных, пронзительных коричневых глаз, желание улыбаться исчезало. В числе этой группы находился главный инженер прииска Инокентий Федорович Медведев, человек высокий, уже имеющий склонность к полноте. У него был один коричневый глаз, второй другого цвета. В это группе находился и я — молодой инженер — проектировщик ПТЧ. Были и другие работники прииска. Между руководителями шел оживленный разговор. Ведущим был Данил Артемович. Со свойственным южанам темпераментом, он говорил быстро, иногда подкрепляя свою речь жестами. Я не слышал, о чем они говорили. Передо мною, как кадры в кино, мелькали события прошедшего года со дня нашей встречи с Осепяном. За это время я много узнал, много прошел, пережил. С благодарностью вспомнил начальника экскаваторного парка Маркова, вежливого, корректного, который относился ко мне не только как начальник, но и как учитель. Вспомнился Павел Иванович Донов, который так хлопотал за меня, что его, в конце концов, перевели на работу в экскаваторный парк, а меня назначили на его место. Первое время мы работали вместе. Кем я числился, не знаю, наверное, еще проходил по экскаваторному парку. С нами работал молодой техник Олег Попов, но потом его куда-то перевели. Однажды меня вызвали в Нексикан, производственно-технический отдел Управления с проектом вскрыши торфов полигона. Пройти шестнадцать километров по автомобильной дороге в ясную солнечную погоду мне, молодому парню, было одно удовольствие. В ПТО меня встретил его начальник Пётр Михайлович Никитин, человек среднего возраста, среднего роста уже полнеющий, в роговых очках, похожий на профессора. Что греха таить, есть-то всё-таки, хотелось. Жена Петра Михайловича, сухонькая симпатичная женщина была очень внимательна и хорошо накормила меня. Накормить человека во время войны — это надо иметь очень добрую душу. Поблагодарив хозяйку, я вернулся в отдел. Там меня ждали не только Пётр Михайлович, но и главный инженер управления Осепян. Проект в сущности был не сложный, и всё-таки в его обсуждении принял участие он — главный инженер управления. Данил Артемович, кроме всего прочего, был мечтатель. Уже в то далёкое время, когда не было электронных самородкоуловителей он, по ходу разговора высказывал мысль о сухой промывке галечных отвалов, в которых, несомненно, было золото. Видимо он учил мечтать и меня. Проект вскрытия полигона одобрили. Из этого посещения управления я сделал вывод — руководители управления присматриваются ко мне. На прииск я возвратился в приподнятом настроении. Где-то на пол дороге возле меня остановилась легковая автомашина. В ней сидели Осепян и Никитин. Открылась дверка, и Данил Артемович сказал: Этот простой знак внимания вызвал в моей душе трепет, волнение, благодарность и остался в моей памяти на всю жизнь. На земле ясно вырисовалась ямка. Однако сказанная мною фраза не могла повиснуть в воздухе. Нужна была её оценка. Я открыл папку, стал показывать чертежи. Это поперечные разрезы по шурфовочным линиям, так прослеживается тальвег. Исходя из этого определено место заложения шахты и её тип, схема отработки поля. В правом нижнем углу чертежа на штампе стояла моя подпись. Четко виднелась его роспись, стояла дата подписания. Утвердил, а в защиту проекта не выступил, рта не открыл. Данил Артемович, являясь сам горным инженером, мгновенно оценил обстановку, принятое нами решение, справедливость моего возражения и был в затруднении, как же теперь быть с данным им указанием. Быстрее нарежем, быстрее отработаем. Некоторое время мы продолжали ещё молчать, но обстановка была уже разряжена. Данил Артемович не стал уточнять, как действовать: С Медведевым я скорректировал проект, нанёс на план дополнительную наклонную шахту и нарезные выработки. Место заложения шахт были выданы маркшейдерскому отделу. Они вынесли точки на поверхность шахтного поля. Руководители участка организовали проходку шахт. Ваш e-mail не будет опубликован. Утром в столовой позавтракал, сыт. В начале поесть, потом дела, пошли! Из задумчивости меня вывел голос Данила Артемовича. Мне показалось, что он несколько растерялся. Молчал только главный инженер прииска. Он утвердил другой вариант. В разговор вступил Фролов. Добавить комментарий Отменить ответ Ваш e-mail не будет опубликован.
Проект вскрытия
Самоцветная полоса Урала
На промысле - Бурундук
Данилова жила
Самоцветная полоса Урала
Купить закладки лирика в Березники
Данилова жила
Данилова жила
Самоцветная полоса Урала
Купить закладки скорость a-PVP в Абдулине