Republic - «Привет, я твой куратор». Взгляд на «группы смерти» изнутри

https://t.me/nopaywall

15 марта 2017 г. Александра Архипова, Мария Волкова.

Большинство посетителей и кураторов групп – обычные дети. Но обеспокоенные взрослые не хотят этого видеть.

О «синих китах» и «группах смерти» жители России узнали почти год назад из резонансной статьи Галины Мурсалиевой, опубликованной в «Новой газете». Сама вероятность того, что некие кураторы целенаправленно доводят детей до самоубийства, оказалась настолько пугающей, что история обрастает все новыми слухами, вроде запланированных в минувшие выходные массовых самоубийств. Вокруг «групп смерти» прямо сейчас строятся все новые конспирологические теории – например, о стоящих за кураторами внешних силах. Но пока родители хотят любой ценой защитить детей от суицида, а прокуратура разбирается с одним из кураторов, остается открытым вопрос, что же на самом деле стоит за такими группами, как «F57», «F58», «Тихий дом», «Мертвые души F57» и «Синий кит»?

Для того чтобы это понять, участник нашего исследовательского коллектива «Мониторинг актуального фольклора» внедрился в них под псевдонимом и активно участвовал в коллективных чатах (таких, например, как «Мертвые души» и «нет») с мая 2016 года и по настоящее время. В общей сложности наш наблюдатель состоял в 20 группах, которые можно было заподозрить в том, что они относятся к «группам смерти». Среди 49 респондентов, которые связывались с ним за это время, было девять кураторов и даже один участник, представившийся сотрудником ФСБ, ищущим кураторов. К каким выводам в ходе этого исследования мы пришли?

Детский нетсталкинг

В статье Галины Мурсалиевой говорилось, что кураторы «групп смерти», стремящиеся принудить к самоубийству, в качестве заданий детям предлагали разгадывать шифры. Такая интернет-практика – дешифровка странных посланий – действительно существует последние десять лет (об этом журналист не упоминает) как часть субкультуры нетсталкеров, которые ищут скрытый контент в интернете, пытаясь расшифровать послания, зашитые в странных видео или аудио, или просматривая коды страниц. Некоторые нетсталкеры считают, что группы типа «синий кит» – неудачные примеры таких квестов для школьников.

Мурсалиева, проведя анализ географии и хронологии подростковых самоубийств, приходит к выводу о некоей «карте самоубийств», которая, по ее мнению, указывает на организованный характер суицидов. Сама по себе эта «разгадка» подозрительно напоминает содержание популярной легенды 2012 года про группу Cicada 3301. Некая тайная организация предлагает всем желающим разгадывать сложные криптографические загадки, чтобы обнаружить «самых умных людей на свете». Предлагаемые загадки весьма похожи на те, что приводятся и в историях о «группах смерти»: найти шифр в файле jpeg, расшифровать полученное сообщение с помощью «шифра Цезаря», получить ссылку onion (в сети Tor) на новую картинку, которую надо опять расшифровать. Если игрок разгадает загадки, он получит карту, но только не самоубийств, а координат некоего места с новыми загадками. Тайная организация, которая объявляет себя то ли частью ЦРУ, то ли сообществом хакеров, работающих над созданием свободного интернета, зачислит «самых умных» в свои ряды.

Итак, тип практик, о которых шла речь в расследовании Мурсалиевой, – нагнетание саспенса, выполнение странных заданий по расшифровке с использованием таинственных символов – существовал и раньше. Но действительно ли в группах смерти, о которых пишет «Новая», участников планомерно подталкивают к самоубийству?

Внутри «группы смерти»

Как показывает наблюдение нашего коллектива, «группы смерти» живут ожиданием, что игра наконец начнется. В одной группе в мае 2016 года шло активное обсуждение подростками своих проблем в школе, семье и личной жизни, а также суицидальных мыслей (с указанием на то, что никто из группы так и не совершил самоубийство). В общем чате другой «группы смерти» все ждали, что администратор наконец объявит правила игры, обсуждали, что такое «F58», нетсталкинг и как найти настоящую «группу смерти». 

Прямого подталкивaния к самоубийству не нaблюдалось. Самым сильным высказывaнием на этоу тему можно считать реплику молодой девушки, администрaтора одной из групп. В ответ на прямой вопрос нашего исследователя о самоубийстве она ответила, что можно покончить с собой в указaнный момент, а можно этого не делать («И если ты не покончишь жизнь самоубийством, это не значит, что мы разочаруемся в тебе»). Главное для участников этой группы, по утверждению администрaтора, – продолжать общаться в коллективном чате и помогать друг другу.

Только в 2017 году, спустя месяцы после статьи «Новой газеты», у участников групп сформировалось представление о кураторах, помогающих пройти 50 уровней игры, последний из которых предполагает, что игрок должен покончить с собой. Кто такой куратор и появится ли он вообще, многим участникам группы было совершенно неизвестно. Нашему внедренному исследователю постоянно писали подростки, которые принимали его за куратора, присылали хэштег #явигре и просили включить их в игру. Другие, также многочисленные, послания, получаемые исследователем, были призывами в ней не участвовать.

Как показали наши наблюдения, любой участник этих групп мог написать другому участнику, представившись куратором, и потребовать исполнять задания. Для этого «куратор» мог сказать, что он знает по IP-адресу твое местоположение и может убить родных в случае отказа. Например, 14 февраля исследователю написала «куратор», угрожая расправой за невыполнение заданий. 

«– Привет я куратор, сыграем? – Давай – Ты знаешь правила? – Нет – Сейчас расскажу. Не говорить мне грубости. Не отказываться от заданий. Если окажешься то мы убьем твоих родителей и тебя». (Здесь и далее орфография и пунктуация авторов сообщений сохранены. – Republic) 

Страница «куратора», судя по рисункам и обилию школьных фотографий, принадлежала девочке не старше 12 лет. Невыполнение заданий исследователем не повлекло за собой никаких последствий. 

В тех же группах практика раздачи заданий часто обыгрывалась и в комическом ключе: 

«Привет я твой куратор в игре Синий тип И твоё первое задание сходи за пивом Не исполнишь задания, я тебя найду».

Все многочисленные «кураторы» и «искатели заданий», вступившие в контакт с нашим исследователем, были подростками не старше 15 лет (в тех случаях, когда мы могли узнать возраст). Как правило, ими двигало желание испугать партнера по коммуникации (в случае кураторов) для получения контроля или самим испытать саспенс (чувство ужаса). И то и другое – совершенно естественные практики для детского и подросткового возраста. Мы все помним, как сладко замирает от ужаса сердце, когда ты идешь в заброшенный дом с привидением. Точно так же сообщение девочки 11 лет своим одноклассникам, что она заходила на страницу группы «синий кит», вызывает восторг перед такой смелостью. В конце советского периода была очень популярна история о некоей красной пленке, с помощью которой можно увидеть людей голыми. Некоторые тогдашние мальчики держали в страхе весь класс или двор, только угрожая девочкам такой перспективой. Речь идет о приобретении символической власти и повышении статуса в своем коллективе – за счет того, что ты не боишься сам и/или можешь контролировать и пугать другого. Один пользователь из «группы смерти» (сообщивший, что ему 14 лет) объяснил свое участие желанием воздействовать на свою девушку: «Мне надо дечушку исмукать и проверить любит она меня. поможеш?»

Так устроены «группы смерти» изнутри – с того момента, конечно, как мы начали вести включенное наблюдение. Их рядовые участники – это школьники, которые ищут опасных заданий сами и пугают других участников. Никаких призывов совершить самоубийство, помимо описанных выше угроз, мы не зафиксировали, однако знание о возможности испытать саспенс постоянно привлекает в группы новых участников. 

Игры взрослых

Последовавший за статьей в «Новой газете» вал обсуждений и комментариев создал совсем другой образ «групп смерти», с иными целями и задачами.

В материалах СМИ лейтмотив высказываний родителей, чьи дети покончили с собой, звучит, как правило, следующим образом: ребенок не мог совершить самоубийство по своей воле (он был совершенно нормальным, жизнерадостным, имел много друзей), его «заставили», повлияли тем или иным способом на его сознание. Совершенно понятный в такой ситуации защитный компенсаторный механизм (обвиняя «группы смерти», пострадавшие родители избавляются от чувства собственной вины за произошедшее) вызывает к жизни представление о гипнотической силе интернет-контента. Именно в таком ключе подростковые самоубийства начинают интерпретироваться в СМИ. В статье Мурсалиевой рассказывается о девушке-подростке, у которой желание спрыгнуть с крыши появилось после видео и песен, которые ей скинули из группы. В шоу Гордона«Мужское и женское» на Первом канале предъявляется видео, которое участники «игры» смотрят в 4:20 утра в качестве одного из заданий. Присутствующий на передаче родитель-активист замечает, что звук на видео имеет особую частоту, которая вкупе с визуальным рядом вводит человека в психоз. Родителю вторит «специалист-гипнолог», утверждающий, что в 4:20 человек очень «гипнабелен», поэтому видео, просмотренное в это время, способно внушить «тревогу» любому.

Процесс «доведения до самоубийства» «совершенно нормального» (по словам родителей) подростка выглядит в рассказах о «синих китах» так, как будто бы комбинации слов и рисунков полностью меняют личность человека и подчиняют себе его волю. В терминах традиционной культуры подобные манипуляции могли бы расцениваться как колдовство; сегодня они описываются как «зомбирование» и «НЛП»: в сообществах детей буквально зомбируют, не исключено, что там работают настоящие психологи-профессионалы, владеющие приемами НЛП. 

Однако те, кто внушает суицидальные мысли, – это не маньяки-одиночки, а целая организация, которая представляет собой, по мнению губернатора Ульяновской области, серьезную сеть, даже более страшную, чем запрещенная в России террористическая организация «Исламское государство». Их действия, как сообщает Первый канал, координируются из некоего центра. Анонимные кукловоды разработали план действия в масштабе целой страны (речь идет о национальной безопасности России, наших детей убивают!) и создали «карту суицидов», где отмечены города, в которых руководители пабликов планируют организовать массовые самоубийства детей.

В последних публикациях действия анонимных убийц обрастают новыми и все более экзотическими подробностями. Кураторы не только координируются единым центром, но и получают плату за душу каждого погубленного ребенка. Третьего марта 2017 года зрителям Первого канала был показан «договор» на покупку души, который будто бы заключают кураторы групп со своими руководителями. Душа каждого подростка оценивается по-разному, а с каждого суицида куратор получает процент от назначенной суммы. Эта информация была настолько живо воспринята аудиторией, что через несколько дней после телепередачи губернатор Ульяновской области рассказал о практике «покупки душ» на заседании Совета безопасности региона: «Причем за каждую смерть платят, а если это еще и одаренный ребенок – платят вдвойне». 

Перед нами создание страшного и невидимого врага, который имеет множество лиц и угрожает нашим детям, причем, как мы видим, под прицелом оказываются самые одаренные. Идентификация такого врага еще впереди. Большой шаг в этом направлении сделал менеджер компании «Мегафон», который заявил, что за «группами смерти» стоят «украинские националисты», объяснив тем самым их мотивы

Моральная паника

Вера в существование сверхмогущественного врага, который разрушает нашу жизнь, – неотъемлемый признак «моральной паники». Этим термином социологи обозначают ситуацию, при которой восприятие реальной или вымышленной группы как угрозы для сообщества провоцирует агрессию по отношению к любым объектам, которые могут быть ассоциированы с этой группой.

Причина известных в истории «моральных паник» заключалась в том, что источником проблем, существовавших внутри самого сообщества, объявлялись чужие (или их образ). Борьба с такими проблемами сводилась к изгнанию или уничтожению опасных чужих. Так, например, в Новое время сложная религиозная ситуация и бедность ресурсов стали скрытым триггером для массового обвинения женщин в колдовстве и сговоре с дьяволом. В нацистской Германии послевоенная разруха и рессентимент привели к поражению евреев в правах, а потом и к Холокосту. Экономические трудности и глобальные сдвиги в социальной структуре советского общества 1930-х годов вылились в масштабные кампании по разоблачению «вредителей», на которых перекладывалась ответственность за неудачи в социалистическом строительстве.

Растущая моральная паника борется не с реальной причиной, а с воображаемыми носителями зла. Именно так происходит и в нашем случае: вместо того чтобы детально разбираться во внутренних проблемах, в том, почему в каждом случае подросток совершил самоубийство (отношения с родителями, буллинг в школе), действия по защите детей направлены на борьбу с «группами смерти» и, еще шире, с интернетом как глобальным киберзлом, который, с точки зрения родителей, мало понятен, неподконтролен и поэтому опасен. Так СМИ и многие официальные лица конструируют внешнюю опасность, от которой нет спасения. 

Эта борьба принимает институциональный характер – в дело включаются не только представители встревоженной общественности, но и силы полиции, школьных и городских администраций. Напуганные родители создают организации по защите детей от воздействия «групп смерти» (Центр спасения детей от киберпреступлений). В супермаркетах Кемеровской области появляется звуковая социальная реклама, призывающая посетителей ограничить доступ детей в интернет из-за угрозы «групп смерти». Администрация школ в Иркутской области решаетпроводить регулярные медосмотры с целью обнаружения порезов на руках подростков. Дело дошло до самых высоких инстанций. В марте на обсуждение Госдумы внесен законопроект об ответственности за доведение до самоубийства.

Круг замкнулся. Когда работник департамента образования в Московской области Грищенко слышит слух о «наркожвачке», которую детям у школ дают наркодилеры (другая паническая история, разворачивающаяся параллельно с «группами смерти»), он пишет официальное письмо и вставляет фальшивую ссылку на сведения из МВД и провоцирует панику. С самыми благими намерениями – чтобы привлечь больше внимания. Когда губернатор Ульяновской области на совещании Совета безопасности говорит о том, что кураторы получают деньги за убийства детей (да еще по тарифу), он на самом деле за проверенный факт выдает то, что было им услышано в передаче по Первому каналу. Как возникла статья в «Новой газете»? Автор встретилась с пережившими трагическую смерть детей родителями, которые представили ей результаты собственного расследования об опасном интернете. Другими словами, источники Мурсалиевой рассказали журналисту о вымышленном враге, руководствуясь общими фольклорными представлениями и собственными интерпретациями. Это представление во многом и было отражено в статье.

Вопрос, который должны были бы задавать журналисты, это не «кто стоит за убийством наших детей», а «каковы причины самоубийства в каждом конкретном случае». А все, кто расследует эти истории, должны задаться вопросом: почему моральная паника, поднявшаяся после статьи в «Новой газете», оказалась столь сильной именно сейчас? Как мы уже сказали, у моральной паники всегда есть реальный триггер, но он заключается явно не в злодействе вымышленных врагов.

В подготовке материала также участвовала Анна Кирзюк, кандидат философских наук, научный сотрудник Лаборатории теоретической фольклористики РАНХиГС

https://republic.ru/posts/80667

Читайте ещё больше платных статей бесплатно: https://t.me/nopaywall