Republic - «Дарвин был бездельником». Почему следует работать меньше, чем мы привыкли

https://t.me/nopaywall

26 апреля 2016 г. Ира Соломонова.

Прямой зависимости между количеством рабочих часов и результатом нет. Зато есть обратная.

Если изучать биографии известных людей, в частности ученых, замечаешь, что многие из них хоть и посвящали своему делу жизнь, но каким-то образом умудрялись не посвящать ему целые дни. Люди, внесшие в науку огромный вклад, работали всего несколько часов в день и много времени уделяли прогулкам, хобби и просто дреме – резкий контраст по сравнению с нашим сегодняшним темпом жизни и работой по 10–12 часов, которые кажутся необходимыми, чтобы преуспеть. Алекс Суюн-Ким Панг, в прошлом замредактора Encyclopedia Britannica и автор нескольких книг о работе и досуге, написал для Nautilus, как им это удавалось и почему в короткий рабочий день можно успеть больше, чем в длинный. Чтобы понять это, утверждает он, нужно обратить внимание на то, как светлейшие умы не только трудились, но и отдыхали.

Чарльз Дарвин был бездельником, заявляет Суюн-Ким Панг. По крайней мере, так может показаться. Утром, после пробуждения, прогулки и завтрака, он приходил в свой кабинет к 8 часам и посвящал работе ровно полтора часа. В 9:30 он переходил к чтению утренней прессы и составлению писем, в 10:30 вновь возвращался к работе и научным экспериментам, а в полдень объявлял, что работа этого дня проделана. После этого натуралист обычно отправлялся на прогулку по «тропе размышлений» в своем имении Даун-Хаус. По возвращении Дарвин обедал и отвечал еще на несколько писем, в 15 часов отправлялся вздремнуть на часок, затем вновь гулял, а в 17:30 ужинал с семьей. Придерживаясь такого расписания, ученый написал 19 книг, включая «Происхождение видов» – вероятно, самый известный труд по науке.

График Дарвина ⁠кажется нам ⁠слишком вольготным. Он определял как «работу» три полуторачасовых окна. Если ⁠бы он был преподавателем в наши ⁠дни, его не взяли бы в университет, ⁠если бы он работал в компании, его уволили бы через неделю. ⁠Однако ученый очень следил за своим временем и не ⁠любил тратить его зря. Он писал, что «человек, смеющий потерять час времени, не познал ценности жизни». В своих дневниках натуралист скрупулезно подсчитывал время, прошедшее даром из-за болезни.

Владелец соседнего с Дарвином имения и его друг Джон Лаббок, 1-й барон Авебери, известен нам меньше, но он сыграл большую роль в развитии Англии. В свое время он, банкир и биолог-любитель, был одним из самых плодовитых авторов, успешным законотворцем и ревностным реформатором. Лаббок придумал «муравьиную ферму», популяризовал термины «палеолит» и «неолит», укрепившиеся в археологии, способствовал модернизации британской банковской системы, в течение более 30 лет заседал в Палате общин британского парламента, написал не один десяток книг. Деятельность и успехи Лаббока впечатляли даже его не менее успешных современников: для меня загадка, писал ему Дарвин, как вы находите время на все эти занятия.

«Четыре часа в день – это предел для математика»

При всем этом Лаббок боролся за сокращение рабочей недели и введение новых выходных и сам не был поклонником долгого сидения за рабочим столом. В те дни, когда парламентские заседания не длились до поздней ночи, он вставал в 6:30 и в 8:30, после молитвы, верховой прогулки и завтрака, принимался за работу. Свой день, пишет Суюн-Ким Панг, он делил на получасовые отрезки и умел быстро переключаться с обсуждения финансов на решение вопросов биологии. Днем Лаббок еще несколько часов проводил на свежем воздухе, играл в крикет или гольф. И он, и его друг Дарвин, таким образом, ухитрялись наполнять жизнь не только трудами и творчеством, принесшими им известность, но и немалой толикой отдыха.

Многие другие знаменитые люди совмещали жизнь, посвященную науке, с удивительно недолгими рабочими часами. Известно, что французский математик, инженер и физик Анри Пуанкаре, написавший 30 книг и порядка 500 статей по целому ряду дисциплин, строго придерживался расписания, в рамках которого интенсивно работал лишь несколько часов – с 10 утра до полудня и с пяти до семи вечера. Английский математик первой половины XX века Годфри Харолд Харди начинал день с завтрака и чтения, работал c 9 до 13 часов, затем, после ланча, гулял и играл в теннис и утверждал, что «четыре часа в день – это предел для математика». Его коллега и соавтор Джон Литлвуд также предпочитал проводить за интеллектуальными трудами 4–5 часов в день (с перерывами каждый час) и принципиально не работал по воскресеньям – говорил, что только так в понедельник у него появятся свежие идеи.

Такой баланс между работой и всем остальным кажется неосуществимой мечтой для многих из нас. Однако достижения этих и других ученых стали возможными не вопреки, а благодаря их досугу. И, по мнению Суюн-Ким Панга, недавно опубликовавшего книгу о продуктивности под заголовком «Отдых», даже в сегодняшнем мире, где мы доступны для работы 24 часа в сутки, мы можем научиться комбинировать труд и досуг так, чтобы стать умнее, креативнее и счастливее.

В 1950-х годах американские психологи Рэймонд Ван Целст и Уиллард Керр провели опрос своих коллег по Иллинойсскому технологическому институту и сопоставили количество рабочих часов с числом публикуемых работ. Как выяснилось, никакой прямой зависимости между этими переменными нет: самыми плодовитыми оказались ученые, работавшие 10–20 часов в неделю. Те, кто проводил за столом 25 часов еженедельно, были не более продуктивны, чем те, кто работал лишь пять часов; выхлоп от 35 рабочих часов был вдвое меньше, чем от 20, а трудоголики, тратившие на работу 60 и более часов, были наименее производительными из всех. Ван Целст и Керр также установили, что больше всего публикаций имели те ученые, кто работал дома 3–3,5 часа в день. Более поздние исследования подтверждаютэти закономерности.

Примерно в таком режиме трудились и многие писатели. Лауреат Нобелевской премии Томас Манн после 35 лет придерживался следующего расписания: с девяти утра и до ланча работал над романами, а после еды читал, занимался корреспонденцией и гулял. Днем он мог часок подремать, затем пил чай и проводил еще 1–2 часа за редактурой или написанием рассказов.

Известный английский романист Викторианской эпохи Энтони Троллоп просыпался в пять утра, пил кофе и в 5:30 принимался писать, причем делал это со скоростью тысяча слов в час. В восемь утра он приступал к работе – писатель служил на почте. По мнению Троллопа, издавшего в таком режиме 47 романов, за три часа в день литератор мог написать все, что ему суждено. Современник писателя Чарльз Диккенс, также придерживавшийся строгого распорядка дня, работал над своими произведениями с 9 до 14 часов с перерывом на ланч и считал, что этих пяти часов для него предостаточно.

Творческие люди XX–ХХI веков соответствуют воззрениям предшественников. Канадская писательница Элис Манро, лауреат Нобелевской премии 2013 года, пишет с 8 до 11 утра. Австралийский писатель Питер Кэри, дважды лауреат Букеровской премии, автор тринадцати романов, сказал в интервью, что обычно сочиняет в течение трех часов в день и считает, что больше не нужно. Уильям Сомерсет Моэм, автор 78 книг, утверждал, что работает по 3–4 часа в день, добавляя: но не меньше; Габриэль Гарсиа Маркес – 5 часов; Эрнест Хемингуэй писал с шести утра до полудня; Стивен Кинг называл «напряженным» днем 4–6 часов, посвященных чтению и писательству.

Трудоголики, работавшие 60 и более часов, были наименее производительны из всех

В начале 1990-х годов психологи Карл Андерс Эрикссон, Ральф Крампе и Клеменс Теш-Рёмер описали полезность осознанной практики. Исследовав привычки студентов берлинской консерватории, они пришли к выводу, что блестящих учеников от посредственных отличает сосредоточенность, внимание к своим результатам, понимание того, как их улучшить, и решимость жертвовать развлечениями во имя будущего совершенства. Работа психологов дала предпосылку к появлению книги канадского журналиста Малкольма Гладуэлла «Гении и аутсайдеры», в которой он предложил «правило 10 тысяч часов». Оно гласило, что такого количества времени человеку хватит, чтобы достичь настоящего успеха в какой-либо области.

Однако, указывает в своей книге Суюн-Ким Панг, Эрикссон с коллегами в исследовании отмечали, что осознанная практика – это требующая усилий активность, которую можно поддерживать лишь ограниченное время в течение дня. Чтобы преуспеть, подчеркивали психологи, следует «избегать переутомления» и заниматься то количество времени, после которого вы сможете полностью восстановить силы в конце дня и недели. Другими словами, если практики слишком мало, вам не достичь успеха мирового уровня, но если ее слишком много, возрастает вероятность травмы, «перегорания» или умственного истощения.

Сравнение выдающихся молодых музыкантов с невыдающимися показало, что первые вкладывают в свои занятия много времени, но не стремятся практиковаться без остановки. Вместо этого они занимались в течение 80–90-минутных отрезков, между которыми позволяли себе полчаса отдыха. В итоге за день музыканты посвящали работе примерно те же четыре часа, что и Дарвин, Харди и Диккенс. Это количество часов для работы, по мнению Эрикссона, определяется не наличием временных ресурсов, а объемом ресурсов умственных и физических – то есть именно столько они могли работать качественно, с полезной концентрацией для наилучшего результата.

По наблюдению Суюн-Ким Панга, когда мы рассуждаем о том, как правильно работать, мы забываем о не менее важном – о том, как правильно отдыхать. То же исследование Эрикссона и компании обнаружило, что лучшие студенты каждый день спали примерно на час больше, чем средние ученики. При этом они вставали рано, занимались утром, затем позволяли себе час подремать и делали еще один подход к репетициям во второй половине дня.

Кроме того, успешные молодые музыканты отличались от средних тем, что лучше представляли себе, какое время они тратят на досуг. Если посредственные студенты обычно недооценивали количество часов, проведенных не за музыкой, то их выдающиеся товарищи всегда четко знали, сколько и на что потратили, – на досуг приходилось около 25 часов в неделю. В общем и целом незаурядные музыканты прикладывали больше усилий к эффективной организации своего дня, думая, на что лучше потратить время, и оценивая, как его провели.

То есть лучшие из студентов не только осознанно занимались, но и осознанно отдыхали. Они знали, что отдыхать тоже важно, и понимали, что лучше всего творческий труд получается тогда, когда мы делаем перерывы и даем мозгу отвлечься. И работа, и отдых – это две половинки (именно в такой пропорции) настоящей креативной жизни, и это то, что в свое время доказали Дарвин и Пуанкаре.

Как и Малкольм Гладуэлл, все мы фокусируемся на том, как лучше работать. Мы читаем советы и ходим на тренинги, чтобы узнать, как стать эффективнее и продуктивнее, засиживаемся в офисах допоздна, чтобы больше успеть, пьем энергетики и «пуленепробиваемый кофе», чтобы не терять концентрацию, и подсчитываем, из какого количества рабочего времени состоит наш день. Мы поверили, что успех приходит после 10 тысяч часов практики. Но это не так, уверяет Суюн-Ким Панг. Успех приходит после 10 тысяч часов правильной практики, 12 500 часов правильного отдыха и 30 тысяч часов сна.

Читайте ещё больше платных статей бесплатно: https://t.me/nopaywall