Реабилитация Психоделиков

Легендарный магазин HappyStuff теперь в телеграамм!

У нас Вы можете приобрести товар по приятным ценам, не жертвуя при этом качеством!

Качественная поддержка 24 часа в сутки!

Мы ответим на любой ваш вопрос и подскажем в выборе товара и района!

Telegram:

(ВНИМАНИЕ!!! В ТЕЛЕГРАМ ЗАХОДИТЬ ТОЛЬКО ПО ССЫЛКЕ, В ПОИСКЕ НАС НЕТ!)

купить кокаин, продам кокс, куплю кокаин, сколько стоит кокаин, кокаин цена в россии, кокаин цена спб, купить где кокаин цена, кокаин цена в москве, вкус кокаин, передозировка кокаин, крэк эффект, действует кокаин, употребление кокаин, последствия употребления кокаина, из чего сделан кокаин, как влияет кокаин, как курить кокаин, кокаин эффект, последствия употребления кокаина, кокаин внутривенно, чистый кокаин, как сделать кокаин, наркотик крэк, как варить крэк, как приготовить кокаин, как готовят кокаин, как правильно нюхать кокаин, из чего делают кокаин, кокаин эффект, кокаин наркотик, кокаин доза, дозировка кокаина, кокаин спб цена, как правильно употреблять кокаин, как проверить качество кокаина, как определить качество кокаина, купить кокаин цена, купить кокаин в москве, кокаин купить цена, продам кокаин, где купить кокс в москве, куплю кокаин, где достать кокс, где можно купить кокаин, купить кокс, где взять кокаин, купить кокаин спб, купить кокаин в москве, кокс и кокаин, как сделать кокаин, как достать кокаин, как правильно нюхать кокаин, кокаин эффект, последствия употребления кокаина, сколько стоит кокаин, крэк наркотик, из чего делают кокаин, из чего делают кокаин, все действие кокаина, дозировка кокаина, употребление кокаина, вред кокаина, действие кокаина на мозг, производство кокаина, купить кокаин в москве, купить кокаин спб, купить кокаин москва, продам кокаин, куплю кокаин, где купить кокаин, где купить кокаин в москве, кокаин купить в москве, кокаин купить москва, кокаин купить спб, купить куст коки, купить кокс в москве, кокс в москве, кокаин москва купить, где можно заказать, купить кокаин, кокаиновый куст купить, стоимость кокаина в москве, кокаин купить цена, продам кокаин, где купить кокс в москве, куплю кокаин, где достать кокс, где можно купить кокаин, купить кокс, где взять кокаин, последствия употребления кокаина

Сегодня ученые снова пытаются найти научное объяснение мистических изменений человеческого сознания. В недрах заурядного здания из стекла и бетона в восточном кампусе Медицинского института Джонса Хопкинса Балтимор, США есть комната без окон, с мягким белым диваном, приглушенным светом и цветастыми картинами на стенах, обитых светлой тканью. Эта комната — особая точка на нашей планете: Гидом добровольцев всякий раз была сотрудник лаборатории Мэри Косимано — худощавая женщина невысокого роста с черными прямыми волосами до плеч и пронзительными черными глазами. Она протягивает мне примитивный мексиканский кубок из серой глины и бокал воды. К сожалению, в кубке нет капсул с веществом — я не могу поучаствовать в исследовании, так как для этого надо жить в Балтиморе месяцами. Ученые дают добровольцам псилоцибин не просто так, а чтобы найти ответ на вопрос: Казалось бы, тут нет и не может быть места для науки: С другой стороны, это явление воспроизводится во всех культурах и во всех поколениях: Воспроизводимость — ключевое слово. Наука не верит в Бога и чудеса, но верит в наблюдаемые и экспериментально воспроизводимые факты. С начала ХХ века ученые возвращались к этой теме и бросали ее несколько раз. Но в последние годы в этой области наметился прорыв, исследования стали вестись сразу в нескольких странах и в десятках лабораторий. Успех пришел после того, как ученые нашли способ надежно создавать мистические состояния сознания в экспериментах при помощи синтетических молекул. Добровольцы балтиморского исследования говорили мне, что псилоцибиновый опыт — одно из самых значимых событий в их жизни, наряду с рождением ребенка или смертью родителя. Самый запомнившийся мне пример — это случай Лори, женщины, которая победила рак, но разучилась жить. С этой проблемой она пришла добровольцем в балтиморскую лабораторию — и вышла оттуда, навсегда изменившись. Аудитория замерла, будто оцепенев от ужаса, — и на протяжении всего ее рассказа слушатели не проронили ни звука, хотя в зале сидели матерые, видавшие виды онкологи одной из крупнейших больниц страны — госпиталя Джонса Хопкинса. Казалось бы, их трудно чем-то пронять, да и настроены они были скептически. Перед семинаром я слышал, как мой сосед копия доктора Тауба из House MD говорил своему соседу с гоготком шестиклассника: Ведущий показывал таблицы и рассказывал, как отправлял в психоделические трипы людей, которые находились на четвертой стадии рака. Глава группы, профессор-фармаколог Роланд Гриффитс, мой гостеприимный проводник в мире психоделики, объяснил мне: Онкологи — люди науки; они были готовы послушать про галлюциногенные грибы, но разговоры о каких-то личностных трансформациях и мистических озарениях воспринимали, пожимая плечами. В этом смысле выступление Лори, которое Гриффитс приберег напоследок, имело особую силу: По крайней мере, была еще в году: В больнице выяснилось, что у нее почти нет тромбоцитов — да и остальные клетки крови своим числом говорили о раке костного мозга: Лори стала постоянным жителем палат пятого этажа того самого здания, где мы пять лет спустя слушали ее выступление и где она работала до болезни. Она видела через стеклянную стену своей палаты большой атриум внизу, где сновали ее бывшие коллеги. Лори проходила один за другим сеансы химиотерапии. Дела шли все хуже; ей полностью уничтожили костный мозг, потом — пересадка, потом — острое отторжение. Бесконечные биопсии, жизнь без иммунитета, бактериальные и грибковые инфекции, мучительная тошнота, постоянная острая боль, кислородный баллон, кресло-каталка. И самый страшный для анестезиолога опыт: Теряя сознание, Лори опытным ухом слушала писк монитора и понимала, что вряд ли очнется. Лори повезло; она не просто очнулась: Ее тело постепенно училось жить вне больницы — тело, но не душа. Каковы шансы у человека, который прошел через такие испытания, потерял профессию, стал обузой для семьи, снова научиться жить нормальной жизнью? Сессия, которая длилась полдня, была, по словам Лори, самым значительным событием в ее жизни. Я смотрела на себя со стороны, пытаясь делать объективные наблюдения. Я поняла, что это огромный прорыв: Все, что случилось с ней дальше, можно просто слушать, а можно разложить по полочкам, как это делают ученые, наблюдающие за испытуемыми. Первым, кстати, это сделал педантичный американский психолог Джеймс Уильям в начале ХХ века. Что еще может ученый, если у него нет ни томографа, ни знаний о нейротрансмиттерах? Он просто опрашивал бесконечное количество мистиков — и выявлял общие признаки. Оказалось, несмотря на всю неописуемость и мимолетность, измененные состояния сознания всегда включают четкий набор ощущений: У Лори все шло ровно по этому плану. Вещество набирало силу, и Лори двигалась от ступени к ступени, сообщая гиду свои наблюдения. Затем Лори испытала сильнейшее переживание, связанное с отцом: Я думаю, что он не мог найти себя, в его жизни было очень много зла. С годами отец сильно преобразился, и когда родились мои дети, он смог стать потрясающим дедом. Во время сессии я смогла полностью ощутить, насколько он был незрелым, как ему было страшно и тяжело, когда он был молодым отцом. И я сделала удивительную вещь: В норме это заняло бы годы психотерапии, но тут произошло за несколько часов. Эмпатия, сопричастность всему живому переходит и на неживое — и естественно перетекает в следующее ощущение, о котором говорит Лори: Лори ела виноград, который всегда стоит на столе около дивана в псилоцибиновой комнате это традиция из шестидесятых , — и ощущала, что ест солнечный свет и минералы почвы, на которой рос виноград. Смотрела на розу тоже традиция — и ей раскрывался глубинный смысл строения цветка. Эти традиционные элементы психоделического эксперимента — реквизит, который служит, как показали тысячи опытов, надежным триггером, катализатором для чувства сопричастности природе, глубоко прошитого в нашем сознании. Став оборудованием научной лаборатории, эти предметы стали частью традиции, почти религиозной, получились такие странные облатки для нейробиологов. Следующие шаги в изменении сознания особенно важны для раковых больных — именно из-за них ученые так много проводят опытов с онкологическими пациентами. Это совсем не похоже на опиатную эйфорию; в особенности потому, что знание, приобретенное во время психоделического трипа, остается с человеком и после. Человек получает опыт выхода за пределы привычной личности; все описывают это как столкновение с действительностью, не менее настоящей, чем повседневная, с реальностью, в которой смерть — не более чем условность. Для ракового больного — это особенный опыт. Ты постоянно говоришь себе: Как же хорошо, что я плачу, что я снова могу испытывать эти чувства. И тут что-то переключилось: Это был будто крошечный человечек, который бегал по этажам и коридорам, маниакально озабоченный своими мелкими нуждами. С момента сессии Лори сумела, как говорят психиатры, интегрировать этот образ в свою личность. Лори сделала несколько шагов, которые круто поменяли ее жизнь. Она прервала несчастливый брак и купила новый дом, переехала туда с девочками и сказала им: При этом она, как и остальные добровольцы балтиморского проекта, не ищет повторения опыта с псилоцибином: Прививка осторожности, которую получило общество в отношении к психоделикам, только способствует научной чистоте эксперимента. Кому-то нужны особые практики, вроде медитации, кто-то естественным образом предрасположен к этому. Для современной американской науки Гриффитс — пионер психоделики, он первым сумел преодолеть запрет на эти исследования, длившийся несколько десятилетий. Гриффитс совершенно не похож на ученых, которые открывали психоделику для науки в пятидесятые-шестидесятые годы, — то были действительно бурные времена, и те ученые ходили в очень цветастых рубашках. Гриффитс гладко выбрит, очень высокий, худой, угловатый, с идеальной прической идеально белых седых волос, в металлических крошечных очках на узком, вытянутом лице; его практически нельзя увидеть без галстука, он сделал карьеру как фармаколог, занимавшийся скучным и невинным кофеином, и на вопрос: Чтобы понять, почему он решил не раскрывать малознакомому репортеру тот факт, что главный идеолог всех балтиморских исследований — Билл Ричардс, крупнейший классик психоделики, психолог с самым большим практическим опытом в этой области, — нужно погрузиться в историю предыдущего расцвета науки о мистицизме и волшебных грибах, а также в историю ее тотального запрета в конце шестидесятых. Потом дорога пошла вверх, попетляла по лесу — и я оказался в поселке на холме. Сам Ричардс — седой, в тройке, в очках, с фрейдовской бородкой — принял меня в своем кабинете с отдельным входом с улицы, настоящей кушеткой и огромным письменным столом, за которым явно привыкли именно писать, а не печатать. Мы сидели у журнального столика в эркере, из окон было видно сад, овраг и лес, в комнате быстро темнело; я не очень хорошо различал лицо собеседника в глубине кожаного кресла. Ричардс говорил медленно, тщательно подбирая слова, и передо мной раскрывалась живая история, в которой псилоцибин менял тысячи судеб и сотни научных карьер. Начинается эта история, как и многие важные вещи, с русской домохозяйки. В году некая Валентина Павловна Геркен отправилась в свадебное путешествие в район Кэтскиллс со своим мужем, банкиром Робертом Гордоном Уоссоном из Нью-Йорка, — и увидела в лесу лисички. Так бы дело и закончилось, но почему-то звезды встали иначе: Такой нетипичный исход спора о лисичках предопределил важный поворот в истории всей нашей культуры. Пара стала всюду ездить и собирать материалы для двухтомной книги о грибах мира. В году супруги оказались в Мексике, съели псилоцибиновые грибы, увидели Бога — и написали об этом статью в журнале Life 13 мая года. Статью прочитал гарвардский психолог Тимоти Лири. Они испытали глубокие религиозные переживания; как стало ясно позже, мистические озарения наступают от четко спланированного и подготовленного воздействия на психику Ричардс говорит: Панке отправился в Германию, где молодой Ричардс как раз изучал псилоцибин в Геттингене, — и именно Ричардс дал Панке его первую дозу. Панке и Ричардс проработали вместе около пятнадцати лет — и были, наверное, главными специалистами по псилоцибину. Всего же в шестидесятые псилоцибин получили около сорока тысяч испытуемых, об этих опытах было опубликовано около тысячи научных статей. Сообщив эти цифры, Ричардс заявил: Было видно, что ему ужасно хочется накормить и меня волшебным снадобьем — но никак нельзя, времена не те. Но он прав — психоделика вошла в те годы во все области психиатрии. Например, ЛСД давали детям с аутизмом — и у них происходил скачок в способности понимать других людей примерно как у Лори вдруг развилась эмпатия. Малые дозы психоделиков совмещали с классической психотерапией у обычных невротиков — и за две-три встречи успешно прорабатывали материал для многолетнего цикла. Алкоголики и наркоманы успешно освобождались от аддикции — мистический опыт приводил к личностной перестройке и, как результат, освобождал от оков прошлого опыта. Потом Ричардс заговорил о психоделике в онкологии, и я вспомнил, как утром этого же дня врачи внимательно слушали Лори — но вопросов почти не задавали, кроме одного. Полный, седой хирург в круглых очках и с усами Эркюля Пуаро встал и спросил: Мне показалось, что в этом смысле онкологи из госпиталя Джонса Хопкинса мало чем отличаются от своих коллег из шестидесятых, которые не придавали большого значения подобным методам. Дело в том, что одно из последствий психоделических трансформаций — резкое ослабление боли: Человек, способный выходить за пределы своей повседневной личности, получает особый контроль над своими эмоциями; это описывает в воспоминаниях один из ветеранов психоделики, психиатр Гари Фишер: На следующий день она отказалась от обезболивающих. На обходе завотделением, онколог, спросил: Вы должны испытывать боль; я могу показать вам ваши рентгеновские снимки, чтобы вы увидели опухоли, которые причиняют вам боль. В итоге психоделика стала не просто частью, а чуть ли не основой культуры шестидесятых. По крайней мере, так считают многие историки науки, приписывая ЛСД и псилоцибину все: И тут произошли две вещи, которые положили конец золотому веку психоделики. Во-первых, массовое употребление веществ на дискотеках унесло несколько жизней: Во-вторых, ученые, постоянно употреблявшие эти вещества, бросали науку и делались почти религиозными лидерами. Он стал настоящим гуру для огромной секты последователей, прекратил заниматься наукой и понес в массы свой знаменитый лозунг Turn on, tune in, drop out. Правительства перестали выдавать разрешения исследователям на работу с психоделиками. Ученые массово забросили эту область — наступил негласный консенсус: Деньги стали иссякать; дело дошло до того, что в комнате сидел Ричардс и две секретарши, а потом — просто две секретарши. Ричардс переключился на воспитание детей и частную психотерапевтическую практику. В исследованиях мистического сознания на десятилетия наступил ледниковый период. Сам Роланд Гриффитс — исследователь кофеина — пришел к психоделике так: В эту же группу ходил Билл Ричардс — он рассказал Гриффитсу о волшебных грибах. Тот решил попробовать пробить административные барьеры, запрещающие такие эксперименты. Тут еще важна эволюция самих чиновников: Билл Ричардс был в восторге от открывшихся перспектив: Если бы я помыслил о том, чтобы обратиться в FDA, для меня это было бы восхождением по ступеням храма в великом страхе и трепете. Гриффитс и Ричардс развернули широкую исследовательскую программу, где по новой доказывают все ключевые факты из шестидесятых: Таких научных групп только в США не меньше трех, и это явно нарастающий тренд. Мода на медитацию сыграла роль и тут: После того как этот ритуал надежно входил в духовную практику испытуемых, их приглашали в лабораторию — и в нужный момент успевали делать снимки. Один из результатов довольно забавен: Самые же яркие результаты получаются, когда новая технология сочетается со старым добрым псилоцибином. Синим цветом выделена зона, где резко снижена по сравнению с нормой активность. Это место — средоточие всего, что делает нас людьми: Мистический транс, таким образом, — это момент, когда человек делается сверхчеловеком. Это момент, когда, словами Платона, возничий разум одерживает верх над лошадьми животными инстинктами. Сексуальный драйв уступает вселенской любви, уходят страхи, и приходит творчество, духовность. Почти все люди способны в какой-то мере испытывать подобное. Но есть предположение, что склонность к этому, выводящая людей, например, в духовные лидеры, связана с особенностями работы фронтальной коры. Все ученые, с которыми я говорил, мечтают о сетевых клиниках, где обычные люди могли бы время от времени проходить психоделическую практику под контролем обученных специалистов: В XX веке говорили, что священника заменил психотерапевт; похоже, в XXI веке цивилизация сделает на этом пути следующий шаг. Причем выбор разновидности духовного опыта будет чем-то вроде выбора пунктов в меню ресторана. Восточные больше говорят о слиянии с космосом. То, что раньше считалось глубокими особенностями религиозной культуры, судя по всему, оказывается лишь вариантами работы единого мозгового механизма, которым наука умеет управлять — регулируя дозу, тип вещества или даже характер музыки во время сеанса. Люди тысячелетиями жили на одной планете с грибами рода Psilocybe, более того, эти грибы расселялись по миру вместе с людьми, произрастая на коровьих лепешках, — и как знать, какую роль это сыграло в эволюции культуры? Сейчас это время заканчивается: Наш опрос Ваш возраст? Саморазвитие и самосовершенствование, личностный рост психология отношений читать, красивые фото на Яуникум.

Спайс в Сальске

Реабилитация Психоделиков

Реабилитация Психоделиков

Психоделики: расширение сознания или путь в пустоту?

Популярное

Психоделики - наркотики, меняющие реальность