Психоподготовка

В прошлый раз я был неправ. Видимо, я был под влиянием статьи Алины, мне неосознанно захотелось залезть в рамки, которые поставила она, я размышлял банальными штампами. Я высказывал не своё мнение, а подстраивал его под общепринятые шаблоны. Когда описывал свой рай и писал про фрукты и море. Что приходит в голову человеку при слове «рай»? Пальмы, море, длинные ноги и фрукты. Ну вот их я и описал.

Конечно, это является заметной деталью жизни здесь. Как шторка на окне или пальма в подъезде – заметил, порадовался, забыл. Конечно, главное здесь не фрукты и даже не море. Что?

Ну вот, пожалуй, в моем случае самым главным, значимым и заметным изменением стало отсутствие чувства постоянной угрозы. К отсутствию физической угрозы привыкаешь довольно быстро – действительно можно и самим гулять ночами и ребёнка отпускать. Оно много кем описано и постоянно упоминается переехавшими, оно на поверхности. Действительно, нет гопников – ни на джипах, ни на улице. Действительно, мы пьяного видели один лишь раз в апреле. Действительно, есть полиция и она работает. Это заметно, но не так важно.

Но здесь я чувствую:

• Что на меня не давят морально. Когда твои друзья тебе вдруг почему-то говорят: «Да как ты мог так поступить? Ты что о других не думал?». Нет, здесь на любое твое действие или бездействие пожмут плечами и скажут «Беседер». Это лишь твоя жизнь и ты свободен жить её так, как считаешь нужным. Можешь говорить и делать, что угодно. Твой контролёр внутри тебя, а не внутри остальных. Здесь нет соревнования контролёров.
• Что нет давления в деловой сфере. То есть, если ты хочешь просто жить и зарабатывать, тебе нет необходимости «договариваться» и «оптимизировать». В России ты рано или поздно попадаешь под гнёт ощущения: что бы ты ни делал – ты нарушаешь закон. Законодательство настолько противоречиво, что выполняя одну норму, ты нарушаешь другую и лишь вопрос времени и интереса, когда тобой заинтересуются. Да, можно зарываться в песок и успокаивать себя мыслью «мы слишком маленькие и неинтересные, а начнётся – порешаем», но вот это ощущение постоянной тревоги гнетет из года в год. Небезопасно. Размер этого чувства прямо пропорционален возрасту - чем старше становишься, тем более консервативной политики стремишься придерживаться. И всё меньше понятно, почему нужно постоянно жить в риске. Причем это не риск предпринимателя, это риск другого порядка - неотвратимый, неизбежный, людоедский.

Здесь нет этого постоянного чувства угрозы. И для меня именно это является самым ценным приобретением от переезда.

Кстати, небольшой дисклеймер. Когда я пишу эти заметки, на каждой фразе передо мной встает дилемма – нужно пройти по тонкой грани:

1. Если я буду хвалить всё, что здесь происходит – я рискую впасть в «комплекс эмигранта». Людям необходимо оправдывать свой переезд, поэтому они зачастую начинают безудержно хвалить новую страну и ругать страну отъезда. Нужно постоянно подогревать причины, почему тебе пришлось всех покинуть – и эти причины должны быть очень весомыми «там невозможно жить!» Впервые мы столкнулись с таким отношением, когда в 2007 году пересекали США на автомобиле – с кем бы из эмигрантов мы ни разговаривали, все они ужасались, почему мы до сих пор не переехали в эту замечательную страну.
2. С другой стороны, если я буду ругать всё, что здесь происходит – я натолкнусь на мнение «господи, да ты зануда – всё и везде тебе не нравится».

Поэтому предстоит пройти между Сциллой и Харибдой, попытаться быть максимально непредвзятым, прекрасно осознавая недостижимость этой цели.

Алина пишет, что она пошла к врачу по поводу депрессии. Мы этой участи избежали.

Мне кажется, мы были хорошо готовы морально. Мы с Леной, например, очень внятно произнесли фразу: «Послушай, мы вместе 27 лет. Но за все эти годы мы ни разу не проводили вместе так много времени. У каждого из нас была своя разноцветная жизнь – работа, друзья, книги, университет, клуб, компании, фейсбук, хобби, дети, телевизор – но ни разу не было такого, чтобы мы были вдвоём с самого утра и до позднего вечера. Будет очень тяжело, до изнеможения, мы это понимаем, и мы выдержим. Таковы обстоятельства, в которых мы оказались».

Наверное, мы много читали про психологические аспекты переезда. Причем читали разного – от вполне научных статей:

Человек погружается в гипотимию. Гипотимия – стойкое снижение настроения, которое сопровождается уменьшением интенсивности эмоциональной, психической и, иногда, моторной (двигательной) активности.

до вполне эмоциональных:

Вам будет тяжело. Дико тяжело, страшно! Представьте — как — и умножьте на сто. Вы потеряете все. Статус, работу, дом, друзей. Всё вокруг будет шататься, плыть и незнакомо пахнуть.

Мы читали всё – от описания именно наших проблем:

Одним из самых тяжелых испытаний становится ощущение собственной ненужности и неизвестности, особенно для тех людей, чей социальный статус в родной стране был достаточно высок. «Для меня самым сложным было то, что молчит телефон. Никто из друзей или коллег тебя не ищет. Переезжая, словно стираешься из социального поля на какое-то время», – с грустью рассказывает Евгения.

До советов «не ехать»:

Теперь, когда я перечислил все категории тех, кому да стоит ехать в Израиль, остается назвать тех, кому лучше избежать этой участи. Отдельно я их перечислять не стану. Просто это ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ. Вы не нашли себя в списке выше? Значит, вам не стоит сюда ехать. Это будет лучший совет, который вы получили за всю свою жизнь. Выберите для иммиграции другие страны. Если ваше гуманитарное Эго не позволяет вам брать в руки все, что сложнее канцелярских принадлежностей, то забудьте о репатриации. Может, вы считаете, что человек должен зарабатывать тем, к чему больше лежит душа? Если бы действительно люди зарабатывали тем, что больше всего любят и что лучше у них получается, то большинство подростков уже к 18-ти сколотили бы состояния на онанизме. А я бы заработал на поедании антрикотов.

Моя жена тоже бывший гуманитарий. Медалистка, на момент приезда имела два высших и опыт работы по специальности. Плюс владела тремя языками. Пробовала учиться здесь на вторую степень на международных отношениях, но быстро поняла, что никакого практичного толка без связей из этого не будет. Зато выучила четвертый язык. И позже переучилась на техническую специальность. Дорого. Но оно того стоило. Умничка.

На подготовительном семинаре Сохнута, который в декабре проходил в Новосибирске с нами работал психолог. Она не только рассказывала, что может происходить в семьях и головах, но и проводила множество практических занятий. Одно их них было следующим. Она попросила выстроиться всех на виртуальной шкале – от 1 до 10 – по степени готовности к переменам. Как мы чувствуем? Готовы ли мы всё бросить и броситься? Я встал на 9, а Лена – на 7 (хотя я ожидал от неё 3-4)! В тот момент я понял, что мы почти готовы.

Я так много пишу, поскольку сегодня, через 6 месяцев после переезда мне не кажется, что мы впадали в депрессию или в кризис. Скорее всего, всё ещё впереди – будут и разочарования, и отчаяние, и тоска. А может быть и не будут. Например, я для себя лично поставил планку, что только после 20-го (!) неудачного интервью я задам себе первый вопрос «Что со мной не так?». До этого я любое интервью буду рассматривать, как тренинг (который, чем чёрт не шутит, неожиданно может закончиться приятным сюрпризом в виде оффера).

Всё зависит от внутреннего стержня.

Но вот ситуацию, как у Алины – когда один из нас уехал «домой» по работе, оставив другого одного в новой стране с детьми – я представить не могу. На мой взгляд, это – ядерный заряд 200 килотонн в тротиловом эквиваленте, подложенный под семью. И нужно иметь космическую мудрость, чтобы эта бомба не взорвалась, разметав все мечты и планы.

Следующая заметка Алины будет про детский сад и вшей. Это та тема, про которую мне добавить ровно нечего. Поэтому в следующей заметке, в продолжение этой, я расскажу про наши приобретения и наши потери.

Оглавление | Следующий

ЖЖ там, а телеграм здесь