Пресс-конференция Пентагона об обстоятельствах ударов 7 февраля

13 февраля в Пентагоне прошла пресс-конференция, где была изложена наиболее подробная на данный момент американская версия событий 7 февраля, когда от ударов антиигиловской коалиции погибли российские наемники. Предлагаем прочитать перевод фрагментов пресс-конференции, связанных с этим инцидентом, а также с взаимоотношениями США и России в Сирии.

СОТРУДНИК: 〈...〉 Сегодня мы продолжаем нашу серию пресс-конференций об операциях США и коалиции в зоне ответственности Центрального командования вооруженных сил США.

Сегодня с нами генерал-лейтенант ВВС Джеффри Харригиан из Объединенного центра управления воздушными операциями на авиабазе Эль-Удейд в Катаре, откуда он руководит Центральным командованием ВВС США.

Будучи командиром военно-воздушной составляющей Центрального командования вооруженных сил, генерал отвечает за составление планов экстренных мероприятий и проведение воздушных операций в зоне ответственности, включающей 20 стран в Центральной и Юго-Западной Азии.

В этом качестве он отвечает за интеграцию аэрокосмических сил в операциях НАТО и США в Афганистане, а также в борьбе коалиции против ИГИЛ — операции «Непоколебимая решимость».

〈...〉

ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТ ДЖЕФФРИ ХАРРИГИАН: 〈...〉

Добро пожаловать, дамы и господа, спасибо, что вы сегодня с нами. Я рад возможности сообщить вам новую информацию о воздушных операциях США и коалиции в регионе.

Во-первых, в рамках операции «Непоколебимая решимость» отмечается существенный прогресс в борьбе с ИГИЛ и поддержке наших партнеров в Ираке и Сирии.

Мы освободили более 7,7 миллионов человек и 98 процентов территории, ранее подконтрольной ИГИЛ. В результате коалиция на прошлой неделе объявила, что перенесла усилия в Ираке с обеспечения боевых операций на удержание достигнутых результатов и обеспечение долгосрочного поражения ИГИЛ.

〈...〉

Я хотел бы отметить, что даже с учетом перехода в режим поддержки достигнутых результатов мы сохранили достаточное количество воздушной боевой мощи, чтобы предотвратить возвращение ИГИЛ. Мы прекрасно продемонстрировали это на прошлой неделе в ходе отражения неспровоцированной атаки на наших партнеров из СДС в долине Евфрата.

Напомню, вечером 7 февраля коалиция действовала в рамках самообороны в районе, где были размещены советники коалиции, которые оказывали поддержку СДС. Враждебные силы начали неспровоцированную скоординированную атаку через реку Евфрат на постоянную позицию СДС.

Враждебные силы начали атаку, обстреляв позицию СДС из артиллерии и танков. После этого формирование численностью до батальона пешим порядком попыталось осуществить наступление на партнерские силы под прикрытием поддерживающего огня артиллерии, танков, ракетных систем залпового огня и минометов.

На момент начала атаки [истребители] F-22 и [беспилотники] MQ-9 коалиции находились в воздухе, где осуществляли наблюдение за местностью, противовоздушную оборону и разведывательную поддержку. Они выполняли такие полеты ежедневно на протяжении всей операции против ИГИЛ.

Мы немедленно связались с представителями России по телефонной линии предотвращения инцидентов, чтобы оповестить их о неспровоцированной атаке на известную [им] позицию СДС и коалиции. После этих переговоров представители коалиции одобрили удары с целью уничтожения враждебных сил.

На земле передовые авианаводчики ВВС, прикрепленные к СДС, наводили точечные удары авиации и наземной артиллерии в течение более трех часов, управляя огнем [истребителей] F-15E, [ударных беспилотников] MQ-9, [стратегических бомбардировщиков] B-52, [«летающих батарей» — штурмовиков Сил специальных операций] AC-130 и [ударных вертолетов] AH-64 Apache. Против наступавших сил агрессоров было применено множество высокоточных боеприпасов, а также штурмовых ударов с бреющего полета. Наступление было остановлено, несколько артиллерийских орудий и танков были уничтожены.

Когда враждебные силы повернули на запад и отступили, мы прекратили огонь.

Хотя эта атака была неспровоцированной, она не стала для нас полной неожиданностью. Коалиция наблюдала постепенное сосредоточение живой силы и техники в течение предыдущей недели. Мы напоминали российским представителям о присутствии в этом районе СДС и коалиции по линии предотвращения инцидентов. Наши предупреждения были направлены задолго до нападения враждебных сил.

Я знаю, что вы зададите мне этот вопрос, поэтому хотелось бы ясно заявить, что я не собираюсь делать предположений о составе этих сил или о том, кому они подчинялись. Как я неоднократно заявлял в течение почти двух лет на посту командующего ВВС коалиции, наши усилия сосредоточены на единственном враге: ИГИЛ. Мы не стремимся развязать боевые действия с кем-то еще, однако, как на прошлой неделе заявил министр [обороны США Джеймс] Мэттис, «если вы будете нам угрожать, вы надолго запомните этот день».

Несмотря на эти события, отвлекающие нас от цели, прогресс по борьбе с ИГИЛ позволил нам передислоцировать некоторые боевую авиацию и личный состав в Афганистан — в том числе [штурмовики] A-10, [беспилотники] MQ-9 и [вертолеты] HH-60. 〈...〉

Дамы и господа, и вновь спасибо, что вы сегодня с нами. Я готов выслушать ваши вопросы.

СОТРУДНИК: Благодарю, генерал.

Начнем с Тома Уоткинса, Агентство Франс Пресс.

Вопрос: Здравствуйте, генерал.

Когда вы… когда происходили переговоры между… между коалицией и Россией до удара, вы… не показалось ли вам, что кто-то из… кто-то из тех, кто там был, подчинялся России или что это на самом деле были российские наемники?

И какими были… как бы вы охарактеризовали прошедшие переговоры? Вы ощутили противодействие со стороны России? Сказали ли они «Пожалуйста, бомбите»? Можете хоть немного прояснить этот вопрос?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Конечно. Спасибо за этот вопрос.

Скажу вам, что, как я указывал, линия предотвращения инцидентов продолжала работу и работала бесперебойно на протяжении недели до удара. Переговоры по этой линии оставались профессиональными, мы продолжаем вести такие переговоры ежедневно.

Как я уже говорил, я не хочу, не хочу делать предположений о том… о том, кто там был. Мы будем продолжать изучать этот вопрос. Однако я считаю, что важно признать, что до, во время и после [инцидента] линия предотвращения инцидентов продолжала работу и, как я уже отмечал, переговоры по предотвращению инцидентов в районе, где прошла эта операция, носили профессиональный характер.

Вопрос: (Неразборчиво) …я просил вас как-нибудь охарактеризовать эти переговоры. Выступали ли россияне против ваших ударов?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Как я уже говорил — переговоры носили профессиональный характер. Переговоры о предотвращении инцидентов не выходили за рамки профессионального общения в течение всего времени, пока развивались события, приведшие к этой ситуации.

СОТРУДНИК: Фил Стюарт, Рейтер.

Вопрос: Здравствуйте, генерал.

Просто… не хотелось бы на вас давить, но вы… вы получали одобрение сверху, чтобы наносить эти удары, или вы сами их одобряли?

А также, вы сказали… нам сообщили, что, возможно, около ста вражеских бойцов были… были убиты. Вы придерживаетесь той же цифры, или ваша оценка изменилась?

А затем я хотел бы кратко спросить вас об Афганистане.

СОТРУДНИК: Хорошо.

ГЕН. ХАРРИГИАН: Спасибо.

Давайте вернемся к правилам применения сил и средств в отношении самообороны, и пониманию, что наши партнеры по СДС и советники коалиции находились в соприкосновении с противником.

Когда происходят подобные события, решение в конечном итоге принимает командир наземных сил, потому что именно эти силы находятся под огнем, ближе всего к этой ситуации, так что мы даем им право принимать такие решения — так работают правила в отношении самообороны. Именно так всё и произошло.

Хотелось бы отметить, что команда совместно проделала… проделала замечательную работу по самозащите. И, как сказал министр Мэттис, мы гарантированно обеспечиваем нашу способность к самозащите, и что… что эти решения принимаются на уровне командира наземных сил на месте.

Что касается численности, мне нечего добавить к ранее опубликованным цифрам. Скажу лишь, что мы продолжаем изучать этот вопрос, но на данный момент мне нечего добавить. Как я уже говорил в своем заявлении, мы видели, что на нас наступал отряд численностью около батальона.

Вопрос: Хорошо. И извините, я передумал: я не буду спрашивать про Афганистан.

〈...〉

СОТРУДНИК: Барбара Старр, CNN.

Вопрос: Пожалуйста, у меня пара коротких вопросов.

Что касается российской авиации: вы раньше говорили о характере её полетов. Она до сих пор выполняет агрессивные маневры возле воздушных судов коалиции? Это первый вопрос.

〈...〉

И в третьих, возвращаясь к недавнему столкновению, Пентагон… коалиция уже заявляла, что это «сторонники режима [Асада]», то есть это не ИГИЛ, это… и они не режим, они сторонники режима, то есть вариантов, кто они на самом деле, не так уж и много. Сложно представить, что у вас был трехчасовой бой, и вы не представляете, в кого вы стреляли.

Может быть, американской армии… коалиции приказали молчать, потому что вы пытаетесь снизить напряженность в отношениях с Россией? Вы наверняка имеете представление, кто это был.

ГЕН. ХАРРИГИАН: Спасибо, Барбара. Я признателен за эти вопросы.

Позвольте начать с первого — о характере полетов россиян и изменении их активности с течением времени.

Скажу вам, что ясно, что российская активность переместилась из долины реки Евфрат, где мы проводим наши операции. Их операции явно переместились на северо-запад — в поддержку их целей в том районе. Таким образом, наши взаимодействия с ними в сравнении… по сравнению с теми, что были примерно два месяца назад, значительно сократились.

Принимая это во внимание — с учетом того, где они сейчас действуют, я считаю, это позволяет нам полностью сконцентрироваться, как вы видите в течение последних нескольких месяцев, на борьбе с ИГИЛ. Ею мы и продолжаем заниматься.

〈...〉

Наконец, переходя к вашему третьему вопросу относительно сил, которые мы разбили в долине Евфрата. Во-первых, скажу я вам, мы не… никто не приказывал нам, ну, что-то конкретно умалчивать.

Я могу лишь сказать, что мы продолжаем тщательно изучать состав этих сил. Сейчас мне не стоит делать предположений, поскольку нам понадобится время, чтобы… чтобы полностью понять, кто там был. И, я думаю, вы хорошо знаете, что в этом участвуют различные группы, и что всегда сложно точно отделить одних от других, так что нам приходится подходить с должной тщательностью.

СОТРУДНИК: Нэнси Юссеф, Wall Street Journal.

Вопрос: Спасибо.

Хотела прояснить один вопрос, поднимавшийся ранее. Вас спрашивали, сколько человек убито, и последняя цифра, которую мы слышали — сто. Помогите, пожалуйста, понять — изменилась ли эта цифра? Есть ли у вас причины полагать, что она изменится? Или же вы продолжаете быть уверены, что погибло 100 человек?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Насколько мне известно, эта цифра не изменилась.

Мы продолжаем разбираться, что произошло, и оценивать это столкновение, и это… с моей точки зрения, эта цифра, которая сообщалась, до сих под анализируется и переоценивается, и я уверен, что эта оценка будет продолжаться.

Вопрос: Что касается количества бойцов, приблизившихся к силам США — по-прежнему считается, что их было от 300 до 500?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Да, мэм.

Мы говорим о пешем отряде численностью до батальона. Другими словами, для тех, кто продолжал атаку, эти цифры — лучшая оценка.

Вопрос: В прошлую пятницу министр Мэттис сказал, что США до сих пор пытаются прояснить, что за силы они поразили, и вы также сказали, что не хотите делать предположений об их составе.

Я хотела бы узнать, как вы ответите критикам, которые говорят… (неразборчиво) либо провал разведки, либо опасная ситуация, когда США наносят удары в Сирии по силам, о которых они не уверены… не уверены, кто в них входит.

ГЕН. ХАРРИГИАН: Так, мне кажется, я не понял вопроса. Можете повторить?

Вопрос: Я хотела бы… можете ли вы ответить критикам, что мы наблюдаем либо провал разведки, либо, в лучшем случае, опасную ситуацию, когда США наносят удары в Сирии по силам, состав которых им неизвестен наверняка.

Знаете ли вы о составе хотя бы части этих сил? Как… есть опасения, что США наносят удары… такие масштабные авиаудары, а потом заявляют, что не уверены, кого именно они поразили.

ГЕН. ХАРРИГИАН: Хорошо, спасибо. Извините. Я… я сначала не вполне расслышал вопрос, а теперь понимаю.

Итак, мне кажется, первое, что я хотел бы вам напомнить: это была самооборона, и мы должны себя защищать. Как сообщалось, по нам велся огонь, мы с СДС выжидали, никого не провоцировали, а на нас шло массированное наступление. Мы будем осуществлять самозащиту, как сказал министр Мэттис, мы хотели бы, чтобы здесь не было разночтений.

Поэтому первым делом мы занимаемся надлежащей самозащитой. А потом, как вы отмечаете, мы изучаем, кто же это был.

И, как вы знаете, решение о том, понимаем ли мы, кто это был, принимает вышестоящее командование. При этом, я думаю, важно понимать, что не так просто определить всех, кто там был, и нам нужно время на эту работу.

Вопрос: Сэр, если можно — всего два небольших уточнения.

Во-первых, осуществляли ли вы сбор информации разведывательного толка на месте скопления сторонников режима? И во-вторых, знаете ли вы, удалось ли другой стороне забрать тела?

А потом будет еще одно небольшое уточнение.

ГЕН. ХАРРИГИАН: Так, что касается вашего первого вопроса: разумеется, мы продолжаем наблюдать за этим районом и обеспечивать, чтобы наши партнеры из СДС и советники коалиции, которые остаются на этих позициях, знали о любых других угрозах — как мы делали и до атаки.

Наша цель — вернуться к борьбе с ИГИЛ. Наше намерение — обеспечить самозащиту, хорошее понимание оперативной обстановки вокруг наших партнеров и советников коалиции, ведя при этом борьбу с ИГИЛ. Это первая задача.

И, как вы знаете, что касается сбора разведданных на месте, мы стараемся тщательно контролировать ситуацию и обеспечивать безопасность операций.

Наконец, что касается тел, я не знаю, эвакуировал ли кто-либо тела, и… и не могу это прокомментировать.

Вопрос: И еще своего рода дополнение по вопросу Барбары: когда вы говорите, что это были «сторонники режима»… не только в отношении этого инцидента, всегда ли «сторонники режима» исключают «силы режима»?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Итак, что касается сторонников режима, я думаю, важно, что говоря об этом, вы знаете, это… в эту группу много кто входит… я думаю, что мне стоит вновь подчеркнуть, что это была самозащита. И хотя мы тратим много времени на разговоры об этом, это… это враждебные силы, наступавшие на наших партнеров и советников коалиции, и поэтому мы обороняемся.

Я думаю, пока мы продолжаем анализ, лучшее описание — «сторонники режима».

Вопрос: Я попрошу еще уточнить, поскольку я не вполне услышала ответ.

Когда вы говорите «сторонники режима», исключает ли это силы, которыми командует правительство Асада?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Это все… это все часть сил режима и сторонников режима.

Итак, мне кажется, конкретный ответ на ваш вопрос: «сторонники режима» — это все, кто выступает на стороне режима.

СОТРУДНИК: Лукас.

〈...〉

Вопрос: Можете ли вы подробнее описать, что произошло в прошлые выходные? Похоже, силы США были атакованы второй раз за неделю. Как вы думаете, эта атака на востоке Сирии связана с пролетом иранского беспилотника над Израилем? И можете ли вы исключить, что российские войска или поддерживаемые Россией силы были убиты в результате этих… в результате ответа США?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Во-первых, отмечу, что не связываю никакие действия Ирана непосредственно с тем, что случилось с силами, вновь попытавшимися напасть на наших партнеров из СДС и советников коалиции.

Опять же мы предпринимали оборонительные действия. В рамках того, что я назову нормальными операциями, то есть возвращения к борьбе с ИГИЛ и обеспечения безопасности нашего района, мы обнаружили танк, который произвел по нам выстрел.

Он продолжал двигаться, так что мы вновь применили правила задействования сил и средств для самообороны. Полагаю, у нас всегда есть на это право, и мы будем обеспечивать, чтобы такая возможность никуда не делась.

И вы не могли бы… не могли бы повторить вторую часть вопроса?

Вопрос: Вы можете исключить, что российские граждане или какие-то другие русские были в этом танке Т-72 или в других танках, которые вели огонь по вашим силам?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Я не знаю, кто был в этом танке.

И поэтому мне не следует пытаться прояснить этот вопрос в данный момент. Вы знаете, это… сейчас я не стану делать предположений.

〈...〉

СОТРУДНИК: Джефф Шогол

Вопрос: Благодарю, генерал. Джефф Шогол, Task and Purpose.

Кажется, вы говорили, что передовые авианаводчики осуществляли координацию авиационных и артиллерийских ударов в течение трех часов, и что были задействованы B-52. Вы можете дать нам оценку, сколько бомб и снарядов было применено за эти три часа?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Спасибо.

Не хотел бы показаться уклончивым, но скажу лишь, что очень много, и что эти ребята проделали замечательную работу. И, вы знаете, хотя я отмечаю работу авианаводчиков, они тесно сотрудничали с командиром наземных сил, работали в крайне стрессовых условиях и в очень напряженной обстановке, но сумели в этой ситуации справиться со своей задачей и замечательно защитить себя и партнеров из СДС. И, честно говоря, я горжусь той работой, что они проделали.

Вопрос: Хотелось бы уточнить, то, что какие-то сторонники режима выжили в этом море огня — верно было бы говорить, что вашей целью не было убить их всех?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Нашей целью в той ситуации была самозащита, не более и не менее.

И поэтому, как я уже подчеркивал, как только… как только командир наземных сил, ближайший к месту боя, счел, что защитил наши силы, и что противник больше не представляет для него угрозу, мы прекратили удары в этом районе. Это было исключительно его решение.

Я думаю, что всем нам важно вновь признать, насколько эффективно он принял эти решения. Я очень высоко ценю его усилия.

Вопрос: Можете хотя бы примерно сказать, сколько бомб и снарядов — «очень много», хотя бы по весу?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Знаете, может быть, в будущем мы рассмотрим этот вопрос.

Но, знаете, хотелось бы только сказать, что мы стараемся не разглашать деталей о нашей работе, о защите наших сил. Эти детали важны для меня, поскольку позволяют защищать наших ребят и выполнять каждодневную работу.

Итак, мы понимаем, что вы хотите ответа, но мне не хотелось бы даже намёками раскрывать детали нашей работы, чтобы мы могли и дальше выполнять ее ежедневно и еженочно.

〈...〉

СОТРУДНИК: Луис

Вопрос: Здравствуйте, генерал. Луис Мартинез, ABC News.

Учитывая, что оборонительные действия заняли три часа, насколько «комплексным» было нападение? («Комплексными» в англоязычной военной терминологии называются достаточно масштабные нападения, в которых используются не менее двух различных классов вооружений: например, стрельба и прямой наводкой, и с закрытых позиций — прим. перев.) И продолжались ли… продолжались ли наступательные действия со стороны этих сил батальонного состава в течение этого времени? И насколько близко их снаряды разрывались от штаба СДС, где вы находились?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Спасибо.

Во-первых, что касается «комплексности», я не собираюсь раскрывать конкретных деталей их действий, но, знаете, у них был план, и они намеревались его осуществить. И я хотел бы сказать вам, что командир наземных сил и… знаете, я лично говорил с авианаводчиками, и да, это продолжалось.

Эти силы — то есть наша наземная команда, которая взаимодействовала с СДС — выполнили феноменальную работу по самозащите. Посреди ночи, в очень сложной обстановке, когда вели огонь и наземные, и воздушные средства, они сумели защитить себя.

Именно к тому, знаете, мы их и готовим, именно это они выполнили — и сделали это просто замечательно.

Какой еще был вопрос? В вопросе было три части, какая последняя?

Вопрос: Как близко их снаряды рвались от штаба СДС? Была ли собственно перестрелка на земле?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Не буду уточнять, насколько близко они подобрались. Но, вы знаете, не должно быть сомнений, что командир наземных сил ощутил угрозу, и поэтому отреагировал, использовав имевшиеся в его распоряжении силы.

〈...〉

Вопрос: Здравствуйте, сэр. Ориана Полик, Military.com.

Можете ли вы подтвердить, что при уничтожении танка на выходных удар нанес [беспилотник] MQ-9 Reaper? И, во-вторых, что вы наблюдали или что наблюдал MQ-9, чтобы кто-то счел необходимым нанести удар по этому танку?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Во-первых, да, это был MQ-9.

И во-вторых, вернемся к концепции самообороны и к тому, что мы полагаемся на наших ребят на земле, в первую очередь на командира наземных сил. В данном конкретном случае танк, который произвел выстрел, находился в зоне, откуда он мог вести прицельный огонь по СДС и нашим советникам, и поэтому командир явно имел право на самооборону. И, соответственно, он принял это решение, и таков был результат.

СОТРУДНИК: Давайте закончим на Лукасе.

Вопрос: Генерал, были ли другие атаки, кроме удара по танку в субботу и удара по батальону на прошлой неделе? Другие атаки между сторонниками режима и силами США… силами специальных операций США и их союзниками на востоке Сирии?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Мне об этом неизвестно.

Вопрос: Вы уничтожили один танк на выходных. Удалось ли каким-то другим танкам уйти?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Мне об этом неизвестно.

Вопрос: Удалось ли каким-либо танкам уйти в ходе какого-либо из этих двух столкновений?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Мне об этом неизвестно.

СОТРУДНИК: Сэр, спасибо, что уделили нам время. Хотите ли что-то сказать в завершение пресс-конференции?

ГЕН. ХАРРИГИАН: Нет. Позвольте мне всех поблагодарить за хорошие вопросы. И я думаю, что… что важно понимать правила задействования сил и средств, связанные с самообороной, и их применение. И понятно, что некоторые из наших ребят на земле вынуждены принимать очень, очень сложные решения, и я думаю, что должно быть предельно ясно, что кто угодно, кто попытается нас атаковать, запомнит этот день надолго.

Большое спасибо.

СОТРУДНИК: Спасибо, сэр. И спасибо за вашу работу по обеспечению безопасности наших сил в воздухе и на земле. Ведь для этого, в том числе, и нужны военно-воздушные силы.

Дамы и господа, сегодняшняя пресс-конференция завершена. Хорошего дня.