Парадокс биткоина
Sasha Loskutov
Представьте, что вы — узник роскошного отеля. Вы заперты в апартаментах «люкс», куда не проникает ни один звук, поэтому вы не знаете, что творится снаружи. Дворецкие в ливрее привозят вам блюда на серебряных тележках. У вас уйма времени на чтение, рассуждения и прослушивание музыки. Все богатства культуры перед вами. Однако вы в ловушке и отчаянно нуждаетесь в общении.
Однажды после ужина вы заглядываете под блюдо и находите там записку: «ЕСТЬ ЗДЕСЬ КТО-ЛИБО?». Вы пишите ответ и прячете его под тарелкой: «КТО ЭТО? ОТВЕТЬ ПОСКОРЕЕ». На утро вас ожидает очередная весточка. Через некоторое время вы понимаете, что записки распределяются, передаются и смешиваются среди десятки заключённых, которые, как и вы, содержатся в изолированных помещениях.
Переписка с каждым днём налаживается, однако сложно понять с кем конкретно вы общаетесь. Сообщения передаются от одного к другому по коридорам; беседы отрывочны. Когда А ответила B, это был ответ на ваше сообщение или на послание С? Она проигнорировала то, что вы ей рассказали, потому что ей это не понравилось или потому что сообщение не дошло? Когда D предлагает одновременно напасть на надзирателей в то время, как они приносят ужин, сколько людей подписались на эту авантюру? Когда А заявляет D, что в деле, увидит ли D это сообщение в нужный момент? Знает ли D о том, что B тоже видел это сообщение?
Есть один необычный способ разобраться в этом. Напишите записку, в которой будет содержаться сложная математическая задача; настолько сложная, что на её решение уйдёт месяц. А теперь ждите.
Возможно, ничего не произойдёт. Но, возможно, чисто гипотетически, ответ окажется у вас под завтраком на следующее утро.
На территории национального монумента в Бандельере, который находится в нескольких милях от Лос-Аламоса, есть подземная комната. У всех на виду посреди руин вот уже на протяжении семи веков стоит это круглое помещение размером со школьный класс — «кива». Скамья, сделанная из соломы и грязи, проходит по всему периметру помещения.
Одно из предназначений кивы — политика. Круглая планировка позволяла не только увидеть каждого, но и услышать. Когда кто-то выступал на киве, он мог увидеть своих товарищей, а они — его. Круг также позволял разглядеть всех присутствующих; они могли не только одновременно смотреть на оратора, но и на лица своих коллег, слушающих его и отмечать их реакцию.
И это важно, ведь политика держится не только на том, во что вы верите. Потому что, если я хочу что-то предпринять, где мне не обойтись без вашей помощи, то понадобится нечто большее, чем просто желание. Мне нужно, чтобы вы знали о моих намерениях.
В когнитивистике мы называем это «разделённым знанием». Одно дело — знать что-либо; другое — разделять это знание с кем-то и осознавать, что другие знают, что вы знаете, что они знают и так далее. Без этого любая кооперация обречена на провал. Именно так футболисты на поле и деловые партнеры на заседании подают знаки друг другу, когда их взгляды пересекаются — это краеугольный камень любого общества.
Разделённое знание есть сила. Критиковать политику государства недостаточно; вам нужно знать, что есть люди, которые разделяют с вами эту точку зрения. Если вы хотите поделиться её на тайных встречах или в подвальных кафе, то сперва придётся выйти на улицу. В толпе разделённое знание проявляется через рев толпы, ведь его слышно абсолютно всем.
Тоталитарные общества не понаслышке знают об этом. Когда Институт количественной социологии Гэри Кинга заинтересовался интернет-цензурой, которое так любит китайское правительство, то обнаружил, что их в меньшей мере волнуют оскорбления и критика государства. Агрессивной цензуре подвергаются посты в социальных сетях, в которых обсуждаются личные встречи. Сами по себе разговоры ничего не значат, но люди, встречающиеся лично, могут обмениваться знаниями.
Вернемся же в вашу роскошную темницу. Свершилось. За очередным ужином вы находите ответ на поставленную раннее задачу. Что это значит? По крайней мере, это говорит о том, что ваше сообщение хоть до кого-то дошло.
Немного всё обдумав, вы создаёте другую задачу. Это не просто головоломка, у неё есть забавное качество: решить её можно лишь с помощью догадки. И хотя догадку легко проверить, сложно найти ту самую. Вам понадобится около десяти лет, чтобы найти ответ, если вы будете генерировать его каждую минуту.
Неделю спустя приходит ответ. О чем это вам говорит? Для решения такой задачи необходимо очень много людей. Около 500 человек.
Теперь вы в деле. Вы создаете вторую задачу. У неё те же данные, что и у первой, плюс в ней кроется ответ из первой задачи. (Если хотите, представьте, что в задачи есть набор чисел; новая задача берет одно из значений ответа предыдущей).
Вы вновь отправляете сообщение. Ждёте. Неделю спустя ответ на вторую задачу перед вами.
Что вам известно теперь? Ну, как и раньше, вы знаете, что огромное количество людей ознакомились со второй задачей. И поскольку задача содержала ответ из первой задачи, вы знаете, что все это тоже видели и могут рассуждать аналогичным образом. Появилась грубая статистическая форма разделённого знания.
Если вы намерены продолжать решать задачи таким образом, вы можете объединиться. Если кто-то захочет ответить вам, они могут добавить решение задачи в своё сообщение. Теперь вы понимаете, что это сообщение действительно адресуется вам, пока ваше сообщение не будет разделено и решено, и когда задача решена, то вы понимаете, что другие также знает об этом.
Вы запустили цепочку. И каждое звено этой цепочки, как и существование самой цепи, есть разделённое знание.
Интернет — это роскошная тюрьма-гостиница. Сетевые пакеты — это сообщения передающиеся туда и обратно. Компьютерные машины решают поставленные задачи. Использование этих задач для решения задачи разделённого знания называется «Доказательством выполнения работы» (Proof-of-work), а цепочка сообщений, передаваемых от одной задачи к другой — блокчейном.
Когда разделённое знание представится возможным, что вы будете делать в первую очередь со своими товарищами по несчастью? Попытайтесь найти способ выбраться отсюда и выберете того, кто будет этим всем руководить. А это есть и политика.
Когда я учился в аспирантуре, то иногда отвечал за заказы на ланч во время серии семинаров по четвергам. (Они назывались "Ланчетверг"). Студенты заходили на главный компьютер и использовали специальные команды, чтобы сделать заказ. Около 11:30 я распечатывал базу данных и ехал на велосипеде в кафе с сэндвичами. Заказы хранились в текстовом файле. Раз в несколько недель я прогуливался по коридорам и сбивал долги.
Несмотря на всю сложность нашей финансовой системы, именно так обычно и работают деньги. У людей есть счета: набор чисел, хранящийся в текстовом файле, в бухгалтерской книги или в базе данных какого-то банка. Мы согласны с теми правилами, как они изменяются. Мы способствуем работе Ланчетверга.
Биткоин — валюта, существующая благодаря блокчейну. Единственные сообщения, которые могут быть отправлены, являются «транзакциями» — переводы фиктивных единиц денег или биткойнов между счетами. Как и у любой финансовой системы, у биткоина собственный набор правил. Ни один счёт не может быть ниже нуля. Люди, которые тратят время на решение головоломки по доказательству работы, получают единицу валюты.
Валюта — лишь один из способов использования блокчейна. Но есть и другие. Ethereum — еще один блокчейн, который не только ведёт счета, но также позволяет пользователям загружать фрагменты компьютерного кода, который управляют переводами. Основные функции правительства, такие как регистрация и получение автомобильных прав, недвижимости, подписание контрактов и даже голосование, могут быть сделаны на основе блокчейна. Таким образом, можно создать гипотетический рынок, который позволит участникам вкладывать внутреннюю валюту для решения практических задач.
Всё это — различные вариации общения в киве. Иными словами, это политика, чьё слияние с технологией создаёт неожиданный парадокс.
Несмотря на то, что блокчейн отлично подходит для создания разделённого знания в соответствии с набором правил, эти правила устанавливаются в самом начале. Нынешний блокчейн исключает возможность внесения поправок в его конституцию. Это приводит к тому, что владельцы оказались в ловушке логических установок основателя. А когда система расширяется, то происходит, что и следовало ожидать: разногласия, расхождения во взглядах, и, наконец, революция.
В мире блокчейна это называется «форком»: когда достаточно много членов цепочки хотят изменить правила, они могут опубликовать новый набор правил и попытаться переманить других участников, чтобы использовать их компьютерные мощности для разрешения доказательств проблемы работы их республики. Форки неоднократно случались как с биткоинами, так и с Ethereum, как правило, по техническим вопросам, хотя Ethereum также искал методы для борьбы с воровством.
Этот процесс похож на политическую историю. У племен нет конституций и нет европейской монархии. Перемены могут быть запутанными, внезапными и часто кровопролитными.
Свалившаяся с неба прибыль от биткоинов может вскружить голову кому угодно. Но не следует забывать, что суть этих систем заключается в том, чтобы привести политическую силу разделённого знания в эпоху интернета вместе со всеми ее возможностями разрушений и формирования конфликтов. Реакция Китая на блокчейн полна неопределённости. С одной стороны, они запретили резидентам торговать на биржах, но, с другой стороны, они вкладывают большие деньги в разработку высокоскоростного оборудования, созданного на заказ, для решения головоломок proof-of work.
Блокчейн — такое же общественное явление, как и кива. Мы ещё не определились с политическим курсом и незаметно, что мы собираемся это делать.
Оригинал: Nautilus
Автор: Саймон Дедео
Дата: 14 декабря 2017