Об отцах преступниках

Приедет, поступит на работу, проработает несколько месяцев и улетучивается. Вслед за ним начинается погоня всяких справок, запросов и исполнительного листа. Пока разыщут его и исполнительный лист на алименты прибудет на место работы, он берет расчет, а подчас и без расчета снимается с якоря и мчится в новые края.

Так выглядят почти все те, которые являются отцами, но вместе с тем недостойны этого имени. Забывая о долге перед своими детьми, эти люди становятся неуловимыми, скрываясь от уплаты алиментов - необходимых средств на воспитание своего ребенка.

Вот одна из таких перелетных птиц - Александр Павлович Беспамятнов. В 1927 году он развелся со своей женой Валентиной. Валентина Беспамятнова осталась с трехлетним сыном и трехмесячной дочерью без всяких средств к существованию. К тому же на ее иждивении осталась еще нетрудоспособная старуха-мать. Валентине тогда было 23 года, никакой квалификации у нее не было.

Начались мытарства и невзгоды. Изредка она уходила на поденную работы и тем самым получала возможность хоть кое-как прокормить себя, старушку-мать и детей. Выручила комиссия охраны материнства и младенчества (Охматмлад) (и ту ахмат), которая определила Беспамятнову на швейную фабрику. Но опять-таки, не имея квалификации, первое время не особенно много она зарабатывала.

Что же в это время делает бывший муж и отец Беспамятнов? Как он заботится и помогает своим детям? Оказывается, что, по решению суда, первое время он выплачивает алименты в размере 70 рублей, но вскоре начинает “торговаться” со своей женой, считая, что и… 20 рублей достаточно для того, чтобы искупить свой долг “отца”, и советует Валентине разорвать исполнительный лист. Валентина на это, естественно, не соглашается.

“После этого выплата алиментов, - пишет тов. Беспамятнова, - неожиданно прекратилась, так как муж начал путешествовать. Из Туапсе он переехал в Батум, из Батума - в Новые Гагры, из Новых Гагр - в Сочи, из Сочи - опять в Туапсе и т.д. Как только удавалось найти его след, он снова переезжал на новое место, передвигаясь быстрее исполнительного листа, который никак не мог его догнать. Это длилось в течение трех лет. В конце концов судебные органы и я сама потеряли его след. В надежде разыскать беглеца я наугад посылала запросы по адресным столам различных городов. Прошло восемь лет. Наконец, прошлым летом получила справку из московского адресного стола, что ответчик проживает в Москве”.

В это же время было опубликовано постановление правительства об увеличении ответственности за выплату алиментов. Беспамятова вдвойне обрадовалась. Но началась долгая и бесплодная переписка. Дело находится теперь в прокуратуре РСФСР, но пока не видно никаких результатов. Беспамятова вынуждена просить “Работница” помочь ей “разыскать беглеца и заставить его хотя и против воли, вспомнить о своих брошенных на произвол судьбы детях”.

***

Большой обидой и чувством негодования к отцам, бросающим на произвол судьбы своих детей, проникнуто письмо ученицы 6-го класса Зины Трофимовской. Вот ее краткое, но волнующее письмо:

“Трех лет оставил меня отец в большой нужде. Я все же учусь уже в 6-м классе, числюсь отличницей и ударницей учебы, 2 раза премирована за первое полугодие. Живу у мамы. Отец скрывается, и лишь в ноябре 1935 г. я, случайно увидев его адрес, написала ему письмо. Он обещает со временем нам помочь, но я в это обещание не верю. На протяжении всей жизни он на мое воспитание не дал ни копейки”.

Просьба Зины Трофимовской справедлива. Она просит только о том, чтобы заставить отца быть ответственным за ее воспитание до совершеннолетия. Ее мечта - “получить высшее образование и стать инженером на социалистической стройке”.

***

Совершенно неуловим Соколов Сергей Федорович. Уже как ни пытается и старается его бывшая жена Мария Михайловна поймать его и заставить платить по исполнительному листу алименты на содержание двух детей, - все же никак ей это не удается. Безрукими оказались здесь суд, прокуратура и уголовный розыск. Во время отсутствия жены он появляется дома и нагло заявляет ребятам:

— Как ни ловите, все равно не изловите.

Как и что дает право с такой наглостью этому негодяю?

А вот что:

“Я обращалась в ряд организаций, - пишет Николаевская М.М, - но разыскать его не могут, несмотря на то что он жил в Ярославле. Случайно он приехал к сестре. Мне об этом сообщили, и вот таким путем он был судим и приговорен к 6 месяцам принудительной работы и выплате 670 рублей задолженности. Так как он жил в Ярославле, а суд был в Костроме, то его отпустили под расписку о невыезде из Ярославля. Исполнительный лист, посланный мной для удержания задолженности, приписан мне обратно. Прошло 6 месяцев, но Соколов принудительной работы не отбывал, ушел с работы, из Ярославля выписался, но живет в Ярославле иногда у своей уже третьей жены, а иногда где попало. Жена его Александра Овсянникова живет в Ярославле (Любимская, д. 10, кв 14). Я снова обращалась в уголовный розыск, суд, прокуратуру, но мне никто до сих пор не оказывает помощи”.

***

Кстати, о милиции, суде и прокуратуре. Несомненно, роль этих органов исключительно велика в розыске отцов-преступников и принуждении их платить на воспитание и содержание ребенка. Много хорошего и ценного проделано в этом отношении. Но всегда ли и везде ли с достаточной чуткостью, быстротой и гибкостью относятся к этим делам судебно-административные органы? К сожалению, не всегда. Об этом свидетельствует только несколько печатаемых ниже писем из поступивших на эту тему в редакцию.

“Я несколько раз писала к следователю и судисполнителю Бауманского района, - пишет из Астрахани Н.М. Тихонова. - Все время исполнительный лист возвращается мне якобы за нерозыском ответчика.

Ответчик - инженер-механик РУДИК ПЕТР ГЕРАСИМОВИЧ, проживающий в Москве (Токмаковский переулок, д. №5, кв. 12, Бауманский район). Рудик два года не платит алиментов - 50 рублей в месяц, присужденных по исполнительному листу. В 1934 и 1935 годах я не получила ни копейки. Он увертывается, и никто не может помочь ребенку уже три с половиной года”.

Не в лучшем положении очутилась стахановка тов. Павлова из Батума. В августе 1934 года муж И.И. Павлов, не говоря ни слова, ушел из дому, оставив ее с десятимесячным ребенком. В течение шести месяцев Павлова пыталась разыскать его, и, наконец, ей удалось выяснить, что он находится в г. Каменске, Азово-Черноморского края. Батумский нарсуд вынес приговор о взыскании с Павлова по 50 рублей в месяц на содержание ребенка. И вот тут начинается новая полоса мытарств, необычайно вредной волокиты.

“Исполнительный лист я переслала председателю Каменского нарсуда Азово-Черноморского края 29 марта 1935 года. Ровно пять месяцев не было никакого отзыва, ни денег. Я стала обращаться с жалобами к прокурорам, и наконец получила несколько известий о том, что деньги вышлют, что И.И. Павлова осудили по 158 ст. и т.д. Но “воз и ныне там”. Задолженность с 1 марта 1935 года по 1 февраля 1936 не покрыта, и мне почему-то посылают удержания по 50 рублей, как значится в исполнительном листе, а только 38 рублей 20 копеек, 39 рублей 25 копеек и 40 рублей, в то время как Павлов И.И. работает в двух местах как инструктор пчеловодства и зарабатывает 500 рублей в месяц”.

Из причитающихся Павловой 550 рублей она получила всего 118 рублей, из них израсходовала на переписку и всякие ходатайства 50 рублей. Только на марки для писем в прокуратуру и милицию она истратила 20 рублей, и в результате этого она получила… копию писем прокуратуры, в которых предписывается администрации удержать с Павлова алименты, привлечь его за укрывательство. А Павлов и в ус себе не дует, тем паче, что администрация так благодушно настроена к нему и меньше всего беспокоится за судьбу павловского ребенка. Подобные факты не единичны.

***

Какой подлый и мерзкий вид имеют эти “людишки”, забывающие о своих священных обязанностях отца! Они заслуживают общественного призрения, самого резкого и сурового осуждения.

Автор М.Э.