На ПМЖ
РЕХАВИТ— Мам, а Мурзика собирать надо? – тринадцатилетний Антон старался говорить как можно бодрее.
— Нет, мы его оставим бабушке с дедушкой. У них для кота место найдется.
— Тогда я готов. Собрался.
— Какой ты молодец, настоящий рехавит! – уловив грустинку в голосе Антошки, приободрила сына мама. – Посмотри, как там Тимчик, собрался уже? Притих что-то...
— Хорошо. А папа скоро приедет? Хотел по математике спросить.
— Скоро. Он уже в дороге, – ответила мама и нежно посмотрела на своего старшего сына. – Ты чем-то расстроен?
— Думаю...
— О чём?
Антон вздохнул. Совсем недавно они всей семьёй ездили в небольшой городок за несколько сотен километров, чтобы посетить интересующихся, а теперь... Теперь им предложили поселиться там на постоянное место жительства, чтобы более стабильно вести миссионерскую работу. Согласиться с такими переменами Антону оказалось непросто...
— Мы переезжаем так далеко, в чужой город, в маленький домик. А мне совсем не хочется жить там в гостиной. Я так хочу, чтобы у меня была своя комната... И друзей у меня не будет, там же нет моих сверстников.
— А я разве не твой друг?
— Но мам, ты же... – сын не успел ответить, – в дверях неожиданно появился отец.
— Добрый вечер, дорогие мои! Вот, привёз вам ещё коро'бок. И скотч, чтобы упаковывать.
— Я пойду разбирать коробки, – выдавил из себя Антон.
Отец с матерью переглянулись:
— Антоша, подожди.
Мальчик не отреагировал.
— Сынок...
Антон остановился.
— Я тут... задачу по математике решить не могу, – попытался уклониться от возможных вопросов сын.
— Давай попробуем вместе. Только чувствует моё сердце, что ты чем-то расстроен... – отец положил свою большую жилистую руку на плечо сына и внимательно посмотрел ему в глаза. Антон тоже посмотрел на отца. Из хранилищ памяти начали всплывать смягчающие душу воспоминания: «Мой добрый, любящий, заботливый папа, никогда не имеющий времени из-за духовных нужд, но всегда находящий его для меня, и Тимошки, и для мамы... Сколько раз, тихо поднимаясь ночью с кровати, я видел включённым свет в твоём кабинете. Как часто, прислонясь к щелочке в двери, я наблюдал, как ты молишься на коленях,
читаешь Библию или готовишься к проповеди... Вот и сейчас: нужно быстрее собираться, а ты... Как не хочется тебя расстраивать, но мне так тяжело на душе... И всё время сверлит этот вопрос...»
— Пап... А почему в этот город должны ехать именно мы?
— А почему бы и нет?
— Но папа, я так не хочу...
— Ты меня удивляешь, сын! – улыбнувшись, возразил отец. – Когда я был в твоём возрасте, я просто грезил путешествиями. Я готов был ехать куда угодно, жить где угодно. Даже в палатке на льдине!
— В палатке, на льдине? А зачем? – искренне удивился Антон.
— Ну, то, что ты не хочешь дрейфовать на льдине в палатке в Северном Ледовитом океане, это не беда. А вот то, что тебя не трогают судьбы искренних людей, это меня огорчает, сынок.
— Пап, ну сколько там искренних людей? Совсем мало...
— У Бога нет таких понятий, сынок. Каждый человек бесконечно дорог Ему. Оставь грусть, пойдем паковать вещи. А то Тимоша все коробки займёт своими игрушками, – с улыбкой сказал отец.
Мальчик молча пошёл в коридор и механически стал заполнять коробки вещами. Слова отца не выходили из сознания. Противоречивые мысли, сталкиваясь, приводили к ещё большему унынию...
«И почему моим родителям всегда больше всех надо? Санёк с отцом вот тоже ездили в тот городок, но почему-то их туда не посылают на ПМЖ. Хотя... может, им и предлагали, а они отказались?»
Антошка как-то странно сощурился, лицо стало колючим, холодным. «Конечно, все мои друзья будут жить как жили, а я? Там же со скуки умереть можно! Да ещё и печку придётся всё время топить. Холодина же какая, чуть ли не вечная мерзлота. Зимы не наши, лютые. Да что там печка... Ещё и в школе вопросы решать с нуля придётся. Вот это да...» – тяжело вздохнул Антон. Он вспомнил, как много всего пришлось пережить в школе, отстаивая субботу.
«И сейчас, когда всё уже наладилось, я должен переезжать в другой город и всю борьбу начинать сначала?!» – мальчик с досадой бросил очередную вещь в коробку и выпрямился. Сам не свой, казалось, он уже не в силах был остановить поток быстро меняющихся мыслей.
«Не понимаю, зачем всё это нам надо? И вообще, если бы папа поменьше ездил по нуждам церкви, то у него было бы время работать, и мы купили бы новую машину...»
Антон присел на табуретку. Обведя взглядом картонные ящики со сложенной одеждой, он остановился на коробке с различными машинками младшего братишки и вдруг улыбнулся: «А собственно говоря, зачем нам другая машина? У нас и эта хорошая. Папа даже на ней учил меня ездить... И вообще, что это я раскис, как промокашка. Никакой радости в душе. Подумаешь, переезжаем. Не один же я такой. Должно же быть в этом что-то хорошее...»
Мимо прошла мама. От быстрых сборов ее лицо раскраснелось, тёмные с сединой волосы растрепались, на лбу появился домик морщинок. Он всегда возникал, когда мама на чём-то сосредоточивалась. В уголках добрых глаз они расходились лучиками.
— Устал? – спросила она.
— Да нет, ничего... – мальчик посмотрел на маму.
«Какие у меня замечательные родители. И любимый братишка, – Антон перевёл взгляд на своего маленького друга, который усердно пытался поместить в небольшую коробку почти все свои мягкие игрушки. – Какой он смешной... и добрый. И счастливый. Никаких тебе переживаний».
Антон вновь тяжело вздохнул: «Что это, в самом деле?! Ведь я с самого рождения имею то, о чём другие могут только мечтать! Я имею самого лучшего Друга, Иисуса Христа. И я знаю, как Он любит меня. Так, как никто другой! И я тоже Его люблю... И если Бог зовёт нас, то Он и поможет нам», – мальчик немного воспрял духом, но через какое-то время вновь сник...
«А вдруг это какая-то ошибка, и вовсе не Христос зовёт нас? Там же всего несколько человек. Почему бы лучше им не переехать куда-нибудь поближе? Да, искренние души... Ещё неизвестно, будут ли они дальше слушать и изучать истину. Или скажут: „Какие странные слова!“, – а мы уже переедем, и как тогда вернуться назад?..»
— Сынок, – вдруг услышал Антон голос отца. – Господь никогда не ошибается. И разве желание познакомить людей со Христом может быть ошибкой? Никогда!
Мальчик почувствовал, как краска заливает его лицо.
«Как же папа узнал, о чём я думаю? А может, я говорил свои мысли вслух?..»
Антон опустил голову:
— Пап, прости... но мне так тяжело... Как ни пытаюсь смириться – не могу! – едва не плача произнёс сын, уставший от навязчивых мрачных мыслей.
Отец нежно обнял сына:
— Давай помолимся, дорогой. Тебе просто нужно понять, что всеми событиями нашей жизни управляет Господь. И когда нам что-то непонятно, нужно просто довериться Ему. А Он знает, что для нас лучше.
Они помолились, и Антону вдруг стало спокойно-спокойно на душе, как будто и не было страхов, догадок и нежелания согласиться на переезд.
— Папа, я готов с тобой хоть на край света! Главное, что мы будем там все вместе!
* * *
Освоиться на новом месте жительства оказалось нетрудно, заботливые руки папы и мамы быстро создали в домике уют. Атмосфера добра и любви, царящая в нём, согревала сердце мальчика. Но вот обстановка в классе всё ещё была напряжённой.
Однажды утром Антон, как обычно, подходил к школе. Уже в школьном коридоре одноклассники встретили его вопросом:
— О, новенький, привет! А чего это тебя в субботу не было?
— Контрольную, видать, прогуливал?
«Вот и началось...» – подумал Антон, коротко ответив:
— Нет, я не из-за контрольной.
Открыв дверь классного кабинета, вслед за ребятами вошла учительница и, после привычного приветствия, громко спросила:
— Кто ещё не сдавал деньги на цирк? Антон Иванов, ты не сдал?!
— Да, я не сдавал. Я не пойду в цирк.
— Это ещё почему?
«Кажется, сейчас придется объяснять...» – пронеслось в голове. Антону совсем не хотелось этого, но он понимал, что должен дать правильный ответ.
— Я... не люблю цирк.
— Ладно сочинять-то, – недоверчиво возразила классный руководитель, – так и скажи, что денег нет!
— Почему это нет? Деньги у меня есть, но я имею право решать: ходить или не ходить. Это же не общеобразовательная программа.
От этого заявления учительница опешила... Но в это время прозвучал звонок к началу урока, и все поспешили на свои места.
День прошёл быстро. Уроки сменялись один за другим, а коротких шумных перемен едва хватало, чтобы перейти из одного кабинета в другой и разложить на парте учебники, ручки и тетради. Антон, надеявшийся избежать расспросов, с облегчением вздыхал, когда одноклассники забегали в кабинет к концу перемены, почти одновременно с учителем.
Но едва закончился последний урок, как почти полкласса мгновенно собрались возле новичка.
— Так ты что, сектант? – деловито спросил длинноногий Серёга, самый спортивный ученик.
— Я сразу подумал, что он верующий, – со знанием дела заявил упитанный Колька.
— Да, они все такие – как не от мира сего! – не упустила возможности съязвить Катерина, «заводила» девчонок в классе.
— Ну да, были бы у вас деньги, ты не ходил бы с таким древним кнопочным телефоном, – пропищала Милана, которую все одноклассники называли громкоговорителем.
Дети засмеялись.
— Телефон и правда доисторический. То ли дело – у нас! – Ванёк солидно достал свой айфон и продемонстрировал перед всеми.
Антону стало не по себе: «Вот же прицепились... И зачем было всё начинать? Да это вообще их не должно касаться! Надо сразу поставить их на место. Чтобы знали, что я могу постоять за себя», – и выпалил вслух:
— Знаете, что я вам скажу...
И вдруг остановился: «Что же я делаю? Ведь каждое моё слово свидетельствует или "за", или "против" Христа... Что делать, что же мне им сказать?.. Ничего! Молчать».
— Так что ты там хотел нам сказать? – Сергей вопросительно посмотрел на одноклассника, подняв брови.
— Что я очень тороплюсь. У нас сегодня семейный праздник. Так что всем – до завтра! – последние слова Антона прозвучали даже как-то дружелюбно.
— О-о-о, – послышались возгласы одноклассников, – у нас дома давно праздника не было...
— А у нас всего лишь два раза в год: на Новый год и на мой день рождения...
Но Антоша уже не слышал этих слов. Радостный, что смог сдержать себя, он быстро спускался по ступенькам школы. Как на крыльях, бежал мальчик домой. Как на настоящий праздник!
«А разве не праздник у меня, что одержал победу, пусть и маленькую? Праздник, что мы каждый вечер собираемся всей семьёй для общения и молитвы. И нам вместе так уютно... Иисус, спасибо Тебе!»
Проходили дни, сменялись недели. Время школьных занятий подходило к концу. Скоро долгожданные каникулы. Как же Антон ждал их! Может, у родителей получится, и они смогут съездить в гости к своим старым друзьям. В сознании стали всплывать дорогие лица, знакомые до боли улицы, дома его родного города, парк на берегу быстрой широкой реки... Сердце сжалось... Выходя из калитки своего дома, Антон вдруг подумал: «А в моём городе сейчас все на большом собрании, будет чаепитие, а я тут один...»
— Антон, привет! – хлопок по плечу и знакомый развязный голос заставили его вздрогнуть. – Ну шо ты дома целыми днями сидишь? Пошли с нами на рыбалку!
«Конечно, иди, это ж не грех!» – пронеслось в голове.
— Сейчас? Ну, не знаю... Да у меня и удочки-то нет.
— Да дадим мы тебе удочку, и наживку дадим, пошли! Смотри, сколько мы с собой прикорма взяли, сейчас самый клёв.
«Иди, иди, а то так и просидишь всю свою юность взаперти».
— А вы куда рыбачить ходите, далеко?
— Да минут сорок пешком. Пообщаемся, музычку послушаем...
«Сходить, что ли?»
«Нет, остановись!»
Мысли обгоняли одна другую.
— Вообще-то мы с папой хотели на рыбалку сходить, – неуверенно произнёс Антон и тут же подумал: «Хотя папа всегда чем-то занят...»
— Ну чё, решай скорее, или мы уже пошли...
И снова в сознании: «Иди, пока зовут, что ты, как белая ворона!»
— Я мигом, ребят, только переоденусь, ладно? Куртку тёплую надо брать?
— Ага, бери. Ещё крем от комаров возьми, если есть.
Забегая в комнату, Антон думал: «Жертвенность – это, конечно, хорошо, но должно же в моей жизни быть что-то приятное, я же не дедушка старенький!»
И вдруг опять мысль: «Остановись. Помолись!» Антон даже застыл на мгновение.
«Да ничего не случится, – успокоил он сам себя, – иди, иди быстрее!»
«Как же я без молитвы?..»
— Ребята, я вспомнил, у меня другие дела есть.
— Как хочешь, пока тогда!
Со смешанными чувствами Антон возвратился в дом.
— Сынок, это ты? Загляни ко мне на минутку!
— Да, папа.
— Ты знаешь, как-то так получилось, что завтра у нас свободный день. Мы тут с мамой подумали: может, съездить на горное озеро?
— Не может быть! – Антон аж задохнулся. – Если бы ты знал, папа, как я рад!
— Да, всё же утрясаются все дела потихоньку, обживаемся, как-никак. Теперь времени будет больше.
Отдых на озере прошёл просто прекрасно, впечатлений было – море!
Но недолго Антону пришлось радоваться. На следующий день его ожидали новые испытания.
* * *
— Ти-ши-на, никто никуда не выходит! Внимание! Открытый урок-викторина переносится на субботу. Сейчас быстренько повторим вопросы!
«На субботу... Ну, держись, сейчас начнётся... – мелькнуло в голове. Готовься, сейчас что-то будет!» – настраивал сам себя Антон. «А может, ничего не говорить, не приду в субботу, да и всё. А там будь что будет».
— Иванов, надеюсь, что ты нас не подведёшь.
— Я в субботу не могу, извините. Вы же говорили, что в четверг будет?
— А теперь перенесли на субботу. Не капризничал бы, а? В команде по истории ты один знаешь предмет.
«А зачем было тогда брать Петрова и Сёмочкина, этих двоечников? – пронеслось в сознании. – Будут сидеть там для вида. Наполеона запросто могут назвать президентом Зимбабве».
— В субботу я не смогу.
Класс наполнился шумом.
— Дети, тихо! Иванов, ты сам себя слышишь, а? Ты что, из-за своих религиозных фокусов хочешь весь класс подвести? Все уже готовятся по своим предметам! Я что, с географии должна снимать людей или с химии? Они уже не успеют подготовиться! Ты весь класс подводишь!
— Да никуда он не денется, Светлана Петровна, придёт!
— Придёт, придёт, мы ему поможем!
— Так, всё, тишина в классе! В субботу явка строго обязательна! Иванов, если ты не придёшь, можешь прямо сегодня забирать документы. Я с тобой больше нянчиться не буду. Что это у тебя за вера такая?
Не успела учительница закончить свою оглушительную речь, как со всех сторон полетели реплики в адрес Антона:
— Ему даже на рыбалку нельзя!
— И мультики он никогда не смотрел!
— За себя даже постоять не может, слабак!
— Как там у вас: ударил по одной щеке, подставь другую, типа?
— Может, попробуем, что он на это скажет?
Антон напрягся: «Да ответь ты им, наконец, на их языке, чтобы поняли, раз по-человечески не понимают! Давид же не молчал, как дал камнем в лоб Голиафу!»
И снова, как бы в ответ на мгновенно возникшую мысль, прозвучала другая, тихая, но ясная: «А Спаситель, Он безропотно нёс Свой крест и палачей Своих жалел, просил для них прощения... Это твоё испытание. Подумай только: это просто слова детей, которые не знают Бога!» От этих мыслей будто камень с души свалился, и Антон уверенно произнёс:
— Светлана Петровна, в субботу я не смогу. Это мой принцип.
— Эту глупость тебе родители в голову вбили? Вот лишают ребенка детства!
— Да ему даже дружить ни с кем не разрешают!
— Я верю в Иисуса Христа. Он – мой лучший Друг! И родители – мои настоящие друзья! Для них самое главное – моё счастье и счастье моего братишки. Все вечера папа проводит с нами! Мне с ним очень интересно.
— Во заливает!
— И чё, твоя мама даже по вечерам сериалы не смотрит?
— Даже «Битву королевств» не смотрит?
— Мама всё свободное время посвящает нам. Она даже не работает из-за нас. И из школы встречает! Рядом с моими родителями я самый счастливый! Они самые добрые! Светлана Петровна, если открытый урок будет в четверг, то я очень постараюсь ответить на все вопросы. Я верю, Господь мне поможет, а в субботу не приду.
— Ой, ладно. Тебя не сломаешь, – поставила точку Светлана Петровна, – попробуем оставить на четверг.
Но ученики уже этого не слышали. Они в недоумении перешёптывались, переговаривались:
— Везёт же, а у нас в семье не так.
— Я тоже так хотел бы!
— А моих родителей вечно дома нет. Я всё время с бабушкой и с кошкой провожу.
— А мои только в инете пропадают или у телевизора.
* * *
В четверг вечером Антон, оживлённый, даже окрылённый, буквально влетел в гостиную:
— Папа, мы выиграли! Господь помог мне, я ответил на все вопросы!
— Слава Богу, сынок! Как Он близок к нам. А у меня для тебя тоже хорошая новость: нас пригласили на молодёжный слёт.
— А я?
— Ты с нами.
— Так мне же только тринадцать!
— Нас пригласили всей семьёй!
— Папа, я даже мечтать о таком не мог... Я так счастлив!
Рехавит