Марки LSD-25 купить Кайо Санта Мария

Мы профессиональная команда, которая на рынке работает уже более 2 лет и специализируемся исключительно на лучших продуктах.

У нас лучший товар, который вы когда-либо пробовали!

===============

Наши контакты:

Telegram:

>>>Купить через телеграмм (ЖМИ СЮДА)<<<

===============

ВНИМАНИЕ!!!

В Телеграмм переходить только по ссылке, в поиске много Фейков!

Марки LSD-25 купить Кайо Санта Мария

По возвращении в Рио Пауло на годы обрел для себя новый источник энергии — марихуану. Они с Верой впервые попробовали марихуану вместе, а потому вместе и стали регулярными ее потребителями. Оба они были новичками, не очень сознавали последствия, поэтому прежде чем закурить, запирали в ящик стола все колющие и режущие предметы в доме. Курили ежедневно и под любым предлогом: вечерами — чтобы с особенной остротой наблюдать багровый закат на Леблоне, по ночам — чтобы успокоить нервы. Приходилось терпеть оглушительный рев самолетов, садившихся, казалось, им прямо на голову: совсем рядом находился аэропорт имени Сантоса-Дюмона, и самолеты ежеминутно взлетали и приземлялись. Если же причины не находилось, курили просто так, разогнать скуку Пауло вспоминал потом, что, случалось, проводил в дурмане дни напролет, не давая себе и получасового перерыва. Подобно тому как раньше он с легкостью перешел к марксизму от христианской доктрины, преподаваемой иезуитами, теперь он стал убежденным и ярым сторонником бунтарского движения хиппи, охватившего весь мир. Когда Христос освятил вино, он освятил наркотик. При переезде им пришлось около месяца прожить в леблонской квартире вместе с бывшим мужем Веры. Если трава, по мнению специалистов-наркологов, имеет свойство вводить потребителя в длительную прострацию, в продолжительный сон наяву, то на Пауло, похоже, она оказывала прямо противоположное действие. Его он отправил в Национальный институт книги, орган федерального правительства, с просьбой об издании, но не прошел и отборочного тура. Его труд попал в руки критика и романиста Октавио де Фариа, который хоть и отметил, что рукопись не лишена известных достоинств, отправил ее в архив с красноречивым пояснением:. Отступления, сюрреалистические построения, отчеты о психоделических опытах, шутки самого разного свойства. Оставалось утешаться тем, что Пауло попал в отличную компанию. Словно бы для того, чтобы отвадить Пауло от навязчивой идеи стать писателем, театр обеспечивал к нему больший интерес публики, нежели проза. Если Пауло хотел прославиться, то жаловаться ему было не на что. Хотя Пауло весьма пренебрежительно отзывался о премии, перед чтением пьесы он несколько дней пребывал в сильном волнении. Целую неделю он не мог думать ни о чем другом. Счастьем было видеть, как на вечернем представлении при полном зале знаменитая актриса Мария Помпеу читает написанный им текст. Они с Верой были так потрясены увиденным, что добились приглашения в дом, где остановилась труппа. Оттуда все вместе отправились осматривать фавелу Видигала. Однако, если верить дневниковым записям, встреча прошла не очень гладко:. Мы отправились домой к Джулиану Беку и Джудит Малина, и никто не вышел нам навстречу Горькое унижение. Пошли с ними осматривать фавелу. Впервые в жизни я оказался в фавеле. Это совершенно особый мир. На следующий день они отобедали с труппой и побывали на репетициях, но отношение к ним американцев не изменилось. Супружеская чета арендовала дом в исторической части города и превратила его в постоянно действующую лабораторию драматического мастерства для артистов, съехавшихся из разных штатов. Через несколько недель, 1 июля года полиция окружила дом и схватила восемнадцать членов труппы, а затем этапировала их в камеры ДОПС в Бело-Оризонти. Через несколько месяцев после первого опыта с травкой Пауло и Вера получили от своего друга, художника Жоржи Моурана, брусочек, похожий на упаковку леденцов, слепленный, казалось, из очень темного, почти черного воска. То был гашиш. Хотя его получают из той же конопли, что и марихуану, действует он сильнее и всегда был более востребован в Европе и на Севере Африки, чем в Южной Америке. Потому-то и пришелся тогда в новинку бразильским наркоманам. Помешанный на планировании и организации всего, за что ни брался, Пауло решил превратить пошлое получение кайфа в торжественно обставленный научный эксперимент. Начиная с первого приема наркотика, он стал наговаривать свои ощущения на магнитофон, засекая при этом время. Окончательный результат он перепечатывал и вклеивал в дневник:. Мы начали курить в моей комнате в десять сорок вечера. Присутствовали: я, Вера и Моуран. Гашиш смешивается с обычным табаком в пропорции примерно один к семи и помещается в специальную серебряную трубку. Эта трубка позволяет пропускать дым через ледяную воду, обеспечивая тем самым превосходную фильтрацию. Три затяжки на брата — вот достаточная доза. Но Вера не будет участвовать в этом опыте — она будет записывать на магнитофон и фотографировать. По этим дорогам меня поведет Моуран, ветеран наркотиков. Неудержимая радость. Внутреннее возбуждение достаточно мощное. Хожу взад-вперед, чувствую себя споено во хмелю. Клонит в сон, в голове туман. Голова начинает приобретать пугающие размеры, перед глазами появляются картинки, слегка скругленные по краям. На этом этапе опыта обозначились определенные блокировки морального порядка. Примечание: эти результаты от избытка волнения могут быть признаны некорректными. Нервы полностью расслаблены, и я ложусь на пол. Начинаю потеть — скорее от тревоги, чем из-за жары. Никакой инициативы: если дом займется огнем, предпочту умереть, нежели встать с места. Эта стадия — приятная, потому что постепенно устраняет всякое беспокойство. Должно быть, именно в таком состоянии Эйнштейн и открыл свою теорию относительности. Пытаюсь писать, но не понимаю, что это — всего лишь попытка, проба. Начинаю плясать, пляшу как чокнутый, музыка льется с другой планеты и обладает неизвестным размером. Мое тело не требует удобной позы. Могу остаться лежать на полу без движения. Для меня это просто вечность, из которой я никогда уже не смогу выйти. Холодной зимой меня обуревает внезапное мужество, и я принимаю холодную ванну. Я не ощущаю воды на теле. Я наг. Но мне не удалось выйти из транса. Меня охватывает ужас — вдруг я навечно останусь таким. Появляются книги по шизофрении, которые я прочел, они идут в ванную. Хочу выйти. Хочу выйти! Нет ни тошноты, ни сонливости, ни усталости, но есть необычный голод. Ищу ресторан на углу. Продвигаюсь, иду. Нога за ногу. С его точки зрения, этот жест, должно быть, не был выпадом против Лижии и Педро. Помимо марихуаны и гашиша, супруги начинают принимать синтетические наркотики, произведенные промышленным способом в лаборатории. Еще с первой госпитализации Пауло регулярно принимал валиум, который прописывают при лечении психических расстройств, сопровождающихся мучительным беспокойством. Не опасаясь вреда, который подобные коктейли могут нанести мозгу, влюбленные увлекаются такими препаратами, как мандрикс, артан, дексамил, первитин. Содержащийся в некоторых амфетамин воздействует на центральную нервную систему, ускоряет сердцебиение и повышает кровяное давление, формируя приятное ощущение расслабленных мускулов, которое сменяется эйфорическими состояниями длительностью до четырнадцати часов. На этой опасной дорожке, как ему казалось, только наркотики имеют какое-то значение. Казалось, теперь с миром нормальных, не принимающих наркотики людей, его связывает единственная нить постоянная и навязчивая идея стать писателем. Он решает запереться в доме дяди Жузе в Араруаме и писать, ни на что больше не отвлекаясь. Вера поддерживала его, но перед тем, как он с головой уйдет в работу, предложила совершить путешествие. И в апреле года пара решила отправиться в один из центров хиппи в Перуанских Андах — в Мачу-Пикчу, священный город инков, расположенный на высоте две тысячи четыреста метров. Все еще не оправившись от моральной травмы, причиненной поездкой в Парагвай, Пауло боялся, что при выезде из Бразилии с ним может приключиться какая-либо неприятность. И это произвело на него такое впечатление, что спустившись по трапу самолета, он не выдержал — бросился на землю и стал его есть. Так начался месяц абсолютного безделья. Разреженный воздух Ла-Паса, находившегося на высоте почта четырех тысяч метров, вывел Веру из строя, и она провела весь день в постели. А Пауло вышел из гостиницы осмотреть город. Он привык к политической апатии, царившей в Бразилии под гнетом диктатуры, и поэтому рабочие демонстрации по случаю Дня Труда его изумили. Казалось, что грядут перемены. И действительно, спустя четыре месяца третьему с сентября предшествующего года сроку президентского правления генерала Альфредо Овандо Кандиа пришел конец. Жизнь в Боливии была очень дешевой, и они взяли напрокат машину, останавливались в дорогих отелях, обедали и ужинали в роскошных ресторанах. Чуть ли не через день Вера, весьма заботившаяся о своей внешности, ходила к парикмахеру, а Пауло тем временем бродил по крутым улочкам Ла-Паса. Именно здесь они испробовали новый для себя наркотик, практически неведомый в Бразилии. Восхищенные спокойным и тонким действием напитка, Пауло и Вера погружались в мир нескончаемых зрительных галлюцинаций и переживали удивительные моменты смешения восприятий — синестезии, когда цвета воспринимаются обонянием, а вкус — слухом. Затем путешественники отправились на поезде к озеру Титикака и на кораблике пересекли это самое высокогорное в мире судоходное озеро. После этого поездом двинулись в Куско и Мачу-Пикчу, а оттуда вылетели на самолете в Лиму. Предварительный план заключался в том, чтобы на этом отрезке пути никуда не торопиться, но гостиницы были скромны до полного убожества, так что Пауло и Вера решили побыстрее двигаться дальше. Почти всегда под кайфом от мескалина, они к исходу третьей недели путешествия по пути в Буэнос-Айрес очутились в аргентинском городе Мендоса. Если в Ла-Пасе его буквально заворожил снег, то в Буэнос-Айресе столь же ошеломительный эффект произвело первое в жизни посещение метро. Когда же принесли счет на двадцать долларов по курсу года — около ста двадцати , Пауло чуть не упал со стула, сообразив наконец, что они попали в один из самых дорогих ресторанов города. Астма, не тревожившая Пауло на высокогорье Анд, настигла его в Буэнос-Айресе, на уровне моря. С температурой тридцать девять градусов, с большим трудом одолевая приступы удушья, он три дня пролежал пластом и восстановил силы только первого июня в Монтевидео — накануне возвращения в Бразилию. Такую перемену вызвало вовсе не суеверие и даже не то обстоятельство, что им пришлось бы опять лететь домой через Ла-Пас. Все решил бронзовый памятник пилоту гражданской авиации, который Пауло увидел в аэропорту Ла-Паса. А вдруг наш пилот тоже мечтает, чтобы его память увековечили? Домой они прибыли 3 июня, как раз к началу телетрансляции первой игры бразильских футболистов на чемпионате мира года. Бразильская сборная разгромила тогда команду Чехословакии со счетом Между тем мечта стать писателем не уходила. Ни один его текст пока не занял призового места на тех конкурсах, куда он их посылал. Только с каждым днем срок получения заветной премии отодвигался все дальше, о чем говорится, к примеру, в таких строках:. Мой добрый Иосиф, святой мой покровитель. Ты свидетель всего, что я попробовал предпринять в этом году. Я проиграл все конкурсы. Вчера, узнав омоем поражении на конкурсе детских пьес, Вера сказала: когда удача улыбнется мне, я получу все и сразу. Тогда и расскажу. С любопытством она принялась читать, что же он там написал:. Я уже прошел ту стадию развития, которую можно увидеть под микроскопом. Вот он я — бешено стремящийся к жизни, величина бесконечно малая, однако наделенная всеми наследственными признаками тех, кто остался позади. Уже запрограммированы мои руки, ноги, мозг. Из сперматозоида я эволюционирую, клетки пройдут стадии деления, И вот я — здесь. Она поняла, что Пауло капнул на предметное стекло своего семени и рассматривает под микроскопом собственные сперматозоиды. Отчет продолжался:. Там движется, возможно, будущий инженер. Умирает тот, что должен был стать врачом. Ученый, способный спасти Землю, тоже гибнет, а я взираю на это бесстрастно сквозь линзы своего микроскопа. В поле зрения мои сперматозоиды перемещаются, бешено стремясь обнаружить яйцеклетку: ими движет неистовый порыв, страстное желание вопреки всему существовать вечно. Вера, с которой так приятно было делить досуг и развлечения, становилась непреклонной, когда Пауло следовало возвращаться в реальность. Поняв, что, отпущенный на волю, он так никогда не закончит колледж PI не получит аттестат, она буквально силой заставила его подготовиться к вступительным экзаменам в университет. Ее старания дали потрясающие результаты. Конечно, такой прорыв не стоит приписывать усилиям одной только Веры. Четырьмя годами раньше Пауло начал систематически читать и одолел более трехсот книг, по семьдесят пять в год — число поистине астрономическое, особенно если учесть, что каждый бразилец в то время прочитывал в среднем по одной книге ежегодно. Он читал, писал небольшой комментарий к каждому произведению и, подражая литературным критикам, столь жестоко его мучившим, расставлял всех на свой вкус по ранжиру дарования. Получить четыре звездочки — самую высокую оценку — было под силу немногим: Генри Миллеру, например, Борхесу или Хемингуэю. В этой сложной мешанине сюжетов, эпох и авторов один жанр мало-помалу начинает пробуждать его живой интерес — книги об оккультизме, колдовстве и сатанизме. К концу года его коллекция по этой теме насчитывает уже около полусотни книг. Фолдежа, не заслужившая даже одной. Его звали Карлос Кастанеда. Для тех, кто, подобно Пауло, не верил в случайные совпадения, известие о намерении матери преподнести ему в подарок путешествие не куда-нибудь, а в США! Бабушка Лилиза отправлялась в Вашингтон навестить дочь Лусию, жившую там с мужем-дипломатом Сержинью Вегелином, а Пауло следовало сопроводить старушку до североамериканской столицы. Если потом захочет, он сможет поехать еще куда-нибудь, один или с кузеном Сержинью, который был на несколько лет младше. Помимо шанса ближе познакомиться с шаманским регионом Кастанеды, поездка пришлась очень кстати еще и потому, что их отношения с Верой, похоже, клонились к закату. Я ее больше не люблю. Вера вернулась в квартиру на Леблоне, а Пауло сменил Санта-Терезу на свое прежнее обиталище, которое занимал в доме деда и бабушки до переезда в Копакабану. В нее, как Пауло божился он был влюблен без памяти. Это была ложь, хотя и похожая на правду: за полтора месяца разлуки девушка получит — ни много ни мало — сорок четыре письма из Соединенных Штатов. Двигаясь по переходам аэропорта Кеннеди, Пауло с бабушкой Лилизой подивились тому, с какой неожиданной настойчивостью требовал мастер Тука лететь в столицу США одиннадцатичасовым рейсом, а регистрация на него, как сообщал громкоговоритель, заканчивалась Лилиза с внуком пытались разубедить деда, говоря, что нет никакой надобности так торопиться, не успеют на этот самолет — через полчаса полетят следующим. Упрямый старик ничего не желал слушать. Пришлось бежать бегом, и едва лишь они успели войти в самолет, как убрали трап. Дед успокоился только увидев, что все на местах, а ремни пристегнуты. Уже сидя в дядином доме вечером у телевизора, Пауло увидел выпуск новостей и понял, что мастера Туку в аэропорту торопила рука Провидения. При попытке совершить вынужденную посадку близ Нью-Хейвена в семидесяти километрах от Нью-Йорка самолет упал и разбился. Авиакатастрофа унесла жизни тридцати человек — пассажиров и членов экипажа. Остановившись в доме дяди-дипломата в городке Бетесда, штат Мэриленд, что в получасе езды от Вашингтона, Пауло вместо путевого журнала решил отмечать происходящее в письмах Кристине. Его потрясало буквально все. Он мог подолгу простаивать, разинув рот, у автоматов по продаже марок, газет и прохладительных напитков или часами прогуливаться по секциям супермаркетов, ничего не покупая и лишь восторгаясь сказочным изобилием товаров. И это при том, что бразильские деньги стоили в пять раз меньше американских! Впрочем, до полотна, написанного Босхом в году, он не дотрагивался, но некоторые другие раритеты потрогать все же сумел. Замирая перед ними на несколько минут, он озирался и, убедившись наверняка, что его не видят служители, без особых церемоний совершал святотатство, прикладывая все десять пальцев к картине. Однако, похоже, самое большое впечатление в американской столице на него произвели экскурсии в военный музей и ФБР. И не только дети, судя по его реакции. В углу одного зала он заметил мигающую лампочку. Свет при этом вспыхивал каждые три секунды. В тире агент похвастал, что у них в ФБР стреляют только на поражение. Вечером в письме, испещренном восклицательными знаками, он подытожил впечатления дня:. Эти ребята бьют без промаха! Из пистолета ли, из автомата — стреляют строго в голову! Бьют и не мажут! А дети! Детишки, боже мой, смотрят на все это! Школьники классами приходят в тир ФБР, чтобы увидеть, как те защищают родину! Какой тяжелый труд, любовь моя! И более ничего. Никакой тебе проверки интеллекта, только — меткость. Я сейчас в самой передовой стране мира, в государстве полного комфорта и совершенного общественного устройства. Так отчего же здесь происходит столько преступлений? Трепетно относясь к тому, каким он желал бы выглядеть в глазах других людей, Пауло в конце почти каждого письма просит Кристину никому их не показывать. Она может, конечно, рассказывать, о чем они, но показывать — нет. После недельного марафона сменяющих друг друга экскурсий по Вашингтону он купил билет на поезд до Нью-Йорка, чтобы там решить, куда ехать дальше. Именно сюда в случае атомной войны поспешат люди… Поток тревожных мыслей прервался — кто-то похлопал Пауло по плечу. Поезд уже подходил к первой станции в городе Элизабет, штат Нью-Джерси. К нему обращался контролер в синей форме, с желтой кожаной сумкой на поясе:. Перепугавшись и не понимая, что надо всего лишь предъявить билет, Пауло ответил по-португальски. I asked for your ticket! Without a ticket nobody travels in my train\\\\\\\\\\\[28\\\\\\\\\\\]. Только теперь Пауло в отчаянии понял, что все усилия Веры сделать из него безупречного знатока английской речи пошли прахом. Одно дело — читать тексты на английском когда ты всегда можешь спросить жену или залезть в словарь, и совсем другое — говорить самому и понимать, что тебе говорят другие. Жестокая правда заключалась в том, что он оказался в Соединенных Штатах один, а по-английски не мог произнести ни слова. Даже самого простого. Это мужик широкого научного кругозора, имел любимую, весьма. Глава девятая Автомат для выделки колбас Я не считаю свои книги каким-то литературным откровением, просто я умею писать занимательно. Агата Кристи Февраль Два года Агата не была в Гринвее. Окинув взглядом домашнюю библиотеку, она обнаружила там… прекрасную. В 12 лет Барышников поступил в Рижскую балетную школу. Учился успешно, что и побудило его посвятить себя танцу. В году его приняли в Вагановскую балетную школу. В основу ее был положен принцип подвижного ствола. Однако затвор двигался прямолинейно, а не с поворотом. Сцепление его со стволом. На самом деле выглядело все это не так ужасно, как звучит. Вам видней, В чем наша боль и наша слава, Чем ты, Великая держава, Искупишь слезы матерей? Глава Война года и иркутская общественность. Мой арест по нелепому обвинению меня в принадлежности к иркутской группе анархистов-коммунистов. Меня освобождают по требованию генерал-губернатора Князева. Успешная деятельность Иркутского трудового отдела Союза. Героизм коммунистов …От хозяина-провокатора я ушел и поселился на Егерштрассе ближе к заводу. Новый хозяин, представитель одной из фирм, торгующих текстильными товарами, сдал мне две комнаты. Питались мы этажом выше — в другой квартире, хозяйка которой — фрау Рауэ —. Краткие заметки об опытах с гашишем Эдгару Аллану По посвящаю Мы начали курить в моей комнате в десять сорок вечера. Поделитесь на страничке. Похожие главы из других книг.

Купить коноплю закладкой Лобня

Марки LSD-25 купить Кайо Санта Мария

Купить амфетамин Хуа Хин

Экстази купить Приморско

Купить закладку экстази Москва Восточное Дегунино

Купить кокс закладкой Находка

Марки LSD-25 купить Кайо Санта Мария

Купить шишки Джимбаран

Скорость (ск) a-PVP Грузия Зугдиди

Купить коноплю Мальдивы

Купить закладку амфетамина Саратов

Марки LSD-25 купить Кайо Санта Мария