Магазин

... Наутро, придя как обычно в магазин, я переоделась и пошла в подсобку. Надев перчатки и халат, я взяла ведро и швабру и отправилась в зал, где покупателей ещё не было. Я намывала полы с хлоркой, когда передо мной выросла фигура хозяйки магазина. Странно. Обычно она всё время проходила мимо, никогда не здоровалась и, задрав нос, отворачивалась. Я успела изучить её короткую дорогую дублёнку, стройные ноги в лайкровых колготках и дорогие облегающие кожаные сапожки саламандра на низкой шпильке. Сорокалетняя хозяйка вела себя надменно и разговаривала с видом благодетеля, одаривающего манной небесной. Она прекрасно знала, что работаю я за копейки и деваться мне некуда. Продавцы и кассиры вели себя со мной примерно так же. Молодые и упитанные девахи смотрели на меня свысока. Мой труд они не ценили и ноги никогда не вытирали. Вот и сегодня, намывая полы, я услышала как хлопнули входные двери на пружинах и послышался чёткий и размеренный стук каблучков. Понятно, королевна заявилась. Но на этот раз она задержалась и остановилась возле меня.

— Здравствуйте, Елена Васильевна — проговорила я и разогнула спину.

— В согнутом положении ты мне нравишься больше — сказала начальница, проигнорировав как обычно моё приветствие. Она любила говорить всякие гадости, подчёркивая тем самым своё превосходство. Так она вела себя почти со всем персоналом и заискивала только перед какой-нибудь комиссией с проверкой.

Елена Васильевна наступила ногой на швабру и продолжала говорить.

— Брось свои тряпки и через пять минут зайди ко мне. Тебе ясно?

Такого раньше не было, и я резонно посчитала, что визит к ней ничего хорошего не сулит.

— Я поняла, Елена Васильевна, только вёдра унесу, а то кто-нибудь перевернёт.

Развернувшись на каблуках, она потопала к себе в кабинет.

Я стояла перед столом начальницы и молча ждала, опустив руки, пока она трепалась по телефону. Наконец, наговорившись, она смерила меня долгим тяжёлым взглядом.

— Итак, что же мне с тобой делать?

— Я не поняла, я что, плохо работаю?

— Да что ты? Ты не понимаешь, что ты здесь нелегально, незаконно, неофициально, и я должна тебя вообще-то вышвырнуть вон. Но я почему-то тебя здесь держу. Благодарность-то где?

— Я благодарна.

— Какая ты тупая. В общем так, царевна-несмеяна, мне надоело ждать, когда ты невинность из себя корчить перестанешь.

— Я не понимаю, что вы от меня хотите.

— Она не понимает, что я от неё хочу.

Елена Николаевна встала и вышла из-за стола. Медленно цокая шпильками она уселась на диван, закинув ногу на ногу, обнажая при этом стройные ноги. Уставившись на меня, она плавно ...

покачала ногой и спросила:

— Нравятся?

— Что нравится — проговорила я пересохшим языком и наконец поняла, чего хочет от меня эта наглая особа.

Всё ясно. В такой вот откровенно хамской форме она склоняет меня к лесбийскому сексу, прекрасно понимая, что прав у меня никаких нет. И деваться мне попросту некуда. Противно и мерзко.

Я вновь посмотрела на неё. Вообще-то она очень даже ничего в свои сорок лет, ледяная красавица, но как мне пересилить себя и переступить через свои моральные принципы, чтобы заняться с ней любовью. Да и не факт, что мне это понравится. А если мне совсем противно станет и стошнит? Тогда я прямо на неё наблюю. Но другие же как-то этим занимаются? И мужчин любят, и женщин тоже.

— Гринёва, иди сюда по доброму, иди ко мне — и она поманила меня пальцем — обещаю, больно не будет, потом спасибо ещё скажешь. Я денег дам.

Я же стояла как вкопаная и молчала.

— Я блядь к кому обращаюсь? К стене? Ты хочешь, чтобы я встала? Ладно...

Она набрала сотовый и сказала:

— Света, ну-ка зайди. Я сказала, брось свою картошку и мигом сюда. Да, как мы с тобой вчера договорились.

— Елена Васильевна, я ухожу и больше не приду, мне не надо никакого выходного пособия.

Я повернулась и, снимая халат, направилась к выходу. Не успела. Передо мной выросла эта толстуха Света и загородила собой выход.

— Света, давай! — сказала Елена Васильевна.

Опомниться я не успела. Света молча внезапно хлопнула меня по щеке ладошкой и я от неожиданности отпрянула. В следующий миг её кулак врезался в мой живот. Меня скрутило пополам и Света деловито подтащила меня к дивану. Зайдя сзади, она обхватила меня рукой за шею и выпрямила. Своми коленками она слегка ударила меня сзади под мои колени. Ноги согнулись и я оказалась на полу. Зажав мне рукой рот, Света уселась на меня верхом, а Елена Сергеевна затащила мои ноги на диван. Достав откуда-то острую пилку для ногтей она одним движением разрезала на мне трусы и тут же её руки запорхали у меня между ног. Я сопротивлялась как могла, но зажата была крепко и буквально через полминуты почувствовала парализующее блаженство, предательски растекающееся по всему телу.

— Готова, Елена Васильевна, она теперь полностью наша — сказала Света и отпустила мой рот — всё, она не закричит.

— Я знаю, за кого ты меня принимаешь — деловито произнесла начальница, проникая в меня всё глубже.

Всё верно, кричать я больше не хотела. А хотела я того, что они со мной делали. К моему стыду. Я и не заметила, как начала стонать. Они меня трахали и применяли какую-то неведомую мне технику. Ещё и ещё. Когда руки и ноги окончательно перестали меня слушаться, наглые девицы меня отпустили и Елена Васильевна прижала мою голову к себе между ног. Теперь я стояла на коленях перед диваном и была между ног начальницы.

— Надеюсь, ты запомнила мои ласки — сказала она — теперь точно так же мне языком — и она прижала меня к своей промежности.

А Света бесстыже пролезла ко мне между ног, крепко обняла за талию и начала мне тоже отлизывать. Мне казалось, что я уже полностью истощена, но опять глубоко ошибалась. И я ласкала и лизала, и мне ласкали и лизали. Я заводилась заново и желание снова овладело мной. Я снова обильно потекла и удивлялась, откуда оно уже там берётся. Я вспоминала на ходу стимуляции Елены Васильевны и как могла, старалась повторить её движения своим языком. Наверное, получалось. Потому что начальница звонко стонала. И раз за разом кончала.

Рано или поздно, но всему приходит свой конец. Натрахавшись со мной под самую завязку, они наконец меня отпустили.