Ловец снов

2

Оуэн повернул голову Эмила Бродски, надвинул маску ему на ухо и потребовал:
– Расскажи еще раз. Не все, только о той части, что ты назвал мозготрахом.
Бродски не возразил, хотя прошло не менее десяти секунд, пока он собрался с мыслями. Оуэн его не торопил. Впереди ждала встреча с Курцем, а после нее предстояло выслушивать отчеты команды, переворошить гору бумаг, и Господу одному известно, сколько еще всего, но он нюхом чуял, что дело важное.

А вот скажет ли он об этом Курцу или нет, еще неизвестно. Посмотрим…

Наконец Бродски повернул голову Оуэна, прислонил к его уху свою маску и начал рассказ, на этот раз более подробный, но в основном тот же самый. Он шел по полю мимо магазина, беседуя одновременно с Кембри и с головной машиной бензозаправщиков, когда кто-то словно пробрался в его голову. Он вдруг оказался в старом захламленном сарае, с кем-то, кого так и не сумел разглядеть. Мужчина никак не мог завести снегоход и просил Дога помочь ему. Подсказать, что неладно с мотором.

– Я попросил его открыть капот, – орал Бродски в ухо Оуэна. – Он так и сделал, и мне показалось, будто я гляжу сквозь его глаза, но при помощи
моего
мозга… понимаете?
Оуэн кивнул.
– Я сразу понял, в чем дело – кто-то вытащил свечи. Поэтому велел парню поискать, что он и сделал. Что мы оба и сделали. И точно, они мокли в банке с бензином на верстаке. Мой па делал то же самое со свечами своего «лонбоя», когда наступали холода.

Бродски смолк, явно смущенный либо тем, что говорил, либо тем, как, по его мнению, выглядит со стороны. Оуэн знаком велел продолжать.
– Ну вот и все… почти. Я сказал ему вытащить свечи, протереть и вставить. Все как обычно. Сколько раз я помогал парням чинить машины, если не считать того, что… был не там. Здесь. Все время здесь. Ничего этого не было на самом деле.
– И что дальше? – заорал Оуэн.

Оба кричали во весь голос, но при этом оставались в таком же вакууме, как священник и кающийся в исповедальне.
– Двигатель завелся с первой попытки. Я посоветовал ему проверить бензобак. Оказалось, что он полон. Парень сказал «спасибо». – Бродский ошарашенно потряс головой. – А я ответил «без проблем, босс». И тут я вроде бы плюхнулся в собственную голову, и оказалось, что все вокруг по-прежнему. Мы с Кембри идем по полю. Считаете меня психом?
– Нет. Но хочу, чтобы вы пока держали это при себе.

Плотно сжатые губы под маской растянулись в ухмылке.
– О, и тут без проблем. Я… я просто… нам приказано докладывать обо всем необычном, и я подумал…
Быстро, не давая Бродски времени на размышления, Оуэн отчеканил:
– Как его звали?
– Джоунси Три, – ответил Дог и тут же вытаращил глаза: – Мать твою! Понятия не имел, что смогу ответить.
– Как, по-вашему, это что-то вроде индейского имени? Вроде как Сонни Убийца Шестерых или Рон Девять Лун?

– Возможно, хотя… – Бродски приостановился, наморщил лоб и выпалил: – Это ужасно! Не когда все происходило, но позже… при одной мысли о таком… это все равно… все равно… – Он понизил голос. – Все равно что тебя изнасиловали, сэр.
– Оставь, – сказал Оуэн. – Постарайся забыть. У тебя много дел?
– Не очень, – улыбнулся Бродски. – Всего несколько тысяч.
– В таком случае вперед.
– О’кей.

Бродски отступил, но тут же обернулся. Оуэн смотрел на загон, где раньше содержались лошади, а теперь томились люди. Большинство задержанных заперли в сарае, но дюжину-другую согнали на выгул, словно для какой-то гротескной вечеринки. Предоставили утешаться в компании друг друга? Какой-то длинный парень стоял поодаль. Тощий, понурый, в огромных очках, словно настоящий филин. Бродски перевел взгляд с обреченного филина на Андерхилла:
– Вы не собираетесь послать меня в психушку? Или к шринку?

Разумеется, ни тот, ни другой даже не подозревали, что костлявый парень в старомодных роговых очках и есть настоящий шринк.
– Ни за… – начал Оуэн, но прежде чем успел договорить, из «виннебаго» Курца раздался выстрел, сопровождаемый отчаянным воплем.
– Босс? – прошептал Бродски. Оуэн разобрал это слово за ревом моторов. Вернее, прочитал по губам. И еще три: – О, мать твою…
– Иди, Дог, – сказал Оуэн. – Тебя это не касается.

Бродски продолжал смотреть на него, нервно облизывая губы. Оуэн кивнул, пытаясь казаться уверенным, властным, настоящим командиром-у-которого-все-схвачено, все-под-контролем. Может, это и сработало, потому что Бродски повернулся и отошел.
Из «виннебаго» с написанной от руки табличкой на двери (БЕЗ ВЫЗОВА НЕ ВХОДИТЬ) все еще неслись крики. Оуэн повернул было туда, но парень, стоящий в стороне от других заключенных, окликнул его:
– Эй! Эй вы! Постойте, мне нужно поговорить с вами!
Еще бы

, подумал Андерхилл, не замедлив шага.
Бьюсь об заклад, у тебя уже готова трогательная сказочка и тысяча причин, почему тебя нужно немедленно выпустить отсюда
.
– Оверхилл? Нет,
Андерхилл
. Вас ведь так зовут, верно? Конечно, так. Мне нужно поговорить с вами: это важно для нас обоих.

Оуэн вдруг перестал внимать воплям из «виннебаго», постепенно перешедшим в рыдания, и остановился. Там, конечно, далеко не все в порядке, но по крайней мере хоть не убили никого, и то хорошо. На этот раз он пристальнее пригляделся к парню в очках. Тощий как палка и трясется от холода, несмотря на пуховик.
– Это важно для Риты. – Тощий говорил громко, перекрикивая шум. – И для Катрины тоже.

Выдав эти имена, парень бессильно обмяк, словно тащил их, как тяжелые булыжники из глубокого колодца, но Оуэн, потрясенный упоминанием о жене и дочери, едва это заметил. Откуда совершенно чужому человеку знать такое?
Первым порывом было броситься к незнакомцу и спросить, откуда ему все это известно, но он и так опаздывал… на встречу с Курцем. И если до сих пор никого не убили, возможно, все еще впереди.

Оуэн в последний раз вгляделся в человека за проволокой, запоминая его лицо, и поспешил к «виннебаго» с табличкой на двери.

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь