Крестный отец под прикрытием, ч.1

Спирос Энотиадес участвует в операциях под прикрытием, исполняя роли наркобаронов, посредников и «счетоводов» картелей.

Аудиоверсия статьи: Podster | iTunes | YouTube | Скачать | Telegram

Девятого февраля 2011 года двое мужчин явились на деловую встречу в номер отеля City в Бухаресте. Они намеревались продать несколько единиц российского оружия военного образца. Принимал их бойкий для своих 60 лет бизнесмен по имени Янни. Невысокого мужчину с брюшком и аккуратной бородкой, по его словам, прислал Талибан. Как и полагается при обсуждении многомиллионных сделок по незаконной продаже оружия, продавцы — 30-летний американец иранского происхождения, который в свое время работал переводчиком для армии США, и 50-летний американец израильского происхождения из Чикаго — благоразумно проявляли осторожность. Но уверенный и простой в общении Янни уже успел их к себе расположить.

В списке оружия на продажу числились ракетные комплексы «Джавелин» и FIM-92 «Стингер», а также ракеты для комплекса M47 «Дракон». Янни тепло поприветствовал гостей, демонстрируя ярко выраженный греческий акцент. Он заказал горячие закуски и принялся раскладывать на кофейном столике тарелки и столовые приборы. Иранец решил помочь, но Янни лишь отмахнулся: «Позвольте за вами поухаживать». Через час стороны согласовали цену в $3 млн за первую партию оружия — доставить ее нужно в порт Констанца на Черном море. Янни пояснил, что Талибану срочно необходимо оружие для защиты героиновых лабораторий от армии США.

Мужчины снова встретились на следующий день около 12 часов. «Отлично выглядишь», — заметил Янни в адрес израильтянина. Янни объяснил, что аванс в размере €250 000 скоро прибудет. Поговорили о боеприпасах, специалистах, которые обучат талибов обращаться с ракетами, обсудили банки, куда поступит основная сумма. Янни заверил, что использовать BlackBerry, который он им передал, абсолютно безопасно. «Что ты, я тебе доверяю на все сто», — сказал иранец. Телефон Янни зазвонил, он ответил и попросил собеседника оставить сумку с деньгами на заднем сидении машины. Мужчины вышли из номера за привезенным авансом.

В коридоре их ждал десяток румынских полицейские во всеоружии. В суде выяснилось, что Янни (настоящее имя которого — Спирос Энотиадес) — внештатный агент Управления США по борьбе с наркотиками (УБН). Все встречи в номере отеля осуществлялись под наблюдением, а разговоры записывались. В 2013 году продавцов приговорили к тюремному заключению сроком на 25 лет.

Операции под прикрытием часто подвергаются критике: считается, что они сами подталкивают подозреваемых к совершению преступлений. Но в рамках международной борьбы с наркоторговлей УБН с момента своего создания в 1973 году делает ставку именно на работу под прикрытием. «Никто не выполнит задание эффективнее, чем человек, проникший в преступную организацию и лично собравший доказательства», — считает Рэндалл Джексон, бывший федеральный прокурор, а теперь адвокат по уголовному праву в нью-йоркской юридической фирме. Согласно отчету Министерства юстиции за 2016 год, в период с 2010 по 2015 год в делах УБН фигурировали около 18 000 осведомителей и внештатных агентов. Большинство из них — преступники, которые согласились помочь в обмен на более мягкие приговоры, — делились информацией о своих боссах, подельниках и преступных планах или собирали информацию среди знакомых, причастных к делу. Чтобы инициировать операцию под прикрытием, Управление просит осведомителя привести в преступную организацию сотрудника УБН или внештатного агента (в таком случае его называют «конфиденциальный источник»). Агент предлагает совершить сделку, нарушающую законы США. Если приманка сработала, то агент под прикрытием проводит несколько встреч, обсуждая детали сделки. Все разговоры записываются с помощью устройства, которое легко спрятать за пуговицей рубашки. При отборе агентов важно наличие определенного опыта: для обсуждения транспортировки наркотиков на частном самолете нужен агент с опытом частных перевозок, а для обсуждения переводов крупных сумм подойдет агент, хорошо знакомый с банковской сферой. Некоторые, как Энотиадес, становятся любимчиками УБН.

Впервые я услышал о нем, когда готовил материал об операции УБН в Либерии, проведенной в 2011 году. Тогда арестовали нигерийского наркоторговца и пилота из России. Энотиадес исполнял роль ливанского финансового консультанта и проходил свидетелем по этому делу. Слушая записи его разговоров с торговцами, я был поражен, как быстро ему удалось войти в доверие. Бывший агент УБН Роберт Руссилло работал с Энотиадесом в середине 1990 годов и считает, что успешно выполнять задания Спиросу помогает то, что он прост в общении и умеет создать непринужденную атмосферу. Например, играя роль Янни, Энотиадес называл иранца своим приемным сыном.

Энотиадес родом с Кипра, раньше он работал в фармацевтической отрасли и владел ночным клубом. Кроме греков и ливанцев, Энотиадесу доводилось играть итальянца и курда. Может показаться, что он не очень подходит для своей работы: ему 72 года, он перенес три инсульта, его мучают боли в тазобедренном суставе. К тому же, Энотиадес выкуривает по две пачки сигарет в день и любит поесть, не заботясь о своем сердце. Недавно во время ланча его жена, приятная стройная женщина по имени Лу Энн, попросила официанта не приносить ей яичницу. Энотиадес немедленно распорядился положить яйцо к жареной грудинке, которую заказал сам.

Впервые мы встретились в 2015 году в одном из ресторанов Филадельфии. Энотиадес приветствовал меня как старого друга. Ему, как обладателю прекрасной памяти и замечательному рассказчику, чьи небылицы раз за разом оказываются правдой, бывает сложно не перебивать других. Но Энотиадесу удается переключить на себя внимание с предельной любезностью, осыпая собеседников извинениями. Он живо выражает удивление, а если раздражен, может ругнуться, часто даже по-гречески. Так создается иллюзия эмоциональной прозрачности, которая располагает к доверию. Как-то раз в Майами он стоял в очереди в пекарню, а перед ним какой-то бедолага никак не мог определиться с выбором. Энотиадеса это вдруг рассердило. «Возмутительно! — буркнул он. — Совсем о других не думает!». В греческих ночных клубах Энотиадес подпевает без особого таланта, зато с большим энтузиазмом.

Энотиадес свободно владеет английским, французским, немецким, итальянским, испанским и греческим языками, а потому специализируется на роли наркобаронов, посредников и «счетоводов», совершает звонки и устраивает встречи в интересах УБН. За последние 30 лет он стал самым успешным внештатным агентом в Управлении, к тому же это самый долгий срок службы. Энотиадес участвовал в десятках расследований, связанных с торговлей наркотиками и оружием в США, Европе, Южной Америке и Африке. «Его способность перевоплощаться в людей разных характеров и культур невероятна», — отмечает Руссилло. Бывший руководитель отдела спецопераций Луис Милионе, вышедший на пенсию в прошлом году, руководил многими операциями Энотиадеса, включая упомянутые операции в Либерии и Бухаресте. «У него стальные яйца, он запросто управляет людьми», — считает Милионе.

Подобные операции чрезвычайно опасны. «Объекты анализируют каждое движение и каждое слово, — рассказывает Руссилло. — Может показаться, что имеешь дело с тупоголовыми бандитами, но они постоянно настороже, чтобы защитить себя, и не нажить неприятностей». Внештатные агенты и осведомители на службе УБН не проходят специального обучения. Ожидается, что осведомители-преступники имеют представление о том, как вести себя не вызывая подозрений, а внештатные агенты вроде Энотиадеса учатся на месте. Один из бывших начальников управления Майкл Браун рассказал мне: «Запросто можно оказаться в ситуации, когда к голове приставляют заряженный пистолет и начинают задавать вопросы. В этот момент лучше не пасовать». Последствия ошибки могут быть жуткими. Руссилло рассказал, как один осведомитель, содействовавший поимке двух преступников из Колумбии, был найден с «колумбийским галстуком» — его язык вытащили через надрез на горле.

До конца 1980 годов сотрудники УБН выполняли всю работу самостоятельно. По словам Майкла Левина, бывшего агента и автора книги о своем опыте участия в операциях под прикрытием в Центральной и Южной Америке в 1970-1980 годы, они играли в русскую рулетку своими жизнями. С начала 1990 годов Управление все чаще берет на опасные задания посторонних. Милионе подтвердил, что в УБН не хотели подвергать опасности жизни агентов: «Некоторые операции были слишком рискованными». Он добавил, что никто не отправлял внештатных агентов на опасные задания как на смерть. Управление всегда принимало меры по безопасности вне зависимости от того, кто участвовал в операции: штатный агент или сторонний сотрудник. Но существует мнение, что выполнение такой работы неподготовленными людьми — неэтичная практика. «А какие меры защиты и безопасности тут можно предпринять? — спрашивает Сирилл Фижно, профессор юриспруденции на пенсии, специалист по сравнительному уголовному праву. — Постоянно возникает одна и та же проблема: как можно быть уверенным в том, что агент не угодит в засаду?». Пресс-секретарь УБН отрицает, что именно риск потерять сотрудника мотивирует Управление привлекать внештатных агентов, и утверждает, что в любой операции предпочтительно участие штатных сотрудников.

Работа внештатного агента нередко хорошо оплачивается. Бывший наркоторговец Карлос Сагастуме вступил в ряды революционеров колумбийской Армии народа, что в 2008 году позволило задержать торговца оружием Виктора Бута. За свое участие в двух операциях под прикрытием Сагастуме получил $7,5 млн. До 2003 года Энотиадес получал ничтожно мало. Но с тех пор он заработал более $6 млн, из них $2 млн — за операцию в Либерии. В начале карьеры Энотиадес не задумывался о деньгах: «Каждый раз, когда меня приглашали принять участие в операции под прикрытием, я воспринимал это как партию в шахматы или нарды и, конечно, хотел победить».

Когда Энотиадес исполняет роль наркоторговца или специалиста по отмыванию денег, он позиционирует себя как бизнесмен, руководствуясь воспоминаниями тех времен, когда сопровождал отца на сделках. Харрис Энотиадес занимался продажей медицинских препаратов на Кипре и часто встречался с руководителями других компаний. «Сыграть парня с улицы у меня не получится», — считает Энотиадес. Ключ к успеху в том, чтобы играть свою роль настолько правдоподобно, насколько это возможно. «Наркоторговец не стал бы здесь рассиживать, если бы не считал, что нашел, кого нужно, — рассказывает Энотиадес. — Если нет, то пусть убирается ко всем чертям и найдет кого другого. На кой он мне сдался? Кто он такой, чтобы во мне сомневаться? Почему я должен что-то доказывать? Пусть возьмет и покажет 10 тонн кокса, если такая важная птица. Пойдем и посмотрим». Поначалу ему нередко приходилось поднимать голос или бить кулаком по столу, чтобы заполучить внимание на встрече. Теперь он вежливо просит: «Не надо меня сердить». «Вместо того, чтобы повышать голос, я говорю тише и людям приходится наклоняться, чтобы меня услышать. Получается гораздо эффективнее», — рассказывает Энотиадес.

Энотиадес, его брат Христис и сестры, Стефани и Марина, выросли в обеспеченной семье в Никосии, когда Кипр был еще британской колонией. Набирала популярность Национальная организация кипрских бойцов (ЭОКА), и 11-летний Энотиадес начал раздавать агитационные листовки на улицах города. «В те годы я научился хранить тайны и быть преданным, — рассказывает он. — Эти качества требовались безоговорочно». В 12 лет Энотиадес через весь город пронес пистолет, чтобы передать его членам ЭОКА, а в 13 — был задержан полицией после демонстрации. Вскоре после этого отец отправил его во французскую католическую школу-интернат в Афинах. По ночам вместе с друзьями Энотиадес сбегал гулять по барам, ночным клубам и борделям.

В 1960 году Кипр получил независимость, Энотиадес отслужил положенный срок в кипрской армии и отправился в Лондон изучать предпринимательство в Северо-Восточном политехническом институте. Он никогда не имел пристрастия к алкоголю, а в 20 лет попробовав гашиш, стал испытывать отвращение к наркотикам. «Я решил, что ничем не хочу ограничивать свой разум», — вспоминает он. А вот ночную жизнь он любил, дядя научил его играть в азартные игры. Энотиадес окончил институт в 1968 году, после чего жил во Франции, Германии и Австрии, некоторое время работал менеджером по продажам в Johnson & Johnson. В середине 1970 годов он переехал в Родезию, где основал компанию по импорту лекарственных препаратов, а в 1980 году вернулся на Кипр и стал работать в компании у отца.

Однажды вечером отец упомянул, что один фармацевт из Йоханнесбурга попросил его заказать 20 000 таблеток амфетамина Captagon, который производится немецкой компанией Chemiewerk Homburg. После этого отец Энотиадеса должен был положить таблетки в другую упаковку. Возможно, фармацевт хотел сэкономить на таможенных сборах при транспортировке в Южную Африку. Энотиадес обратился к своему другу Паникосу Хадзилоизу, начальнику отдела по борьбе с наркотиками в полицейском управлении Кипра, и узнал, что это лекарство часто используется как наркотик. Хадзилоизу, который теперь руководит детективным агентством, сказал, что сообщить о преступной схеме было правильно, иначе отец Энотиадеса мог бы оказаться в тюрьме. По указанию Хадзилоизу, он попросил покупателя о встрече во Франкфурте — якобы для того, чтобы проконтролировать отгрузку товара. Человек пришел и тут же был арестован немецкой полицией. «Как будто камень с души свалился», — вспоминает агент.

Энотиадес начал сотрудничать с УБН в 1988 году. Решив открыть собственный бизнес, он переехал в Буэнос-Айрес и начал заниматься экспортом говядины в США. В Буэнос-Айресе Энотиадес сдружился с греком-таксистом по имени Ставрос, который, как позже оказалось, был наркоторговцем. Как-то раз Ставрос спросил, не может ли Энотиадес помочь в сбыте кокаина в США. «Я подумал, что притягиваю неприятности, — рассказывает Энотиадес. — Сначала пытались использовать моего отца, а теперь меня».

И вновь Энотиадес попросил совета у Хадзилоизу. Тот предостерег от обращения в местную полицию, опасаясь сговора с наркоторговцами, и направил Спироса в посольство США в Буэнос-Айресе. Энотиадес согласился стать внештатным агентом по этому делу. В УБН его попросили сопроводить Ставроса в Панаму на встречу с дилерами. Поставили задачу — убедить наркоторговцев в том, что он сможет организовать доставку ацетона (который используется в производстве кокаина), в обмен на готовый наркотик, чтобы тем самым завоевать их доверие. «Я был с ними буквально 24/7», — рассказывает Энотиадес. Наркоторговцы приглашали его в стрип-клубы, ему даже довелось побывать на частной вечеринке, где присутствовал панамский диктатор Мануэль Норьега. Однажды Энотиадес пригласил одного из участников банды к себе в номер, где тот заметил паспорт на столе и обнаружил, что Энотиадес вовсе не грек. Он забрал паспорт, чтобы показать своим подельникам. «Я не на шутку запаниковал», — вспоминает Энотиадес. Тогда он вышел из отеля и обратился к кураторам из Управления. Те оказали давление на местные власти, которые изъяли паспорт у преступников. Через несколько часов Энотиадес вылетел из Панамы, бросив все свои вещи в отеле. «Повезло, что жив остался», — признается Спирос.

Энотиадес был опьянен риском и возможностью манипулировать преступниками: «Испытав подобное, невозможно остановиться, это цепляет». Он начал искать встречи с наркоторговцами в ночных клубах и казино Буэнос-Айреса, иногда даже делая намеки, что сам дилер. В 1991 году Энотиадес переехал в Брюссель с целью наладить там импорт российского алюминия и экспорт в Россию аргентинской говядины. У него завязались романтические отношения с владелицей ресторана Мэри. Ее брат был знаком с бизнесменом и владельцем ночного клуба Никосом Цакалакисом. Брат Мэри рассказал, что Цакалакис замешан в торговле наркотиками. Как-то раз на вечеринке в клубе Цакалакис пригласил Энотиадеса к себе в кабинет. Худощавый нервный человек тридцати с небольшим лет разрезал пачку с героином и попробовал его, затем предложил Энотиадесу. Тот вежливо отказался. «Не смешиваю алкоголь с героином», — объяснил Энотиадес. Цакалакис рассказал, что поставляет из Афганистана лучший героин, и поинтересовался, не может ли Энотиадес наладить канал сбыта в США. Энотиадес ответил уклончиво и немедленно обратился в офис УБН в Брюсселе. Выслушав Энотиадеса, агент Джей (ныне он в отставке и просил не раскрывать настоящего имени) связался с бельгийской полицией и выяснил, что Цакалакис уже давно в розыске.

По указанию агента Джея, Энотиадес сообщил Цакалакису, что нашелся покупатель в Бостоне и есть возможность договориться о продаже пятидесяти килограмм героина. Цакалакис устанавливает цену, а после отправляется с Энотиадесом в Амстердам, чтобы представить его своему партнеру Джерарду Равену, коренастому голландцу пятидесяти лет. Равену понравилась новая Alfa Romeo Энотиадеса, и он захотел купить машину. Чувствуя, что его испытывают, Энотиадес согласился. (Сам он утверждает, что это агент Джей посоветовал ему так поступить, а по воспоминаниям агента Джея, идея принадлежала Энотиадесу). Вскоре после сделки с Alfa Romeo, Цакалакис сообщил, что они с Равеном и еще одним партнером хотят сопровождать Энотиадеса на встрече с покупателями в Бостоне.

1993 год, Бостон. Управление снимает для Энотиадеса и наркоторговцев четыре люкса в отеле Swissôtel. Покупатели (два агента под прикрытием) радушно встречают гостей, водят по дорогим ресторанам, сорят деньгами, всячески изображая из себя обеспеченных гангстеров. В нужный момент агенты забирают четверку из отеля и отвозят в банк, где менеджер ведет их в хранилище с металлическими ящиками. Один из агентов разблокирует ящик и вынимает его — тот битком набит пачками стодолларовых купюр. Как вспоминает Энотиадес, кто-то из агентов сказал: «Эти деньги подготовлены для вас». Сейчас один из двух сотрудников работает в частном секторе, он подтвердил факт операции, в том числе и демонстрацию платежеспособности в банке.

Цакалакис подтвердил, что по возвращении в Брюссель все будет готово к поставке. Энотиадес выполнил задание и дальше следствие продолжилось без него. В 1995 году трое мужчин были осуждены за сговор с целью импорта наркотиков в США. Их экстрадировали в Штаты, они признали вину и получили тюремные сроки от шести до девяти лет.

Одна из самых любимых историй Энотиадеса — легенда о Дамоне и Пифиасе. Дамон предлагает себя в заложники в обмен на недолгую свободу для Пифиаса, который находится в заключении у царя-тирана Дионисия в ожидании смертной казни и перед гибелью страстно желает попрощаться с семьей. Полагая, что Пифиас не вернется, царь соглашается, но оказывается не прав. Пораженный взаимным доверием друзей, царь освобождает их обоих. «Дружба — не просто слово, — считает Энотиадес. — Это философия». Он не видит противоречия между верностью настоящим друзьям и предательством тех, с кем он только изображает дружбу: «Во время операции чувствую себя представителем правоохранительных органов. Нет ощущения, что я кого-то предаю. Я ничем не отличаюсь от любого другого агента под прикрытием». В конечном счете его обман — лишь следствие жадности торговцев наркотиками и оружия. «Они хотят верить моей дружбе, так как до нелепого самолюбивы и считают, будто могут получить все, что пожелают, — считает Энотиадес. — Многие пресмыкаются перед ними, и они думают, что я не исключение. А я как веревка, длинный такой кусок веревки. Преступники хватаются за нее и накидывают на себя, пока она их не удавит. Это возмездие за их грязные преступления. Мне жаль их, но они знали, на что шли». Случалось, что Энотиадес сочувствовал осужденным. Он симпатизировал пилоту Константину Ярошенко, который был задержан в Либерии, — из-за его искренней и нежной привязанности к жене и дочери. Если бы Ярошенко хоть раз озвучил желание выйти из сделки, которую с ним заключили, то Энотиадес, по собственным словам, приложил бы все усилия, чтобы его защитить.

Из-за сотрудничества с Управлением часто страдали бизнес Энотиадеса и его личная жизнь. После ареста Цакалакиса прекратились и его отношения с Мэри. «Все всё узнали, — рассказывает Энотиадес. — Если бы я вернулся в Брюссель, друзья Цакалакиса разорвали бы меня на куски». В Управлении Спиросу посоветовали переехать в Детройт. Он арендовал жилье и получал от УБН $900 в неделю за сбор информации о наркоторговцах города. Ему также выдали визу, и по словам Энотиадеса, продлевали ее каждые полгода на протяжении десяти лет. В Детройте Энотиадес познакомился с певицей греческого происхождения Еленой и в начале 1994 года, разочаровавшись в том, что ни одна из его наводок не переросла в крупное дело, отправился со своей возлюбленной обратно в Буэнос-Айрес. Там он открыл ночной клуб First Class, что позволило ему наслаждаться излюбленным образом жизни и выявлять потенциальных преступников.

Пытаясь организовать защиту клуба, Энотиадес знакомится с аргентинцем из Армении по имени Агоп, у которого были связи с местным полицейским управлением. Оказывается, Агоп работает на наркоторговцев, связанных с лидерами колумбийского Медельинского наркокартеля братьями Очоа, которые уже отбывали свои сроки в тюрьме. По указанию сотрудников УБН в Буэнос-Айресе, Энотиадес признается своему новому знакомому, что знает в США людей, которые не прочь закупать крупные партии кокаина.

Планировать операцию — это как ставить пьесу по сценарию, который должен учитывать огромное количество импровизаций со стороны забывчивого главного злодея. Бывший руководитель Энотиадеса Луис Милионе рассказал мне, как они всей командой рисовали блок-схемы, просчитывая все возможные исходы встречи. «Нужно предугадать все варианты: если объект делает предложение, озвучиваем заготовленный ответ. Если объект идет другим путем, следуем плану на этот случай». Агент под прикрытием не должен давать обещаний, которые не сможет сдержать (например, говорить, что знает безопасное место для хранения наркотиков в перевалочном пункте). «Приходится жить в соответствии с ложью, которую мы придумали, — рассказывает Милионе. — Если что-то пообещать и в нужный момент не выполнить, сразу же возникнут подозрения».

Работа с агентами была Энотиадесу в удовольствие, но иногда он не соглашался с директивами руководства: «Нет. Я буду поступать так, как считаю нужным в данной ситуации. Важно иметь возможность полагаться на интуицию. Если идет дождь, надо брать зонт». Управление пытается минимизировать риски: за встречами ведется тщательное наблюдение, оговариваются сигналы тревоги и кодовые слова. Однако в масштабных операциях, в которых участвуют несколько агентов в разных местах, реакцию объектов спрогнозировать труднее. Летом 1994 года Энотиадес вылетел на север Аргентины, в город Сальта, на встречу с наркоторговцами Луисом и Мигелем. Они были готовы поставить 10 тонн кокаина американским покупателям, которых якобы представлял Энотиадес. Однако до завершения сделки Луис и Мигель захотели встретиться с покупателями лично. В Управлении стали разрабатывать план и готовить агентов на роли покупателей, но наркоторговцы оказались людьми нетерпеливыми, и в День благодарения Луис, Мигель и еще один член картеля на частном самолете прилетели в Буэнос-Айрес.

Продолжение статьи по ссылке (не влезла по объему)