Кошечка

— Она всегда такая. Такая загадочная. Ее расположения трудно добиться, многие пытались, но лишь единицам выпало это счастье. Но послушай... — на ее лице отразилась какая-то интересная мысль. — Если тебе удастся добиться ее расположения то, уверяю тебя, не пожалеешь. Эта непривлекательная внешность скрывает много тайн. Ну ладно, я тебя оставляю в твоем кресле и с твоим стаканом. Но подумай над моими словами, вы подходите друг другу.

И она ушла, плавно покачивая бедрами. Он еще минуту следил за ней, а потом переключил свое внимание на хозяйку дома. Та за все время так и не сменила позы. «Как маленькая прилежная девочка. Не верится, что у нее есть поклонники.» — подумал Джон. Он заметил, что Изабель заинтересовано наблюдала за всем, что происходит вокруг Джона, а после его разговора с Мари слегка усмехнулась. Это чуть развеселило его.

Время шло, и вскоре стали составляться пары, которые расходились по своим комнатам. Джон продолжал сидеть в кресле, меланхолично потягивая выпивку и понимая, что упускает свой шанс выбрать на свой вкус спутницу на эту ночь. Первым ушел Джет, прихватив с собой Мари. Потом, минут через пять, в свои апартаменты отправились Лала и Марк. Уг подхватил за талию Джули и потянул за собой. Джули обернулась, посмотрела на Джонни взглядом, дающим понять, что предпочла бы его, и, наткнувшись на каменное выражение лица, вздохнула и пошла за Угом. Вскоре ее прелестная, соблазнительная фигура скрылась за лестничным ...

поворотом. Изабель какое-то время оставалась сидеть, но вскоре тоже встала и, одарив Джона насмешливым взглядом, ушла. Он понял, что дивная ночь сорвана, и сам виноват в этом, поэтому Джонни поднялся и направился в отведенную ему комнату, чтобы взять недочитанный роман, и, спустившись обратно в большую комнату, спокойно дочитать его, сидя у огня камина.

Проходя около комнат своих товарищей, он услышал звуки страсти, обычно сопровождающие любовные утехи и ему стало стыдно за себя, а сердце сжалось так, что стало трудно дышать. Злость на себя не давала покоя. Он вдруг вспомнил, как Марк говорил, что Лале не хватает одного мужчины, и поэтому она предлагает заняться групповым сексом. Но он тут же отбросил эту мысль, как недостойную. Но что ему помешало сделать выбор, и сейчас уже тонуть в волнах блаженства? Он подошел к своей комнате и открыл дверь. Чистая, убранная комната. На постели ни складочки. Холодно и тоскливо. Джон взял книгу и вышел из комнаты. Проходя обратно по коридору, он опять ощутил чувство гложущей тоски и злобы на себя.

Спустившись с романом вниз, он застал там Изабель, все также сидящую на диване в полумраке комнаты, освещаемой только огнем камина. Посмотрев на нее, он направился в противоположный угол, где и устроился в кресле, включил торшер и раскрыл книгу. Попытка начать читать закончилась полным провалом. Мысли все время лезли не в ту сторону. Злость на себя не давала покоя. Он подумал, что лучше бы не согласился на эту поездку, ведь чувствовал, что ничего хорошего не выйдет. Вдруг он заметил, как Изабель встала с дивана и направилась в его сторону. Она остановилась перед ним и посмотрела в глаза. У Джонни появилось ощущение, что ее взгляд проникает в его мысли.

— Что, скучаешь? Остался один?

Ответить что-либо было невозможно, как и невозможно было оторваться от ее глаз. Глаза были круглые, желто-зеленые и совершенно не имели белков. «Как у кошки,» — подумал Джонни. Черные зрачки манили, все глубже и глубже затягивая. В груди что-то защемило и забилось, как африканский тамтам. Немного помедлив, Изабель с ногами залезла ему на колени, ее руки плавно легли ему на плечи.

— Ты думаешь, я испугался? — сдавлено спросил Джонни.

— Да, я так думаю, — ответила она.

Ее глаза впились в него как два копья, пригвоздив к спинке кресла. От нее исходил приятный запах женского тела, который ласкал и манил. Он обхватил ее талию и привлек к себе, жадно впившись своими губами в ее губы и пьянея от будоражащих мозг запахов. «Кошка, дикая кошка,» — мелькала в голове дикая мысль и тут же тонула в пламенной страсти, разгоревшейся между ним и этой поистине загадочной девушкой.

Ее податливое тело как змейка изгибалось в его руках, откликаясь на его прикосновения. Ее нежные руки ласкали его, пробираясь все дальше и дальше по телу и доводя его до исступления. Маленькие тонкие пальчики проворно снимали с него одежду, возбуждающе прикасаясь к его коже, лаская его. Ее платье медленно, но уверенно скользнуло вниз, обнажая плечи, грудь, бедра. Джонни оторвался от ее губ и легко прикоснулся кончиком языка к ее набухшему, твердому соску, получив в награду ее легкий стон...

Джонни не заметил, как они оказались обнаженные около камина на мехах. Огонь приятно жег уже и так достаточно разгоряченное тело. В отсветах пламени она казалась богиней любви сошедшей с небес. Он ласкал ее маленькую точеную грудь, ее округлые бедра, ее стройные ноги. Он покрывал поцелуями каждый дюйм ее тела. Она нежилась в его ласках, отвечая тем же и медленно доводя его до безумия своей любовью. Страсть нарастала, сжигая изнутри. И вот миг настал, он вошел в нее. Мягко, нежно. Она вскрикнула, и ее ноготки впились ему в плечи, оставляя багровые полосы. Два тела слились вместе и стали как одно, страсть подняла их души над Землей, и они витали там, меж звезд, наслаждаясь этим ни с чем не сравнимым чувством божественного блаженства. Прикосновение тел разжигало бурю. В мозгу что-то отбивало такт, и звезды плясали под музыку их вздохов. Танец любви постепенно достигал своего апогея. И вот он настал. Стены содрогнулись от глубокого вздоха, вырвавшегося наружу сразу из двух пар легких. Звук как волна пробежал по двум телам, оставив после себя жгучее воспоминание. Все потонуло в бездне блаженства, охватившего их обоих и увлекавшего их на дно. Сознание куда-то провалилось, и Джон погрузился в небытие.