Конопля Жаңаөзен

Мы профессиональная команда, которая на рынке работает уже более 2 лет и специализируемся исключительно на лучших продуктах.

У нас лучший товар, который вы когда-либо пробовали!

===============

Наши контакты:

Telegram:

>>>Купить через телеграмм (ЖМИ СЮДА)<<<

===============

ВНИМАНИЕ!!!

В Телеграмм переходить только по ссылке, в поиске много Фейков!

Конопля Жаңаөзен

Жанаозен, или просто — Узень, — город на тысяч жителей на западе Казахстана, в Мангистауской области. Область считается самой дорогой и вредной для жизни в Казахстане, Жанаозен — самым дорогим и вредным для жизни в области. Дождь здесь бывает раз в год, снег — раз в несколько лет. Сухая земля не дает травы, деревьев в городе почти нет, а те, что есть, нужно поливать каждый день. Страшный ветер из степи бьет пылью в глаза. Летом — невыносимая жара, зимой даже при -3 — нечеловеческий холод, ветер пронизывает насквозь. Асфальт проложен только на центральных улицах, дорог, как правило, нет. Невысокие дома построены из желтого ракушечника. Сейчас у них семейный бизнес — возят игрушки и детскую одежду из Турции, Арабских Эмиратов, Астаны и Китая. Уже третью ночь они собираются ночевать в магазине — охранять его от погромщиков. По идее, их симпатии в этом конфликте должны быть на стороне властей, то и дело заявляющих с телевизора, что наряды спецназа охраняют их город от мародеров. Выглядываю в окошко — а это пацаны, которые с полицией воюют. Я говорю: заходите, поешьте как люди. Они: нет, времени нет, в окно давай. Мы им с мужем напихали быстренько всего. Они воду на лицо плещут — газ-то глаза ест. Потом стрельба у окон началась. Стреляли травматическими. То есть мы надеемся, что травматическими. Надеемся, ушли мальчики. Маржан ходит со мной по городу, от улицы к улице, от квартиры к квартире. Меня одевают в местную куртку и сапоги, запрещают курить и поднимать глаза на омоновцев. Мы — сорок. На наши деньги отстроили Астану. Мангистауская область — самая богатая нефтяная область Казахстана, но про людей, живущих здесь, этого не скажешь. В семьях много детей. Жанаозен максимально удален от любых промышленных центров, и техника, одежда, продукты питания здесь самые дорогие в республике. Килограмм мяса стоит тенге рублей , килограмм самой дешевой рыбы — тенге рублей , литр молока — тенге 50 рублей , десяток яиц — тенге 47 рублей , килограмм яблок — тенге 90 рублей. Сильно развита коррупция. Устроить ребенка в садик — 80 тысяч тенге и 6 тысяч ежемесячно. В хороший класс в школу — тысяч тенге. Подписать документы у чиновников — от 10 до тысяч тенге, как повезет. Бедность такая, что под строительство покупают обрезки из труб, использующиеся в скважинах. Трубы радиоактивные — Асхат нанимал дозиметристку, превышение нормы в 15 раз. Настроения в Жанаозене подогревает бытовой национализм. Казахи вовсе не монолитная нация, как кажется нам. Адайцы, составляющие большинство в Мангистауской области и в Жанаозене, — младший род младшего жуза. Они последними из казахских провинций вошли в состав СССР — в м году, и очень этим фактом гордятся, несмотря на то что во времена СССР ровно из-за этого неблагонадежных адайцев с трудом брали в вузы и не поднимали на высокие государственные должности. Они отксерили жировки расчет заработной платы. Потому что применяется 1,8 — коэффициент за вредность и 1,9 — отраслевой. Сначала голодали даже не в городе — у УОС-5, автобазы. С автобазы нефтяников вывезли. Их детей по спискам не вышедших на работу высаживали из автобусов, следующих в летние лагеря. Тогда протестующие перемещаются на центральную площадь города. Через два месяца после начала протеста бастующих осталось Эти две тысячи вернулись на работу, и мы их не осуждаем. Два месяца их не было на местах, но их с радостью взяли обратно, потому что это была победа менеджеров. Особенно всех возмутили юрты, в которых разместили угощение. Жанаозенцы рассказывают, что обычно юрты ставятся на другой стороне площади — на пустыре за сценой, но в этот раз аким города решил поставить их прямо там, где стояли митингующие. Свидетели рассказывают, что многие из владельцев юрт, увидев, что бастующие продолжают находиться на площади, отказывались раскладывать юрты и попытались уехать, но их не выпускали гаишники. На площадь вышел аким и сказал, что поднимает арендную плату юрт с 70 тысяч тенге до ста и лично гарантирует безопасность имущества. Жены нефтяников пошли к акиму. В 11 на площадь вошла колонна старшеклассников и студентов училищ с флажками и праздничными лозунгами — их в принудительном порядке собрали кураторы групп и учителя. На площадь в толпу заехала машина с продуктами для юрт — ее перевернули. На сцене, с распоряжения акима, громко включили музыку, чтобы заглушить крики и грохот. Тогда молодежь забралась на сцену, и начали скидывать колонки. Полиция ушла с площади. Но когда повалил дым, вокруг собралась толпа зевак. Когда полиция вышла из-за угла с оружием, никто и не подумал разбегаться. Утром говорит — вот флажки, мы идем на площадь. Она говорит: там сейчас бастующих нету. Я знаю, что там мама стоит, хочу пройти. А меня милиция не пускает, они окружили нашу колонну. Я папе звоню: меня окружили, не могу уйти с площади, плачу. Он с работы пришел, меня освободил, нас вообще стали отпускать домой. Он меня вывел из толпы, сказал — иди домой, я сейчас приду. Таксист, который вез меня в Жанаозен, восхищенно описывал, что люди шли прямо на пули, не боясь. Потом я узнаю, что это была не смелость — просто никто из находящихся на площади не поверил, что полиция стреляет боевыми. Только когда парню рядом со мной выстрелили в голову и пуля вошла глубоко и осталась там, я поняла, что нас убивают, — говорит забастовщица Шолпан. Люди в задних рядах говорили, что приняли очереди за петарды. Расстрел толпы продолжался около 10 минут. Начались погромы. Стартовали с двух мебельных, принадлежащих жене акима, затем пошли по остальным. Странно, но погром имел логику. Владельцы магазинов говорят, что, если выходили к толпе, толпа уходила. Началось мародерство. А я знаю, что там утюг лежит и швейная машинка, и даже знаю, где. Я же зарабатывать смогу, если швейная машинка будет! Зашла, взяла. И тут вбегает ОМОН, все бросила, едва ушла. Но я видела, кто брал вещи. Было разграблено два банка и несколько банкоматов. Таксисты, видевшие произошедшее, говорят, что, взломав банкоматы, молодежь выкидывала деньги в воздух. Около 20 омоновцев в экипировке с щитами стоят в боевой стойке около проходной — нога впереди, щит прикрывает грудь. Толпятся три десятка женщин и несколько мужчин. Госпитальный комплекс оцеплен по периметру. Нет прохода ни к моргу, ни к больничным корпусам. Навещать раненых тоже не разрешается. Но можно передавать еду. Люди делятся на две группы — те, кто пришел к живым, и те, кто пришел забрать мертвых. К живым не пускают, мертвых не отдают. Есть еще и третьи — самые несчастные, те, кто до сих пор не знает, где их сын, брат, отец. Списки живых и мертвых в руках старшего омоновца, он с ними не расстается. При попытке заглянуть через плечо и хоть примерно посчитать количество фамилий списки убираются в карман — влезают не сразу, бумаг много. Кто привел детей? Нельзя стрелять в людей, нельзя стрелять, нельзя! Ты мусульманин? Чимкентский небось! Омоновец отворачивается — старикам грубо отвечать нельзя. Толпа начинает гудеть. Омоновец говорит что-то в рацию, и от больницы бежит еще одна группа с щитами. Коркель одна из немногих, кому удалось в тот день попасть внутрь больницы. Сама Коркель живет в одном из аулов под Узенем, но в эти дни приехала к сестре. Муж сестры — нефтяник, и сестра ушла бастовать на площадь. Вместе с колонной детей она пришла на площадь. Я говорю: не будем идти. А племянница — мама же там! Ну пошли вперед. Когда начали стрелять, раненых и убитых оттаскивали назад. К моим ногам положили 5 человек. Четверо были убиты, один еще жив. Тогда люди остановили проезжающий уазик и погрузили туда мертвых и живого, я села с ними и поехала в больницу. В морге не было холодной воды — обмыть тела от крови. Я начала считать тела. Там была одна девушка го года рождения, участница детской колонны. И еще летний мальчик. Их трупы нам не показывали, не разрешали подходить, они лежали в дальнем углу. Тела складывали одно на другое. В морг привезли 21 тело, но в 9 вечера Тамила, которая работает в морге, закрыла дверь на ключ и ушла домой, а тела продолжали подвозить. Тогда открыли соседнюю комнату, начали складывать туда, на пол, тело на тело. И до утра го, до 9 часов, пока я не ушла домой, туда привезли еще 43 человека. Я просила лед, чтобы обложить тела, но мне сказали, что труп человека не портится три дня. Теперь о раненых. В обеденное время в больнице было человек раненых. Все с пулевыми, но пули разные — больше всего автоматных, но есть и пистолетные, и пулеметные. Я не умела. Я видела, как одному парню делали снимок — в нем было две пулеметные пули, в него стреляли с БТР. Врачи ему сказали — обратись в поликлинику. Помню, там тоже была девушка го года, раненная в голову, но еще живая. До утра раненых стало , но 17 раненых уже отвезли в Актау. К утру начали привозить из ГОВД — молодые ребята, ужасно избитые, двух сразу положили в реанимацию. Санитары, которые их везли, сказали, что там были и мертвые, но им не разрешили забрать. Их так и не привезли потом, из ГОВД. Сестра шла в первых рядах. Она говорит, что можно уклоняться от пули. Из АК летит не прямо, а зигзагом, можно отклоняться. Ее дочь, с которой я шла, теперь не может спать. Но мне удалось поговорить с хирургом-реаниматологом. Мертвых везли сразу в морг, и я не знаю, сколько раненых в больнице, — я не отходила от стола. Но в первый день лично мне не удалось спасти 22 человека. Мы оперировали их, доставали пули, но они умирали. Сейчас людей, которых я не спасла, Многие очевидцы говорят, что часть раненых и мертвых родные забирали с площади сразу домой, поэтому реальное количество погибших установить сложно. Во дворах то и дело натыкаемся на юрты — их ставят и на похороны тоже. Жарас Шупашев стоял на площади 7 месяцев. Байбек Кубайдуллаев, 22 года. Водитель, шел через площадь забрать машину. Его отец — бастующий, и он не знал, что сын тоже будет на площади в этот день. Закрепить в Конституции право детей с редкими заболеваниями на медицинскую помощь: петиция. Система Мангистауская область — самая богатая нефтяная область Казахстана, но про людей, живущих здесь, этого не скажешь. К 4 часам подошел ОМОН и, рассредоточившись от площади по городу, начал стрельбу. Женщина пугается, отходит. Остальные молчат. К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например: Google Chrome Firefox Opera.

Марихуана шишки и бошки Алга

Конопля Жаңаөзен

Купить закладку крис Кульсары

Купить мефедрон Москва Западное Дегунино

Купить шишки закладкой Коггала

Купить закладку бошек Москва Черёмушки

Конопля Жаңаөзен

Гашиш купить Хуа Хин

Гашиш Бельгия

Шишки купить Болонья

Купить шишки закладкой Герцег-Нови

Конопля Жаңаөзен

Купить крис закладкой Дербент

Расстрелы в Жанаозене: как все начиналось

Героин Западно-Казахстанская область

Ганджубас купить Куала-Лумпур

Конопля Жаңаөзен

Купить закладку Бошек Ари Атолл

Конопля купить Керчь

Anonymous comments are disabled in this journal. Your IP address will be recorded. Log in No account? Create an account. Remember me. Facebook Twitter Google. Previous Share Flag Next. Жанаозен Новый Узень и впадина Карагие. Пересекая дно. Не стоит думать, что весь Мангышлак - это сюрреалистическая природа и древние кладбища, как показанные в прошлой части пески Сенек и некрополь Шопан-Ата. Есть здесь и города, о которых следующие несколько постов. Первым на нашем пути оказался Новый Узень - крупный тыс. Для Казахстана он что для России Магадан - самый дальний и самый суровый. Между Сенеком и Жанаозеном - очередной аул Кызылсай. В этих степях, как на Крайнем Севере, каждая деревня узнаётся 'в лицо', потому что деревень этих здесь не намного больше. А на Ближнем Востоке такие машинки служат тачанками боевиков Стела в центре аула, надпись на которой можно перевести примерно как 'Наш дом - Кызылсай'. А чем этот дом примечателен - стела даёт в общем исчерпывающую характеристику: 3. Ещё немного - и мы сами не заметили, как оказались в натуральном железном лесу столбов электропередач и нефтяных насосов: 4. Среди которых мелькали то стела, то парковка: 5. Это Узень - третье по величине месторождение Казахстана после сверхгигантов Кашагана и Тенгиза в Атыраусской области. Но если у тех история уже в основном постсоветская, то Узень в переводе Исток был открыт ещё в году и оставался главным нефтяным месторождением советского Казахстана. Выглядит это действительно впечатляюще - уходящая во все стороны до горизонта пустыня с мерно поднимающимися и опускающимися, как кирки сказочных рудокопов, скважинными насосами. Среди них - высокие краны скважин на капремонтах, бензовозы у колонок, да какие-то механизмы, назначения которых далекому от нефтянки человеку 'на глаз' не понять. Подобные 'нефтяные поля' так - oil fields - их называют в англоязычных источниках не редкость, конечно, и в России - однако ни разу не видел такого масштаба. А Спорышевское месторождение под Ноябрьском или многочисленные разработки Большеземельской тундры , которые мне доводилось видеть, устроены совершенно иначе, и я бы сказал - проще: тут нет вечной мерзлоты, которую горячая нефть может растопить, а безводную пустыню куда сложнее отравить утечкой нефти по сравнению с тундрой, лесом и болотом. Хотя и на этих промыслах работа - не сахар: летом - зной, суховеи и пыльные бури, а зимой ветра и морозы, так что местами степь вполне достойна тундры. Почти сразу за Узеньским месторождением начинается и сам Новый Узень. Он был построен с нуля в годах, в году получил статус города, и будучи практически моноказахским по населению, достаточно быстро растёт. В м о нём писали 'крошечный городок, едва различимый на карте' - но Жанаозен крупнее, например, бывших областных центров Аркалыка и Жезказгана. Ну а похож он более всего на Новый Уренгой - буквально всем, вплоть до размеров, названия, обилия песка и общей бестолковости устройства. Восстание года в истории Нового Узеня - не первое: ещё в году город был охвачен на несколько дней погромами, начавшимися с конфликта казахов и державших местную торговлю дагестанцев, а продолжившийся конфликтом населения с присланным из советской столицы ОМОНом. Парадокс, но в СССР именно города нефтяников были самыми бедными и неустроенными, словно Союз стыдился всё более усиливавшейся углеводородной зависимости, и Новый Узень тогда был чуть ли не худшим городом Казахской ССР, в котором вполне актуальной проблемой стоял, например, туберкулёз. Лезгины и лакцы же перехватили здесь торговлю мясом, которое честный казах мог купить лишь втридорога у перекупщика. В то время как местный газ обогревал дома капиталистов в Западной Европе, в аулах печи топились кизяком. Подобных проблем, конечно, хватало и в других местах Советского Союза, но 'это всё потому, что там живут адайцы! Нынешний Новый Узень встречает ярко, до кислотного, раскрашенными домами: Но в общем впечатление о городе неплохо складывается и 'с колёс' - дома х каких-то сугубо местных серий с круглыми номерами в верхнем углу и довольно опрятные улицы: Новый Узень состоит, как и многие искусственные города х годов, из именных микрорайонов с привычными в Казахстане названиями типа Мунайлы 'Нефтяников' , Шанырак или Самал 'Ветерок' , а первоначально вроде бы номерных и центром беспорядков года был Первй микрорайон, где всё началось с драки на танцполе позднее ставшего мечетью ДК Строителей. Ближе к окраинам многоэтажки не крашены, улицы голы, а у подножья домов в неимоверных количествах стоят ларьки да автосервисы а вот едаленки сплошь или пафосны в ожидании вечерних банкетов, или откровенно убоги : Жанаозенские коттеджи капитальны и солидны, и обратите внимание, что у каждого стоит мусорный бак: В городе немало крупных общественных новостроек вот это, кажется, Дом культуры нефтяников : Советских артефактов: Симпатичных остановок: И памятников. Где-то на окраине есть советский Вечный огонь и новая Аллея нефтяников , а самый запоминающийся внешне Шлем Батыра оказался то ли под реконструкцией, то ли в процессе демонтажа: А зелень, среди которой он стоит - это та самая Площадь, где в декабре года так неудачно отпраздновали День независимости. Начались волнения, надо сказать, задолго до тех событий, и не в самом Новом Узене, а в пустыне, на месторождении Каражанбас. На словах тогда Мангистау богател день ото дня, но газ его по-прежнему обогревал дома далёких бюргеров, а жители аулов топили печи кизяком. Зарплаты росли вроде быстро, да только не у всех, а вот цены росли вполне общие. В управление 'КазМунайГаза' и его региональных отделений пришло много менеджеров из Китая со своим стилем управлениям, рассчитанным на абсолютную покорность и безграничное трудолюбие рабочих. В общем, думаю, в России или Украине подобными вещами никого не удивить, и не секрет, что во многих промышленных городах, особенно рудничных, и у нас ситуация балансировала в те годы на грани чего-то подобного, а где-то балансирует и сейчас. Новоузеньские протесты начинались вполне цивилизованно, классической такой профсоюзной борьбой за права рабочих, на месторождениях шли забастовки не столько нефтяников, сколько 'сервисных служб' , а привычной частью пейзажа на Площади перед акиматом и 'ОзенМунайГазом' сделался митинг. В общем, к лету года, тем более Центр на происходящее всё равно никак не реагировал, даже не чиновникам, а руководству нефтегаза, включая менеджера со звучным именем Юань Му, всё это начало надоедать. Лидеры профсоюзного движения были кто арестованы Наталья Соколова, Наталья Ажигалиева, Акжанат Аминов , кто 'при загадочных обстоятельствах' убиты в том числе - прямо на месторождении, в его режимной зоне , но обезглавленный протест не схлынул, а попросту начал терять человеческий облик. То ли его в итоге перехватили деструктивные силы и учитывая, что терактами Казахстан трясло весь й год, это даже не кажется конспирологией , то ли просто озлобленные работяги остались предоставлены сами себе, а итог закономерен - бунт! Все эти здания были сожжены 16 декабря года. На площади, которую рабочие уже привыкли считать своей, праздновался день независимости, и вряд ли пролетарии а так же неизбежно примкнувшие к ним деклассированные элементы, со скуки да в поисках выпивки всегда и везде слетающиеся на движуху шли туда воевать. То ли кого-то невовремя задержали полицейские, то ли у кого-то не выдержали нервы, когда на сцене праздника объявили конкурс красоты и туда вышли разнаряженные жёны топ-менеджеров, то ли ещё какая-то мелочь стала последней искрой - но её хватило для взрыва. Повстанцы разгромили праздничную сцену с юртами и ёлкой, сожгли акимат, офис и стоявшую между ними гостиницу, где останавливались обычно всяческие 'варяги', а потом уже просто принялись крушить всё, что под руку попадётся, как где-нибудь в Америке продолжив бунт мародёрством - ведь не секрет, что 'интеллект толпы равен интеллекту самого глупого её участника, делёному на количество участников'. Полицейские открыли огонь на поражение, убив 14 человек, ещё сотни были задержаны и ещё один человек - случайный прохожий, схваченный у не им разгромленной витрины, умер от полицейских побоев , в город вошли внутренние войска и ещё около месяца Жанаозен жил в режиме комендантского часа. Беспорядки ещё некоторое время продолжались практически по всей Мангистауской области, и й погибший был застрелен 17 декабря на станции Шетпе, где повстанцы перекрыли железную дорогу и подожгли тепловоз. И пожалуй показательнее всего в Жанаозенских событиях было то, что они не имели, как например события в Оше или Андижане, ни малейшей этнической все погибшие и пострадавшие, кроме русских юристов профсоюзов - казахи или религиозной природы - в чистом виде восстание рабочих, как где-нибудь в Новочеркасске или на 'молохах' царской России. Что же было там на самом деле - не знает теперь, думаю, никто, включая самих участников. Публикации в основном предельно заангажированы, некое их среднее арифматическое даёт разве что статья в википедии , но и та не без недостатков. Я во время тех событий тоже находился в Казахстане, но на другом его конце, и узнал о произошедшем из отцовской смски на следующий день в таком же мрачноватом пролетарском Экибастузе. А в поезде, которым я ехал из Семипалатинска вернее, из Рубцовска - промышленного города в Алтайском крае, потерявшего свой главный завод в Новосибирск казахски тётушки причитали, что 'всё, хана теперь нашему Казахстану! В мае со мной в поезде где-то по просторам Сибири ехал русский дядька из Казахстана, сокрушавшийся: 'Был Казахстан мирной же страной! Мы единственные в бывшем СССР ни с кем за эти двадцать лет не дрались. И вот на тебе такое! В мае мне доводилось слышать от казахов прямым текстом, что 'это всё американцы раскачать страну хотят' да сетования на 'диких адайцев', а к осени Жанаозен затмила новая беда - Арканкерген , уничтоженная при загадочных обстоятельствах погранзастава в горах у китайской границы. В общем, как и в случае с Андижаном , за пределами Жанаозена я не встречал никого, кто бы сочувствовал восставшим в лучшем случае - именно сочувствовал: 'бедолаг использовали' , а в самом Жанаозене спрашивать не решился, да и если правда совсем иная, кто отважился бы её мне сказать? В нынешнем Жанаозене жизнь идёт своим чередом, по крайней мере беглый взгляд не вызывает чувства напряжения. Наши виражи по обширному и однообразному городу закончились у кафе с вывеской 'Шашлыки от талышей'. По-русски в Жанаозене вообще много надписей - хотя лица тут на улицах исключительно казахские, видимо немало здесь русскоязычных шала-казахов. Выходит, что и кавказцы в Новом Узене остались, и как и встарь - торгуют мясом. Пока ждали шашлыка - я сходил в ближайший двор: Двор как двор. Архитектура здесь всё-таки интересная: Ещё в Жанаозене, на его южной окраине, есть новенький вокзал, откуда вроде бы ходит прицепной вагон до Алма-Аты: Станция Узень была построена одновременно с городом, но до х годов оставалась тупиком, предназначенным в основном для вывоза нефти и подвоза оборудования её добычи. И кто знает, не пойдут ли в скором времени здесь и пассажирские поезда Пекин-Багдад или Москва-Тегеран? Что за локомотив под товарняком - точно не знаю, на непривычную в России китайскую и американскую технику железнодорожный Казахстан богат. На выезде из Жанаозена в сторону Актау - огромная мечеть: А вот с топливом тут по-прежнему туго. В центре города есть газозаправка, очередь на которую гигантской клякской расползалась в те дни по окрестным улицам - местный газоперарабатывающий завод по государственной дотации отпускал газ за какие-то смешыне копейки 7 рублей в тенге или около того , и вот эту благотворительность власти собирались прикрыть, поэтому и так привычные очереди за газом разрослись в разы. Бензиновая заправка же нашлась с большим трудом всего одна, опять же у выезда на Актау - видать, только гости с 'большой земли' тут на бензине и ездят: Дорога в областной центр широка и современна, и на каких-то участках идёт её расширение, причём до каких-то грандиозных масштабов. Не иначе как тот самый Новый Шёлковый путь, по которому будут ехать наперегонки табуны фур с барахлом из Китая. И вот уже в сумерках, глядя в навигатор на планшете штурманом у нас быстро сделалась Марья , я понял, что мы вплотную подъезжаем ко впадине Карагие, о которой я слышал ещё на уроках географии в школе. Видя, что от обочины до края обрыва дай бог сотня метров, я уговорил притормозить и побежал на чинк смотреть, как же выглядит низшая точка постсоветского пространства: Её обрыв даже и чинком-то не назвать, нечто куда более похожее мы ещё увидим на Жигылгане - тут берег не древнего Тетиса, а вполне современного Каспия, пока не пересох Манычский пролив остававшегося частью Мирового океана. Сейчас каспийская поверхность лежит на высоте метра, и Прикаспий - крупнейшая в мире территория ниже уровня моря, и вот от этих-то берегов он когда-то и отступил. На краю обрыва я услышал рёв, похожий на звук большого мотора. Лишь приглядевшись, я понял, что на далёкой зимовке хором ревели без самки сбившиеся в кучи верблюды: Карагие - это чуть изменённое на русский манер Каракия, что в переводе - Чёрная пасть. Но в пасти той - острые белые зубы: Каракиянским называется и огромный район, охватывающий юг Мангышлака, всё показанное в этой и двух прошлых частях. Да и сама впадина Карагие не маленькая - 25 километров с запада на восток, 85 с юга на север, выходя на уровень Каспия не так уж далеко от его побережья. На Мангышлаке она не единственная, есть ещё например Каунды м или Карын-Жарык м , но Карагие - с большим отрывом самая глубокая м. За вычетом карьеров да фактически замёрзших до дна озёр Антарктиды, это я из самых низких точек суши - после впадины Гхор м на Ближнем Востоке, Афарской впадины м в Африке, Турфанской впадины м в Китае и наравне со впадиной Каттара в Египте. В общем, Карагие - феномен мирового масштаба, и совсем не случайно, что все эти впадины лежат в пустынях - если бы здесь было чуть больше воды, всё это были бы озёра. Собственно, озёра, солёные и порой пересыхающие, в них и так есть: Мёртвое море на дне Гхора, Ассаль на дне Афара, Айдынкёль в Турфанской впадине, ну а на дне Карагие белеет то ли озеро, то ли уже солончак Батыр, и вот какой-нибудь след, особенно глубоко вдавленный в его высохшую весной поверхность - и есть низшая точка постсоветского пространства. Хорошо видно, как впадину пересекает дорога, выныривающая на той стороне: 36а. И так как ехать к Батыр-сору было уже явно поздно, вот оно - наше дно. Ольга переключила бортовой компьютер, чтобы он показывал высоты, и я вслух считал их убывание: вот мы на уровне моря, вот - на уровне Прикаспийской низменности, а вот уже спустились ниже американской Долины Смерти На самом дне, на высоте метров, было решено устроить фотостоп. Справа - невзрачный смутный чинк: Слева - плоская поверхность впадины, плавно спускающаяся к сору: Сам же бортовой компьютер с определением высота я догадался сфотографировать лишь когда мы уже начали вновь набирать высоту: 38а. В следующих двух частях - про Актау, бывший Шевченко, идеальный советский город между пустыней и морем. Доездка Русские дороги до Казахстана. Уральск - Атырау. День Победы и козлодрание. Атырау, бывший Гурьев Самарская сторона. Бухарская сторона. Степные дороги. Индер, Доссор, Кульсары, Бейнеу. Мангышлак, или Мангистау Общее. Природа полуострова и наследие адайцев. Мечети Бекет-Ата. Старый Бейнеу и Огланды. Казахская Аризона. Сенек и Шопан-Ата. Актау, бывший Шевченко. Каспийское море. Белый город в пустыне. Тюб-Караган Форт-Шевченко. Жигылган, или Упавшая Земля. Адайские святыни. Каньоны Тюб-Карагана. Окрестности Шетпе. Шеркала и Долина Шаров. Tags: 'Вечность пахнет нефтью' , 'Зона заражения' , 'Молох' , Казахстан , дорожное , злободневное , индустриальный гигант , природа , транспорт. На Шантары китов смотреть. Никогда ещё я не давал анонса путешествия, которое состоится через полгода с лишним. Но здесь не просто анонс - здесь приглашение в эксклюзинвый тур. И более того, судьба этого путешествия зависит от вашего в нём участия! Итак, совместный проект блога varandej и трэвел-сообщества…. Post a new comment Error Anonymous comments are disabled in this journal. We will log you in after post We will log you in after post We will log you in after post We will log you in after post We will log you in after post Anonymously. Post a new comment. Preview comment. Post a new comment 29 comments.

Купить коноплю закладкой Петра