Книжный вор

ЧАСТЬ ДЕСЯТАЯ
«КНИЖНЫЙ ВОР»
с участием:
конца света — девяносто восьмого дня — сеятеля войны — пути слов — окаменевшей девочки — признаний — черной книжечки ильзы герман — грудных клеток самолетов — и горного хребта из битого камня
КОНЕЦ СВЕТА
(Часть I)

И снова я предлагаю вам взглянуть на конец света. Наверное, чтобы смягчить удар, который вам предстоит, а может, чтобы
самому
лучше подготовиться к рассказу. Так или иначе, должен сообщить вам, что, когда свет закончился для Лизель Мемингер, на Химмель-штрассе шел дождь.
Небо капало.
Будто кран, который ребенок старался открыть изо всех сил, но не получилось. Сначала капли были холодными. Они упали мне на руки, когда я стоял у лавки фрау Диллер.

Я услышал их над собой.

Посмотрел сквозь плотные тучи и увидел жестяные самолетики. Я видел, как у них раскрываются животы и оттуда нехотя вываливаются бомбы. Конечно, они сбились с цели. Они часто сбивались.
* * * МАЛЕНЬКАЯ ГРУСТНАЯ НАДЕЖДА * * *
Никто не хотел бомбить Химмель-штрассе.
Никто не станет бомбить место, названное в честь рая, правда?
Правда же?
Бомбы снизошли, и вскоре тучи спеклись, а холодные дождевые капли стали пеплом. На землю посыпались горячие снежинки.
В общем, Химмель-штрассе сровняли с землей.

Дома разбрызгались с одной стороны дороги на другую. Фюрер значительно глядел с поверженного и разбитого портрета на расколотом полу. И все же улыбался — в этой своей серьезной манере. Он знал такое, чего не знали все мы. Но я тоже знал кое-что, чего не знал
он
. И все это — пока все спали.
Спал Руди Штайнер. Спали Мама и Папа. Фрау Хольцапфель, фрау Диллер. Томми Мюллер. Все спали. Все умирали.

Выжил только один человек.

Она уцелела, потому что сидела в подвале, перечитывая историю своей жизни, проверяя ошибки. Прежде этот подвал сочли недостаточно глубоким, но в ту ночь 7 октября 1943 года он сгодился. Обломки ядрами валились вниз, и через несколько часов, когда в Молькинге установилась чужая и растрепанная тишина, местный патруль ЛСЕ что-то услыхал. Эхо. Там, внизу, где-то под землей, девочка стучала карандашом по банке из-под краски.
Они замерли, склонившись ухом к земле, и снова услышав, принялись копать.

* * * ПРЕДМЕТЫ, ПЕРЕДАВАЕМЫЕ ИЗ РУК В РУКИ * * *
Цементные глыбы и черепица. Кусок стены с нарисованным капающим солнцем. Жалкого вида аккордеон, выглядывающий из проеденного футляра.
Они отбрасывали все это вверх.
Убрали еще кусок разваленной стены, и один увидал волосы книжной воришки.
У этого мужчины был такой замечательный смех. Он принимал новорожденного ребенка.
— Не могу поверить — она жива!
В суетливом галдеже было так много радости, но я не мог разделить их воодушевление.

Чуть раньше я нес на одной руке ее Папу и Маму — на другой. Обе души были такими мягкими.

Их тела были выложены чуть подальше, вместе с остальными. Папины милые серебряные глаза уже тронула ржа, а Мамины картонные губы застыли приоткрытыми, скорее всего — в форме незавершенного храпа. Как богохульствуют все немцы — Езус, Мария и Йозеф.

Спасительные руки вынули Лизель из ямы и отрясли крошки битого камня с ее одежды.

— Девушка, — сказали ей, — сирены запоздали. Что вы делали в подвале? Откуда вы знали?
Никто не заметил, что девочка еще сжимала в руках книгу. В ответ она завизжала. Оглушительный визг живого.
— Папа!
И еще раз. Ее лицо смялось, и она сорвалась на еще более высокую и паническую ноту.
— Папа,
Папа!
Девочку выпустили — она кричала, плакала и выла. Если ее и ранило, она еще этого не знала, потому что вырывалась, звала, искала и снова выла.

Она все еще стискивала в руках книгу.

Отчаянно цеплялась за слова, которые спасли ей жизнь.

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь