Касатка, ходуля и досос: как понять юридический сленг

Касатка, ходуля и досос: как понять юридический сленг

Автор: Алексей Малаховский

Человек далекий от юриспруденции наверняка задумается, что такое "просудить долг" или "засилить решение". В юридическом мире уже давно сложился свой профессиональный язык, который помогает специалистам быстрее и проще рассказывать друг другу необходимую информацию. Чем отличается речь представителей разных отраслей права? Как относятся судьи к профессиональному жаргону? И почему язык юристов зависит от политических событий в стране? Ответы на эти вопросы вы узнаете из нашего материала.

В юридической профессии, как и в любой другой специальности, есть свой сленг. Юристы обращаются к нему, чтобы сократить длинные сложные обозначения и придать уменьшительно-ласкательные формы правовым терминам, говорит партнер КА "Муранов, Черняков и партнеры" Дмитрий Черный. Часто специалисты в области права используют эмоционально более окрашенные термины, приводит примеры Александр Ермоленко, партнер "ФБК-Право": «Речь идет о словах "засилить" или "просудить". Не обходится и без искажений правильного произношения, добавляет эксперт: «Порой можно услышать "осУжденный" или "возбУждено"».

Приход англицизмов

Если условно делить юридический язык на несколько групп, то к первой и самой современной из них стоит отнести слова, которые сложнее всего понять – это иностранные заимствования. В последние годы многие жаргонизмы приходят из сокращений и аббревиатур на английском языке, рассказывает Андрей Корельский, управляющий партнёр КИАП.

Он приводит в пример диалог, который нередко можно услышать на юридических совещаниях: "Гайс, кто-то подготовил адженду для брейн-сторминга? Нам надо срочно сделать КП для клиента на полученный от него РФП. Босс просил прислать ему топики для встречи, а по итогам сделать саммари с минатсами, не забудьте только их заэпрувить перед отправкой у его зама, чтобы не было никаких факапов. Наш главный таргет – это сократить косты или пошерить их с другим департаментом. Уверяю вас, это будет тот ещё челлендж для всех нас". Если перевести эту непонятную фразу на русский язык, то получится следующее: «Коллеги, кто-то подготовил повестку к совещанию? Нам надо срочно сделать коммерческое предложение на запрос клиента. Директор просил прислать ему тезисы для встречи, а по итогам сделать протокол встречи с ключевыми поручениями, не забудьте только их подтвердить перед отправкой у его заместителя, чтобы не было никаких ошибок и неточностей. Наша главная цель – это сократить расходы или разделить их с другим департаментом. Уверяю вас, что это будет непросто для всех нас".

Подобный руглиш (русский + английский) особенно характерен для прозападных компаний, которые работают в России. Адвокат, партнер ЮГ "Яковлев и партнёры" Екатерина Смирнова объясняет популярность перечисленных слов законом экономии лексики. То есть люди ищут для себя тот вариант коммуникации, который позволит наиболее оперативно и просто передать нужную мысль.

Отраслевая специфика

А вот у судебных юристов сленг преимущественно русскоязычного происхождения, рассказывает партнер КА "Ковалев, Тугуши и партнеры" Сергей Патракеев: «Если мы, к примеру, захотим «просудить» долг, а потом «засилить» решение, то в процессе могут появиться «враги» или «жулики», а суд может «отморозиться». Похожая ситуация и в уголовной практике, где профессиональный сленг является смесью жаргонизмов из следственно-оперативной среды и криминального мира, поясняет Денис Саушкин, управляющий партнер АБ "ЗКС". От правоохранителей адвокаты взяли такие слова, как висяк (уголовное дело без фигурантов), возбуд (постановление о возбуждении уголовного дела), ходуля (ходатайство) и досос (досудебное соглашение о сотрудничестве). У злоумышленников юристы позаимствовали термины вроде малява (письмо), с воли (за пределами мест лишения свободы) и множество других, не все из которых можно публиковать, поясняет эксперт.

Саушкин считает, что защитнику по уголовным делам нужно понимать подобные выражения, но тут же подчеркивает: «Использовать такие фразы стоит только в очень узком кругу близких людей, так как многие в обычной беседе принимают жаргонизмы как признак необразованности и ограниченного словарного запаса». Управляющий партнер АБ "ЕМПП" Сергей Егоров добавляет, что собеседник, который не является следователем или иным криминалистом, может расценить такой жаргонизм как криминальный сленг: «А это уже чревато изменением отношения к адвокату, ведь не все любят шансон». Сам Саушкин старается не употреблять в своей речи жаргон, хотя порой может произнести: «Вам надо возбудиться», имея в виду «Возбудить уголовное дело».

У юристов из спортивной сферы тоже есть свои особенности общения. Они любят использовать футбольный сленг, пародируя знаменитое выступление Виталия Мутко с фразой: «Ай вонт ту спик фром май харт», рассказывает партнер юрфирмы SILA International Lawyers Михаил Прокопец. Он признается, что иногда они не прочь в шутку процитировать главу Чеченской Республики Рамзана Кадырова, который на одном из матчей ФК «Терек» выкрикнул в микрофон: «Судья продажная». Однако подобные внутренние фразы сложно будет понять человеку со стороны, который «не в теме». Борис Малахов, старший юрист Lidings, который специализируется на интеллектуальной собственности, объясняет: «Если вашему клиенту трудно воспринимать даже юридические профессионализмы, то сленг узкой сферы права доверителю будет понять еще сложнее». Он сам старается использовать жаргон по минимуму и уже в процессе работы вводит клиента в тонкости отраслевой речи.

Когда уместно употреблять неформальную лексику

Корельский говорит, что чаще всего сленг используется в неформальном общении или неофициальной переписке: «В юридически важных документах, судебных заседаниях или официальных встречах подобные слова встречается довольно редко». Он объясняет это тем, что юристы – консервативные люди, которых определённые корпоративные стандарты профессии обязывают говорить и писать правильно.

Руководитель уголовной практики BMS Law Firm Тимур Хутов рассказывает, что обычно пользуется словами-профессионализмами в разговорах со следователями, реже с коллегами, а при беседах с доверителями старается этого не допускать: «Доверитель пришел к вам с проблемой, которой он полностью поглощен, не стоит ставить перед ним дополнительные сложности в общении». Вячеслав Хайрюзов, советник Noerr, добавляет, что никто из клиентов не обязан обладать юридическим образованием и отличать солидарную ответственность от субсидиарной. Эксперт не рекомендует настаивать при беседе с доверителями и на юридической чистоте терминов, «именуя товарный знак только товарным знаком и ни в коем случае «торговой маркой» или «брендом». Юрист подчеркивает, что они с коллегами стараются быть гибче и разговаривать простым человеческим языком: «Хотя, нет-нет, а порой всякие профессиональные словечки проскакивают». Иногда шутливое сленговое слово помогает разрядить накалившуюся обстановку, отмечает Егоров: «Но все же, как правило, такие фразы звучат неуместно».

Старший партнер “Интеллект-С” Роман Речкин предупреждает, что суды негативно реагируют даже на обычные образные выражения, не говоря уже про жаргонизмы. Он вспоминает, что в одном из дел апелляционная инстанция посчитала недопустимой фразу "сумма взята с потолка": «Хотя, это абсолютно литературное выражение». Со словами "зафайлить", "серчить" и "засетлить" в суд не выйти, да и слово "литигатор" в судебной доверенности тоже не напишешь, подтверждает Денис Косенков, партнер юрфирмы "Kosenkov & Suvorov": "Поэтому такие выражения – скорее часть профессионального общения юристов между собой". Если речь идет о совместной работе с юристом клиента или другим консультантом, то сленг только помогает лучше друг друга понять, утверждает Малахов. Такого же мнения придерживается и Дмитрий Терентьев, партнер правового бюро "Олевинский, Буюкян и партнеры". Аналогичная ситуация в беседах с представителями из службы безопасности, уверяет Алексей Городисский, партнер АБ "Андрей Городисский и Партнеры": "В разговоре с ними благодаря сленгу получится ясно и коротко донести суть обсуждаемой проблемы". Одним словом, юридически сленг – это профессиональная речь, которая используется в узком кругу специалистов, резюмирует Екатерина Болдинова, партнер юрфирмы "Тиллинг Петерс".

Однако полностью избавлять речь от красивых юридических слов не стоит, утверждает Адвокат, партнер КА "Барщевский и партнеры" Павел Хлюстов: "Я не раз слышал мнение клиентов, что в их глазах употребление таких фраз юристом является одним из признаков профессионализма специалиста". К счастью, в отличие от врача, наша профессия в большей степени позволяет отойти от непонятных терминов и объяснить суть вопроса простым «человеческим языком», добавляет эксперт.

Как эволюционировал сленг юридического мира в России

Своеобразную историческую зарисовку о причинах появления сленга, его видоизменении и перспективах развития речи юристов сделал для «Право.ru» Константин Добрынин, старший партнёр КА Pen & Paper. По его словам, термины или жаргонизмы очень точно отражают эпоху и политико-правовые реалии государства:

«Далеко в прошлом остался термин "антивход", который мы, антирейдеры, очень часто применяли в период с 2001 по 2005 годы. Означало это слово обеспечительные меры, зеркальные мерам оппонентов-рейдеров, которые добивались "захода" (силовой рейдерский захват) на предприятие. Со временем агрессивное рейдерство сменилось на M&A – эпоху красивых корпоративных сделок, инвестиций и благородных судебных баталий. Тогда прочно вошли в обиход такие понятия, как "обездвижить" (оставить иск без движения), цессировать (уступить по договору цессии) и корпоративка (уставные и иные внутренние документы общества). Перечисленные термины сохранились и до сих пор. Новый период наступил в 2014 году, когда с присоединением Крыма пришли санкции, а шутка "долги возвращают только трусы" стала требовать немедленного боевого юридического реагирования, желательно уголовно-правового. С того момента юридический мир осознал, что "уголовник" – это не засиженный персонаж с лютым взглядом, а адвокат, специализирующийся на уголовном праве. Теперь в нашей речи появились такие слова, как "хода"(ходатайство), "следак", "дослед" (доследственная проверка) и "двести семнадцатая" (ст. 217 УПК РФ – стадия ознакомления с делом)».

Нынешний юридический сленг – это и не хорошо, и не плохо, считает Добрынин: «Он является отражением всех нас и того, в какой стране мы живём». По его мнению, главное, чтобы юристы понимали, в какой стране они захотят жить завтра и сами выбирали себе язык: «Свой язык. Человеческий».

Мнение эксперта: как не запутаться в языке юристов

Что такое сленг?

Это неформальные наименования, часто иронические, которые облегчают коммуникацию и одушевляют повседневную речь. Так, следователи и вслед за ними некоторые адвокаты называют обвиняемого "злодеем", то есть вопрос "А кто злодей?" следует понимать так: "Кто проходит обвиняемым по этому делу?". По словам эксперта, сленговые слова и выражения необходимо отличать от прочей профессиональной лексики и терминологии, которая хоть и употребляется лишь представителями профессии, является стилистически нейтральной. Например, словосочетание «признательные показания» не является сленговым. Но это профессионализм, потому что такую формулировку употребит только юрист, а обычный человек скажет: "признание". Профессионализмы, в отличие от сленга, могут использоваться в официальных документах. Сленг же характерен для неформальной коммуникации, там краткость и образность как нельзя кстати («кассационная жалоба» – это для разговорной речи слишком длинно и скучно, поэтому появляется слово «касатка»). Что же касается понятий «жаргон» и «сленг» – как поясняет Горячев, они в большинстве случаев употребляются как синонимичные.

‏Source pda.pravo.ru