КРОТ супротив ДЖЕСА АУРЕЛИУСА

КРОТ пообщался с недавним гастролером из Канады — перебравшимся в Ванкувер американцем Джесом Аурелиусом, сооснователем влиятельного лейбла Ascetic House и автором захватывающих шумовых полотен, которые рекомендуется слушать живьем исключительно в берушах. Одна из последних примечательных работ Аурелиуса — максимально немилосердная харшнойз-симфония Goofing Drones, призванная привлечь внимание слушателей к убийству мирного населения Афганистана, Палестины, Йемена и полдюжины других стран американскими военными дронами, сотканная из шумов, отпугивающих и запутывающих летающие беспилотные машины смерти. В Москве Джес представил Goofing Drones на выставке фонда V-A-C в ММОМА и сыграл небольшой сет на вечеринке Joy. Аурелиус оказался максимально стеснительным (возможно, так на него подействовал опыт жизни в Канаде) и закрытым человеком, поэтому публикуем разговор без купюр.

На сайте Bandcamp цель существования вашей, пожалуй, самой известной группы Destruction Unit описана следующим образом: «имманентизация инопланетного эсхатона». Хотел узнать, как в итоге — удалось имманентизировать-то?

Ммм, наша программа была растянута во времени и обращена к небу — мы хотели раскрыть ангельскую природу существования. Я не думаю, что у подобной задачи есть какая-то конечная точка или окончательное решение. Это скорее общий руководящий принцип, что мы должны содействовать движению к свету.

Но все-таки, как вы думаете — у этого был какой-то результат?

Я не уверен в том, что могу назвать какие-то разительные перемены, но, на мой взгляд, сообщества, которые выстраиваются вокруг андеграундной музыки (не только в США, а вообще в мире) имеют большую ценность. И это не просто крошечные ячейки из художников-самоучек, а глубокое мировое движение за солидарность. Я думаю, что в будущем у этой распределенной сети агентов есть еще все возможности повлиять на положение дел в мире.

Империалистические режимы (в первую очередь США, но не только) успешно справляются с экспортом и перепрятыванием насилия на территории других стран — чтобы его не видели их собственные граждане, не желающие знать о существовании подобных действий. А вы с вашим проектом Goofing Drones планировали рассказать о том, что происходит в странах, где армия США с помощью БПЛА убивает местное население? И как, получилось?

Я не стану заявлять, что я освещаю проблему, о которой никто больше не думает или не говорит — безусловно, многие люди взывают к этим обстоятельствам. И, если быть честным, иногда я не до конца уверен, какова вообще цель этого проекта, хотя я надеюсь, что каким-то образом мои художественные высказывания могут повлиять на ситуацию в борьбе с империалистическим насилием. Я не настолько наивен, чтобы думать, что концептуальный альбом это какой-то серьезный вклад в борьбу, но в тоже время я считаю, что важно поддерживать саму дискуссию, чтобы сообща мы могли точнее определить свое место в этом мире. Все наши действия политичны — все решения, которые мы принимаем как потребители, художники или исследователи, политичны, вне зависимости от того проговаривается это или нет. Я считаю, что важно высказываться против нормализации такого ужаса, как убийство человека дроном.

Я слышал, что ваш предыдущий сет с этой программой обесточил театр в Ванкувере?

Да, в театре была встроенная аудиосистема, но для моего концерта ее усилили, правда, не подвели достаточно мощное питание. В моем сете было много низких частот и из-за большой нагрузки в театре вылетели пробки, а на ту же систему был запитан рынок по-соседству, который тоже лишился электричества. Но часть колонок была запитана от другого источника, и концерт продолжился — а люди в зале подумали, что это какая-то запланированная история с выключением света и только потом оказалось, что у нас проблемы с питанием. А я был расстроен, конечно, но людям понравилось: они подходили и говорили, что часть с выключением света просто супер.

Вы не занимаетесь гитарной музыкой после развала Destruction Unit?

DU не развалился, просто мы очень много турили и так сильно устали, что решили отдохнуть от группы и друг от друга. Я переехал в Канаду, басист живет в Лос-Анджелесе, поэтому нам сейчас труднее собраться вместе и репетировать, но я думаю, что в будущем мы обязательно еще поиграем вместе. Надо сказать, что туры наши проходили так интенсивно, что у меня осталось немного о них воспоминаний. Destruction Unit — говорящее название. Мы очень хаотичная группа, пять человек с экстремальным образом жизни, запертых в одном автобусе — это дикая неуправляемая сила.

А вы похожи при этом на канадца, надо сказать. Вас не назовешь диким или необузданным.

Да, но если бы вы видели меня под ТАКИМ количеством наркоты, которое мы употребляли тогда, я бы вам показался совсем другим человеком.

А что вы вообще делаете последнее время?

Если говорить про последние несколько недель, то большую часть времени я готовился к туру. Я же даже до Брянска доеду! (действительно, доехал — прим. КРОТ). Сейчас я занимаюсь организацией ежемесячных концертов под эгидой сообщества SMILE, это аббревиатура, но я не помню, что она значит, если честно — наверное, нам просто понравилось слово. В  SMILE нас шесть человек, а работы много — вечеринки каждый месяц и на каждую мы кладем много сил: переписка с артистами, бронь билетов, подготовка площадки и так далее. Нам не слишком просто, потому что мы хотим привозить артистов, которых больше никто в Ванкувер не привезет — и аудитория у них, соответственно, очень маленькая — и нам нужно искать и приводить людей, которым может понравится такая музыка. Ванкувер большой город, но меломанов в нем маловато — я думаю, в первую очередь потому, что цены на жилье просто запредельные. Богачи инвестируют деньги в жилье и не живут в нем, поэтому цены растут и люди с небольшим доходом уезжают из города. Буржуазия на наши концерты не ходит.

А почему вы остались?

Моя девушка родилась и живет в Ванкувере, и ее родители здесь, да и работа у меня тут, я не уверен, что останусь навсегда в Ванкувере, но пока мне там нравится.

Кем вы работаете?

Я занимаюсь архивными исследованиями для компании, которая снимает документальные фильмы — например, для National Geographic — я ищу картинки, чтобы иллюстрировать интервью. Компания быстро растет, мы беремся за самые разные проекты, поэтому у меня все время есть работа. Мне нравится, что мои поиски часто могут привести туда, куда я и не думал, что приду. Медиа часто показывают одни и те же фрагменты известной сцены, а я получаю доступ к полной картине событий. Это влияет и на то, что я делаю как художник. Я стараюсь, правда, держать свою работу вдали от творчества — люди, с которыми я работаю, не знают, что за музыку я играю. Мне нравится быть независимым и мне хочется, чтобы музыка не превращалась в источник дохода. Потому что когда ты начинаешь зарабатывать на этом, ты скатываешься в искажение своего посыла, подстраиваешься под публику — начинаешь соглашаться на все концерты подряд и так далее. Я, конечно, не хочу обидеть никого из тех, кто получает деньги за свое творчество, но мне просто повезло, что у меня есть работа, которая позволяет оплачивать счета и я могу не думать об искусстве как о способе карьерного роста, только как о чистом самовыражении. Это не та привилегия, к которой можно легко отнестись. Как художник я стараюсь распределять как можно больше ресурсов внутри своего сообщества. Если ты так не делаешь, то, значит, ты не художник, а еще одна рука империализма. Конечно, я бы не стал никого обвинять в приспособленчестве, но мы должны понимать каким целям мы служим и какую помощь должны оказывать людям.

Но вы же могли бы делать более амбициозные проекты?

Я не говорю, что во всех случаях это плохо, я говорю, что это опасно. У меня был период жизни, когда я турил несколько лет без остановки, но, честно говоря, это было очень изматывающе и не слишком полезно для меня. Хорошо когда есть возможность просто прийти домой и не думать о том, что если на твои концерты будут плохо продаваться билеты, ты окажешься на улице.

Можно ли сказать еще что-то новое в нойзе?

Мне кажется, есть много определений нового. Для меня важен контекст, а не только революционный звук или стиль, для меня важно что-то, что лежит за пределами самой музыки — отсылки к другим движениям и идеям. Мне кажется, что вполне достаточно освещать какие-то вещи по-новому, если не возводить прям что-то совершенно невиданное или неслыханное. Я думаю, что в любой момент истории можно было сказать: «А можно ли создать вообще еще что-то новое?» — но тем не менее новое все равно возникало, часто постепенно, маленькими шагами отходя от источника вдохновения.

Андеграундная музыка часто проникнута ощущением того, что мы живем последние дни на земле, что конец света близок как никогда. Как сами думаете — это так?

Я думаю, что нужно быть оптимистом, иначе что остается? Нигилизм, нарциссизм? У этого точно нет будущего. Мне кажется важным видеть больше света, стремиться к большей свободе, к большей справедливости и провозглашать это в своем творчестве и в жизни. Я еще надеюсь — и вижу на примере многих артистических сообществ, что мы можем выжить.

Вы говорите про нигилизм, но есть люди, которые расстроены концептами свободы и справделивости, которые низведены из-за злоупотребления ими. Вспомните Вьетнам!

Империализм часто использует освобождение как маску, как предлог для насилия, но это не означает, что освобождение само по себе плохо.  Я не хочу обвинять в нигилизме тех, кто разочаровался в прежних идеалах, просто хочу сказать, что важно сохранять надежду. Я, конечно, сам сверхпривелигирован — мне повезло в достаточной степени, что я родился в США и могу говорить о таких вещах, о которых не могут сказать другие люди, поэтому я не берусь судить тех, кто пытается закрыть глаза на происходящее.

Но вы не можете быть политизированным по отношению ко всему подряд.

Я не думаю, что нужно быть политизированным по отношению ко всему, нужно понимать, что напрямую действует на вас и на ваше сообщество, и вот на это реагировать в первую очередь. Невозможно, действительно, беспокоиться обо всем, нужно выбирать — но игнорировать то, что происходит в мире и думать, что все в порядке — это тупо.

А насколько это распространенная позиция в Ванкувере — в смысле игнорирование происходящего в мире?

Раньше она было намного более распространена. Сейчас люди стали больше обеспокоены тем, что происходит в мире, но все равно этого не достаточно. Но это западная страна первого мира, наши правители такие же неолибералы, как и везде, это всегда было плохо, но сейчас это сложнее стало отрицать.

Что вы думаете о современном искусстве?

Я не думаю, что у меня есть какое-то мнение на этот счет.

Правда?

Да.

Почему?

Я не особо часто хожу на выставки.

Но вы стали частью выставки фонда V-A-C, выступив на ней, нет?

Хм, возможно!

Некоторые западные артисты не соглашаются выступать в России из-за политической ситуации. А вы что об этом думаете?

Я не знаю, а какие это артисты (например, Radiohead или Surgeon — прим. КРОТ)? Я думаю, что много общего между режимом в США и в Канаде и в России, возможно, у них разные фасады, но суть одна. Я не знаю, чтобы кто-то бойкотировал Россию из-за политической ситуации — но я не стал бы осуждать людей, которые так поступают, возможно, это нормальная позиция. Но, похоже, что я недостаточно информирован об этом.

Вы не были достаточно политизированы, чтобы услышать об этом?

Похоже на то.