Искусственные деньги. Как зарабатывать на предметах искусства книга скачать читать бесплатно онлайн epub pdf Валентина Мала

••••

Получить доступ

Введение

Я решила написать эту книгу по нескольким причинам. Во-первых, потому что темой искусства и денег занимаюсь уже много лет. Соединила свое финансовое образование и образ мышления цифрами с опытом крупного бизнеса, удовлетворив при этом эстетическую и духовную потребности. Я балансирую на стыке красоты и бизнеса, статуса и высших смыслов, личного бренда и вечности.

Во-вторых, переехав в 2012 году в Париж, я стала очень остро понимать разрыв между европейским и постсоветским миром искусства. Во Франции понимание, а вместе с ним и любовь к нему прививают практически с пеленок – так построена государственная система. В русскоговорящем пространстве, к сожалению, сложилось достаточно странное представление об искусстве. Оно как бы находится между двух крайностей: с одной стороны – принудительные походы в музей всем классом и шипящие бабушки-смотрительницы с неизменной фразой: «Быстро отойдите от картины!», а с другой – непонятные миллионные сделки и закрытое тайное общество ценителей «высокого». На всю эту смесь накладывается еще и непонимание как самого искусства, так и его прикладных функций.

Часто, заводя разговоры о нем даже с очень успешными людьми, я слышу одни и те же фразы: «Сейчас не до “вечного”, другие приоритеты»; «Мне надо работать, развивать бизнес, наращивать капитал», «Я ничего не понимаю в искусстве, это не для меня»… Для того чтобы начать понимать и любить искусство, вам необходимы всего лишь три вещи: выход в интернет, какой-то девайс и интерес. Думаю, что у 90 % населения есть первые две опции, а как раз для появления третьей написана эта книга.

В-третьих, сам постсоветский арт-рынок, а особенно вторичный, находится в нерегулируемом положении. Я никогда и нигде не видела такого количества поддельных картин, проблем с оплатой, вывозом. Уже не говоря о простом непонимании или отсутствии желания разобраться, как же функционирует мировой арт-бизнес. И к тому же все это пытается удержаться на ссохшейся деревянной скамье законов, написанных лет пятьдесят назад.

И в-последних: в обществе утеряна культура коллекционирования и меценатства. До Октябрьской революции российское искусство было в проактивной позиции[1] благодаря ее покровителям П. Третьякову, С. Морозову и другим, чьи имена навсегда вписаны в мировую историю. В наше время большой капитал от благородных поступков «удерживает» банальное отсутствие современного закона о меценатстве. Бизнес есть бизнес. С точки зрения налогообложения, ему проще направлять финансовые потоки не на поддержку искусства, а в другие сферы. Так что не стоит удивляться плачевному состоянию, в каком находятся музеи. И не нужно спрашивать, почему современные художники не могут выжить исключительно благодаря своему таланту. Испокон веков искусство во всем мире развивалось (и сумело дойти до нас) именно с помощью меценатов.

Мир искусства – это не только философский дискурс, но и тонко настроенный бизнес – механизм, который крутит стрелки на циферблате вечности. В нем у каждого есть своя роль и свое предназначение. Его можно сравнить с айсбергом в Атлантическом океане: с его верхушки нам улыбается Мона Лиза. Признанные шедевры, словно машина времени, переносят нас в прошлое в музеях по всему миру. Аукционные дома и ярмарки подогревают интерес к себе – порой даже искусственно – и наперегонки публикуют сообщения о своих самых громких продажах. Никогда об искусстве не писали и не говорили так много, как в наши дни.

Современные художники вывели искусство на новый уровень креативности и доходности, превратили его в многомиллиардный бизнес. За сотни миллионов долларов продаются картины умершего от передозировки героина Жан-Мишеля Баския. «Доллары» Энди Уорхола стали безусловным символом успешности, а андеграундный стрит-арт Бэнкси вывел искусство на улицу. Все это завораживает и увлекает. Но это только вершина айсберга. Внизу – невидимая глыба льда, о которую может разбиться любой «Титаник». Здесь есть все: подделки, черный рынок, отмывание денег, манипуляция рынком и завышение цен, кражи и продажа трофейного искусства.

Эта книга – ваш баллон с кислородом для погружения под воду арт-рынка. Возможность рассмотреть все с изнанки и с разных сторон. Расширить свои познания не только о том, какие бывают картины, но и о том, сколько они стоят и откуда берется цена. Кто управляет рынком? Какие сделки были самыми дорогими, а какие самыми провальными и почему? Разобраться, как функционирует арт-бизнес и поднять свой культурный потенциал. Познакомиться с искусством как одним из дополнительных инструментов управления имиджем, альтернативным способом инвестирования и передачи капитала по наследству и научиться его монетизировать.

Нулевая глава. Профессия, которой нет

У каждой истории всегда есть несколько мнений и рассказчиков со своей правдой. За каждым словом в этой книге стоят мой опыт и приобретенные знания. Я расскажу свою историю парижанки и art advisor (арт- и бизнес-консультанта).

Впрочем, официально такой профессии не существует. Ей нельзя научиться и получить диплом, как в случае искусствоведа, историка, психолога, финансиста и детектива. Это совокупность всех перечисленных профессий, а также жизненного опыта. Для того чтобы успешно работать на «денежной» стороне мира искусства, необходимо быть визионером с хорошо развитым вкусом, опытом в деловой сфере, доверенным кругом коллег-профессионалов и навыками гроссмейстера.

Мой путь занял двадцать лет. Я родилась в простой советской семье. Родители с самого детства прививали мне интерес к предпринимательству и любовь к искусству. Тогда я еще не задумывалась о том, как эти два направления повлияют на мою жизнь…

Мне нравится разгадывать ребусы, мыслить цифрами и структурами. Дорога в экономический вуз была мне предначертана, можно сказать, с рождения. Пять лет учебы пролетели быстро и увлекательно, и у меня на руках оказался диплом магистра «Финансов корпораций». Полученные знания стали хорошей базой, а иногда и спасательным кругом во многих делах, но не уберегли от двух финансовых кризисов, хотя и «подстелили соломки». В 2008 и в 2014 годах я потеряла значительную часть своего капитала, но потом достаточно быстро нашла способ все вернуть – и даже с превышением. Накопленный опыт, знания и навыки не давали откатиться назад, а постоянная активность помогала двигаться вперед. В общем, мою жизнь можно было назвать вполне успешной.

Ловили ли вы себя когда-нибудь на мысли: «Как круто сейчас все в моей жизни»? Я – да. По наивности пребывала в уверенности, что это навсегда, – и расслаблялась. Потом поняла, что успех – скверный, ненадежный учитель. Как только у человека появляются мысли о собственном успехе, это знак, что пора выходить на новый цикл развития, иначе личный кризис начнет «выламывать входные двери» и «залезать в окна».

Для меня такими новыми циклами стали мои две с половиной карьеры и переезд в Париж. Я прошла путь от совладелицы и руководителя рекламного агентства полного цикла (13 компаний) с многомиллионными годовыми бюджетами, управляющей европейским медиахолдингом с телеканалом в Брюсселе, продакшн-студией и 22 представительствами по всему миру до ресторатора в Париже (этот этап и считаю «половиной»). Мне понадобилось шесть месяцев, чтобы понять, что ресторанный бизнес – это вообще не мое. Еще шесть месяцев ушло на то, чтобы его продать… Несмотря на взлеты и падения, все в моей жизни развивалось по экспоненте.

Но… как всегда, здесь есть то самое «но» – это не ложка дегтя в бочке с медом, а лишь свойство нашей нервной системы, с которым просто необходимо научиться работать. Наша психика устроена так, что ей все равно, каких результатов (позитивных или негативных) мы достигаем. Бывало ли у вас так, что вы достигли всего, чего хотели, но вас ничего не радует? Вместо счастья – пустота? Грусть? Депрессия? У меня такое было, когда я переехала жить в Париж, сменила карьеру и вышла замуж – и все это за один год. С одной стороны, я получила все, о чем мечтала: прекрасную квартиру с видом на Эйфелеву башню, надежного партнера по жизни и увлекательное дело. Но я не была счастлива. Моя психика просто не могла справиться с таким объемом перемен – и «забуксовала» на целый год.

Так в моей жизни появился учитель. Он был моим компасом, а иногда и костылем. Любил повторять одну фразу Элеоноры Рузвельт: «Женщина – как чайный пакетик. Никогда не узнаешь, насколько крепкой она может быть, пока она не окажется в кипятке». Я оказалась earl grey – крепким черным чаем с нежным вкусом бергамота. Смесью жизненного опыта, моментов славы и больших денег. Жестких финансовых и личных кризисов, когда жизнь не просто ставила на колени – она нокаутировала. Всех тренингов и обучающих программ, десятков тысяч прочитанных страниц и сотен часов с наставником.

Я также поняла, что наша психика реагирует не только на разницу между точками А и Б, но и на степень их «растяжки» (микроперемены, ощутимые перемены и глобальные трансформации). На количество таких разниц в одну единицу времени (у меня было три – и все весьма серьезные). А также на то, насколько быстро мы преодолели расстояние между этими точками (в моем случае хватило одного года). Я пробежала марафон в спринтерском темпе и успешно… доползла до финиша.

Без энергии и куража невозможно получать удовольствие и развиваться. На мой взгляд, смысл саморазвития в том, чтобы уметь наполнять себя и как можно меньше реагировать на внешние события.

– Как у тебя получается поддерживать себя в спокойном и стабильном состоянии, да еще иметь столько энергии на развитие? – этот вопрос все чаще задают мне абсолютно разные люди. Раньше он вызывал у меня удивление, я искренне не понимала его суть. Думала, что у всех так и в этом нет ничего особенного. Однако со временем я стала все чаще спрашивать себя: «Что же в моей жизни уникального, что отличает меня от других?» Ведь многим людям приходится переживать даже более сложные периоды в жизни. Пазл наконец сложился, и ответ пришел: искусство.

Но этот вывод не лежал на поверхности. В гонке за прибылью, расширением бизнеса и формированием пассивного дохода я просто забыла о нем, хотя еще в начале двухтысячных училась моде и искусству в Милане. Когда мое подсознание наконец-то достучалось до меня, с ним пришла и моя четвертая карьера, если еще точнее, я нашла свое призвание – помогать людям раскрывать их культурный потенциал и монетизировать его.

Жизнь закрутилась по-новому. Я путешествовала по миру с одной выставки (ярмарки) на другую. Обновила свои знания в истории искусств сразу в трех учебных заведениях: лондонском Sotheby’s Institute of Art и двух парижских – Drouot Formation и L’Ecole Van Cleef. Посещала бизнес-семинары и конференции, где нашла профессиональные контакты и новых коллег. Когда ты действительно чем-то увлечен и делаешь все на 150 %, клиенты появляются сами собой. Эта деятельность стала для меня источником уверенности и вдохновения. Так появилась моя авторская методика минимизации рисковArt Due Diligence и две книги на французском языке (в русском переводе они назывались бы так: «Искусство задавать правильные вопросы» и «Завоевывая искусство»).

Изначально искусство было для меня лишь одним из инструментов саморазвития. Но очень быстро оно стало настоящей жизненной идеологией и стилем жизни. Созерцая предметы искусства, я научилась понимать и принимать эмоции и чувства – не только свои, но и других людей. Этот навык еще называют эмоциональным интеллектом. Именно работе с эмоциями приходится уделять много времени при «пробивании» финансового потолка. Мне удалось пробить его, начать зарабатывать больше – новый уровень был выше прежнего на порядок.

Повысив свой культурный потенциал, я стала более интересным собеседником, и достаточно быстро у меня сложилось очень интересное окружение. Нетворкинг теперь был более продуктивным и результативным, появились бизнес-партнеры совершенно другого уровня. Я перестала кормить свою голову «фастфудовыми» новостями и перешла на ЗОЖ не только для тела, но и для мозга. Результат – он начал выдавать новые идеи и проекты (такие, например, как написание этой книги и создание пошаговой трехмесячной программы для бизнесменов и инвесторов под названием «Код искусства»).

Появился интерес и смысл жизни. Каждое утро хотелось подниматься с кровати и идти вперед. Даже если день складывался не так, как планировалось, я знала, что двадцать минут, проведенных наедине с предметами искусства, гарантированно перенесут меня в параллельный мир, где я смогу расслабиться, передохнуть, набраться сил и пойти дальше.

Для меня личная свобода всегда была связана с возможностью работать по свободному графику и путешествовать. Я никогда не хотела быть привязанной к месту или времени. Мечтала вдохновляться ритмами современных городов, наслаждаться их архитектурой, чувствовать их атмосферу и вдыхать запахи. Расслабляться на фоне красного заката, сидя на еще теплом после дневной жары песке, укутавшись в теплый бриз и слушая шепот прибоя. Чувствовать ступнями легкое щекотание волн, уноситься мыслями в свои мечты – или же просто наслаждаться моментом. Встречаться с новыми людьми разных культур, национальностей и вероисповеданий, чтобы наконец-то понять, что каждый из нас уникален и индивидуален. Научиться пониманию и принятию людей и ситуаций… Искусство удовлетворило и эту потребность. Я могу этим наслаждаться до бесконечности…

5 p.m. (17 часов), бар лондонского пятизвездочного отеля «Софитель Сейнт-Джеймс» (Sofitel London St James), расположенного в самом центре Лондона, в районе Вест-Энд. Он был признан одной из самых лучших гостиниц «туманной» столицы. И теперь я поняла почему. В ней удачно сочетались традиционный монументальный британский дизайн и современный французский шик. «И здесь я нашла кусочек Франции», – подумала я. Отель находился прямо напротив особняка в исконно георгианском стиле по адресу 116 Пэлл Мэлл (Pall Mall street), где проходила очередная встреча «Клуба миллионеров», на которую я приехала по приглашению организатора. Девушку Марину с длинными каштановыми волосами и удивительно красивыми медово-зелеными глазами я встретила там же. Точнее, нас познакомил тот самый организатор, по совместительству ее boyfriend.

Мы сразу нашли общий язык и договорились в перерыве сходить попить кофе и отдохнуть. Мероприятие затянулось на полтора часа, и нам просто необходимо было немного расслабиться. Один из четырех баров располагался на первом этаже и имел два входа. Первый – прямо с улицы, через него мы зашли. И второй – в пяти метрах напротив него, со стороны еще одного внутреннего бара, который начинал работать в шесть часов вечера.

Уютные велюровые диваны цвета пыльной розы с легким фиолетовым оттенком превосходно сочетались с медными современными люстрами в минималистичном стиле, подвешенными под высоченным потолком с красивой лепниной строгих геометрических форм. Дубовый, специально состаренный пол выгодно подчеркивал смешение стилей и фактур. Темно-бордовые (по-видимому, тоже велюровые), окантованные золотой лентой шторы падали на пол. Все это в сочетании с услужливыми официантами, одетыми в стильные коричневые в крупную клетку брюки, белые рубашки и однотонные жилетки серо-зеленого цвета, создавало атмосферу уюта и безупречного вкуса, порядка и расслабления, стиля и статуса.

Так через десять минут у меня в руках оказалась любимая «Маргарита», а у Марины – бокал белого сладкого вина из Тосканы. Поболтав на женские темы, мы перешли к нашей профессиональной жизни.

Моя новая знакомая оказалась владелицей SMM-агентства, жила между Лондоном и Нью-Йорком. Иногда сопровождала своего boyfriend в командировках. Молодая (25 лет), симпатичная, легкая в общении, немного серьезная для своего возраста, но очень приятная. «Надо учиться у двадцатилетних», – недавно я услышала этот совет, и сейчас он мне пригодился. Я поспрашивала ее про интернет-маркетинг, продвижение в «Инстаграме» и «ТикТоке». Настала моя очередь отвечать.

– А почему ты выбрала такую работу? И что такое art advisor? – спросила Марина, поднося бокал к губам. Вино рисовало красивые золотые узоры на стекле. Атмосфера была очень непринужденной и легкой. Люблю за это бары отелей. Это как мини-путешествие внутри твоего города. Заходишь в бар или ресторан гостиницы, смотришь на вольготно расхаживающих туристов, наблюдаешь за заботливой суетой персонала, улавливаешь слова иногда на непонятных языках – и повседневная картина меняется. Ты уже на отдыхе или как минимум сменил обстановку.

– Сначала я пошла за интересом, – на удивление быстро ответила я. – По знаку зодиака я «близнец», и нас «двое». Каждый тянет одеяло на себя, – засмеялась я. – Мне важна эстетика и важен бизнес. Как раз все это я нашла в искусстве. Это стык разных навыков… бизнес администрирования и красоты, психологии и финансовых расчетов.

Голова Марины была наклонена немного набок, взгляд сфокусированный. Она поставила свой бокал на стол.

– Art advisor – это холодная голова с горячим сердцем. Компаньон и проводник в искусстве. Человек, который всегда находится немного позади, думает на несколько шагов вперед, собирает и анализирует информацию, – закончила я.

– А почему позади? – спросила Марина.

– Потому что моя задача – раскрыть культурный потенциал клиента, помочь выбрать путь и принять правильное для него решение и, конечно же, поддержать его. Для развития всегда необходим другой человек. Ты же пользуешься услугами адвоката или налогового консультанта?

– Конечно, – тут же ответила она, взяв бокал со стола. – Без них никак! – оживилась она.

– Вот и я – профессиональный проводник, только в мире искусства.

Время прошло очень быстро, и нам надо было уже бежать на вторую, менее официальную часть форума. Расплатившись, мы вышли из другого входа отеля: было интересно посмотреть все помещение. Перебежали через дорогу и оказались на пороге нашего георгианского особняка. «На работу, на работу!» – подумала я.

Марина оказалась хорошим нетворкером. Перезнакомила практически со всеми участниками и взяла с меня обещание, что завтра мы позавтракаем вместе перед моим возвращением в Париж.

На следующее утро мы встретились в модном ресторане «Hide» (или «Затерянный»). Но таким он далеко не был. Находится прямо напротив парка (Green park) в доме 85 по Пикадилли стрит (Piccadilly street) – одном из самых престижных районов Лондона Мейфэр (Mayfair) и в десяти минутах ходьбы от Букингемского дворца. За его минималистичной деревянной массивной дверью скрывается «простой» английский шик с элементами снобизма. Я бы так охарактеризовала этот ресторан с его вышколенным персоналом во главе с управляющим, англичанином лет сорока, невысокого роста, одетого в твидовый пиджак красивого цвета мокрого асфальта и клетчатую сине-серую жилетку, на пару оттенков светлее тона пиджака. Его отточенные движения и «базовая» улыбка смело могли составить конкуренцию дворецкому Томасу Бэрроу из сериала «Аббатство Даунтон».

Какой здесь кофе! Этот крепкий темно-коричневый вкус я чувствовала весь день. А овсянке на кокосовом молоке позавидовал бы сам Шерлок Холмс. Утро началось чудесно. Обожаю хорошие завтраки, особенно в приятной компании. Мы прекрасно провели время за непринужденной беседой двух хороших подруг. И уже через час, тепло простившись с Мариной, я садилась в такси по направлению к Сент-Панкрас (Saint Pancras), откуда отбывают скоростные поезда Евростара (Eurostar) в Париж. Пока поезд со скоростью триста километров в час нес меня под Ла Маншем, я так же быстро писала страницы этой книги. Моя муза сидела у меня на плече, положив одну ногу на другую, и указывала своим изящным пальчиком на правильные слова и обороты.

Часть 1. Что такое искусство?

У искусства есть способность отвечать на еще не заданные вопросы. Но при этом в основном спрашивают:

• Какой же смысл в искусстве?

• Какие его функции?

• Как настроен и работает арт-рынок?

• На каком языке он разговаривает?

• Как туда попасть?

• Как начать формировать свой вкус и разбираться в искусстве?

На первый взгляд все эти вопросы могут показаться слишком простыми.

Можно дать классическое определение искусству – то, что лежит на поверхности, – и на этом закончить. Но когда начинаешь разбирать вопрос более подробно, то найденные ответы увлекают, затягивают. Это фрактал, чем дальше в него проникаешь, тем больше он распадается. И тем больше понимаешь, что ничего не знаешь. Тем не менее ниже – моя попытка ответить на все эти вопросы.

Глава 1. Код арт-рынка

Эта глава посвящена теории и анализу рынка в очень кратком, сжатом формате. Меньше тридцати минут чтения заменят вам три года теории и два – практики. Я обещаю, что в этой книге ее будет не много. Здесь все, что вам необходимо знать, чтобы начать говорить на одном языке со всеми игроками мира искусства и понимать саму структуру рынка. Это ваш фундамент, шпаргалка и компас.

На протяжении веков понимание самого слова «искусство» менялось с эволюцией эстетических норм, философских суждений и социальных оценок. Сегодня под искусством понимают мыслительный процесс, мастерство и талант автора транслировать свой внутренний мир во внешний и выполнять определенные функции.

Искусство служит для передачи опыта и знаний от поколения к поколению, показывает эмоциональную информацию о мире и человеке в пространстве и во времени, помогает развивать эмпатию. Удовлетворяет духовную потребность человека в гармонии и красоте, формирует эстетический вкус. Организует досуг и развивает умение наслаждаться. Помогает достичь гармонии и равновесия, уменьшает стресс и способствует разрядке нервной системы.

В классическом варианте искусство делится на пространственное (изобразительное, декоративно-прикладное, архитектура), временное (музыка, литература) и пространственно-временное (хореография, театр, кино). В книге я рассматриваю только изобразительное (дальше использую обобщающее понятие «искусство») и описываю классификации, по которым работает мировой арт-рынок.

Итак, искусство можно разделить на категории: по способу, по периоду, по географии создания.

По способу создания

Эта классификация используется игроками рынка в описании произведения при формировании цены, подразумевает четкое понимание, как и из чего создана работа. Здесь мы имеем дело со следующими категориями:

• картины;

• скульптуры и инсталляции;

• рисунки;

• фотографии;

• эстампы.

Картины

Это основной сегмент рынка искусства, который составляет около половины всех сделок. А понятие «художник» больше используется не как «деятель искусства», а как «живописец, автор картин». Миллионные сделки составляют менее 1 % транзакций, бо́льшая часть предложений находится в ценовом диапазоне $10 000–15 000.

Распространенные техники: масло на холсте, на панно, на бумаге, наклеенной на холст, на картоне (иногда относят к рисункам); акрил; в современном искусстве активно используются смешанные техники.

Скульптуры и инсталляции

Занимают второе место по популярности с долей чуть меньше четверти объема рынка. Цена зависит от уникальности (тиража) и от размера произведения. Скульптуры из дерева и мрамора считаются уникальными, а отлитые из бронзы или керамические – тиражными. Как и в случае с картинами, миллионные продажи скульптур занимают не более 1 % рынка. Известный пример – проданная в 2017 году в Париже за $26 000 000 бронзовая «Большая женщина II» Альберто Джакометти. Большая часть покупок совершается в ценовом диапазоне $10 000–15 000.

Распространенные техники: литье из бронзы, мрамор, дерево, керамика.

Рисунки

Долгое время рисунки считались «второстепенным» искусством – подготовительными эскизами и набросками, последние 15 лет стали набирать популярность и сейчас занимают порядка 10 % рынка. Главной причиной такого внимания послужило как отсутствие высококачественных картин и скульптур, так и порой заоблачная их цена.

Относительно низкая цена рисунка (качественную работу можно приобрести за $2000) открыла двери не только молодым коллекционерам, которые только делают первые шаги, но и тем, кто не хочет финансово рисковать. Более опытные и финансово уверенные ценители искусства получили возможность приобрести работы великих мастеров. Так, рисунок руки Рубенса «Сципиона Африканского приветствуют у ворот Рима» Scipio Africanus welcomed outside the gates of Rome, after Giulio Romano был продан за $1 500 000 в 2017 году. «Два жокея» (Deux Jockeys) руки Эдгара Дега, который входит в список самых редких художников, нашел своего нового владельца за $280 000 в 2018 году. Современное китайское искусство стремительно завоевывает не только рынок, но и конкурирует с признанными мэтрами. Так, цена рисунка чернилами Куи Ру Жуо (Cui Ruzhuo) пересекла рубеж в $33 500 000 в Гонконге, тем самым побив рекорд самого Пикассо.

Особые условия хранения – это главный недостаток рисунков. Как правило, они хранятся в альбомах (актуально особенно для пастели), выставляются в специальных рамах и под UV защитным стеклом, крайне чувствительны к свету и влажности.

Распространенные техники: акварель, пастель, гуашь, чернила, карандаш и масло на картоне; смешанные техники.

Фотографии

С начала 2000 по 2020 год объем рынка фоторабот возрос с $16 000 000 до $130 000 000 – он стал прямым конкурентом рынку рисунков. Тиражные работы привлекают молодых коллекционеров из-за доступности цены ($1000–3000) и соответствия современным модным тенденциям. Более знаменитые имена, такие как Пьер и Жиль (Pierre et Gilles), Дэвид Лашапэль (David LaСhapelle), Анри Картье Брэссон (Henri Cartier-Bresson) находятся в диапазоне $5000–10 000. Миллионные сделки составляют также менее 1 % транзакций. «Ковбои» (Cowboys) Ричард Принса (Richard Prince) несколько раз за последнее десятилетие били миллионные рекорды.

Особое внимание необходимо уделить условиям хранения, а также оригинальности работ. На фотографии должен быть указан не только номер, но и максимальный тираж. Надпись: 6/13, 50 × 70 см означает, что в лимитированном тираже определенного размера (50 × 70 см), состоящем из тринадцати фотографий, данная работа – шестая. Чем меньше тираж, тем уникальнее и, соответственно, дороже работа. Об особенностях оценки фотографий мы поговорим дальше в этой главе.

Распространенные техники: дагерротип; серебряная, хромогенная печать, пигментная печать, Polaroid; смешанные техники.

Эстампы

Это обобщающее определение для всех тиражных работ происходит от французскогоestampe – оттиск, как правило, на бумаге с печатной формы (матрицы). Оригинальными работами (оттисками) считаются те, что были сделаны либо самим художником, либо под его контролем. Стоимость эстампов (как и фотографий) определяется тиражом и их порядковым номером в нем.

Данный вид искусства будет интересен тем, кто не хочет вкладывать деньги в покупку рисунков или фотографий, предпочитая окружить себя оригинальными копиями известных произведений. Если картины топовых художников стоят миллионы, а иногда и десятки миллионов долларов, то оригинальные оттиски тех же картин можно купить меньше чем за тысячу долларов.

Распространенные техники: гравюра, литография, шелкография, цифровая печать.

По периоду создания

Такая градация используется аукционными домами для структурирования торгов. Существуют четыре периода, основанные на дате рождения художника. Факт смерти во внимание не принимается:

• классическое искусство: художники, которые родились до 1760 года;

• искусство XIX века, модернизм: между 1760–1919 гг.;

• послевоенное: между 1920–1945 гг.;

• современное искусство: после 1945 г.

Классическое искусство (до 1760 года)

Ни много ни мало, а 260 000 билетов было продано за неделю до открытия нашумевшей выставки Леонардо да Винчи в парижском Лувре. Экспозиция состоялась в 2019 году и была приурочена к 500-летию великого мэтра. Каждому хотелось раскрыть тайну Моны Лизы, выйти за пределы возможностей человеческого глаза и наконец-то увидеть самую дорогую в мире работу ($450 000 000) – «Спасителя мира» (Salvator Mundi), которая так и не была выставлена…

Повышенное внимание публики уже никого не удивляет. В период с 2000 по 2019 год интерес к искусству и посещаемость музеев выросли более чем в двадцать раз. Маятник моды качнулся в сторону «вечного». Новый тренд – возвращение к традициям и канонам качества. Наши глаза устали от эпатажа современного искусства, появилось желание информационной диеты и детокса.

В 2019 год стал не только годом Леонардо да Винчи, но и Караваджо. «Юдифь и Олоферн» (Judith and Holofernes, 1607; с большой вероятностью его кисти, согласно пометке аукциона) оценили в $115 000 000–170 000 000 и запланировали публичные торги на июнь. Но они так и не состоялись. Картину купили в частном порядке за пару дней до официальных торгов. Сумма сделки не оглашается, но абсолютно понятно, что переплатили.

Но такие громкие продажи можно пересчитать по пальцам одной руки. На практике же классическое искусство занимает не более одной шестой доли рынка из-за простого отсутствия работ трехсотлетней давности. А те произведения, которым удалось дожить до наших дней, в 90 % случаев не переходят порог в $50 000.

С одной стороны, этот период считается музейным. Но с другой – наличие классического шедевра обогатит любую частную коллекцию. А ее владелец (как правило, истинный ценитель и знаток) предпочтет оставить его себе и передать по наследству.

Искусство XIX века и модернизм: между 1760 и 1919 годами

Арт-рынок объединяет эти два периода в один. С одной стороны, громкие продажи широко освещаются в СМИ и подогревают спрос. С другой – нет качественных предложений. На отметке в 27 % рынка спрос и предложение нашли свой баланс. Этот период считается финансово стабильным с точки зрения инвестиций, но и требующим больших капиталов.

Пикассо, Сезанн и Клод Моне занимают первые места в объемах продаж. Картина кисти испанского гения «Женщина в кресле» (Femme dans un fauteuil) в 2019-м продана за $13 300 000. В том же году работу Сезанна «Кувшин и фрукты» (Bouilloire et fruits) оценили в $59 000 000. А покупателю полотна Клода Моне «Стога» (La Meule) пришлось выложить $111 000 000 в 2019 году за возможность называться ее новым владельцем.

Послевоенное искусство: между 1920 и 1945 годами

Данный период занимает 21 % от общего рынка искусства. Среди крупных имен можно выделить Энди Уорхола, Герхарда Рихтера, Люсьена Фрейда и Роя Лихтенштейна. Приобрести работы этих мастеров может любой – все будет зависеть от уникальности произведения. Оригинальная шелкография Энди Уорхола может стоить $100 000, а напечатанный плакат того же произведения можно купить за $100.

Если говорить о рекордах последних лет, то следует отметить «Три наброска к портрету Люсьена Фрейда» (Trois Études de Lucian Freud) кисти Фрэнсиса Бэкона, проданная за $127 000 000. Его же картина «Три этюда к портрету Джорджа Дайера» (Three Studies for George Dyer) – за $34 000 000.

В последние 7–10 лет на большую сцену вышли китайские художники. Например, Чжао Уцзи (Zao Wou-Ki) в 2018 и 2019 годах стал самым успешным «послевоенным» художником. Оборот от продажи его работ только в 2019 году составил $181 000 000.