ИИСУС МИФИЧЕСКИЙ И РЕАЛЬНЫЙ
Сегодня вряд ли кто будет спорить с тем, что средства массовой информации обладают огромной властью над человеком. Понимая силу художественного слова, в начале прошлого века большевики создали новое направление в искусстве — соцреализм, или «правдивое, исторически конкретное изображение действительности в её революционном развитии». Тогда же новая власть повела активное наступление на христианство. Иисус был объявлен несуществовавшим в истории, а евангелисты — мифотворцами.
Ныне мы хорошо знаем, что собой представляла социалистическая «действительность в её революционном развитии». Советские журналисты и писатели рисовали некий идеальный мир страны победившего коммунизма, который на наших глазах растаял, как дым. Сегодня образцы соцреализма как искусства можно найти разве что только в библиотеках и музеях. Напротив, Евангелие продолжает оставаться самой востребованной и влиятельной книгой на земле. Я хочу рассказать об одном из секретов непреходящей силы Евангелия — правдивости изображённого в нём образа Иисуса.
Сначала давайте зададимся вопросом, а какими был бы Иисус, если
ученики сами бы попытались придумать Его образ. Ответ на этот вопрос
можно найти в апокрифических евангелиях.
В стиле фэнтези
Апокрифические евангелия по своему жанру являются не чем иным, как
эллинистической ареталогией* (АРЕТАЛОГИЯ (греч. — рассказ о подвигах). В традиции античного язычества — храмовые записи о совершённых кем-либо чудесах или особых подвигах, например, «Двенадцать подвигов Геракла», а также описания пророчеств, вещих снов, исцелений, совершённых оракулами или какимилибо знаменитыми лицами. В более широком смысле — любая литература о сверхъестественных подвигах, от древних героических эпосов и романов до современных произведений в жанре фэнтези.). Авторы апокрифических жизнеописаний Иисуса, кажется, не знают предела для
работы своей фантазии. Например, в «Деяниях апостола Иоанна» рассказывается о том, как Иисус вдруг вырастает до неба, а потом столь же внезапно становится карликом и больно щиплет онемевшего от удивления Иоанна за подбородок и при этом приговаривает с таинственным видом: «Иоанне, не будь неверующим, но верующим, и не умствуй!» Здесь же описывается, как один из апостолов видит Христа как статного мужа, а другой в то же время видит его младенцем. Автор «Евангелия от евреев» описывает, как Дух Святой за один волосок переносит Иисуса по воздуху на гору Фавор. В «Евангелии от Петра» крест
сам может передвигаться и говорить.
В отличие от апокрифических евангелий евангелисты в погоне за успехом проповеди не пытаются приукрасить правду. Так, воскресение Иисуса является важнейшим событием Евангелия, однако вы не найдёте там описания самого воскресения, но только упоминание о пустом гробе и рассказ о встрече с воскресшим Иисусом. Отсутствие свидетелей воскресения для одних становится причиной веры, а для других — причиной неверия. Например, исчезновение Иисуса из гроба было
истолковано властями Иерусалима как инсценировка: будто ученики выкрали Его тело (Мф. 28:13).
Напротив, в апокрифах Петра и Никодима, видимо, для придания большей убедительности, воскресение описывается со свойственными жанру подробностями: «И в ту же ночь, когда рассветал день Господень, сторожили же воины по двое каждую стражу — громкий голос раздался в небе. И увидели, как небеса раскрылись, и двух мужей, сошедших оттуда, излучавших сияние и приблизившихся к гробнице. Камень же тот, что был привален к двери, отвалившись сам собой, отодвинулся, и гробница открылась, и оба юноши вошли. И когда воины увидели это, они разбудили центуриона и старейшин, ибо и они находились там, охраняя (гробницу). И когда они рассказывали, что видели, снова увидели выходящих из гробницы трёх человек — двоих, поддерживающих одного, и крест, следующий за ними. И головы двоих достигали неба, а у Того, Кого вели за руку, голова была выше неба. И они услышали голос с небес: „Возвестил ли Ты усопшим?“ И был ответ с креста: „Да“» (апокр. Ев. Петр., 9:35–42).
Не мог сотворить чуда
Отличительной особенностью апокрифов является то, что авторы настойчиво внушают своему читателю, что Иисус — всемогущее и грозное, даже жестокое божество, готовое жестоко наказать противника и посрамить любое проявление неверия. Например, в Евангелии от Фомы каждый эпизод содержит рассказ о чуде, совершённом маленьким Иисусом, который связан с наказанием противников: «После этого Он снова шёл через поселение, и мальчик подбежал и толкнул Его в плечо. Иисус рассердился и сказал ему: ты никуда не пойдёшь дальше, и ребёнок тотчас упал и умер. А те, кто видел произошедшее, говорили: кто породил такого ребёнка, что каждое слово Его вершится в деяние. И родители умершего ребёнка пришли к Иосифу и корили его, говоря: „Раз у тебя такой сын, ты не можешь жить с нами или научи Его благословлять, а не проклинать, ибо дети наши гибнут“.
И Иосиф позвал мальчика и бранил Его, говоря: зачем Ты делаешь то,
из-за чего люди страдают, возненавидят нас и будут преследовать нас?
И Иисус сказал: „Я знаю, ты говоришь не свои слова, но ради тебя Я буду молчать, но они должны понести наказание“. И тотчас обвинявшие Его
ослепли» (апокр. Ев. Фомы 4:6).
Хотя далее и говорится о чудесах исцеления и воскрешения, Иисус воскрешает не из сострадания, а для поддержания своего имиджа. Например, Он воскресил мальчика, упавшего с крыши, потому, что родители погибшего обвинили Иисуса в том, что это Он столкнул мальчика. Иисус не просто воскресил его, но заставил всех признать, что тот упал случайно.
Мальчик, который так вёл себя в детстве, конечно же, не мог вырасти и стать Учителем, собиравшим вокруг себя нищих, калек, сирот, вдов — всех тех, кто не нашёл места в жестоком обществе того времени. Суровость и своеволие апокрифического мальчика Иисуса совершенно противоречат евангельскому образу Мессии, провозгласившего: «Иго Моё — благо, и бремя Моё легко» (Мф. 11:30).
В апокрифах Иисус обладает абсолютной силой и легко ею пользуется,
чтобы заставить своих противников уверовать в Своё всемогущество. Например, Иисус из апокрифа Фомы берёт книгу в школе, но не читает её,
а сразу начинает демонстрировать своё превосходство. На что сразу же реагирует его удивлённый учитель: «Я не знаю, о друзья, ибо не ведаю ни начала, ни конца. Посему я прошу тебя, брат Иосиф, забери Его себе домой. Он, может быть, кто-то великий, Бог или ангел, или кто-то, кого не ведаю» (апокр. Ев. Фомы 7:15).
В евангельском рассказе о посещении Иисусом синагоги в родном Назарете, напротив, нет ничего особенного: «Ему подали книгу пророка Исаии; и Он, раскрыв книгу, нашёл место, где было написано... и, закрыв книгу и отдав служителю, сел и начал говорить им» (Лк. 4:16–20). Более того, реакцией на слова Иисуса было отвержение: «никакой пророк не принимается в своём отечестве» (Лк. 4:24). А евангелист Марк добавляет, что у себя дома, в Назарете, Иисус встречал недоверие к Себе и «не мог совершить никакого чуда... и дивился неверию их» (Мк. 6:5).
Этих свидетельств достаточно, чтобы убедиться в правдивости Евангелия, в том, что оно не творит мифический образ Мессии в угоду слушателям своего времени. Иисус творит чудеса, но не тогда, когда они требуются по закону «героического» жанра, чтобы посрамить неверующих, закрыть им рты, заставить поверить в Своё мессианство.
Истина или пропаганда
Многочисленные детали, отмеченные евангелистами, явно могли мешать
популярности Иисуса. Например, чего стоят слова Евангелия о том, что
Иисус «любит есть и пить вино» и что Он «друг мытарям и грешникам» (Мф. 11:19). Ниже читаем, что Иисус скрывает Своё мессианство: «возрадовался духом и сказал: славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл младенцам» (ст. 25). Как можно стать влиятельным лидером и успешным евангелистом, избегая всякого проявления популярности?
А как портило биографию Мессии галилейское происхождение! С точки
зрения иудейской богословской мудрости, «Галилея языческая» была населена не слишком высоконравственными и не очень умными людьми (гелилаа шоте — «бестолковый, галилеянин», говорится в Талмуде.) Галилейская Тивериада, в окрестностях которой происходят евангельские события, — это новостройка Ирода Антипы, названная в честь царствующего императора Тиберия и поначалу населённая преимущественно язычниками. Приозёрный городок Капернаум, избранный Иисусом для первых мессианских выступлений, ни разу не упоминается в Ветхом Завете. А Назарет, родина Иисуса, настолько незначителен, что подтверждение его существования было найдено лишь недавно.
Следовательно, евангельский образ Иисуса явно не соответствует образу
героя из античной ареталогии. Евангелисты совершенно не были озабочены пропагандистским эффектом и откровенно рассказывали о неудачах своего Героя. В итоге Иисус, кажется, так и остаётся непонятым и отверженным всеми. В нём разочарованы даже Его ученики. А толпа, которой Он служил и проповедовал, послала Его на крест. «Иду ловить рыбу», — разочарованно говорит Пётр своим товарищам рыбакам в последней главе Евангелия от Иоанна.
Сравнивая евангельское повествование с героическим эпосом апокрифов, легко увидеть, что Иисус совсем не заботился о своём имидже и не боялся, что Его могут неправильно понять. Простота и правдивость рассказа о жизни Спасителя является одним из секретов силы Евангелия. Библейское повествование не ставит перед собой цель создать образ Мессии-супергероя. Истина не нуждается в дополнительном украшательстве или пропагандистском сопровождении. Она сама может постоять за себя и исполнить то, что назначено свыше.
Павел Гончар ("Теперь время")
https://vk.com/wall-104572627_23213