Глава 80

Приближалась 11-я годовщина Великого Октября. Нас стали готовить к параду. После занятий по два часа в день  занимались строевой подготовкой. Натренировались здорово. Наш техникум составлял батальонную колонну трехротного состава и представлял

Монолитный спаянный коллектив. Все строевые приемы делали четко, красиво, как один человек. И одеты были хорошо: форменная фуражка кожаная тужурка и синие брюки. Наконец настал день праздника. День был ясный, теплый.Нас вывели на площадь имени В.И. Ленина за час до начала Парада и построили третьими с правого фланга. Первым стоял 2-й Кавполк НКВД, потом Волочаевский полк затем наш батальон и дальше - другие части. Я любовался и не мог налюбоваться на кавалерию. Стояли, как древние витязи...

К 1908 году пики в кавалерии уже были сняты с вооружения, но 2-й кавполк на парад прибыл с пиками.

Зрелище было очень красивое. Лошади подобраны одной масти поэскадронно (1-й эскадрон - гнедые, 2-й вороные, 3-й - рыжие), Красноармейцы стройные, подтянутые, в синих фуражках, с красным околышем, защитных гимнастерках, синих брюках. Вооружены шашками, карабинами “за спиной” и пиками в правой руке. На конце каждой, пики флажок красно-синий, такого же цвета как и фуражка. У командиров азиатские шашки с ножнами, отделанными серебром, передние ноги лошадей красиво перевязаны белыми бинтами. Уздечки белые.

… Нет, все таки лучше кавалерии - нет рода войск!

На трибуну к памятнику В.И.Ленина поднимаются руководители партии, крайкома и командующий В. Блюхер(кто это). Сигнал: "Слушайте все!” и начался митинг. После митинга воинские части проходят перед командующим, стоящим на трибуне.

Кавалерия рысью, пехота строевым шагом. Подошла наша очередь идти. Команда “на ремень!” - взяли четко, как один, только штыки блеснули. “Шагом марш!”. Проходим мимо трибуны, Блюхер кричит нам слова приветствия и хвалит за отличную строевую. Отвечаем троекратным “Ура!”

Потом с песнями прошли по городу и домой.

Вечером в техникуме был концерт художественной самодеятельности и танцы. На вечер пришла Лёля Сильченко, но была она не такая, как всегда веселая, жизнерадостная, а какая-то тихая, чем-то пришибленная.

Я спросил её: “Лёля, что с тобой? У тебя какое-то горе? Может быть тебе нужно чем то помочь?  “...Ничего. Просто так. Не обращай внимания. Это пройдёт.”

Мы бродили с ней по техникуму, посидели в "розовой” комнате. Разговор не клеился. Начался концерт. Пошли в актовый зал и сели, кажется, на третий ряд. Сначала было несколько номеров сольного пения, а потом на сцену вышел наш знаменитый скрипач - Глеб Вержинин, симпатичный парень с КВЖД, и заиграл "Чардаш Монти”, тот самый чардаш, который нам играл в капитанской каюте парохода  “Комета”  Гриша Гордеюк, под его чарующие звуки мы совершали пиратские набеги... С первыми звуками чардаша Лёля прижалась ко мне и положила голову мне на плечо. Я поглядел на неё, смотрю у неё из глаз текут слезы. Потом она, как бы тяжело вздохнула  и стала падать. Я поддержал её, Леля была в обмороке... Я взял её на руки и вынес, из актового зала. По коридору пронес в первую классную комнату и положил бесчувственную на стол. Положил и растерялся. Что делать? Оказывать первую помощь, расстегнуть платье, а тут кто-нибудь зайдет в комнату и бог знает чего подумает? Оставить Лёлю одну на столе и бежать звать кого-нибудь из девчат на помощь, а в это время Лёля может упасть со стола и разбиться. На моё счастье в открытые двери класса вбегают три, или четыре девочки из педтехникума и ко мне с вопросом: "Что с ней?". Отвечаю, что не знаю. Прошу: “Девочки, вы пожалуйста приводите её в чувство, а я побегу в канцелярию, принесу воды и может быть нашатырного спирта из аптечки."

Прибегаю с графином воды и пузырьком нашатырного спирта, Лёля уже начинает приходить в себя. Девочки хлопочут около неё. Отдаю им воду и нашатырь. Вышел в коридор. Жду.

Прошло около получаса. Девочки говорят: “Можно, заходи!” Зашел. Лёля сидит на столе, свесив ноги. Девочки вышли из класса, оставив нас вдвоем.

Лёля говорит: “Витя, ты прости меня, что так получилось.У меня очень большое горе. Получила письмо от мамы, пишет, что папа бросил семью и ушел к другой женщине... А тут этот чардаш Монти, который напомнил наше безоблачное детство, когда все было так хорошо.” И разрыдалась...

Я стал успокаивать Лёлю, как только мог. Успокоил. Потом мы спустились в раздевалку, я получил её пальто, помог ей одеться и проводил до самых дверей комнаты ее педагогического общежития. Прощаясь у дверей, я поцеловал Лёлю, нежным, братским поцелуем… Это был наш первый и последний поцелуй.

Еще дорогой Леля сказала, что больше к нам в техникум не пойдет никогда. Что ей очень стыдно за свой обморок. “Если,соскучишься, приходи ты ко мне!” Уговорились что на зимние каникулы едем домой вместе.

А в техникуме ребята афиши стали писать так:

Сегодня в П.П.С. вечер отдыха. В программе:

1. Художественная часть.
2. Танцы до упаду.

Упавших выносит с танцплощадки Виктор С.