Глава 40
А дома мамочка устроила семейный совет. С правом решающего голоса на совете выступили: Мама, Миша и я. Аленка имела только совещательный голос, т.к. разговаривала ещё плохо.
Председательствовала мамочка, она и поставила следующий вопрос:
лето в разгаре, папа в поездке, когда приедет неизвестно, сено не косится, старые наши покосы были затоплены и там косить нельзя, новых покосов еще нет. Чем будем кормить зимой Кокетку и Марту?
И сразу поставила задачу: "Вите и Мише надо начать косить сено, на не затопленных местах, в горах. Ездить на покос каждый день, чтобы там не ночевать. Возить сено небольшими возами сухую и свежескошенную траву. Траву я буду сушить во дворе.
Прений не было. Проголосовали "за” единогласно. И на следующее утро мы с Мишей поехали искать покосы и косить. Места выбирали за Дубовкой на лесных полянах и в лощинах.
Косили, сушили, сгребали и сразу грузили на воз и везли домой, Я косил, Миша переворачивал валки и сгребал.
Если сено еще не просыхало и его нельзя было везти домой, мы оставляли его в валках " на завтра”, а чтобы не ехать домой пустыми, накашивали травы на ходок и сырую везли домой, где раскидывали для сушки во дворе и его сушила мамочка.
Так косили недели три. Сеном набили полный сеновал. И мамочка объявила нам благодарность и отпустила отдыхать.
Но скошенного нами сена хватило только до половины зимы.
К нам пришел баптистский пресвитер Крюков, имевший небольшую лавку на базаре и попросил ”лошадку дня ни три, съездить в город Благовещенск за товаром”. Мама сказала: "Витя свою лошадку одну, никому не дает. Поговорите с ним, если он согласится поехать с вами, я не возражаю”.
Я согласился, мне было интересно посмотреть город Благовещенск.
С вечера подготовился к поездке: смазал ходок, взял для Кокетки овса на 3 дня, сена, продуктов для себя, револьвер положил во внутренний карман тужурки и на рассвете следующего утра мы выехали.
Ехали по полевым дорогам, идущим в основном по сопкам, вдоль правого берега реки Зея, от деревни до деревни (шоссе Свободный - Благовещенск и мостов в то время не было).
Реки и ручьи попадавшиеся на пути переезжали вброд.
Кокетка шла иноходью, равномерно, как заведенная машина, делая километров 12-15 в час.
Приблизительно на середине пути (до Благовещенска считали - 120 км) в деревне Натальино остановились на обед. Покормил Кокетку, напоил и поехали дальше. К вечеру были в Благовещенске. Поехали в Забурхановку (район города за рекой Бурхановка, где жили контрабандисты, ворюги и просто шпана) и остановились у одного из крайних домов. Хозяин приветливо встретил Крюкова, как старого знакомого.
Заехали во двор. Я распряг Кокетку, привязал её к ходку, а сам лёг на ходок на сено. Кокетка выдергивала сено из-под меня и ела.
Я думал, что Крюков пойдет в магазин Чурина или на базу покупать товары, а он и не думал никуда идти, а все о чем-то тихо разговаривал с хозяином дома. Я тоже не пошел смотреть город. Уж больно в нехорошем месте мы остановились. Уйди со двора, а Кокетку украдут. С этими мыслями я и уснул.
Утром еще только рассветало, Крюков разбудил меня, чтобы я запрягал Кокетку.
Я дал Кокетке овса, напоил, запряг. Крюков в это время с хозяином дома погружал на ходок ящики с товаром, которые выносили из сарая дома.
Из разговора Крюкова с хозяином дома учета и расчета товара, я понял, что в ящиках шелковые чулки, китайская материя "даба" и чесуча.
После того, как материал был сосчитан, уложен, увязан, Крюков рассчитался с хозяином, хозяин открыл нам ворота и мы поехали домой знакомой дорогой. Кокетка, несмотря на тяжелый груз, так же шла иноходью "глотая километры". На этот раз на отдых и на кормушку останавливались два раза, через 40 км пути, в деревнях Троицкое и Москвитино. На закате солнца были уже в Суражевке.
Дорогой Крюков все восторгался Кокеткой: "Ну и лошадка! Золото! Сколько я не ездил на других лошадях, за один день до Благовещенска никогда не доезжал".
А до меня только дошло, почему Крюков не возит свой "товар" поездом или пароходом, что значительно дешевле, а на лошадях, ведь это - контрабанда.
Вот тебе и "святой" отец с елейной мордой ...
