Где живет счастье

– Папа? Скажи, что мне делать? – Казалось, Алехандро вот-вот взорвется от разочарования и невыносимой тоски. И то, что он наконец выплеснул эмоции, раскрыв причину своих терзаний, не принесло облегчения, а лишь усилило страдания.
Хорхе де Маренас расправил плечи и участливо поинтересовался:

– А ты говорил ей о своих чувствах? – (Алехандро с несчастным видом кивнул.) – А она отвечает тебе взаимностью? – (Молодой человек задумчиво посмотрел вдаль на зеркальную поверхность воды, потом повернулся к отцу и пожал плечами.) – Она хочет остаться с мужем, да?
Алехандро попытался что-то сказать, но, похоже, не нашел нужных слов и только сильнее стиснул зубы.

Если бы они сидели рядом, Хорхе непременно обнял бы сына. Ведь что может быть лучше дружеского объятия двух гетеросексуальных мужчин? Но Хорхе ограничился тем, что положил руку сыну на колено.

– Тогда ты совершенно прав. Пора возвращаться домой. – Вода тихо плескалась о борт лодки. Хорхе закрепил в уключинах весла, открыл очередную банку пива, протянул сыну. – Кстати, совсем забыл сказать. Эта София Гишане… та, что передавала тебе привет… – Хорхе откинулся назад, мысленно вознося хвалу Господу за радости рыбалки. – Люди говорят, они с Эдуардо Гишане разводятся.

Не успела Сюзанна выйти от Кэт, как тут же наткнулась на преподобного Ленни. Он размашисто шагал по тротуару с каким-то мешком под мышкой, ветер раздувал полы сутаны.
– Ну как она? – Преподобный кивком показал на дом Кэт. Сюзанна лишь грустно поморщилась. – Я рад, что ты к ней зашла. Мы слишком мало для нее делаем. Просто стыд и позор.
– Не уверена, что от меня был хоть какой-то прок, – призналась Сюзанна.

– А что там с твоим магазином? Ты сейчас туда направляешься? Я заметил, в последнее время магазин в основном закрыт.
– Мне было… слишком тяжело…
– Там находиться, – закончил за нее священник. – Когда следствие закончится, тебе сразу полегчает.
У Сюзанны привычно засосало под ложечкой. Ужасно не хотелось давать свидетельские показания.

– Я пару раз выступал свидетелем, – сказал преподобный Ленни, закрывая за собой калитку. – Не так страшен черт, как его малюют. – (Сюзанна выдавила некое подобие смелой улыбки.) – Этот твой парень, кажется, тоже не горит желанием это делать. Судя по тому, что он мне сказал.
– Что?
– Алехандро. Сказал, что собирается уехать в Аргентину.
– Так он что, возвращается домой?

– Обидно, да? Славный парень. Хотя кто ж его за это осудит? Наш город не самое легкое место для жизни. И дорога у парня оказалась поухабистей, чем у других.

Ночью Сюзанна практически не сомкнула глаз. Она думала о Кэт Картер, о Джесси, о своем разгромленном пустом магазине. За окном тем временем занимался рассвет, голубые лучи просачивались сквозь неплотно задернутые шторы, которые ей никогда не нравились.

И уже на кухне, где Нил, громко хрумкая тостом, обшаривал рабочие поверхности в поисках запонок, она сказала ему, что уходит.
Поначалу он, похоже, не услышал. А затем удивленно спросил:
– Что-что?
– Нил, я от тебя ухожу. Прости.
Нил застыл как вкопанный, с торчащим изо рта кусочком тоста. Сюзанне даже стало за него неловко.
– Это что, шутка такая? – наконец проглотив тост, спросил Нил.
Сюзанна покачала головой.

Несколько минут они просто молча смотрели друг на друга. Потом Нил повернулся и начал собирать портфель.
– Сюзанна, сейчас я не намерен ничего обсуждать. Опаздываю на поезд. Утром у меня важная встреча. Поговорим вечером.
– Вечером меня здесь не будет, – спокойно заявила она.

– Так в чем все-таки дело? – Нил был ошарашен. – В твоей матери? Послушай, я понимаю, для тебя это стало настоящим шоком, но ведь нужно уметь видеть вещи и с хорошей стороны. Теперь тебя больше не будет мучить комплекс вины. Мне показалось, ваша семья наконец нашла общий язык. Ты ведь сама говорила, что жизнь налаживается.
– Говорила.
– Тогда в чем дело? Это как-то связано с детьми, да? Но я же осадил назад, сама знаешь. Не начинай. Мы эту тему вроде бы закрыли.
– Дело вовсе не…

– Глупо принимать жизненно важные решения в расстроенных чувствах. Ты сейчас не способна трезво мыслить.
– Способна.

– Послушай, я понимаю, ты до сих пор переживаешь из-за своей подруги. Мне ее тоже очень жаль. Она была славной девчонкой. Потерпи, время – самый лучший доктор. Обещаю. – Он задумчиво кивнул, будто в подтверждение своих слов. – Мы с тобой пережили несколько трудных месяцев. Магазин высасывает из тебя последние силы. Должно быть, тебя здорово угнетает, что он выглядит… Ну, когда все это еще носится в воздухе. Скоро привезут окна. Кстати, когда?
– Во вторник.

– Значит, во вторник. Сюзанна, я знаю, ты несчастна, но не стоит принимать случившееся слишком близко к сердцу, ладно? Давай разложим все по полочкам. Ты ведь горюешь не только из-за Джесси, но и из-за вашей семейной истории, возможно из-за своей матери. Это твой магазин. И твоя жизнь.
– Нил… это уже не тот магазин, о котором я когда-то мечтала.
– Нет, ты хотела именно такой магазин. Ты только о нем и твердила. И не надо мне вкручивать, будто ты никогда его не хотела.

Она уловила панические нотки в его тоне. А вот ее голос, как ни странно, звучал на редкость спокойно.
– Дело было в другом. Всегда. Мне просто надо было… заполнить вакуум.
– Заполнить вакуум?!
– Нил, мне действительно очень жаль. Но мы обманывали друг друга. Мы годами обманывали друг друга.
Нил наконец понял, что Сюзанна не шутит. Он тяжело опустился на кухонный стул:
– У тебя кто-то есть?
Она замялась всего на секунду, и ответ прозвучал вполне убедительно:
– Нет.

– Тогда что? Что ты этим хочешь сказать?
Сюзанна сделала глубокий вдох:
– Нил, я несчастна. И делаю несчастным и тебя тоже.
– А-а… – саркастически протянул он. – Снова здоро́во. Твои любимые разговоры в жанре «это-не-ты-это-я». Ну вот, приехали.
– Нет, виноваты мы оба, – вздохнула она. – Мы больше не подходим друг другу.
– Что?
– Нил, ты можешь, положа руку на сердце, сказать, что счастлив? На самом деле?

– Не начинай! Сюзанна, а чего ты, собственно, ждешь? У нас обоих было тяжелое время. Очень тяжелый год. Люди попадают в психушку даже при меньшей эмоциональной нагрузке, чем та, что выпала на нашу долю. Да и вообще, человек не может быть постоянно счастлив. Так не бывает.
– Я сейчас говорю не о радостях жизни. Типа я ужасно-ужасно счастлива.
– Тогда о чем?
– Я говорю о… Ну, я не знаю. Может, об удовлетворении, о том чувстве, когда кажется, будто все идет как надо.

– Сюзанна, у нас с тобой и так все идет как надо. Но мы женаты, а супружеская жизнь – это не только букеты и шоколадные сердечки. – Резко поднявшись, Нил принялся мерить шагами комнату. – Ты не можешь пустить все коту под хвост, подыскивая вариант получше, только потому, что, проснувшись, не поешь по утрам. Ведь жизнь – безумно сложная штука, требующая постоянной работы. Да, Сью, жизнь требует упорства. Надо держаться друг друга. И ждать, когда вернутся счастливые времена. Сюзанна, мы ведь с тобой были когда-то счастливы. Да-да, были и еще обязательно будем. Ты просто должна верить. И оставить пустые мечтания. То есть быть реалисткой.

Не дождавшись ответа, Нил снова сел, и какое-то время они оба молчали.
– Нил, у тебя еще будет нормальная семья, – нарушила тишину Сюзанна. – У тебя впереди уйма времени, даже если сейчас тебе кажется, что это не так.
Нил снова встал и подошел к жене. Уныло сгорбившись, он взял ее руки в свои:

– Сью, не надо. Пожалуйста. – Его карие глаза потемнели от душевного надрыва. – Сью… – (Она продолжала упорно смотреть себе под ноги.) – Я люблю тебя. Неужели это вообще для тебя ничего не значит? Двенадцать лет вместе? – Он нагнулся, пытаясь заглянуть жене в лицо. – Сюзанна?
Она ответила ему твердым взглядом, в котором не было сожаления. И медленно покачала головой:
– Нил, к сожалению, этого недостаточно. – В голосе Сюзанны звучала железная решимость.

Нил прочитал окончательный приговор на лице жены и бессильно уронил руки:

– Похоже, Сюзанна, тебе вряд ли хоть кто-нибудь сумеет угодить. Тебе всегда будет мало. – Он выплюнул ей в лицо горькие слова, поскольку действительно понял, что это конец. Что шутки закончились. – Реальная жизнь не бывает достаточной. А ты придумала себе красивую сказку, которая не принесет тебе счастья. – Он распахнул настежь дверь. – И я вот что тебе напоследок скажу. Когда ты это поймешь, даже не думай возвращаться ко мне, потому что я сыт по горло. Идет? Господь свидетель, я действительно сыт по горло!

Сюзанна, мучимая угрызениями совести, не стала ничего говорить Нилу. Не стала говорить, что она скорее рискнет, поставив на карту все, чем продолжит жить прежней жизнью, где впереди ее будут ждать – и она это прекрасно знала – сплошные разочарования.

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь