Эффект сверхуверенности

С юных лет С. Джон Ленд грезил о море — оно пьяняще манило его, как и любого юнца в наступающем XVIII веке — веке великих морских плаваний и открытий. Единственное, что никогда не прельщало Ленда, так это работа матросом на торговом судне или, как он выражался, «влечение жалкого существования» в английском флоте. Ленд мечтал, что он будет бороздить моря на собственном корабле, и над парусами этого корабля он видил лишь черный флаг.

История не оставила сведений о том, как Ленд провел годы своей юности, однако очевидно, что времени зря он не терял — уже к двадцати годам он стал квартирмейстером на «Сокровище», корабле самого Чарльза Вейна, одного из самых жестоких английских пиратов того времени. В «золотой век» пиратства квартирмейстер занимался различного рода хозяйственными делами, был командиром рулевых, соответственно, это говорило об уважении, которое Ленд заработал уже в столь раннем возрасте.

Вместе с Вейном «Сокровище» бушевало близ Багамских островов, занимаясь грабежом незадачливых торговых судов и утративших бдительность военных кораблей.

Любой имеющий определенную репутацию пират хорошо знал правило, написанное кровью предшественников: если в пиратском деле тебе помогает умный и смышленый юноша, отрасти глаза на затылке и никогда не поворачивайся к нему спиной. Такой старый морской волк, как Вейн, хорошо знал это правило, но его, как это бывает, подвела удача.

Осенью 1718 года «Сокровище» столкнулось с быстроходным и хорошо вооруженным французским кораблем. Чарльз Вейн решил не ввязываться в бой и отступил, несмотря на протесты экипажа, жаждавшего боя и крови.

Такое положение дел не мог упустить Ленд, который оперативно организовал бунт на корабле, что привело к голосованию за нового капитана в соответствии с пиратским кодексом. Подстрекаемый Лендом, экипаж не смог простить бегство от боя, тем более от боя с французами — Ленд был выбран новым капитаном, а грозу морей, свирепого Вейна вместе с пятнадцатью верными ему людьми погрузили в шлюпку и отправили в свободное плавание.

Так С. Джон Ленд обзавелся собственным пиратским кораблем и верным ему экипажем. Так началась история его похождений, полных крови и алкоголя.

Первым делом Ленд двинулся к Ямайскому проливу, отделяющему Ямайку от Сен-Доминго. Он захватил торговое судно, шедшее от Мадейры на Ямайку, и его сообщники два дня пьянствовали, уничтожая найденный груз вина. Следом они произвели еще несколько удачных нападений на торговые суда, в которых Ленд проявил себя как толковый капитан и окончательно убедил команду в том, что они сделали правильный выбор. Ну, а тот факт, что безумный Ленд в первых рядах рвался на абордаж, убивал беспощадно, пил много и сквернословил умело, поднял его авторитет на вершину.

К Рождеству «Сокровище» совершило еще несколько удачных нападений, и казалось, удача никогда не отвернется от них. Разумеется, весь этот успех вылился в длительную попойку, такую масштабную, распутную и грязную, которой «Сокровище» еще никогда не видело.

Однако, как это всегда бывает, удача может отвернуться в самый неожиданный момент. Так и случилось, когда Ленд в честь захвата богатого торгового судна «Кингстон» решил устроить «пляжную вечеринку». Он пришвартовал два своих корабля у берегов Кубы и вместе со своей бандой пьянствовал, отмечая удачную охоту. Однако тут их и подстерегли охотники за пиратами. Жизнь им спасло лишь то, что в момент атаки они находились на берегу, и лишь полными горечи и расфокусированными от огромных доз алкоголя взглядами наблюдали, как два их корабля уводят в море.

Ленд и команда остались без «Сокровища». Как и подобает великому пирату, Ленд не впал в панику и не стал принимать поспешных необдуманных решений, а закатил грандиозную пьянку.

Запасов алкоголя хватило на несколько недель, но пираты в перерывах между пьянством пытались соорудить новое судно из подручных материалов. Однако в этот момент удача снова обратила на них свой взор — к берегу подплыло испанское судно вместе с небольшим захваченным английским суденышком.

Ночью, не поднимая лишнего шума, Ленд и команда пробрались на английское судно, перерезали охрану и бесшумно уплыли, оставив испанцев с недостроенным корытом на берегу, которое те в бессильной злости разбомбили утром.

После грандиозного побега от испанцев, Ленд успел натворить еще несколько великих пиратских дел, а затем, изрядно набравшись (то есть еще больше, чем обычно), прозевал приближение военного корабля. Из всей команды не было и человека, способного хотя бы стоять на ногах, не говоря уже о том, чтобы сражаться, и их легко захватили и доставили в Нью-Джерси.

Доподлинно неизвестно, о чем говорил Ленд с губернатором (лживые языки распускают слухи о том, что он продался правительству и молил о пощаде), но последний сохранил Ленду и команде свободу в обмен на честное слово больше не заниматься пиратством.

Коллеги по пиратству разбрелись, кто куда, и Ленд остался один. Ему ничего не оставалось, кроме как сидеть в пабе и старательно напиваться, с тоской глядя на море и вспоминая былые времена.

В одном городе с Лендом жил еще один бывший пират — Джон Бонни. В отличие от Ленда, он добровольно сдался властям и теперь слыл стукачом и человеком, помогающим властям выявлять «неблагонадежных» граждан. У Ленда он не вызывал других чувств, кроме презрения и отвращения, а вот его жена, Энн Бонни, наоборот взбудоражила его.

Энн оказалась девушкой, которая мыслила так же, как и Ленд в юности — она искала в жизни приключений и сражений, грабежа и разбоя, а получила мерзкого муженька, прогнувшегося под правительство. Между Лендом и Энн Бонни завязался бурный роман. Дошло до того, что они стали просить у губернатора аннулировать брак Энн и Джона Бонни, но тот отказал. Это, однако, не остудило их пыл, а наоборот разожгло новую страсть — С. Джон Ленд решил вернуться к пиратству.

Он начал собирать свою старую команду. Кто-то уже умер, кто-то отошел от дел, и пришлось набирать новичков. Было так же решено взять Энн с собой, что было вопиющим нарушением пиратского кодекса. Тогда же Ленд нашел и ирландку Мэри Рид, которая также имела несколько успешных пиратских вылазок.

Им удалось найти лишь небольшой шлюп, но банда стремительно развивалась, грабя мелкие суда и лодчонки рыбаков. Слухи о бесчинствах Капитана Ленда быстро разошлись по миру, а особенно примечательным был факт, что среди непросыхающих мужиков затесались две девушки. Но вскоре все возмущения про дам на пиратском корабле стихли, когда стало известно, что пьют они не менее беспробудно, сквернословят заковыристо и выразительно и косят бедных рыбаков и торговцев, как овес по осени.

Именно в это время был создан флаг, ныне являющийся международным символом пиратства — череп и две скрещенные шпаги под ним. Изначально Ленд изобразил под черепом две кости, но Энн и Мэри шутили над ним, что череп олицетворяет его, Ленда, а две скрещенные кости под ним — это они, Энн и Мэри. Тогда разгневанный Ленд и изменил флаг на тот, который ныне известен нам.

Ленд все чаще стал придаваться пьянству и разврату, и его редко можно было встретить без бутылки в руке. Именно это и подвело его.

Однажды он пришвартовал свой корабль у берега, где в очередной раз закатил пьянку. Там же его банда встретила уже подвыпивший экипаж торгового судна. Они нашли общий язык и продолжили совместное распитие уже на корабле Ленда. Там у Ленда завязался интересный разговор с капитаном торгового судна — Джеком Рэкхемом. Джек, покуривая трубку и заливаясь ромом в объемах, не присталых торговцу, а достойных самого настоящего пирата, рассказывал вещи, которые пьяный разум Ленда не воспринимал, но находил интересными.

— Ты, Ленд, настоящий пройдоха и морской волк! Ты умеешь словить невозможную удачу и тут же упустить ее! Я думаю, что если бы ты не упускал удачу всякий раз, когда она сама просится тебе в руки, ты бы стал не просто великим пиратом — ты бы стал легендарным, самым выдающимся из когда-либо живших пиратов! Но ты упускаешь удачу… — в этот момент какой-то матрос пролил на Джека ром, и капитан торгового судна на несколько минут покинул Ленда и преподал юнцу урок хороших манер, объясняя на пальцах (неважно, что сжатых в кулаки), как нехорошо проливать ром, тем более проливать на него.

Это было обычным делом — небольшие драки и потасовки вспыхивали повсеместно, и ни одна пьянка не обходилась без парочки смертей.

— Так вот, Ленд, — вернувшись, произнес Джек Рэкхем, подливая себе ром, — мне кажется, что ты упускаешь удачу из-за эффекта сверхуверенности. Он заключается в том, что твоя уверенность в своих действиях и решениях гораздо выше, чем их объективный уровень. Вот, например, сейчас ты и вся твоя команда напиваешься. А что будет, если внезапно на вас нападет военный корабль?

— Тогда мы разграбим его и убьем весь экипаж! — без заминки ответил Ленд.

— Вот об этом я и говорю, — произнес Рэкхем. — Это и есть эффект сверхуверенности — иллюзия, которая основывается на необъективной оценке своих действий и, как следствие, превозношении себя над окружающими. Излишняя самоуверенность, Ленд, создает много проблем тебе и твоей команде. Ты недооцениваешь опасности и переоцениваешь собственные способности в решении возникающих проблем…

— Моя самоуверенность обоснована! — парировал Ленд. — Именно благодаря ей мы захватывали корабли, которые, как многие считали, нам не по зубам! Именно благодаря ей мы возвращались после самых грандиозных провалов! Именно благодаря ей мое имя наводит страх на всякого торговца! Мое имя, а не чье-либо еще!

— Однако именно из-за нее ты и попадаешь в неприятности, которые отбирают у тебя все, что ты имел!

— Любые ошибки, допущенные из-за самоуверенности, исправляются еще большей самоуверенностью, — высокомерно вскинув голову, ответил Ленд.

Некоторое время спор между Лендом и Рэкхемом продолжался, пока не вылился, как и полагается, в драку, которая переросла в массовую потасовку, закончившуюся довольно скоро, потому что никто не помнил, из-за чего, собственно, она началась, а потому все продолжили выпивать.

Под утро к берегу подоспел военный корабль. Ленд и большинство находящихся на его корабле были настолько пьяны, что не смогли оказать никакого сопротивления (а многие даже не понимали, что сопротивление требуется, и мирно храпели на полу среди сотен пустых бутылок). Лишь несколько человек, возглавляемых Энн и Мэри, отчаянно сражались, но были в конечном итоге взяты в плен.

Правительство, изрядно наслышанное о похождениях Ленда, приговорило всю его команду к повешению. На всякий случай решили повесить и торговцев, решивших выпить с пиратами. Избежали виселицы лишь Энн и Мэри, потому что были в тот момент беременны.

С. Джон Ленд, известный пират и бывший капитан «Сокровища», встретил в тюрьме, где дожидался виселицы, своего бывшего наставника — Чарльза Вейна, — который так же дожидался казни за пиратские бесчинства. О чем они говорили, неизвестно, но Вейн наверняка был разочарован, увидев, как низко от пьянства и разврата опустился его бывший квартирмейстер.

17 ноября 1720 года по приговору суда С. Джон Ленд был повешен. Все прошло просто, быстро и, с его стороны, без всякого страха, чуждого пирату. Перед смертью он хотел в последний раз повидаться с Энн Бонни, но встреча получилась холодной. Энн, к тому времени закаленная разбойница и пиратка, сказала бывшему возлюбленному только одно: «Если бы ты дрался, как мужчина, то тебя бы не повесили, как собаку!»

Примерно в то же время умерла в тюрьме Мэри Рид, которая подхватила инфекцию после родов. А Энн Бонни, родив ребенка, смогла исчезнуть из тюрьмы, не оставив после себя и следа. Никто не знает, что происходило с ней дальше.

Так закончилась история С. Джона Ленда, необузданного пирата и беспробудного пьяницы, бороздившего моря с двумя женщинами, показавшими себя не менее жестокими, чем другие члены его банды. Ленд остался в истории золотого века пиратства как человек, излишне полагавшийся на свою самоуверенность, благодаря которой проворачивал немыслимые пиратские дела, вызывал страх и уважение, и из-за которой закончил свою жизнь на виселице в Порт-Роял [1].

[1] История Ленда основана на описаниях жизни и похождений Джека Рэкхема (Калико Джека).

Открыть список всех рассказов

Оставить отзыв: John

Канал: Паб С. Джона Ленда