C чего все началось?

Первую попытку понятия совершили мыслители города Милета. Они постарались объяснить природу всеобщего, запечатлённого в мифологической форме в виде судьбы, перед которой равны и люди, и боги, предположив за всем многообразием опыта единый, подлежащий изменениям субстрат (υποκείμενον).

Фалес – один из семи греческих мудрецов, стал первым, кто решил понять всеобщее, задавшись вопросом: «Что остаётся во всем многообразном и изменчивом?» Мелетский мыслитель противопоставил мудрости, как знанию многого, знание единого – неизменного в изменчивом.

О многом говорить не значит мнить разумно.
Единое отыскивать достойно мудреца.
Его старайся выбрать, тем самым крепко свяжешь
Мужей болтливых речи, лишенные конца. [A1]

В противоположность другим мудрецам, занятым практическими нуждами – законодательством, общественной деятельностью и торговлей, Фалес ставит первую теоретическую проблему. Для её разрешения он требует определенного способа познания – мнить разумно, для этого необходимо перестать трепаться о многом и начать искать единое. Чтобы продемонстрировать его Фалес выбирает из многообразия сущего образ воды, которая остаётся неизменной во всех своих изменениях. 

Этот императив не потерял своей актуальности за две с половиной тысячи лет. Сколько многословных речей, мы слышим и читаем. Нам рассказывают о самых разных явлениях, оставляя за рамками рассмотрение их сути. Ведь не случайно беспредметные разговоры обо всем называют водой.

С выбором Фалеса не согласился его друг – Анаксимандр, так как конечное, выбранное из много, не может быть единым первоначалом (αρχή) всего сущего. Единое должно быть противоположно многому даже в моменте определенности, а значит должно быть неопределенным (άπειρον), поэтому «из чего все возникает, в то и исчезает, возникнув» [B1]. Кстати, представления о темной материи в физике исходят из этого способа мысли.

Но если первоначало неопределённо, то откуда берётся определенность? На эту проблему указал Анаксимен и попытался её решить, определив первоначало как неопределенный воздух (αήρ άπειρος). Он не только опроверг своих предшественников, но и объединил их точки зрения в таком противоречивом первоначале.

От него до нас даже дошла первая система развития первоначала. «Разрежаясь, воздух становится огнем, сгущаясь – ветром, потом облаком, еще более – водой, потом землей, камнями, и всем остальным» [A7]. Сгущение и разрежение здесь выступают способом движения, но он не дает ответа на вопрос: "Почему все изменяется именно так?", а лишь констатирует, что изменения есть.